Власть нарратива: Россия и Запад в психологическом ракурсе

Происходящее сегодня в Европе — это военные действия между армиями двух стран, народы которых столетиями жили в тесном контакте и имеют общие исторические корни. И хотя эмоционально принять происходящее трудно, невозможно не задумываться, каким будет мир после того, как военная фаза конфликта закончится и Россия станет реинтегрироваться в ту часть мирового сообщества, которая сейчас противостоит России. Ответ на этот вопрос — дело политиков и политологов, но есть в нём и психологическая составляющая. Не случайно в различных ток-шоу часто упоминаются психологические различия между российским этносом и этносом Запада, в особенности его англо-саксонской составляющей.

Демократия и тоталитаризм

Общеизвестно, что есть два основных типа отношений государства и общества — демократия и тоталитаризм, хотя внутри эти типы тоже неоднородны. Есть демократия Древней Греции, откуда были исключены рабы и женщины, и демократии современного Запада. Есть тоталитаризм страха, как во времена ордынского ига, а есть тоталитаризм веры, когда народ верит в божественное происхождение власти. И тут в дело вступает психология. Демократия возникает в этносах, у среднего индивида которых собственный экзистенциальный опыт превалирует над мнениями властей (психотип индивидуалиста), тоталитарные же общества в основном состоят из индивидов, склонных осмысливать свой непосредственный опыт жизни в терминах, предложенных властью (психотип патерналиста). Тоталитаризм веры предполагает, что люди добровольно подчиняются власти, даже если они сознательно не одобряют её действия, а неподчинение не грозит им репрессиями. В России, в силу разных причин, традиционно сложился психический тип человека, склонного к патернализму и вере в то, что всякая власть от бога (в контексте своих психологических исследований я писал об этих причинах подробнее, см. [1]). После Октябрьской революции 1917 года, хоть религия и была в значительной степени подавлена, эта вера не перестала существовать, а перешла на веру в священное право коммунистической партии и классиков марксизма определять действия большинства людей. Конечно, всегда были люди, которые думали иначе, — интеллигенция, свободомыслящие простые люди, но не они определяли политику.

Сущность демократии (буквально «власть народа») — в уравновешивании борющихся в народе сил. Демократическое устройство общества — не вершина восходящей лестницы общественного прогресса. Скорее, это нижняя точка вогнутой чаши, в которой постепенно останавливается брошенный в чашу шарик после того, как он покачается в разные стороны к её краям. Как писал известный русский философ Н.А. Бердяев, государство существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад. Это в одинаковой степени относится как к демократии, так и к тоталитаризму. Так, афинская демократия в Древней Греции просуществовала около 300 лет и постепенно выродилась в олигархическое правление и тиранию. Демократические институты Древнего Рима также переродились в тиранию с приходом власти цезарей. Да и современная демократия на Западе больше выражает интересы правящих элит, чем интересы глубинных слоев народа.

