Антропологический смысл профессионального образования

В этой теме необходимо обозначить два напряжения, два полюса... Первый полюс — это человеческая реальность (во всей полноте данных человеку дарований), второй полюс — социально-экономический уклад его жизни. Между этими полюсами как раз и располагаются профессиональное и специальное образование, ориентированные сразу же на оба этих полюса.

Сегодня достаточно очевидно сосуществуют две идеологические модели взаимоотношений между этими полюсами. Первая из них (социально-экономическая) настаивает на необходимости и неизбежности всеобъемлющей капитализации, тотальной унификации, а затем и утилизации человеческого ресурса. По сути, за счет фрагментации исходной целокупности человеческой реальности — во всех мыслимых и немыслимых ее свойствах и характеристиках — и последующей жесткой их спецификации, а затем, буквально, натурального использования их в многообразии социотехнических, производственных мегамашин; использования — в качестве сменного инструмента или сменного материала. В существующем на сей день социально-экономическом укладе, на основе, я бы сказал, информационной радиации (заражения) у массы атомизированных, беспризорных индивидов провоцируется (фрагментируется) огромное число экзотических потребностей, вожделений, соблазнов (а это и есть фрагментация человеческой сущности, по-другому — расчеловечивание человека). В дальнейшем — эти фрагменты в совокупности и по отдельности, а главное — без остатка как раз и становятся предметами капитализации.

Вторая модель (антропологическая) полагает, что только максимально полное образование человеческого потенциала (собственно человеческого в человеке Богом данного) — его выявление и развитие, амплификация высших человеческих возможностей позволит обустроить мир человека, гармонизировать встречу человека и мира.

Очевидно, что обе эти модели (утилизации ресурсов и обогащения потенциалов) при всей их видимой альтернативности фактически сосуществуют не только в нашей общей жизни, но и в пределах индивидуальной жизни каждого. Нас и образовывают вроде бы как людей, и утилизируют как материал в наличном жизнеустройстве. Но важно это отчетливо видеть и различать. Собственно, в этой коллизии существует и должен быть рассмотрен вопрос о профессиональном образовании. С чего начать?

Начну с начала — с категории труд, которая лежит в основе всех ключевых понятий профессионального образования. Труд — это всеобщий и абсолютный способ бытия человека в мире. Как сказал Господь Адаму после его грехопадения: «В поте лица будешь есть хлеб твой» (Бытие. 3:19). Вот это — «в поте лица…» — и есть абсолютный труд, абсолютный способ бытия в этом мире, в этой жизни.

По словам С.Н. Булгакова, труд понимается как одно из важнейших универсальных свойств человека, выражающееся через «актуальную, действенную волю», через «активный выход из себя», направленный, прежде всего, на созидание и самореализацию в их антропологическом измерении. Современные социальные практики чаще всего предоставляют человеку не труд, а работу, которая полностью лишена не только антропологически оправданного качества, но и качества целенаправленности (последнее почти целиком подменяется целесообразностью — внешним целеполаганием).

У труда как способа бытия есть конкретные формы его воплощения, которые в русском языке предстают в своем действительном — деятельностном — содержании. Труд — это действие, это деятельность, это дело и это деяние. В зависимости от масштаба деятельного формата труда можно говорить о социокультурной и социально-экономической действительности в которой мы рано или поздно обнаруживаем себя.

Именно вхождение в эти форматы, освоение их впервые и порождают ту реальность, которую мы обобщенно именуем — профессиональное образование. Само же это образование должно уже конкретно фиксироваться и рассматриваться в смысловом поле, которое задается, как я уже говорил, двумя полюсами: человеческая реальность как таковая и социально-экономический уклад — как исторически конкретный и преходящий формат (сегодня один, завтра другой).

В понимании специфики профессионального образования важное значение имеет различение деятельностей по типу позиций, существующих в любом профессиональном пространстве. В исследованиях профессиогенеза отечественные ученые выделяют три качественно разные позиции: специалист, профессионал и эксперт. Забегая вперед, подчеркну, что позиция — это не место работы и не должность; последнее, скорее, относится к социально-профессиональному статусу человека в определенной организации. Позиция же его — это, прежде всего, способ реализации своих базовых ценностей во взаимоотношениях с Другими.

