Владимир Ромек, один из ведущих в стране поведенческих психологов, на своих тренингах часто говорит фразу: «Мотивация предшествует компетенции». В предыдущей статье приводился пример, где для успешной работы сотрудник должен был обладать оптимистичным стилем объяснения неудач. Но для эффективной работы одного оптимизма будет недостаточно! Скажем, один мой приятель – его можно назвать великолепным оптимистом, – он никогда не унывает, видит во всем позитивные стороны, но при этом он патологически ленив. Если быть точнее – он не предпринимает решительных шагов и не делает того, что от него требуется для реального улучшения ситуации.
В психологии есть понятие фрустрации – когда человек на пути к своей цели сталкивается с некими препятствиями и, под воздействием тех или иных причин (внешних или внутренних), не в состоянии справиться с этими препятствиями. Альбер Эллис, один из основателей когнитивно-поведенческого подхода и автор рационально-эмоционально-поведенческой терапии (РЭПТ), ввел понятие «низкая толерантность к фрустрации» как одну из базовых предпосылок для возникновения негативных эмоций или неэффективного поведения – когда человек начинает догматически предъявлять требования об обязательном комфортном существовании. Позже термин был изменен на «фрустрационную интолерантность» и стал одной из ключевых иррациональных идей в концепции РЭПТ.
В чем это проявляется в обычной жизни? Когда мы всеми силами, правдами и неправдами не делаем того, что нам не нравится. Избегаем самих ситуаций, где можем оказаться в положении, неприемлемом для нас. Когда мы всё не начинаем и не начинаем делать то, что должны, так как на пути будет то, чего «мы не сможем вынести».
В профессиональной деятельности часто люди вынуждены заниматься тем, что им не очень нравится. Обычные примеры – «холодные» продажи, переговоры, рутинные отчеты, бухгалтерия и т.п. Каждый справляется со своими «проблемами» самостоятельно и с разной долей успеха. Иногда компании устраивают различные тренинги, направленные на повышение компетенции работников. Это, несомненно, правильные и нужные вещи.
В общей статистике, успешные работники будут поощряться, менее успешные – наказываться. В случае отсутствия положительной динамики будут заменены на других. Это нормальный процесс, и, наверное, спорить с ним бессмысленно. Но как часто среди этих менеджеров оказываются те, которые прекрасно усваивают новые навыки, неплохо их отрабатывают в группе, однако вернувшись в реальность оказываются не в состоянии справиться со своими страхами, с фрустрирующим характером значимых для себя препятствий? Как им преодолеть это сопротивление? Некоторые самостоятельно идут к психологам или преодолевают себя и выходят на новый уровень. Но многие пасуют перед возможными опасностями и предпочитают остаться в своей «зоне комфорта», лишь бы не переживать эти «ужасные и страшные моменты, которые они “не могут вынести”».
Что произойдет с ними дальше? Предположу, что, по большему счету, ничего плохого. Они становятся просто хорошими ребятами, рано или поздно находят свою нишу, не требующую от них никаких преодолений. Работают хорошо, стараются, но, как правило, не достигают и половины того, чего могли бы или чего хотели.
Нужно ли здесь что-то менять? Не знаю. Была ли нужна им возможность что-то изменить? Не знаю, но предположу, что можно было бы попробовать. Попробовать повысить свою эффективность, попробовать снизить отрицательный эффект от негативных эмоций.
Мне кажется, что наличие этой потенциальной возможности не лежит в области правильного менеджмента или бизнес-процессов. Ее невозможно дать через KPI или систему премий и наказаний. Это проблема психологического характера и решать ее нужно специфическими, психологическими инструментами.
К сожалению, пока в России не так много людей обращаются самостоятельно с подобными запросами к специалистам. Компании же редко учитывают подобную проблематику и больше акцентируют внимание на улучшении качеств, нужных для конкретной деятельности, оставляя подобные проблемы профессиональному отбору. Более того, у нас вообще крайне мало квалифицированных специалистов, способных заострять внимание на подобной проблеме. Скажем, по сравнению с США, общее количество подготовленных специалистов у нас в 10 раз меньше.
Также существуют две специфические для нас проблемы.
Первая – огромное количество «психологических шарлатанов», которые используют сомнительные техники или научно не подтвержденные методы, зачастую не имеют базового психологического образования и занимаются тем, чем не должны. На первый взгляд, во всяких расстановках, нлп-практиках, астропсихологиях и т.п. нет ничего страшного. Но многие из методик вызывают очень сильные эмоциональные переживания, часто в лоб ставят перед человеком вытесненные и скрытые конфликты. Вроде бы, люди для этого и идут, скажете вы. А если к неподготовленным специалистам придет человек в невротическом состоянии или, не дай бог, еще хуже, человек с психическим расстройством, и новоявленные «психологи» не увидят никаких отклонений, а будут только рады такому интересному клиенту? Что будет потом? У человека может наступить резкое обострение, приводящее к самым тяжелым последствиям. Но прошедшие кратковременные курсы «мастера психологии» об этом не знают и не думают. Кроме того, ненаучные методы, вроде астропсихологии или НЛП, не могут использоваться в качестве базовых предпосылок для каких-либо интервенций. Нельзя подменять факты верой. Научный подход – залог эффективности любых воздействий.
Второй специфической проблемой является отсутствие культуры психического здоровья как таковой. Люди до сих пор не обращаются к специалистам, даже если понимают, что их проблемы и сложности лежат в психологической плоскости. Потому что не приучены, потому что не доверяют, боятся и т.д. Но ведь если засоряется водопровод – вы же вызываете сантехника? Если у вас возникли сложности с юридическими вопросами – вы обращаетесь к подготовленным юристам? А если сложности в общении, депрессия или еще что-то похожее, то сами. Как-нибудь.
