Профессиональная среда как предиктор эмоционального выгорания российских юристов

В российской психологической науке синдром эмоционального выгорания исследуется длительное время, опубликовано значительное количество статей, научных монографий, диссертаций и иных исследований. Вместе с тем, проблема эмоционального выгорания в российской юридической среде не находит, на наш взгляд, должного внимания. В мировой практике юридическая профессия относится к профессиям с одним из самых высоких показателей склонности к приобретению обозначенного синдрома. Как правило, исследуются различные факторы и последствия синдрома выгорания: высокий уровень потребления психоактивных веществ и алкоголя, высокий уровень склонности к самоубийствам — вот те последствия, которые рассматриваются как продукты синдрома эмоционального выгорания¹. Российских исследований по данному направлению немного, а выборки по сравнению с зарубежными исследованиями не являются в достаточной степени репрезентативными².

Категория «юридическая профессия» не имеет единого значения, и, конечно, корректным представляется рассматривать многие из юридических профессий отдельно, с учётом соответствующих особенностей. Однако важным остаётся и тот факт, что сама по себе отечественная профессиональная юридическая среда в силу различных причин способствует высокому уровню атомизации профессии: носит «кастовый» характер и подразумевает отдельно функционирующих юристов государственных органов, бюджетных учреждений (органы внутренних дел, прокуратура, суды, следственные органы, преподаватели юридических вузов), юристов частной и корпоративной практики (адвокаты, юристы компаний, нотариусы, частнопрактикующие юристы). Подобное разделение внутри категорий юридических профессий влияет на низкую мобильность в сообществе, порождает профессиональную стагнацию.

Высокая подвижность российского законодательства, текстуальное усложнение нормативно-правовых актов³, расслоение и тавтология актов федерального и регионального уровней конструируют такую правовую среду, которая обладает свойством имплозивности в применении норм на практике. Усложнение нормативно-правовой базы не соотносится с качеством подготовки юридического корпуса, направленного на упрощение получения юридического образования и плохо дифференцированного с точки зрения специализации⁴. Все вышеперечисленные факты создают определённый дисбаланс в работе юриста (независимо от его профиля). Если абстрагироваться от юридической реальности (а сама юридическая реальность является фикцией), то юридическая профессиональная среда во многом стала обретать параллельные формы существования: нормативную (формальную) и ненормативную (фактическую). Подобная ситуация обуславливает характеристики среды, подразумевающей возрастающие требования к личностным компетенциям в области преодоления перманентного стресса и профессиональной деформации.

Напомним, что в 10-й Международной классификации болезней (МКБ-10) эмоциональное выгорание отнесено к факторам, влияющим на состояние здоровья населения и обращения в учреждения здравоохранения, имеет код Z73.0 и название «переутомление», в МКБ-11 – QD-85. Согласно МКБ-11, выгорание отнесено к проблемам, связанным с занятостью и безработицей. В соответствии с описанием ВОЗ в МКБ-11, «выгорание — это синдром, концептуализированный как результат хронического стресса на рабочем месте, который не был успешно разрешён».

Как показывают немногочисленные российские исследования, юридические профессии имеют крайне высокую степень развития синдрома профессионального выгорания. Но в таких исследованиях не учитываются факторы профессиональной среды, которые могут повлиять на развитие рассматриваемого синдрома. Например, речь идёт о фактической и формальной реальностях, в которых вынужден существовать российский юрист. С высоким уровнем динамичности и параллельности профессиональной реальности зачастую не сталкиваются представители других профессий. Динамика изменяющегося российского законодательства настолько высока, что требует, как минимум, перманентного исследования не только нормативно-правовой базы, но и крайне дифференцированной практики правоприменения. Действующая система отечественного правового регулирования обязывает практикующего юриста быть максимально включенным в информационно-правовой поток, предполагающий постоянное поддержание знаний не только о вступивших в силу законодательных изменениях, но и о готовящихся изменениях.

Базовым условием психологического комфорта юриста является осознание и осмысление существующей фактической реальности в ее соотношении с реальностью юридической. Цифровизация юридической среды идет более быстрыми темпами, чем можно было предположить еще несколько лет назад. Эпидемия коронавирусной инфекции заставила индивида и государство перейти в цифровую реальность. Цифровая юриспруденция рассматривается как данность: юридическая среда трансформировалась для каждого отдельно взятого юриста, который теперь обязан владеть всеми необходимыми цифровыми компетенциями и применять их на практике.

