Демографическая ситуация в контексте (не)здоровья, (не)безопасности и психологического (не)благополучия женщин

Приведенные Росстатом результаты исследования такого аспекта демографической ситуации в РФ, как соотношение количества заключаемых браков и разводов на 1 тыс. населения, указывают на усиление кризиса по сравнению с предыдущими годами. Впервые он проявился падением количества заключенных браков до 6,2 в 2000 году, что объяснимо связью с дефолтом и другими последствиями перестройки экономической системы в стране. К 2010 году число браков увеличилось, но к концу «десятых» оказалось еще ниже, чем в «провальный» год, — 6,1. Параллельно снижению желания россиян регистрировать браки кривая разводов поднималась с 3,0 в 1970 году, 4,3 в 2000 до 4,5 в 2010 году, но стала снижаться к 2018 до 4,0.

При анализе этой статистики следует учитывать рост числа монохозяйств в большинстве западных стран. В США сегодня более 50% взрослых являются «одиночками»; в Швеции, Норвегии, Финляндии и Дании около 45% домохозяйств состоят из 1 человека.

Даже в Японии — стране с традиционно крепкими семейными связями — одиночно проживает 30% взрослого населения. Тенденцию к росту числа «одиночек» показывают Германия, Франция и Великобритания. В данном демографическом тренде находятся Австралия, Канада, Китай, Индия и Бразилия [9].

Однако большинство россиян по-прежнему придерживается мнения о необходимости создания семьи и регистрации отношений (78% в 2017 г. и 77% в 2019 г.) [6]. Укреплению семейных ценностей могут способствовать целенаправленные медийные кампании. Со стороны государства необходимы меры по поддержке таких установок через реализацию более эффективной семейной политики. Проблема роста разводов требует более детального и тщательного подхода к анализу их причин.

По данным ВЦИОМ за 2019 год, около половины наших сограждан считают, что чаще всего люди разводятся из-за бедности, отсутствия работы и возможности прокормить семью (в 2019 г. 46% против 21% в 2013 г.), измен и ревности одного из супругов (в 2019 г. 22% против 24% в 2013 г.), эгоизма и непонимания между супругами (в 2019 г. 21% против 19% в 2013 г.) [6]. Важно, что в большинстве случаев инициаторами расторжения брака становятся женщины — по разным источникам, от 58% до 80% (в столичных регионах). Данная асимметрия указывает на необходимость применения гендерного анализа причин развода — оценки различного воздействия на мужчин и женщин существующего социального контекста.

Гендерный анализ представляет собой сбор качественной информации и понимание гендерных тенденций в экономике и обществе, использование этих знаний для выявления потенциальных проблем и поиска решений в ежедневной работе. Он позволяет увидеть и сравнить: каким образом и почему политические, экономические, социальные и иные факторы влияют по-разному на мужчин и женщин [8].

Целью статьи является анализ некоторых социальных процессов, которые прямо или косвенно связаны с проблемами здоровья, безопасности и психологического благополучия женщин и могут оказывать влияние на принятие ими решения о разводе.

Начнем с того, что эксперты указывают на угрозу здоровью женщин, в том числе репродуктивному, в связи с увеличением числа заболеваний, передающихся половым путем. Например, по данным Росстата, у женщин растет кривая заболеваемости раком шейки матки, который в России занимает второе место среди онкологических заболеваний. Патогенетическим фактором развития рака шейки матки является генитальная папилломавирусная инфекция. Некоторые женщины заражаются этой инфекцией от своего единственного партнера.

В условиях беспрепятственного развития индустрии сексуальных услуг мужчины значительно чаще женщин оказываются зараженными заболеваниями, предающимися половым путем. Среди ВИЧ-инфицированных, как и инфицированных сифилисом, по-прежнему преобладают мужчины — их 62,9%, женщин — 37,6%.

Среди выявленных ВИЧ+ случаев в I-ом полугодии 2019 г., преобладал гетеросексуальный путь заражения — 58,9%, наркотический — 37,4%. В 2019 г. ВИЧ-инфекция выявлена в основном (71,5% новых случаев) у граждан РФ в репродуктивно активном возрасте — 30–49 лет. В. Покровский, академик, заведующий отделом профилактики и борьбы со СПИДом ЦНИИ эпидемиологии, подчеркивает: «У нас 2,5% населения уже инфицировано ВИЧ, то есть каждый сороковой. А если брать мужчин в возрасте 35–39 лет, то 3,3% живут с ВИЧ-инфекцией, то есть каждый тридцатый мужчина, а отсюда и риск заражения женщин» [7].

