Материал к занятию в психотерапевтической гостиной — с тревожно-мнительными, депрессивными пациентами разного рода и душевно здоровыми людьми.

На экране акварель художника Николая Сергеевича Фомичёва (1902–1981) «Чары на волосы». Художник изображал духовную жизнь русского народа в старину.

Просим участников занятия внимательно рассмотреть на картине ведьм с ножницами среди мышей, крыс («нечистых животных», «созданий дьявола» [6, с. 269–270]). Ведьмы собираются отрезать прекрасную косу спящей девушки. Слева притаилась за шторой «заказчица», для которой совершается это злодеяние.

В чём смысл злодеяния? Отечественный классик, литературовед, фольклорист Александр Николаевич Афанасьев (1826–1871) рассказывает, что в старину «распущенная открытая коса» означала девственность, «после венчания её навсегда покрывает бабья кичка» (праздничный убор замужней женщины). «… жених обязан купить косу невесты, и сама невеста прощается с своею косою, называя её “красой девичью”. Отрезать у девицы косу означает девицу “обесчестить”» [1, с. 238–239]. Сегодняшний этнолингвист, фольклорист-славянист, доктор филологических наук, писатель Ольга Владиславовна Белова, с которой знаком много лет, отмечает об этой акварели Фомичёва следующее. «“Чары на волосы” — это отражение народных представлений о том, что при помощи волос можно “извести” человека, “передать” болезнь, наслать порчу. Для этого нужно завладеть прядью волос того, кому хотят причинить вред, произнести над волосами заговор или совершить магические действия — закопать, сжечь» [2, с. 31].

Далее задаём присутствующим вопрос: это наше родное старинное языческое не напоминает ли что-то из сегодняшней жизни?

Может быть, группа будет какое-то время молчать. Или говорят присутствующие, что и сейчас боятся, что кто-то сглазит, нашлёт порчу. Послушав, напоминаем сегодняшнее — то, чем наполнены сейчас телевизионные программы. Пандемия. Высокая заболеваемость ковидом в стране. Высокая смертность! Многие наши люди отказываются от бесплатной спасительной вакцины. Благодаря вакцине не заболеешь или заболеешь полегче и не умрёшь. Отказываются вплоть до того, что покупают фальшивый сертификат о том, что сделали прививку. Почему? Кто-то объясняет, что его прививкой «зачипируют», «оголят душевно», будут знать его желания, проступки. Кто-то суеверно боится какого-то «осквернения» вмешательством такой инъекции в тело. «От лукавого это всё». Кто-то верует в то, что он-то не заболеет никогда. Верит в то, во что хочется верить. Иных, внушаемых, доверчивых, отговаривают знакомые, даже врачи, предвещая нездоровье от вакцины. Кто-то и сам не знает, почему отказывается. Что-то из глубины души не разрешает. На экране телевизора так и объясняет растерянный человек в реанимационной палате: сам не знаю, почему не согласился.

Так вот. Эти отказы, чаще всего, думается мне, есть проснувшаяся в человеке старинная языческая боязнь того, что нехорошее со мной этой прививкой сделают. Боязнь из давней старинной жизни многих наших простых людей — добрых, тревожно-мнительных, но необразованных, не размышляющих «по-учёному», внушаемых. Боязнь магии: чародейства, колдовства, всего сатанинского. Как тревожились в старину, что косу ведьмы отрежут, волосы закопают, сожгут, — так и теперь люди по-современному боятся, что их «чипируют под видом укола», чтобы управлять их судьбой. Или просто это тревожная глупость, неграмотность…

Кто же эти люди по характеру своему?

После возможного разговора, спора в группе подытожил бы так.

К сожалению, чаще это многие вполне душевно здоровые, но малообразованные и потому неразвитые тревожные, мнительные, подозрительные, недоверчивые люди, нередко склонные к навязчивостям. Люди с простонародным мозаичным характером, в ядре которого преобладают, расталкивая другие, замкнуто-углублённый (аутистический), застенчиво-раздражительный (астенический), синтонный (циклоидный) радикалы [3, с. 300–303].

Да, сегодня это отголоски (если не больше) язычества во многих наших, в основном, душевных, работящих людях. Это вот современные «чары на волосы», современный «заговор на след», о нём позднее. Пандемия вскрыла это событие.

Разрешите мне ещё немного продолжить своё «просвещение». Может быть, вы расскажете об этом отказывающимся от прививки.

Французский философ, этнограф и психолог Люсьен Леви-Брюль (1857–1939) глубоко, подробно изучал «первобытное мышление» («условный термин») — мышление народностей, живших ещё до соприкосновения с ними «белых», живших ещё как бы в «каменном веке». Мышление этих туземцев, видимо, похоже на первобытное мышление предков современного человечества. Похоже тем, что, вместе с «даром изобретательности и поразительного мастерства в произведениях искусства», «обнаруживает полное безразличие к противоречиям, которых не терпит наш разум» («пра-логическое мышление»). Но это пра-логическое мышление, — продолжает Люсьен Леви-Брюль, — встречается «также и в нашем обществе». «Не существует двух форм мышления у человечества, одной — пра-логической, другой — логической, отделённых одна от другой глухой стеной, а есть различные мыслительные структуры, которые существуют в одном и том же обществе и часто, быть может, всегда, в одном и том же сознании» [4, с. 7–8].