Медийный нарратив

С появлением массмедиа появляется новая форма тоталитаризма — тоталитаризм медийного нарратива. Нарратив — это вариант социального мифа или веры, но не в бога, а в происходящее в мире. Он может концентрироваться на природных процессах (например, вера в то, что глобальное потепление вызвано воздействием цивилизации, а не естественными циклами планеты), на причинах глобальных эпидемий (вера в искусственное происхождение COVID-19), на причинах социальных явлений (вера в превосходство определённой расы или нации над другими), на процессах в сфере образования (вера в то, что советское образование устарело) и других. Особенности нарратива в том, что он сопротивляется любым аргументам противоположного нарратива — как логическим, так и научным, подрывая доверие к таким аргументам с помощью реальных или надуманных контраргументов. Помимо нечувствительности к доводам логики, нарратив обладает и такими свойствами, как экспансивность, инертность, избирательная абсорбционность, прилипчивость и инфекционность. Экспансивность выражается в том, что, начавшись в одной области, например, в политике, нарратив перекидывается на экономику (санкции), культуру (запрет на экспонирование определенных произведений культуры), спорт (запрет или ущемление в правах на участие в соревнованиях), мораль (нарушение договорных обязательств и создание фейков) и даже лингвистику (исключение латинского Z из некоторых логотипов на Западе). Инертность в том, что нарратив возникает постепенно, сохраняется долго и исчезает или ослабляется медленно. Избирательная абсорбционность состоит в том, что нарратив, как сухая губка, впитывает в себя все подтверждающие его данные, не требуя доказательства этих данных, независимо от того, являются ли они истинным или ложными (например, фейки), и отвергает данные, которые ему противоречат, даже если эти данные подтверждены независимыми экспертами (например, факты обстрела украинской артиллерией жилых районов Донбасса или жестокие пытки и убийства российских военнопленных, недавно помещенные в сеть украинскими военными). Прилипчивость нарратива в том, что если человек принял определенный нарратив, он не в состоянии отказаться от него, даже если у него появится такое желание. Наконец, нарратив имеет свойство заражать противоположную сторону желанием породить встречный нарратив — с теми же свойствами, но направленный в противоположную сторону (инфекционность). В результате чем больше подтверждающей, пусть и ложной, информации произведет или абсорбирует нарратив, тем он успешнее в его воздействии на массовое сознание. Как ни парадоксально, но борьба с нарративом на основе соблюдения правил логики и нравственности не приводит к успеху. Нейтрализовать нарратив можно только встречным нарративом равной насыщенности подтверждающей информацией, даже если она не соответствует действительности.

Человек присоединяется к определённому нарративу в силу разных причин — чтобы избавиться от чувства социального одиночества, выйти из состояния неопределённости и непонимания происходящего или под воздействием давления со стороны социума. Существуют и глобальные нарративы, разделяемые целыми этносами и странами. Такие нарративы коренятся в системе культурных и исторических факторов, далеко выходящих за пределы психологии.

Например, глобальный нарратив Запада по отношению к России представляет Россию как что-то огромное, интуитивно талантливое, мощное, но политически отсталое и опасное, а глобальный нарратив России по отношению к Западу представляет Запад как нечто культурно изощренное, исторически древнее, богатое, но относящееся к России с опасением и желающее ослабления или даже исчезновения России (конечно, не все согласятся с таким определением глобальных нарративов, но я предоставляю читателям внести свои коррективы). Тоталитаризм медийного нарратива перпендикулярен по отношению к тоталитаризму в политике и может возникать в странах как с тоталитарным, так и с демократическим политическим устройством.

Россия и Украина

После распада СССР в обеих странах появились парламенты и внешне установилась демократия, но вера в священное право власти определять судьбы людей действовать не перестала. В России она проявилась в централизации власти и превращении парламента в консультативный орган при президенте. Как ни печально это признать, но опыт 90-х показал, что децентрализация власти в России приводит не к демократии, а к активизации разных организованных преступных группировок и разгулу преступности в стране, поэтому централизация власти оказалась объективной необходимостью. На Украине же ситуация развивалась по другому сценарию.

Народ всегда неоднороден, состоит из групп с разными интересами, и чтобы эти группы не уничтожали друг друга, в демократических странах возникают партии, парламент, законодательная, исполнительная и судебная власти, и все они должны находиться в динамическом равновесии и контролировать друг друга. Но такое равновесие предполагает ответственность — подчинение групп законно избранному правительству. Когда одна из групп отказывается от ответственности и силой свергает законно избранное правительство, принцип демократии нарушается и возникает возмущение динамического равновесия сил. Первоначально казалось, что на Украине демократия имеет лучшие шансы стать политическим устройством страны, чем это было в России. Однако эта надежда оказалась иллюзией, когда в 2014 году в Киеве было силой свергнуто законно избранное правительство президента В.Ф. Януковича.