Признанным фактом является и то, что стремительная цифровая трансформация за последние два года повлияла на всех людей. Но юридическая профессия в этом смысле стала более сложной: помимо физической работы, юристам приходится работать виртуально, преодолевая большое количество проблем, которые не связаны с юриспруденцией. В частности, многие цифровые системы подачи документов не учитывают всех процессуально-правовых аспектов работы судебных юристов. Например, особенности подачи тех или иных процессуальных документов в цифровой платформе судов могут отличаться от особенностей их подачи в физической практике юриста, что может повлечь за собой проблемы со сроками подачи документов (институт сроков является краеугольным камнем всей правовой системы, а следовательно, учет сроков является стрессовым фактором в работе юриста).

Рассмотрение исследований в области профессионального выгорания показывает, что юридическое сообщество не до конца осознает риски синдрома эмоционального выгорания. Данная проблема частично решается во многих профессиональных сообществах: врачей, специалистов помогающих профессий, сотрудников МЧС, сотрудников центров занятости и т.д.⁵ Однако в отношении юридических профессий соответствующие нормативные и методические документы, в которых отражалась хотя бы сама необходимость профилактики синдрома эмоционального выгорания, найти затруднительно.

По результатам исследования Л.И. Световой выявлено, что синдром эмоционального выгорания затрагивает 75% опрошенных адвокатов, при этом есть высокий уровень корреляции со стажем в адвокатской профессии: увеличение стажа сопровождается нарастанием синдрома эмоционального выгорания.⁶ Высокий процент синдрома эмоционального выгорания систематически выявляется у судей, сотрудников правоохранительных органов и иных представителей юридических профессий.⁷ Приведены примеры лишь нескольких небольших исследований. Какова общая картина по анализируемому вопросу — остается только догадываться. Следует констатировать, что никаких масштабных исследований в области эмоционального выгорания специалистов юридических профессий в Российской Федерации не проводится.

Во многих странах синдром профессионального выгорания рассматривается как серьезная медицинская проблема. В 2016 году Американской ассоциацией юристов (American Bar Association) запущен национальный проект по благополучию юристов, он включает в себя большое количество профессиональных юридических сообществ, поддерживающих исследования в области психического здоровья профессиональных юристов. В 2017 году в рамках проекта опубликован документ «Национальный проект — благополучие юриста» (National Task Force on Lawyer Well-Being)⁸, данный документ стал не только декларацией, но и дорожной картой развития психологической помощи юристам всех специальностей в США. В российском юридическом сообществе в 2021 году вопрос профессионального выгорания юристов был поднят в рамках Петербургского международного юридического форума. Совместное исследование Baker McKenzie и Право.ru (опрошено более 1000 юристов) продемонстрировало, что 86% юристов отмечают у себя признаки эмоционального выгорания⁹. Однако никакого системного решения в отношении проблемы выгорания в юридической среде принято не было.

Итак, следует констатировать, что проблема синдрома эмоционального выгорания в юридических профессиях в России комплексно практически не исследуется, а имеющиеся исследования не носят федерального или регионального масштаба. Сама по себе проблема профессионального выгорания рассматривается в рамках немногочисленных исследований психологии труда или частных исследований, ограничивается изданием методических рекомендаций по профилактике выгорания широкого круга профессий.

На наш взгляд, в юридической профессии сегодня существует несколько реальностей, которые необходимо рассматривать как профессиональную юридическую среду, обладающую признаками параллелизма и являющуюся саму по себе фактором эмоционального (профессионального) выгорания юриста. Высокая динамика изменения законодательства, низкое качество принимаемых нормативно-правовых актов, высокая дифференциация правоприменительной практики, «кастовость» в юридической профессии являются отдельными специфическими предикторами синдрома профессионального выгорания. Важно подчеркнуть, что измерение синдрома профессионального выгорания и соответствующие рекомендации в данной сфере не являются достаточными мерами в области профилактики рассматриваемого синдрома. Базовым и самым важным условием должно стать создание инфраструктуры психологической помощи и поддержки, включающей: психологическое просвещение, нормативно-правовое регулирование сферы психологической помощи, создание соответствующих пространств психологической помощи и поддержки. К вышесказанному отметим, что сегодня отсутствует единая нормативно-правовая база регламентации психологической помощи в Российской Федерации, а это значит, что в вопросах решения проблем психологического здоровья (и не только юристов) существует серьезный пробел, который в условиях российской правовой реальности предполагает невозможность регулирования вопросов психологической помощи на уровне, например, федеральных или региональных программ.