Более выраженный у мужчин интерес к смене половых партнерш подогревается влиянием активно развивающихся проституции и порноиндустрии. Для нашей страны с 90-х годов характерно разрастание масштабов проституции. При этом важно отметить, что спрос на сексуальные услуги стимулируется специальными маркетинговыми средствами: реклама в газетах, в Интернете, на сайтах знакомств, объявления на столбах и асфальте. В соответствии с отчетом крупнейшего видеохостинга PornHub, в 2019 году только на его платформу заходили 42 млрд раз, то есть примерно 115 млн раз в день. Суммарный трафик составил 6597 петабайт данных. В строке поиска искали ролики 39 млрд раз, и это на 8,7 млрд больше, чем в прошлом году. В 2019-м присоединилось к платформе 98 тысяч новых порномоделей, при этом новых роликов было загружено 6,83 млн, на просмотр которых потребуется 169 лет.

Порнография и проституция дегуманизируют отношения между мужчинами и женщинами. Они являются источником объективирующего и мизогинного (уничижительного) отношения к женщинам, транслируя модели сексуального насилия и представляя женщин в качестве объекта (инструмента) удовлетворения сексуальных потребностей мужчин. Проблема заключается в том, что в покупку сексуальных услуг и увлечение порнографией вовлекается все больше молодых мужчин, что влечет за собой осложнение развития эгалитарных отношений между мужчинами и женщинами.

Готовность мужчины к объективации женщины — обезличиванию и обесцениванию ее достижений — выступает предпосылкой семейно-бытового насилия, которое и так широко распространено в России. И. Горшкова и И. Шурыгина в результате опроса 1076 женщин и 1058 мужчин из более чем 50 населенных пунктов семи регионов России определили, что:

• 50% опрошенных мужчин не исключает того, что они когда-либо ударят жену;
• среди женщин тех, кто считает вероятным, что муж может их ударить, еще больше — 60%;
• доля тех, кто готов оправдать мужа, ударившего или побившего жену, при ответах на различные вопросы колеблется от 32% до 47% [3].

Результаты опроса «Отношение россиян к феминизму и гендерному неравноправию», проведенного компанией «Михайлов и партнеры» в 2019 г., в ходе которого (1792 человека были опрошены по телефону) [9] показали, что 61% опрошенных не считают актуальной для России проблему насилия в семье, притом что 39% допускают применение силы к близким, а 10% заявили, что не считают принуждение жены к сексу изнасилованием.

Проблема домашнего насилия требует гендерного анализа и разработки специальных мер профилактики в связи с тем, что женщины значительно чаще страдают от насилия со стороны мужчин, при этом родственники-мужчины для них представляют большую опасность, чем посторонние люди. Даже если женщины и совершают убийства при превышении самообороны, в 90% случаев они делают это, защищаясь от насилия со стороны ближайших родственников. Например, сравнительный анализ дел мужчин и женщин, осужденных за превышение пределов самообороны, показывает, что в 83% дел осужденные женщины защищались от своих партнеров, еще в 8% случаев — от близких родственников и членов семьи. От знакомых и посторонних людей — в 4% и 5%, соответственно. Мужчины чаще всего защищаются от знакомых (67% случаев). От родственников — в 18% дел, от незнакомцев — в 12%. Только 3% мужчин, осужденных по ч. 1 ст. 108 защищались от своих жен или сожительниц. Важно отметить, что в 38% «женских приговоров» упоминается, что сожитель регулярно избивал женщину ранее.

143 страны мира приняли законы о профилактике домашнего насилия. В их числе и страны СНГ — Киргизия и Казахстан. Они необходимы для защиты женщин на этапе профилактики, предотвращения насилия. Основные изменения должны касаться определения видов насилия и переквалификации статей о домашнем насилии из частных в частно-публичные и публичные, чтобы дело не могло быть закрыто из-за того, что жертва под давлением забирает заявление, и чтобы жертве не приходилось самостоятельно собирать доказательства того, что она пострадала, и отстаивать свои интересы в суде. Основным механизмом защиты являются охранные предписания, защищающие жертву от агрессора. Для реализации мер по профилактике домашнего насилия необходимо увеличение числа убежищ и специалистов для оказания жертвам квалифицированной юридической и психологической помощи.

Гендерный анализ показывает, что даже в семьях, в которых нет систематического насилия, у женщин по сравнению с мужчинами больше причин, чтобы испытывать стресс из-за совмещения множества ролей [4]. В бикарьерных семьях, которых в нашей стране большинство, женщины часто сталкиваются с переживанием ролевого конфликта, который возникает из-за нехватки физических ресурсов для выполнения многочисленных предписаний семейных и профессиональных ролей. Загруженность домашними обязанностями сопровождается мыслями женщины об ограничении возможностей в профессиональной сфере, об ухудшении карьерных перспектив и меньшей мобильности, что уменьшает ее способность зарабатывать. Вовлеченность в профессиональную деятельность сопровождается комплексом субъективных негативных переживаний на фоне чувства вины по отношению к детям, мужу. В результате женщины ежедневно находятся в конфликтной ситуации выбора «дом — работа», что негативно отражается на их психологическом благополучии.