Любая революция — это возмущение равновесия сил в обществе, переворот, смена политических полюсов. При этом всё тело народа не может одновременно перевернуться на 180 градусов, и какие-то его части остаются в прежней позиции. Отсюда Вандейский мятеж во Франции 1793–1796, Белое движение в России 1917–1922. На Украине это возмущение равновесия выразилось в том, что в 2014 году часть народа на востоке страны не согласилась принять новую, незаконно установившуюся власть, и разразилась гражданская война. Все последующие выборы на Украине уже не включали, полностью или частично, возмутившиеся области Украины, и динамическое равновесие в обществе восстановить так и не удалось. В результате возникли два противоположных нарратива: один на востоке страны (Украина под властью киевского режима — орудие Запада, руководствуется идеологией превосходства над Россией и осуществляет геноцид русских) и другой — на западе страны (ЛДНР — марионетки России, сепаратисты, враги Украины). Поскольку корни нарративов не в разуме, а в чувстве и вере, логически нарративы неуничтожимы, и возможен лишь компромисс между ними, включающий серию взаимных уступок. Альтернатива — война, но и такое решение — лишь отсрочка компромисса. Очень быстро эти, внутренние для Украины, нарративы были абсорбированы Западом (расширенный нарратив нового правительства Украины, который плавно вписывался в глобальный нарратив Запада по отношению к России) и Россией (расширенный нарратив ЛДНР, легко совместимый с глобальным нарративом России по отношению к Западу), и возникло противостояние Запад/Украина — Россия/ЛДНР.

Тот факт, что страны Запада действуют под влиянием нарратива нового правительства Украины, а не руководствуясь нормами международного права, доказывается тем, что новое правительство Украины, пришедшее к власти путём насильственного свержения законно избранного президента страны [2], было почти немедленно признано Евросоюзом и США, а также тем, что за период почти 8-летнего противостояния киевского режима и ЛДНР Запад не помог Украине решить конфликт на востоке страны, например, путем содействия принятию ДНР и ЛНР в состав Украины на основе местного самоуправления, то есть в качестве членов федерации. Ведь такие страны, как США, Великобритания, Германия, Россия и многие другие, решили сходные политические проблемы у себя путём принятия федеративного устройства, и подобное устройство на Украине напрашивалось само собой. Наконец, принятие федеративного устройства Украиной было предусмотрено Минскими соглашениями, подписанными Украиной, Россией, Германией и Францией в формате «нормандской четверки» [3]. Однако в течение почти 8 лет Минские соглашения так и не были воплощены в жизнь. Одновременно на границе ДНР и ЛНР продолжались военные столкновения, которые страны Запада игнорировали, так как признание реальности этих столкновений противоречило нарративу официальной Украины, принятому Западом. Аргумент Запада в пользу такого безразличия к столкновениям, унёсшим жизни тысяч украинцев, состоял в том, что ДНР и ЛНР — сепаратисты, а Запад не поддерживает сепаратизм. Однако этот аргумент не выдерживает критики, так как ему противоречит право народа на референдум. Например, в том же 2014 году состоялся законно признанный референдум Шотландии о праве отделения от Соединённого Королевства, и только небольшой перевес (55% голосов) в пользу остаться в составе королевства предотвратил раздел страны, а в 1992 году Чехословакия мирно распалась на Чехию и Словакию. Таким образом, причины игнорирования Западом конфликта на востоке Украины — не только в политике, но и в психологии — связанности мышления политиков Запада принятым ими глобальным нарративом в отношении России и встроенным в него нарративом нового правительства Украины.

Почему России пришлось отказаться от настаивания на соблюдении Минских соглашений? Официальными основаниями для начала военной спецоперации были страдания жителей ЛДНР от обстрелов, наращивание вооружения Украиной при помощи стран НАТО, перспектива вхождения Украины в НАТО и угроза отказа Украины от статуса страны с отсутствием ядерного оружия, внутренними — опасение перед возможностью внезапного нападения Украины на ЛДНР и Крым с целью его «освобождения». Важность этих причин для России перевесила понимание того, что спецоперация приведёт к международной изоляции, но главное — в глазах Запада Россия окажется в морально ущербной позиции агрессора. Это и произошло. Противостояние нарративов Россия — Украина превратилось в противостояние нарративов Россия — Запад.