Сноски:

1. В 2016 году в Journal of Addiction Medicine фондом Хезлден Бетти Форд (Hazelden Betty Ford Foundation) совместно с Американской ассоциацией юристов (American Bar Association) опубликовано исследование, показавшее, что юристы находятся в зоне наибольшего риска по самоубийствам, злоупотреблению алкоголем и наркотиками. Исследование проводилось при выборке в 12825 юристов из разных штатов США. См.: Krill, Patrick R. JD, LLM; Johnson, Ryan MA; Albert, Linda. The Prevalence of Substance Use and Other Mental Health Concerns Among American Attorneys. Journal of Addiction Medicine: January / February 2016. Vol.10. Issue1. Рp. 46-52.

2. Например, проведенное Л.Н. Световой исследование по профессиональному выгоранию у адвокатов включает выборку в 263 человек; в исследовании Д.С. Минина выборка составила 218 респондентов. См. соответственно: Светова Л.Н. Психологические особенности профессиональной деформации адвокатов: дис... канд. психол. наук: 19.00.03. М., 2020. 208 с.; Минин Д.С. Эмоционально-личностные предикторы психического выгорания адвокатов в различных видах судопроизводства: автореферат дис. ... канд. психол. наук: 19.00.03. СПб, 2016. 24 с. По состоянию на 2020 год в Российской Федерации, по данным Федеральной адвокатской палаты России,зарегистрировано 75 196 адвокатов с действующим статусом. См.: Сведения о составе адвокатского сообщества в Российской Федерации за 2020 год URL: https://fparf.ru/practical-information/statistics/obshchaya-chislennost-advokatskogo-soobshchestva-rossii/

3. См. подр.: Савельев Д.А. Исследование сложности предложений, составляющих тексты правовых актов органов власти Российской Федерации // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2020. №1. С. 50–74.

4. Более подробно авторская позиция изложена в таких статьях, как: Демидов Д.Г. К вопросу о необходимости реформирования стандартов высшего юридического образования в Российской Федерации (часть I «Бакалавриат») // Юрист спешит на помощь. 2020. №6. С. 12–16; Демидов Д.Г. К вопросу о необходимости реформирования стандартов высшего юридического образования в Российской Федерации (часть II. Магистратура) // Юрист спешит на помощь. 2021. №1. С. 15–18

5. В частности, Минздравсоцразвития РФ, МЧС России, Минтруд РФ издают соответствующие акты, содержащие меры по профилактике эмоционального (профессионального) выгорания. См. напр.: Методические рекомендации по организации паллиативной помощи (утв. Минздравсоцразвития России 22.09.2008 № 7180-РХ); Распоряжение Минпросвещения России от 28.12.2020 № Р-193 «Об утверждении методических рекомендаций по системе функционирования психологических служб в общеобразовательных организациях»; «Концепция развития психологической службы в системе образования в Российской Федерации на период до 2025 года» (утв. Минобрнауки России от 19.12.2017) // СПС «КонсультантПлюс».

6. Светова Л.Н. Психологические особенности профессионального выгорания адвокатов // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2020. Т. 25, № 4 (83). С. 376–380.

7. См. напр.: Баканова А.А., Мохряков О.В. Психологические особенности профессиональной деятельности судей арбитражного суда // Психологическая наука и образование. 2010. №1. URL: http://psyedu.ru/files/articles/1652/pdf_version.pdf; Беляева И.А., Цариценцева О.П. Особенности профессионального выгорания федеральных судей // Мир науки. Педагогика и психология. 2019. №5. URL: https://mir-nauki.com/PDF/38PSMN519.pdf;

8. URL: https://lawyerwellbeing.net/wp-content/uploads/2017/11/Lawyer-Wellbeing-Report.pdf

9. Профвыгорание у юристов: эксперты обсудили на ПМЮФ, как с ним бороться. URL: https://pravo.ru/lf/story/231861/