Психологика готовности к грядущему: восхождение к архаике

Профессор кафедры социальной психологии факультета психологии Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, научный руководитель Московской школы практической психологии при Московском институте психоанализа, доктор психологических наук Тахир Юсупович Базаров выступил с докладом «Психологика готовности к грядущему: восхождение к архаике» на 17-м Санкт-Петербургском саммите психологов.

Эпиграф к моему докладу: «Думать о будущем надо было раньше. Сейчас остается быть готовым к грядущему».

И посвящаю доклад главному герою сказки о Буратино. Для меня главный герой — это картина с очагом, нарисованным на холсте. Это главный персонаж, ключевой. Который и есть тайный смысл, который нам передается Алексеем Толстым. Почему?

Мне кажется, что современная эпоха, с социальной точки зрения, — период конкуренции постмодерна и архаики. Что происходит на этой сцене?

Пространство архаики прорастает внутри постмодерна. Поскольку это феномен социально-психологический, на мой взгляд, то он может стать предметом исследования.

Среди психологов популярен афоризм о том, что всякая организация — воплощение неврозов её высшего руководства. Зло, едко, но довольно метко.

В нашем случае это означает, что компания будет реагировать на перемены, турбулентности так же, как её руководитель.

Как минимум четыре варианта реагирования я знаю, мы это описывали вместе с Марией Сычевой, Екатериной Битюцкой в одном варианте как стили реагирования на изменения, в другом — как типы реагирования:

• реактивный (страх, тревога, ступор);
• консервативный (неприятие, сопротивление, отрицание перемен);
• реализующий (рационализм, оценка ситуации, спокойное принятие решений и на основе этого — реализация действий);
• инновационный (для людей с этим способом реагирования неопределенность — родная стихия).

Кто может сказать, в какую сторону изменения — в лучшую или худшую? У. Томас, Ф. Знарецкий, которых мы прекрасно знаем по их исследованию жизни польских крестьян в Европе и в Северной Америке, сформулировали идею о том, что ситуация познается по её последствиям.

Из их работы следует, что, с одной стороны, следует дождаться завершения ситуации и после этого получится сказать, какой она была. С другой стороны, все-таки есть люди, обладающие способностью видеть последствия ситуации, находясь внутри неё. На основе этой идеи У. Томас сформулировал свою знаменитую теорему о самореализующемся пророчестве, которая гласит: если человек определяет ситуацию как реальную, она реальна по своим последствиям.

Если человек испытывает отрицательные эмоции, тревогу, обиду, но одновременно некоторое любопытство, любознательность, интерес, если его отношение к ситуации амбивалентно — это хороший прогноз. Значит, человек будет преодолевать, а не избегать трудную ситуацию. Любопытство — лучшее лекарство от страха. И от растерянности тоже.

Готовность к грядущему — во многом психологическая характеристика каждого из нас. Это принятие себя, развитие своих способностей, мотивация принять то, что произойдет. Что я буду делать, что бы ни случилось.

Готовность к грядущему — умение расстаться с ожиданиями, с планами, намеченными ранее. Это гибкость перестройки своей внутренней картины мира в связи с изменяющимися условиями. Основой такой гибкости может служить уже отмечавшаяся сегодня надситуативная или неадаптивная активность, которой давно и плодотворно занимается В.А. Петровский, как притягательность действий с непредрешенным исходом.

Желание быть успешным, желание соответствовать может быть связано с попыткой преодолеть опасение или тревогу перед будущим.

Как верно отметил А.Г. Асмолов, первый из дефицитов, который пронизывает все наше поведение, — дефицит смыслов. Я бы к словам Асмолова добавил, что ситуация может усугубиться, если мы столкнемся с дефицитом красоты, лишимся способности любить прекрасное, перестанем понимать, что означают слова странствующего философа 18 века Г.И. Сковороды. Мне кажется, они очень актуальны сегодня и хорошо передают то, чем мы вообще занимаемся как психологи: «Душа — это то, что делает траву травой, дерево деревом, человека человеком. Без души трава — сено, дерево — дрова, человек — труп».

В условиях возрастающей турбулентности неопределенность могут выдать, во-первых, традиционные структуры, такие как религия, родовые системы.

