Категория психической нормы является важной составляющей понятийного аппарата психологии. Вместе с тем, в последние десятилетия определение психической нормы и ее границ стало полем оживленных дискуссий. Сегодня существует множество критериев нормы, предлагаемых разными исследователями. Не остаются в стороне и клинические психологи. Ведь само возникновение клинической психологии как самостоятельной области научного знания (в частности, оформление ее исторически наиболее ранней области — патопсихологии) было связано с необходимостью экспериментального «изучения ненормальных проявлений психической сферы, поскольку они освещают задачи психологии нормальных лиц» [В.М. Бехтерев, 1907, с. 8]. Нарушения психики В.М. Бехтерев считал отклонениями и видоизменениями нормы, подчиняющимися тем же основным законам. «Но, благодаря более выпуклой картине патологических проявлений душевной деятельности, нередко соотношения между отдельными составными элементами сложных психических процессов выступают намного ярче и рельефнее, нежели в нормальном состоянии» [В.М. Бехтерев, 1903, с. 1].

В последние годы задача системного анализа категории психической нормы становится все более актуальной. Это связано, прежде всего, с логикой современного развития клинической психологии, которая, наряду с сохранением интереса к традиционным патологическим моделям, все чаще обращается к изучению функционирования нормальной психики [Е.Д. Хомская и соавт., 1997; В.В. Николаева, Г.А. Арина, 1996; А.Ш. Тхостов, 2002; и др.]. Интерес к проблеме нормы сегодня обусловлен и необходимостью комплексного решения все более усложняющихся диагностических и реабилитационных задач.

Психическую норму часто определяют как отсутствие каких-либо патологических проявлений, нарушений психики. Серьезный недостаток такого «негативного» определения в том, что оно лишь приблизительно очерчивает границы нормального, но не раскрывает его сущности, качественной специфики. Кроме того, рассмотрение нормы в рамках традиционной дихотомии «норма — патология» требует также определения последней. Казалось бы, решению подобной задачи должен способствовать сохранявшийся на протяжении столетий устойчивый интерес медицины и естествознания к различным феноменологическим проявлениям патологических отклонений, к их роли в процессах биологической эволюции. Однако до сих пор в медицине доминирует упрощенное понимание патологии как болезни, отклонения от нормы. Психология должна придти к собственному, более глубокому пониманию патологии, опираясь не только на медицинскую, но и на философскую традицию, в которой «патос» означает «изменения души под влиянием какого-либо воздействия, страдание, страсть» [Философский энциклопедический словарь, 1983]. Не следует забывать и о том, что норма и патология не являются взаимоисключающими понятиями: у нормального, психически здорового человека должны отсутствовать психопатологические синдромы, но вполне могут встречаться отдельные патологические симптомы [Б.С. Братусь и соавт., 1988]. Интересно, что одним из важных признаков нормы считается доступность подобных патологических проявлений самостоятельной компенсации [Т.В. Ахутина, 2002]. В целом можно сказать, что понятия нормы и патологии обусловлены культурно-исторически, их границы достаточно подвижны; между нормой и патологией существует сложный континуум переходных состояний.

В клинической психологии также присутствует понимание нормы как средней величины (норматива), своеобразного критерия сравнения результатов тестирования [К.М. Гуревич, 1995]. Оно широко используется в исследованиях отдельных психических функций, проводимых с применением методов математической статистики. Однако, по мнению ряда авторов, среднестатистическая норма не должна абсолютизироваться [А.А. Корольков, В.П. Петленко, 1977; В.В. Лучков, В.Р. Рокитянский, 1987; Б.С. Братусь, 1996]. Такое понимание исключает из категории нормы все необычные психические проявления, не дает представления о качественных характеристиках психической деятельности, об индивидуальных особенностях личности и поведения в целом. Есть аспекты процессов и явлений, которые нельзя выразить в количественном виде и невозможно сравнивать со статистической нормой. Кроме того, она ограничена множеством рамок (возрастных, популяционных, средовых и др.). В некоторых случаях целесообразно опираться на понимание психической нормы как определенного комплекса индивидуальных особенностей личности и деятельности [Б.С. Братусь, 1996; Е.А. Климов, 1997].

