Карантинный изолятор: наполовину пуст или наполовину полон?

Пандемия коронавируса близится к кульминации, которая ожидается в ближайшие недели. То, что происходит вокруг нас, пока не выглядит как «ужас-ужас-ужас», предпринимаемые меры пока кажутся радикальнее, чем само развитие эпидемии, но это пока, в преддверии намного худшего. Оптимисты убеждены, что по тем или другим причинам у нас все же не дойдет до таких цифр заболеваемости, как в США, и смертности, как в Италии, пессимисты считают, что все уже намного хуже, только данные скрывают. Оптимизм или пессимизм более адекватен в наше смутное время?

Рассказывают, что как-то журналист спросил Де Голля: «Господин президент, Вы оптимист?» — «Вы что, меня за идиота принимаете?» — ответил французский национальный лидер. Да, есть стереотипное мнение, что оптимисты смотрят на мир через розовые очки, искажают реальность, в отличие от пессимистов, которые якобы ближе к реальности. Но этот стереотип придумали явно пессимисты. Есть и противоположные взгляды: так, Уильям Джеймс, первым поставивший проблему оптимизма/пессимизма в психологии, рассматривал их как мировоззренческие убеждения, а любые мировоззренческие убеждения следует рассматривать, по Джеймсу, не с точки зрения их соответствия реальности, а с точки зрения их влияния на наши действия.

В этом аспекте оптимизм предпочтительнее, поскольку побуждает к практическому действию, а пессимизм скорее к бездействию. Споря с апологетом пессимизма Шопенгауэром, Джеймс писал: «Пока жив хоть один практик, пессимизм не может победить». 

Вместе с тем, связь оптимизма с активностью и, наоборот, пессимизма с пассивностью, не столь однозначна. Сам Джеймс писал, что помимо пессимизма, утверждающего, что спасение невозможно, и оптимизма, гласящего, что спасение гарантировано (и в том и в другом случае можно расслабиться), есть еще мелиоризм (от лат. meliora – лучше), мировоззрение, считающее, что мир может быть улучшен нашими усилиями. Именно идею мелиоризма выражает свежий экзистенциальный мем, гласящий, что неважно, наполовину пуст стакан или наполовину полон, главное, что его можно взять и наполнить. В качестве варианта мелиоризма можно рассматривать позицию В. Франкла, которую он назвал трагическим оптимизмом: все плохо, но будет гораздо хуже, если мы не будем делать все, что в наших силах, чтоб это предотвратить.

Только наши действия выступают источником надежды, а без них все совсем безнадежно.

Это объясняет, почему экзистенциализм одни люди воспринимают как глубоко пессимистичное мировоззрение, другие – как крайне оптимистичное. Экзистенциализм утверждает, что мы не получим от мира ничего хорошего (смысл, счастье и т.п.) гарантированно в готовом виде, зато имеем шанс добиться этого своими усилиями. Это послание трагично для тех, кто привык рассчитывать «на халяву», но оптимистично для тех, для кого приложение усилий в отсутствие гарантий является нормой жизни.

В современных исследованиях (теория Мартина Селигмана) оптимизм и пессимизм объясняются не просто как вера в то, что все будет хорошо или, соответственно, плохо, а как атрибутивные стили, способы объяснения причинно-следственных связей. Для оптимистов хорошие события закономерны и контролируемы, а плохие случайны и неконтролируемы; для пессимистов, наоборот, плохие события закономерны, хоть и вне нашего контроля, а хорошие вообще случайны. Однако в зависимости от задач, которые приходится решать, может быть более предпочтительным или одно, или другое мировоззрение.  Как показал Селигман, оптимисты гораздо успешнее справляются с ситуациями, где можно добиться больших успехов, а цена ошибки сравнительно невелика, а с задачами, где мало что можно приобрести, но важно не допустить ошибки, которая может обойтись очень дорого, лучше справляются пессимисты. Поэтому если Вы президент корпорации, то пусть у вас вице-президент по развитию и директор по маркетингу будут оптимистами, а главный бухгалтер и шеф безопасности – пессимистами, главное не перепутать. Действительно, в ситуациях первого типа именно оптимизм будет коррелировать с максимально интенсивным и творческим приложением усилий, когда хорошие результаты будут выступать как фигура на фоне, не заслуживающим внимания. В ситуациях второго типа наоборот, с усилиями и результативностью коррелирует пессимизм, когда фигурой выступают ошибки, которые важно предотвратить, а фоном – «все норм».

Наша нынешняя пандемическая ситуация явно относится ко второму типу. Активность и приложение усилий являются следствием пессимизма, но не пассивного, а конструктивного пессимизма, который тождественен трагическому оптимизму по Франклу. Он основан на осознании того, что только наши усилия могут помочь предотвратить самое худшее. Лучше готовиться к худшему, чтобы бороться с ним, чем полагаться на лучшее и расслабляться.

И в качестве лозунга, подходящего для знамени конструктивного пессимизма, вспоминается тост, который был очень популярен в годы моей студенческой молодости среди участников только-только зарождавшихся тогда экологических движений: «Выпьем же за успех нашего безнадежного дела!».