Они удерживают ориентиры еще с древних времен, когда то голод, то холод, то чума были обычными обстоятельствами жизни. Родовые религиозные общины давали поддержку, защиту, ценностные ориентиры.

Потом начался процесс их деградации, он связан с распространением по планете нынешнего цивилизационного уклада. Я бы обратил внимание на исследование Павла Лукши, он хорошо об этом пишет и показывает на конкретном эмпирическом материале.

До начала пандемии стало понятно, что эпоха неопределённости закончилась, началась эпоха неизвестности. Неопределенность — это незнание о том, что поддается познанию, пусть сложно, но все-таки поддается. Например, Колумб догадывался о том, что Земля круглая и он сможет достичь Индии, направляясь в противоположную сторону. Но чего он не знал: что Индией может оказаться Америка, доберется ли он вообще куда-нибудь или будет уничтожен штормом или какой-то болезнью.

Видимо, неслучайно именно великие географические открытия показали недостаточность такого института передачи знаний и профессиональной социализации, как подмастерье и послушник.

Об этом стоит поговорить особо в связи с возникшей сегодня эпохой неизвестности.

Позвольте поделиться небольшим исследованием, которое только начинается.

Мы получили некую картину, очень похожую на трехуровневую структуру социальной установки. С точки зрения когнитивного аспекта — неизвестность, эмоционального — неуверенность, поведенческого — невозможность.

Годом ранее мы провели дистанционный опрос: какие эмоции и состояния снижают тревогу и вводят вас в ресурс. Получили следующие данные.

Мне довелось участвовать в издании на русском языке книги Кристин Комафорд «Сила племени. Как создать команду на все времена». Там автор пытается изучить, описать способы преодоления сопротивления изменениям. Одно из упражнений начинается с любопытства — мне стало интересно…

Любопытство, удивление, изумление, инсайт, благодарность… Это те шаги, которые ты проделываешь в ходе решения какой-то проблемы вместе со своим клиентом, подопечным.

Попробуем понять психологику этих переходов. Причем в данном случае этот термин используется не в том значении, которое ему придает В.М. Аллахвердов в своей книге «Сознание как парадокс», имея в виду универсальный закон работы сознания. Скорее мне ближе представление Г.М. Андреевой, которая вслед за Абельсоном и Розенбергом под психологикой понимает используемый субъектом способ мышления, который ориентирован не на то, чтобы достичь правильных выводов в соответствии с законами формальной логики, а на сохранение существующих эффективных когнитивных последовательностей и установок. Проведя многочисленные индивидуальные и групповые практические занятия за последние 2–3 года с людьми, занимающимися менеджментом, бизнесом, которые пытаются преодолеть состояние «трёх Н»: невозможность, неуверенность, неизвестность, — мы пришли к выводу, что, используя психологику, посредством прохождения этих этапов можно не только помочь испытуемым преодолеть состояние неопределенности, но и обеспечить готовность к грядущему.

Про грядущее на этой сцене года два назад хорошо говорил Б.С. Братусь: «Будущее готовим мы, как борщ к обеду: нарезаем ломтиками морковь, свеклу и смысл. И чем лучше качество последних, тем вернее вкус, который мы предвкушаем. Грядущее — уже во многом уготовано нам. Будущее — удаляющийся горизонт и мираж. Грядущее — наступающее на нас бытие и реальность. К будущему нас тянет, мы шлём вперед себя гонцов, лазутчиков, гадалок и футурологов. Грядущее само посылает упреждающих гонцов и шлёт свои сигналы. Кто слышит их и откликается?»

Пафос сегодняшнего доклада как раз состоит в поиске ответа на вопрос, можно ли, используя возможности психологики, подготовить себя и других к грядущему. Полностью отдаю себе отчет в том, что задача из нерешаемых. Но у нас же Саммит.

Возник вопрос. А не связана ли эта последовательность состояний с отношениями с другими людьми. К.В. Павлов только что, говоря о гибких опорах, говорил об отношениях.

Я бы сказал, что понятие «трансвитальность» для меня так же, как понятие «транссубъектность» — это то, что между.

Процитирую строчки Ларисы Миллер:

Не мы, а воздух между нами,
Не ствол — просветы меж стволами,
И не слова — меж ними вдох
Содержат тайну и подвох.

Живут в пробелах и пустотах
Никем не сыгранные ноты.
И за пределами штриха
Жизнь непрерывна и тиха.