Россия и Запад: медийный тоталитаризм

В настоящее время на Западе сложился тоталитаризм медийного нарратива, в котором Россия изображена в виде агрессора и захватчика. В начале спецоперации автор данной статьи находился в Великобритании и лично наблюдал динамику медийного нарратива в этой стране. Так, первоначально британский лидер Борис Джонсон возражал в парламенте против запрещения телеканала RТ, которого требовали лейбористы, аргументируя это тем, что «мы живем в демократическом обществе и соблюдаем свободу слова», но постепенно сдал позиции под давлением нарратива, и примерно через неделю после начала спецоперации канал RТ был заблокирован. Любые высказывания в британской прессе, которые хоть в какой-то степени представляют аргументы России, стали обязательно сопровождаться эпитетами «ложный», «фальшивый» или «ошибочный». С легкостью публиковались интервью со сторонниками украинского нарратива и почти никогда — со сторонниками российского. Лозунг «Слава Украине» с акцентом стали повторять лидеры стран Запада, а аргументы России относительно терпимого отношения официальной Украины к идеологии крайнего национализма (например, признания Степана Бандеры героем Украины, высказываниям некоторых политических деятелей Украины, призывающих к уничтожению России и русских, воспитанию украинской молодежи в духе отрицания всего российского или одежды с нацистской символикой у боевиков некоторых военизированных формирований) стали полностью игнорироваться. Западные страны стали терпимо относиться к враждебным выпадам в отношении русских за рубежом и в нарушение международных соглашений начали осуществлять все новые и новые пакеты санкций по отношению к России (например, в отношении авиаперелетов), которые бьют не по элите, а по всему народу России. Так, «Российские авиалинии» были вначале запрещены в Великобритании, а через несколько дней и в других странах Евросоюза. Иными словами, тоталитаризм медийного нарратива на Западе полностью подавил принципы демократического политического устройства западных стран.

В свою очередь, в России актуализировался встречный тоталитарный медийный нарратив по отношению к Западу как к пространству тотальной лжи, двойных стандартов, лицемерия, забвения традиционных христианских ценностей и стремления подавить и раздробить Россию. Любые выступления против этого нарратива и даже просто его неприятие воспринимаются в медийном пространстве как предательство национальных интересов России.

Осторожный прогноз

Так как нарративы заряжены верой, они не подвластны логическим аргументам и изменяются медленно, в основном под влиянием реальных событий. По мере того как силы сторон в военном противостоянии на Украине будут подходить к концу, привлекательность решения конфликта через переговоры будет нарастать. Переговоры уже идут, хотя и со скромным успехом. Однако альтернативы мирному договору не существует, поэтому постепенно переговоры должны привести к определённому соглашению и прекращению военного противостояния. Военные действия — лишь способ нарратива «подтянуть канат» в свою сторону, но конечным итогом должно быть мирное соглашение, так как наличие денацифицированной и демилитаризованной, но независимой Украины объективно необходимо для международного признания независимого статуса ЛНР и ДНР и признания Крыма российским. В результате достижения такого соглашения, возможно, с участием третьих сторон, а также из-за глобальных экономических проблем, порождённых противостоянием России и Запада, тоталитарные медийные нарративы России и Запада по отношению друг к другу также будут смягчаться. Хочется верить, что начало этого процесса не за горами.

P.S. Как гражданин России выражаю глубокое сочувствие семьям погибших и раненых воинов РФ. Как человек, выросший на Украине, сострадаю гражданскому населению Украины, пострадавшему в этом конфликте. Как гражданин Великобритании надеюсь на скорейшее истощение тоталитарного медийного нарратива по отношению к России, царящего в королевстве. Хоть и неверующий, внутренне молюсь за скорейшее прекращение военных действий и решение конфликта на Украине путем переговоров.

Литература

1. Субботский Е.В. Россия в наколдованном сне // Психолог. 2013. № 10. С. 40–83. https://e-notabene.ru/psp/article_11353.html
2. Верховная Рада утвердила дату инаугурации Януковича // Lenta.ru. 16 февраля 2010. http://lenta.ru/news/2010/02/16/inauguration/
3. Полный текст Минских соглашений // РИА Новости. 12.02.2015 https://ria.ru/20150212/1047311428.html