Законодательное регулирование работы психологов обсудили заместитель председателя Совета при Президенте России по развитию гражданского общества и правам человека Ирина Киркора, директор Высшей школы психологического консультирования, кандидат психологических наук Елена Мартынова и заведующая лабораторией консультативной психологии и психотерапии образовательного центра «Психодемия», научный консультант проекта Alter, кандидат психологических наук, доцент Наталья Кисельникова. Дискуссия состоялась в эфире передачи РБК «Что это значит».

В ходе обсуждения Ирина Киркора пригласила сообщество к совместной экспертной работе над текстом проекта закона. «Нужно понимать, что текст, который взяли на себя ответственность и подготовили… Специалисты предложили свое видение регулирования рынка психологических услуг. Все остальные, говоря о том, что что-то не так, не предлагают альтернативных процессов и иных текстов. Я получила несколько замечаний, достаточно развернутых, где есть по каждому пункту предложенного текста, как, на взгляд специалистов, нужно скорректировать. И это является самым важным. Нужно предложить тот текст, который, на ваш взгляд, является актуальным, в экспертную группу, Комитет Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей… Экспертный совет, который рассматривает текст — еще не законопроект — текст документа, который будет внесен… У каждого есть возможность быть сопричастным этому процессу», — отметила Ирина Киркора.

«В первую очередь, я не являюсь человеком, который писал данный текст… Я не психолог, я юрист. Данный текст поступил в экспертный совет Комитета, и Комитет уже опубликовал данный текст документа. Но это не законопроект. Это не официальный ресурс Государственной Думы, потому что он не является в настоящий момент законопроектом. Для того чтобы все сообщество успело внести свое видение, свои правки. И не сделать это только документом, которые лоббирует интересы платформ психологических или саморегулируемых организаций или интересы образовательных учреждений…» — отметила Ирина Киркора.

«Я как раз была членом большой рабочей группы, которая предложила самые подробные комментарии к этому закону, который был выложен, и они были опубликованы, — рассказала Наталья Кисельникова. — Я принимала участие на трех предыдущих этапах разработки законопроекта: в 2014, 2016 и 2018 годах. Куда действительно привлекались представители профессионального сообщества. Тот документ, который сейчас в октябре был опубликован, с ним произошла очень странная история. Сейчас повсюду пишут, что это был фейк, и это не правильный документ, и его не надо было комментировать… Соответственно, не очень понятно, через какие каналы профессиональное сообщество сейчас туда привлекается. Все это происходит очень кулуарно. Если есть какие-то ресурсы, где можно в открытом доступе получить текст и прокомментировать его, я была бы очень рада».

На вопрос о сроках внесения законопроекта в Госдуму Ирина Киркора ответила: «Чем быстрее, чем лучше. Но сырой документ ни один депутат Госдумы не будет вносить. Это не годы. И нельзя ждать много месяцев, чтобы сделать этот документ качественным юридическим документом, который обезопасит наших граждан от тех, кто двухмесячные курсы закончил…»

«Мы с коллегами задаем вопрос, чем вызвана срочность принятия закона… Закон много лет обсуждаем, говорим о том, что его надо дорабатывать, что он своими положениями нарушает закон об образовании, по которому люди имеют право заниматься профессиональной деятельностью после переподготовки. В законе есть это уточнение: только психолог с базовым либо со специалитетом, либо с магистратурой — в последний момент туда добавили бакалавриат — может заниматься психологическим консультированием. Не очень понятно, кто лоббирует это движение…» — отметила Елена Мартынова.

На это высказывание откликнулась Ирина Киркора: «Если вопрос ко мне, кто лоббирует, то, в частности, это люди, которые устали получать психологическую помощь некачественную…»

Наталья Кисельникова согласилась с Еленой Мартыновой: «Принятие закона в том виде, в котором он есть, делает просто невозможным нормальную подготовку психотерапевтов и психологов, потому что не учитывает сложившуюся практику образовательную именно в России. А она очень специфическая и сильно отличается от международной практики. Я не могу сказать, что у нас плохое образование, оно просто по-другому выстроено. Ограничение доступа к практике людей, которые получили на базе непсихологического высшего образования психотерапевтическое образование, — это просто провальная затея: и формально плохая, и содержательно плохая. Это подорвет социальный институт оказания психологической помощи, который сейчас сложился. Здесь надо понимать, что закон пытается охватить самые разные виды психологической практики: начиная от консультирования родителей в школах и детских садах, заканчивая частной практикой. В этом его большая слабость».

В ходе обсуждения также был затронут вопрос профессиональной тайны. «В одном из законопроектов... следующая информация прописана: необходимость сообщать информацию о клиентах по запросу государственных органов — в суд, во ФСИН. Т.е. психолог должен будет по запросу каких-то структур сообщать информацию о своих клиентах. Насколько это соответствует правде? Есть ли это в документе? И соответствует этическим нормам?» — ведущая программы Екатерина Столярова задала вопрос Ирине Киркоре.

 «В законе действительно не отражено понятие тайны, — отметила Ирина Киркора. — И самое важное — помимо сообщения госорганам, — а если работодатель нанимает психолога для работы со своими сотрудниками — ему сообщается информация о клиенте психолога? Или нельзя?».

«Еще лет пять назад я бы сказала, что точно нужен [закон о психологической деятельности]. Потому что проблема лицензирования, проблема оценки качества психологических услуг есть. Это правда, — отметила Наталья Кисельникова. — Но я вижу динамику, как этот текст трансформировался за последние 8 лет. И сейчас уже сомневаюсь в том, что это хорошая идея. В текущем виде я вижу много возможностей для коррупции, в первую очередь. А во-вторых, вмешательство в процесс консультирования будет для клиентов опасным».

Ссылка на запись эфира передачи РБК «Что это значит»