Ни линий взбалмошных, ни гула —
Пробелы, пропуски, прогулы.
О мир, грешны твои тела,
Порой черны твои дела.

Хоть между строк, хоть между делом
Будь тихим-тихим, белым-белым.

Любопытство в форме любознательности или исследовательского поведения вызывает больше доверия к тебе со стороны окружающих. Отсутствие этого драгоценного качества зримо при всяком столкновении с куцым интеллектом, со скучным старичком любого возраста, говорил Лев Ландау.

Проблемная ориентация стимулирует, тренирует способность выявлять взаимосвязи, формулировать правила. Когда заинтересованность не связана с подлинным интересом к другому, а пристрастность замещает любознательность, то рождаются «пугливые невежды», о которых говорил М.В. Ломоносов.

Спасибо Ю.М. Лотману, которого сегодня уже вспоминали, он отметил, что культура — это любознательность, и любознательность — признак культурного человека.

Я бы еще сказал, что любопытство как исследовательское поведение ведет к доверию. Несмотря на то, что любопытной Варваре нос оторвали.

Удивление. От «диво» — необыкновенное, поразительное. Вызывает уважение. Диву даться, сделано на диво — т.е. отлично. Желание учиться, желание исследовать.

Если мы вспомним Эдгара Шейна, который выделял две ключевые тревоги: тревогу выживания и тревогу обучения, — то как раз удивление помогает преодолеть тревогу обучения.

Изумление — выйти из ума, из себя от удивления. Становится основой дружбы. Человек открыт другому, естественен, нет специального контроля.

Недавно Борис Братусь совершил для меня важное открытие — со ссылкой на Л.Н. Толстого: спина самая выразительная часть человека, мы её не контролируем. Дружба — это принятие человека таким, каким он является вне самоконтроля. Изумление — эликсир вечной молодости. И прекрасный препарат от озлобленности.

Озарение, инсайт. Не только помогает найти человеку решение. Особенность инсайта в том, что к нему приходят бессознательно. Озарению не предшествует осознаваемая работа мозга. Интересен феномен «немгновенного инсайта», предложенный А.В. Брушлинским. Ему же принадлежит оксюморон: «немгновенный скачок».

Рене Магритт о своих картинах писал следующее: «Мои картины — изображения, которые ничего скрывают. Они вызывают тайну. И действительно, когда человек видит одну из моих работ, задается вопрос: что это значит? Это ничего не значит. Потому что тайна ничего не значит. Она непознаваема». В этом смысле понятие тайная любовь может быть понята как нечто скрываемое, так и нечто непознанное или даже непознаваемое.

Процитирую Давида Самойлова:

Она как скрипка на моем плече.
И я ее, подобно скрипачу,
К себе рукою прижимаю.
И волосы струятся по плечу,
Как музыка немая.

Она как скрипка на моем плече.
Что знает скрипка о высоком пенье?
Что я о ней? Что пламя о свече?
И сам господь — что знает о творенье?

Ведь высший дар себя не узнает.
А красота превыше дарований —
Она себя являет без стараний
И одарять собой не устает.

Она как скрипка на моем плече.
И очень сложен смысл ее гармоний.
Но внятен всем. И каждого томит.
И для нее никто не посторонний.

И, отрешась от распрей и забот,
Мы слушаем в минуту просветленья
То долгое и медленное пенье
И узнаем в нем высшее значенье,
Которое себя не узнает.

Смею предположить, что озарение, инсайт — это то состояние, когда мы готовы к любви и смене картины мира. Инсайт помогает увидеть смену парадигмы. Даже восприятие цели… Приведу пример из менеджмента. П.В. Малиновский дал такое определение: «Управленческая цель — это процесс взаимного соотнесения образа желаемого результата и действий по его достижению в условиях постоянно меняющейся ситуации». В нынешней ситуации управленческая цель выглядит как процесс, это не результат.

Благодарность. Как благодарность связана с ресурсными состояниями? Почему именно состояние благодарности к себе, другим, миру является энергетичным и продуктивным состоянием?