Существует также взгляд на норму как возможность адаптации. Многие психические и поведенческие расстройства рассматриваются именно как состояния устойчивой дезадаптации. Не следует, однако, забывать о том, что болезнь в свою очередь можно рассматривать как форму адаптации к особым условиям существования, что в ряде случаев патологические процессы могут быть приспособительными и оставаться ими до тех пор, пока они сохраняют свою защитную функцию [И.В. Давыдовский, 1968; и др.]. Взгляд на норму как на возможность адаптации имеет и ряд других ограничений. Когда речь идет о социальной адаптации, являющейся необходимым условием эффективного взаимодействия членов социума в процессе совместной деятельности и общения, необходимо учитывать, что требования социума к индивиду всегда неоднозначны, как неоднороден и сам социум. На протяжении жизни личность находится в процессе постоянного поиска той социальной группы или субкультуры, в которой ее особенности оцениваются как характерные для нормы. В современных условиях нормальным должен быть признан субъект, не только успешно адаптированный к данной среде, но и способный к ее активному преобразованию.

В психологии развития норма рассматривается как диапазон колебаний, как конкретная исторически обусловленная система показателей данной популяции, в пределах которой существует многообразие индивидуальных вариантов, как динамическое развертывание оптимальной программы онтогенеза, детерминированной биологическими и социокультурными факторами [Психология развития, 2001; Н.Я. Семаго, М.М. Семаго, 2000]. Такой взгляд на норму логически связан с представлениями о зоне ближайшего развития; норма становится средством выявления благоприятных и неблагоприятных условий психического онтогенеза.

Наконец, психическую норму можно рассматривать как наличие определенных личностных черт, устойчивых нравственных ориентиров: подлинной заинтересованности в мире, оптимизма, продуктивности, способности к самореализации, к свободному осуществлению выбора из различных альтернатив [И.И. Мечников, 1987; Э. Фромм, 1992, 1994; Б.С. Братусь, 1998; и др.]. Здесь норма выступает как некоторый «идеал», «образец» гармоничной личности.

Интересно, что разные направления клинической психологии демонстрируют «гетерохронность» в развитии проблемы нормы. В патопсихологии, исследующей «закономерности распада психической деятельности и свойств личности в сопоставлении с закономерностями формирования и протекания психических процессов в норме» [Б.В. Зейгарник, 1986, с. 5], сопоставление результатов больных с показателями здоровых испытуемых изначально было практически обязательным. Нейропсихологические исследования представляют собой неоднозначную картину. Отсутствие сравнения с результатами нормальных испытуемых характерно для многих нейропсихологических работ 60-х — 70-х гг. прошлого века. Интерес нейропсихологии к проблеме психической нормы отчетливо проявился лишь во второй половине 80-х гг. и был обусловлен обращением к изучению индивидуальных различий и онтогенеза. Сегодня нейропсихологи активно разрабатывают проблему индивидуальных различий и типологии нормы; говорят о необходимости набора нормативов для разных возрастных периодов и социокультурных условий, о важности определения соотношения между нормой «психологической» и нормой, устанавливаемой по объективным медицинским показателям [Е.Д. Хомская, 2003; Ю.В. Микадзе, 2002; А.В. Семенович, 2002; и др.]. В современной клинической психологии изменяется трактовка ряда симптомов — они могут рассматриваться не в качестве патологических проявлений, а как компенсаторные новообразования психики [Н.К. Корсакова, Е.Ю. Балашова, 1995; Л.С. Цветкова, 2001].

Таким образом, в настоящее время в клинической психологии продолжается процесс осмысления категории психической нормы, уточняются и дополняются лежащие в ее основании критерии, развиваются научные направления, ставящие своей задачей теоретические и практические исследования данной предметной области.

Источник: Балашова Е.Ю., Ковязина М.С. Представления о психической норме в клинической психологии: подходы, исследования, перспективы // Тезисы докладов Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Диагностика в медицинской (клинической) психологии: традиции и перспективы» (К 105-летию Сусанны Яковлевны Рубинштейн)». Москва, 29–30 ноября 2016 года. Том 1. М.: МГППУ, НЦПЗ, 2016. С. 21–24.

13 июля 2021 года — юбилей у Марии Станиславовны Ковязиной, доктора психологических наук, члена-корреспондента, почетного профессора РАО, профессора кафедры нейро- и патопсихологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова. «Психологическая газета» присоединяется к поздравлениям, звучащим в этот день, и желает Марии Станиславовне сил, здоровья и вдохновения, новых открытий и свершений!