Другое дело — в наше время это пра-логическое «полное безразличие к противоречиям», по причине современной образованности, культурности многих людей, не встречается так часто, как в первобытное время и в старину, в таких «сказочных», «колдовских» формах, как описано в трудах Леви-Брюля. Например: «Вредоносное начало, которое оказывает дурное влияние и сеет беду, пребывает не только в людях с враждебным и недоброжелательным расположением духа, имеющих дурной глаз, или колдунах, как бы ни понимать это слово. Оно может пребывать также в животных, растениях и даже минералах» [4, с. 499].

Сегодня это «вредоносное начало» «пребывает» в цивилизованном вакцинировании.

В конце позапрошлого века в Великобритании и США уже, как известно, было немало противников массовой вакцинации от оспы (антивакцинаторы, антиваксеры). Но это происходило по причине, в основном, западной, преобладающей в людях, особой аутистической (в широком смысле Ойгена Блёйлера) чувствительности к ущемлению прав, к покушению на личную свободу. Наше сегодняшнее российское «антиваксерство» чаще объясняется, повторяю, нежеланием «осквернения», «беды» от прививки у язычески по-старинному внушаемых людей. Или у людей, склонных к — тоже «языческим» — навязчивостям, суевериям. Или к сверхценностям с аутистически непоколебимой верой в свой собственный «могучий» иммунитет, с напряжённо-авторитарной прямолинейной убеждённостью в том, что «уж я-то никогда не заболею, не умру». Сегодняшняя наша добровольная вакцинация отчётливо выявляет разные характеры людей.

Что же делать? Всё, что зависит от каждого из нас, чтобы душа людей развивалась, обогащалась современными знаниями, взрослела, мудрела.

Есть надежда, что участники занятия впоследствии помогут кому-то решиться на вакцинацию.

Для закрепления беседы посмотрим ещё одну картину художника Фомичёва — «Заговор на след».

Н.С. Фомичев. Заговор на след

Вспоминаю, как рассказывал эту картину сам художник. Две ведьмы. Одна толстая, «добродушная», творит зло ради потехи, светит фонарём. Другая ведьма тощая, зловеще-садистическая, язвительная, злодействует с явным «кровожадным» удовольствием. Она специальной «сатанинской» лопаткой выкапывает из земли на дороге след уже несчастной девушки в белом платке, которая удаляется по дороге от нас. «Заказчица», страстно желающая отобрать у девушки парня, погубить её, стоит за ведьмами. Она опирается на забор, раскинув руки, напряжённая ревностью-ненавистью. Рядом с ней чёрный кот с горящими злыми глазами. Вороны, предчувствуя гибель девушки, уже полетели вслед за ней.

В заключение занятия отмечу, что даже в тех картинах Николая Сергеевича Фомичёва, которые мы сегодня видели, по-моему, немало русского тёплого добра-сочувствия к страдающим людям. Это по-своему одухотворяет языческое содержание картин художника. Художника со сложным, православно-языческим мироощущением. Особенно одухотворены христианской любовью его истинно психотерапевтические Заговоры: «Заговор от тоски», «Заговор от призороков», «Заговор от тоски родимой матушки с милым дитяткою» и другие [5].

Мы с моей женой Аллой Алексеевной, тоже психиатром-психотерапевтом, благодарны судьбе за то, что близко знали Николая Сергеевича.

Николай Сергеевич Фомичёв (1902–1981). Фото М.Е. Бурно. Конец семидесятых

Литература:

1. Афанасьев А. Поэтические воззрения славян на природу в трёх томах. Т. 1. — М.: Индрик, 1994. — 800 с.
2. Белова О.В. Художник Н.С. Фомичёв и его серия «Заговоры» // Живая старина. — 1996. — № 1 (9). — С. 31.
3. Бурно М.Е. Терапия творчеством и алкоголизм. О предупреждении и лечении алкоголизма творческими занятиями, исходя из особенностей характера. Практическое руководство. — М.: Институт консультирования и системных решений, Общероссийская профессиональная психотерапевтическая лига, 2016. — 632 с.
4. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. — М.: Педагогика-Пресс, 1994. — 608 с.
5. Николай Сергеевич Фомичёв. Живопись и графика. Сост. А.А. Соколов, фотограф М.Ю. Соколов — М.: ООО «Алексеевское подворье», 2015. — 117 с.
6. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. — М.: Эллис Лак, 1995. — 416 с.

Фотографии из архива М.Е. Бурно.