Так, для специалиста достаточно владения знаниями, умениями, навыками и конкретными способностями к преобразованию предмета конкретной же деятельности, которые формируются в так называемом специальном обучении. Здесь происходит освоение и становление первичной нормативной структуры — именно конкретной предметной деятельности: субъект этой деятельности — ее предмет — способ его преобразования. Именно здесь впервые становится и сохраняется достоинство действующего человека — как инициативного, самостоятельного, ответственного.

Профессионал — кроме владения знаниями о предмете деятельности и способах работы с ним — всегда принадлежит профессиональному сообществу, а следовательно, он удерживает в сознании всю профессиональную сферу. Он умеет соотносить собственную деятельность с деятельностью других профессионалов данной сферы, умеет выстраивать содержательные коммуникации с ними. Способности профессионала, в отличие от способностей специалиста, включают в себя главное — рефлексию всей полноты нормативной структуры своей деятельности (подчеркну — своей собственной, а не «дядиной»). Что предполагает подлинное знание: а) себя как автономно действующего субъекта, б) способов своего действования, в) многообразия предметов своей деятельности.

Но, возможно, самой важной системообразующей способностью профессионала является его позиционность в том профессиональном пространстве, где он явлен в этом своем качестве. Очевидно, что подобные способности требуют теперь уже подлинно профессионального образования, в котором и осуществляется становление субъекта собственной деятельности, позволяющей ему преобразовывать, управлять, проектировать, опять же, — собственное деятельное бытие.

Эксперту уже недостаточно владения профессиональными знаниями и включенности в профессиональное сообщество, ему необходим выход за пределы данной профессиональной сферы, чтобы видеть все многообразие позиций, принадлежащих данному профессиональному сообществу. В отличие от профессионала, эксперт должен уметь объективировать и презентировать свои профессиональные компетенции другим, выделять границы предметностей различных профессионалов, конструировать эталоны деятельностных систем в данной профессиональной сфере. Экспертные способности становятся следствием не «повышения квалификации», а подлинно профессионального развития любого профессионала, способного к осуществлению метапрофессиональных деятельностей, а именно — исследования, проектирования, оргуправления, стратегирования.

Таким образом, всеобъемлющий антропологический смысл профессионального образования — это становление субъекта собственной деятельности, его позиционирование в условиях современной информационной среды. Ключевую роль в данном случае играет владение целостным знанием, умение входить в существующие и строить новые профессиональные общности, умение вырабатывать в них собственную позицию. Данные качественные характеристики имеют именно антропологический смысл и в то же время являются базовыми условиями успешного профессионального развития, так как подлинно профессиональная деятельность является сегодня одним из важнейших способов личностного бытия человека. В рамках же традиционной системы профессионального образования соответствующая образовательная сверхзадача не обсуждается и даже не ставится в принципе.

Суть  гуманитарно-антропологического подхода в профессиональном образовании состоит в том, что своими целевыми ориентирами и ценностными основаниями он полагает практику культивирования, взращивания «собственно человеческого в человеке». Принципиально важным в этом подходе является не вписывание индивида в наличный социум, а развитие его субъектности в жизни и деятельности и личностной позиции во взаимоотношениях с Другими.

Современный профессионал должен являться носителем новой интегральной способности, позволяющей ему: 1) быстро ориентироваться в сложном и многоуровневом мире деятельностей и ресурсов; 2) строить пространства потенциально возможной деятельности, для которой пока еще нет места в наличном социуме; 3) становиться субъектом собственной деятельности, в том числе — гармонизировать содержание профессиональной деятельности со своей личностной позицией и ценностно-смысловыми установками той общности, в пространстве которой разворачивается его собственная деятельность.

Именно эта способность оказывается исходной инстанцией, базовым принципом интеграции и сохранения, буквально — спасения всего многообразия свойств «собственно человеческого в человеке».

Литература

1. Культурно-исторические тенденции развития профессиональной деятельности [Электронный ресурс] : Материалы международной научно-практической конференции. Москва, 18–19 декабря 2020 года / ред. коллегия: С. В. Мыскин (отв. ред.), Е. Ф. Тарасов, В. Т. Кудрявцев. — М.: ООО «Агентство социально- гуманитарных технологий», 2020. — 198 с. — Режим доступа: http//www.psycholinguistic.ru.

Источник: Слободчиков В.И. Антропологический смысл профессионального образования (экспертное мнение) // Организационная психолингвистика. 2020. № 4 (12). С. 91–98.

Фото: Петр Морозов, Институт психологии РАН.