Исполнение роли матери может сопровождаться такими явлениями, как страх материнства, всепоглощающее материнство, жертвенная позиция матерей и другими гендерными феноменами. Для многих женщин источником внутреннего конфликта становятся стремление соответствовать недостижимому в реальной жизни эталону материнства. Ориентир на идеал хорошей матери и возложение ответственности за благополучие детей исключительно на себя порождают у них комплекс переживаний под названием «Я плохая мать».

Забота о членах семьи как повседневная женская практика редко рассматривается как форма неоплачиваемого труда, включающего определенные физические, интеллектуальные, эмоциональные усилия. Многие женщины в возрасте между 45 и 65 годами оказываются «в тисках» между необходимостью обеспечивать детей и ухаживать за пожилыми родственниками, зачастую продолжая при этом работать. Это явление в литературе описывается как «синдром сэндвич-поколения» («sandwich generation») [5].

Снижению давления на женщин гендерных ролевых конфликтов может способствовать семейная политика, опирающаяся на социальные технологии делегирования хозяйственно-бытовых функций и практик заботы профессионалам. Например, в Турции запущена пилотная программа под названием «Национальная мобилизация в трудовой жизни», цель которой государственными выплатами стимулировать бабушек заботиться о своих внуках в рабочие дни, предоставляя мамам возможность перейти к полной занятости на работе. В выигрыше и родители, которые могут воспользоваться бесплатным бебиситтером для своих детей, и бабушка, которая зарабатывает деньги, проводя время с внуками, и экономика, не теряющая на годы обученного специалиста [1].

Другой ресурс психологического благополучия в семье — ориентация супругов на партнерскую модель отношений. По мнению социолога Энтони Гидденса, современный брак развивается в направлении «отношений в их чистом виде», в которые пара вступает «ради того, что может быть извлечено каждой личностью из поддерживаемой ассоциации с другим; и которые продолжаются до тех пор, пока обе стороны получают достаточно удовлетворения, чтобы сохранять их» [2, с. 80]. В современной модели парных отношений преобладающей нормой становится ориентация на равное партнерство и создание условий в семье для личностного развития каждого.

Приведенные примеры неблагополучия в сфере семейных отношений, связанные с рисками для здоровья, безопасности и психологического благополучия женщин, указывают специалистам на болевые точки и мишени для применения социальных технологий в реализации программ демографической политики.

Список литературы

1. Бабушки получат зарплату за заботу о внуках. URL: https://vozrastu.net/babushki-poluchat-zarplatu-za-zabotu-o-vnukah (дата обращения: 10.12.2019). — Текст: электронный.
2. Гидденс Э. Трансформация интимности. СПб.: Питер, 2004. 208 c.
3. Горшкова И.Д., Шурыгина И.И. Насилие над женами в российских семьях, М.: 2003.
4. Клецина И.С., Иоффе Е.В. Нормы женского поведения: традиционная и современная модели // Женщина в российском обществе. 2019, №3. С. 72-90. URL: https://womaninrussiansociety.ru/wpcontent/uploads/2019/10/Клецина_Иоффе_72_90.pdf дата обращения: 10.12.2019). — Текст: электронный.
5. Новый быт в современной России: гендерные исследования повседневности. СПб.: Изд-во Европ. ун-та в Санкт-Петербурге, 2009. 524 с.
6. Отношение к бракам и разводам. URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=9793 (дата обращения: 10.12.2019). — Текст: электронный.
7. Официальная статистика по ВИЧ в России в 2018-2019. URL: https://spid-vich-zppp.ru/statistika/epidemiya-vich-spida-vrossii-2017.html (дата обращения: 10.12.2019). — Текст: электронный.
8. Словарь гендерных терминов. URL: http://www.owl.ru/gender/045.htm (дата обращения: 10.12.2019). — Текст: электронный.
9. Социологическое исследование «Отношение россиян к феминизму и гендерному неравноправию». URL: https://tass.ru/obschestvo/6460479 (дата обращения: 10.12.2019). — Текст: электронный.
10. Klinenberg E. Going solo: The Extraordinary Rise and Surprising Appeal of Living Alone. New York: The Penguin Press, 2012. P. 10.

Источник: Иоффе Е.В. Демографическая ситуация в контексте (не)здоровья, (не)безопасности и психологического (не)благополучия женщин // Демографическая ситуация в России: риски и перспективы: коллективная монография / под науч. ред. А.В. Воронцова. СПб: Центр научно-информационных технологий «Астерион», 2020. С. 127–137.

Елена Викторовна Иоффе выступит с докладом «Тело, гендер, сексуальность и виртуальная реальность» 12 февраля в пленарной части IX Зимнего фестиваля «Несказанная радость бытия. Психология телесности», а также проведет в рамках фестиваля интерактивную лекцию «Женственность: современный контекст становления и риски потери». Полная программа фестиваля (pdf).