Конечно, исторически накопленный опыт никуда не делся. Психология и психотерапия в ее современном виде в Европе была изначально направлена на специфическую, подготовленную публику (образованные состоятельные аристократы). В США, в отличие от Европы, уже с конца 19 века был смещен акцент на прикладной, утилитарный характер психологии. Там, уже после Первой мировой войны и Великой депрессии, осознали, что населению проще помогать психологически, чем потом пожинать плоды психологических травм, и на государственном уровне вводили соответствующие институты и программы, работающие, в первую очередь, на необеспеченные и наиболее нуждающиеся слои населения. Сейчас это выражается в огромном количестве социальных работников, прошедших соответствующую подготовку, которые обслуживают группы населения, подверженные возникновению психологических проблем.
В России же, при том, что теоретическая психология, психиатрия активно развивались, психотерапия в ее прикладном аспекте – как работа с нормальными людьми, сталкивающимися с проблемами разной степени тяжести, – не могла развиваться на том же уровне, что и на Западе. Какая депрессия? Какие фобии? Какие еще экзистенциальные проблемы? Идите и работайте! Посмотрите на портрет вождя и одним усилием воли преодолейте все невзгоды.
Конечно, подобные предпосылки не могли не создать соответствующую атмосферу недоверия.
Но это другая история, и ее не рассмотришь в нескольких абзацах. Возвращаясь же к проблеме работников, причиной неэффективности которых являются психологические проблемы, – что конкретного может дать психолог в таких ситуациях?
Конечно, каждый случай специфичен, однако, есть общие тенденции, о которых можно упомянуть.
Все поведенческие психологи знают методы десенсибилизации, когда необходимо уменьшить чувствительность клиента к объектам, вызывающим тревогу и фрустрацию. Этот метод чрезвычайно эффективен для любых случаев, когда есть проявления избегания каких-то действий, ситуаций. Когда вместо нормального адекватного реагирования мы видим дезадаптивное поведение.
Во многих случаях более жесткие, эксплозивные методы (когда клиента напрямую сталкивают с пугающей ситуацией) будут более эффективны и приведут к немедленным результатам, что существенно в бизнес-процессах. Например, в Институте Альберта Эллиса одним из любимых занятий являются так называемые shame-attacking exercises, через которые проходят как клиенты, так и сами терапевты. Суть их в том, что вам предлагается сделать то, чего вы максимально боитесь и не хотели бы делать. Знакомиться с прохожими, разыгрывать театральные сцены в метро, читать стихи в общественных местах, делать нестандартные вещи и т.п. Суть этих упражнений – доказать, что вы в состоянии пережить это. Что с вами ничего не случится, вы не умрете от стыда, вы спокойно сможете пережить и ухмылки, и даже возможные оскорбления и неудачи. Важно дать человеку опыт, которого у него не было, – опыт того, что в этих «ужасных и страшных» ситуациях на самом деле нет ничего ужасного и катастрофического.
Групповые психологические занятия с работниками, где в процессе разбора важных эпизодов происходит совместный поиск наиболее эффективных решений, при условии что занятия проводятся квалифицированным специалистом, приносят не только осязаемый практический результат, но и создают условия для личностного роста и по-настоящему укрепляют положительный климат в коллективе, заодно устраняя различные проблемы и конфликты.
Тренинги, направленные на развитие базовых навыков уверенного поведения, межличностного общения, ассертивности, научение техникам расслабления и концентрации, создают максимум предпосылок не только для профессионального роста, но и нацелены на психологическую гигиену и значительно улучшают качество восприятия жизни у работников.
Тренинги, направленные на развитие профессионально значимых качеств, будут продуктивны, только если полученные знания будут постоянно применяться и станут навыками – а для этого нужно закреплять их определенное время, желательно с постоянной обратной связью.
Если в отношении детей можно сказать «усталый ребенок – хороший ребенок», так как если ребенок устает во время активных игр, прогулок, занятий спортом, учебой и т.п., то он будет голодным (а значит слопает все, что ему дадут), готовым ко сну в положенное время (и не создаст проблем родителям с процессом укладывания в постель) и, в целом, довольным жизнью – то есть радостным и счастливым, потому что физическая активность, тесное общение создают правильный гормональный фон, который ощущается как «радость жизни», то для работника можно сказать «мотивированный работник – хороший работник», так как для создания этого самого ощущения «хорошей, полной, счастливой жизни» работнику нужно и уметь отдыхать (а для этого надо уметь расслабляться, уметь открыто выражать свои мысли и договариваться, чтобы делать то, что ты хочешь и любишь, а не подстраиваться под других и растить очередной невроз на этой почве), и уметь «собираться» и выдавать результат (умение концентрироваться, стрессоустойчивость, невосприимчивость к помехам, навыки уверенного поведения), и уметь быть активным членом коллектива (межличностное общение), и т.д.
Я не претендую на абсолютную истинность написанного. Главная цель – показать, что мы часто упускаем что-то, не делаем чего-то не из-за объективных факторов, а из-за собственных психологических проблем. И очень часто решение этих проблем не такое сложное и не требует сверхъестественных усилий, а может быть достигнуто с профессиональной помощью психологов и психотерапевтов.
Источник: www.padve.ru
.jpg)
Комментариев пока нет – Вы можете оставить первый
, чтобы комментировать