Митрополит Антоний Сурожский описывал случай с ним в парижском метро в 1943 году: «Время стало. Прошлое, которое было реальностью, умерло. Будущего не было, потому что его нельзя было представить. Оно в каком-то смысле было пустым местом. Я в темной комнате, вокруг тьма. Пространство кончается на твоих глазах — некуда смотреть. Я понял, что ничего не существует, кроме мгновения. Настоящее — мгновение открыло дверь на улицу. Я знал, что моя жизнь кончена, нет ни прошлого, ни будущего, поэтому мог говорить правду. Этот миг и надо использовать полностью в молитве или в разговоре с человеком. Это и есть момент полной свободы. Другого человека же нет, и другого момента тоже нет. Преображающее событие — погрузиться в настоящее и уйти в реальность. Безопасность и защищенность под собственной кожей. Защищен природой быть с самим собой и оставаться самим собой».

Он говорит о том, что в этом состоянии нужно молиться. В этом состоянии консультант должен работать со своим клиентом. В этом состоянии я как преподаватель должен общаться со студентами. Ничего нет: есть я и тот, кому я посвящаю что-то в виде лекции или консультации.

Его слова я бы возвысил до напутствия тем, кто хочет работать с другими людьми, помогать им, быть полезным.

Благодарность дает ощущение счастья. Именно в этом состоянии мы чаще всего обнаруживаем свою способность к творческому созиданию, которое, по-видимому, и связано со столь значимым для людей состоянием благоденствия. Именно благоденствия как полного счастья, а не благополучия. Недаром исследователи (С.Р. Филонович) отмечают, что благополучие — это лишь средство обретения благоденствия. И что избыточное благополучие несовместимо с эффективной созидательной деятельностью. В то время как с благоденствием все наоборот.

Когда мы говорим про счастье, я нахожусь во внутренней дружеской полемике с Д.А. Леонтьевым. Мне нравятся его короткие определения, очень точные. Среди них есть такое: «Счастье — это обнуление мотивации». А я говорю, что счастье не обнуление мотивации, а обновление мотивации.

И нужно научиться обновлять её каждый раз, как мы делаем рефрешмент нашему восприятию с помощью мигания, и двигаться в сторону благоденствия, которое есть собственно цель, в отличие от благополучия, которое является средством.

Почему восхождение к архаике? Почему движение от этики снисхождения к философии восхождения? Не назад к истокам. А вперед — к основам. Восхождение к волшебной горе смыслов, откуда берут начало ручейки, реки человеческих судеб и вечных форм человеческого существования.

Дело не в том, чтобы не забыть, нет такой задачи. Суть в том, чтобы помнить.

Чтобы не забыть — нужны усилия. Чтоб помнить — важны яркие, незабываемые впечатления. Забываем мы прошлое, помним — былое. Былое не надо специально помнить, оно не подвержено забвению, поскольку мы в нем продолжаемся.

В чем смысл преодоления? Не в том ли, чтобы понять и принять свою долю?

Процитирую строки Я. Багрова:

Хочешь — бейся,
Хочешь — бойся,
Хочешь — ставь на карту честь.
Будь спокоен. Беспокойся.
Стань в ряды, в колонну стройся!
Мир таков, каков он есть.
Ты не рад его покрою?
Он попрал твои мечты?
Тайну я тебе открою.
Слушай: Он такой, как ты.

Еще я вспомнил слова И.А. Антоновой, директора Пушкинского музея: «Распространение массовой культуры ведет к утверждению вполне определенного набора ценностей. Глобального принципа наслаждения. Культа комфорта, достатка, потребления, личного эгоизма. Власть технологий ведет к тому, что все будет исчерпываться получением информации…» Хотя мы-то знаем, что информация — это лишь топливо для знаний. Продолжаю точные слова Ирины Александровны: «Будет ли уметь человек грядущего читать глубину, понимать суть, особенно там, где она явно не представлена. Или он не увидит ничего в суриковской боярыне Морозовой кроме фабулы? На санях увозят женщину, поднимающую свой знак веры, а кругом — народ. Но почему сани идут из правого угла в левый верхний? Меж тем, это не просто так. Суриков долго над этим работал и сделал так, а не по-другому».

Возвращаясь к деревянному мальчику с длинным носом, которым он все-таки проткнул холст в каморке Папы Карло, я думаю, что «страдание» разрезанного холста стоило любопытства и безрассудности Буратино. Это нельзя планировать, к этому нужно быть готовым.

Видеозапись доклада: