Свобода для или от: запутанные нити сепарации

Статья в поддержку проекта Национального конкурса «Золотая Психея» по итогам 2020 года «Сепарация взрослеющих детей: свобода для или от?» (монография) в номинации «Книга года по психологии».

О сепарации детей от родителей за рубежом стали говорить гораздо раньше, чем в России. Немалую роль в этом сыграл идеологический момент — в советские годы превалировали ценности коллективизма, а сепарация как квинтэссенция восприятия себя как чего-то отдельного от своей родительской семьи не воспринималась как достойный предмет для изучения. На сломе эпох произошло изменение политического строя, и постепенно россияне все больше стали проникаться индивидуалистическими идеалами, задумываться о границах личности, замечать, сколь разрушительными могут быть излишне близкие отношения даже с самыми родными людьми, когда не остается места (фигурального и даже реального, физического) для одиночества, восстановления сил, самостоятельного выстраивания своей жизненной траектории. И постепенно, сначала в научно-популярных статьях и очерках психотерапевтов, а затем и в научных публикациях, тема сепарации стала обсуждаться, производился поиск психодиагностического инструментария, который позволил бы оценить степень ее проявления, оценивались факторы и предикторы, способные повлиять на данное явление.

Сепарацию можно рассматривать с двух точек зрения. С одной стороны, это процесс постепенного формирования независимости подрастающего поколения от своей семьи в разных сферах жизнедеятельности, имеющий важное значение для формирования и развития зрелой личности. Иными словами, сепарация может быть понята как внутриличностный процесс, идущий параллельно с взрослением и актуализирующийся в его кризисные периоды. Достаточно вспомнить о двух ярких кризисах — 3 лет и подросткового возраста, — чтобы понять, что оба они представляют собой сложный процесс выхода на новый уровень самостоятельности через отход от прежних форм зависимости от родителей. С другой стороны, у сепарации должны быть некие внешние маркеры, проявления, через которые ее можно было бы более объективно оценить. На наш взгляд, удобная естественная модель изучения процесса сепарации — это момент, когда молодой человек уходит из родительского дома. Его можно обозначить термином «ситуация сепарации». Она делит жизнь человека на два этапа: предсепарационный (время совместного проживания с родителями, подготовки к самостоятельной жизни) и постсепарационный (проживание на отдельной территории). Безусловно, существуют люди, которые живут с родителями долгое время и даже всю жизнь, и в какой-то момент они сами занимают доминирующую позицию в отношениях с матерью и отцом (например, в ситуации, когда престарелым родителям начинает самим требоваться опека). Нельзя сказать, что в их случае не обретается личностная зрелость или не достигается независимость от родителей. Но на примере ушедших из дома молодых людей можно увидеть резкие изменения, связанные с процессом обретения самостоятельности, которые в противном случае заняли бы несколько лет и были бы менее заметны как другим людям, так и самой личности. Поэтому именно такой случай мы внимательно изучаем в своей монографии и стремимся понять — что будет влиять на оценку данной ситуации, эмоции, сопровождающие ее, и стратегии совладания с новыми трудностями взрослой жизни?

Продолжая разговор о дихотомии внутреннее — внешнее в отношении сепарационных процессов, следует отметить, что попытки выделить внешние проявления внутренней сепарации от родителей существуют и, как правило, закрепляются в науке в виде создания опросников, связанных с оценкой уровня сепарации от родителей.

Наиболее известным на данный момент примером поиска признаков независимости от родителей может считаться идея Дж. Хоффмана о типах сепарации. Ученый предположил, что обрести независимость от матери и отца человек может в 4 направлениях:

1. эмоциональная сепарация — независимость от родительского одобрения;
2. аттитюдная сепарация — наличие собственных сформированных взглядов на различные аспекты реальности;
3. функциональная сепарация — умение самостоятельно искать выход из проблем и принимать важные решения;
4. конфликтологическая сепарация — отсутствие незавершенных конфликтов с родителями, ровные, эмоционально стабильные отношения с ними.

Последний тип сепарации приводит нас к интересному нюансу понимания сепарации: на бытовом уровне она может восприниматься как потенциальный источник конфликта родителя и ребенка, который стремится уйти из отношений зависимости в «самостоятельное плавание». Очень часто родители, занимающие незрелую позицию по отношению к своим детям, могут воспринимать попытки отделения ребенка как отвержение, знак того, что ему плохо в родительской семье. В отчаянии они начинают искать причины в себе (недостаточно хорошо заботились? не привили уважение к старшим?) или, что страшнее, обвинять своего ребенка в нелюбви и неблагодарности. Однако, как бы это ни было сложно принять, суть отношений ребенка и родителя в том, что им необходимо, рано или поздно, перестроиться — напитанный любовью родителей, получивший от них все для самостоятельной жизни молодой человек выходит в мир, создает свою семью и далее передает свое внимание и заботу собственным детям. Конечно, на этом отношения с родителями не прекращаются, но трансформируются, ибо если замкнуть этот круг — он станет порочным для всех участников.

Здесь важным является соблюдение баланса и принципа своевременности. Можно привести в пример метафору цыпленка, развивающегося внутри яйца: скорлупа укрывает его до той поры, пока он не сможет самостоятельно дышать, питаться, жить. И готовый родиться, птенец выходит из нее, продолжая расти и развиваться. Но если скорлупа оказалось слишком крепкой и цыпленок вовремя не выберется из нее, он задохнется. Сепарация и привязанность связаны прямо, а не обратно пропорционально: чем больше любви получил ребенок в детстве, тем легче ему будет в самостоятельной жизни, тем проще он уйдет, не оставляя за собой в родительской семье незакрытые гештальты. А если он рвет отношения насильно, убегая от удерживающей его семьи, или недополучил в детстве заботы и ласки — в мыслях своих он будет возвращаться к образу матери и отца, ведя непрекращающийся диалог.

Итак, мы понимаем, что сепарация как процесс и ситуация имеют две стороны: внутреннюю, скрытую от глаз, связанную с перестройкой личности на разных этапах развития, и внешнюю — пригодную для наблюдения и фиксации. Как же связаны эти два плана? Каким образом разные типы сепарации (понимаемые нами как диспозиционные характеристики, разные аспекты независимости) могут влиять на проживание ситуации отделения от родителей и совладание с ней? На первый взгляд, все достаточно банально: чем сильнее развит каждый из типов внутренней сепарации, тем легче молодому человеку уйти в самостоятельную жизнь. Возможно, в иных культурах (в частности, в американской) это действует именно так, но нами были обнаружены некоторые нюансы взаимоотношений «внешней» и «внутренней» сепарации.

Следует уделить внимание схеме, которую мы разработали, чтобы смоделировать ситуацию сепарации молодых людей от их родителей (см. рис.). В ней человек начинает взаимодействовать с феноменом сепарации сначала на уровне идеи об уходе: проживая пока вместе с родителями, юноша или девушка имеет определенные представления о том, как будет происходить его отделение — какие радости и тревоги принесет, какие задачи перед ним поставит. Этот момент соответствует обозначенной на рисунке предварительной оценке ситуации. Она производится на двух уровнях: эмоциональном (представления о своих и родительских эмоциях в ситуации) и когнитивном (убеждения относительно ситуации).

Рис. Модель оценки и поведения студентов в ситуации сепарации от родителей

Далее совершается непосредственный физический уход из родительского дома на новую территорию. Это может происходить по причине заключения брака, нахождения работы. Достаточно часто, особенно в современных условиях возрастающей мобильности молодежи, ситуация сепарации сопровождает поступление в вуз в другом населенном пункте и переезд в другой город. Именно поэтому наше внимание было обращено к студентам — среди них многие пережили уход из родительского дома ради начала профессионального обучения. Молодой человек, уже имеющий опыт сепарации, может вновь оценить ее — эмоционально откликнувшись и рационально описав ее особенности, сравнить реальность с ожиданиями (которые, как показывает наше исследование, расходятся очень сильно у респондентов 18–20 лет и гораздо меньше у тех, кто отделился от родителей в 21–25 лет).

Поскольку для большинства молодых людей данная ситуация была весьма сложной и вызывала негативные и амбивалентные чувства, на помощь личности в этот момент пришли разного рода копинг-стратегии — попытки переосмыслить ситуацию или уйти от трудностей, справиться со своими эмоциями или напротив, прожить их, сфокусировавшись на болезненных переживаниях.

Наконец, через некоторое время наступает момент, когда тоска по дому и родителям отступает на второй план, молодой человек чувствует, что уже может обходиться без их постоянной поддержки, его захватывают новые дела и задачи, появляется иной круг знакомств — происходит адаптация. На этом этапе уже можно оценить, что с ним произошло, было ли это к лучшему, чему научило и что отняло — формируется оценка последствий ситуации. Ситуация сепарации влияет практически на все сферы жизни человека, но нами были выбраны три ключевые пункта, по которым студенты оценивали свой опыт: как отделение повлияло на их эмоциональное состояние, какие изменения привнесло в межличностные отношения, как отразилось на личности молодого человека.

При этом на все элементы ситуации могут влиять факторы и предикторы разного рода: социокультурные (это национальность, состав семьи, количество детей, сиблинговая позиция, материальная независимость), ситуационные (сепарационный статус и стаж, условия проживания, возраст ухода) и диспозиционные (немодифицируемые ­­­­­­— это пол и возраст, модифицируемые — личностные особенности и тип психологической сепарации от родителя). На копинг в ситуации влияют также регулятивные предикторы, включающие привычные стратегии совладания с жизненными трудностями.

В своей монографии мы описываем влияние каждого из факторов и предикторов на определённые элементы оценки ситуации и копинг-поведение в ней, а в данной статье хотелось бы сосредоточиться на воздействии типов психологической сепарации на эмоции молодых людей как наиболее яркий пример взаимосвязи внутреннего и внешнего планов сепарации.

Тревогу в ситуации отделения от родителей усиливала функциональная сепарация от отца и снижала аттитюдная сепарация от матери. Это означало, что меньше всего в ситуации сепарации тревожились студенты, способные в организации быта и принятии важных решений, а также в материальном плане положиться на помощь отца, и при этом они имели взгляд на вещи, достаточно сильно отличающийся от материнского. Возможно, такой итог можно объяснить тем, что мать в момент ухода взрослеющего ребенка из дома сама находится в состоянии выраженного беспокойства, и те молодые люди, кто имеет с ней схожие суждения о мире, перенимают такой взгляд на самостоятельную жизнь. Если же они способны выработать собственное видение важных сторон реальности, они чувствуют большую уверенность. В случае с отцом все тоже достаточно логично: зная о том, что отец может помочь им реальным делом или поддержать финансово, молодые люди спокойнее переживают разрыв с домом. Это в очередной раз показывает, как важно оказывать поддержку и помогать плавно адаптироваться к новым условиям детям, которые, казалось бы, уже стали совсем взрослыми.

Депрессивные эмоции чаще испытывали люди, эмоционально независимые от матери, но с низкой функциональной сепарацией от нее. Такая картина может присутствовать в семьях, где мать занимала очень активную роль в области домашнего хозяйства, была очень педантична в вопросах организации быта, ухода за членами семьи, но при этом, видимо, так уставала, что ей не хватало сил на поддержание теплых эмоциональных отношений и элементарную поддержку своего ребенка. Выходя из такой семьи, ребенок осознает, что не научился простейшим бытовым навыкам («типично женским», применимым в быту постоянно: готовка, уборка, уход за одеждой), так как не имел постоянной практики выполнения домашних обязанностей, да вдобавок не может обратиться за помощью к матери, получив подпитывающее его ободрение. Если же, напротив, мать «приучила» как юношу, так и девушку к повседневному труду, не стремясь быть идеальной хозяйкой, но будучи всегда открытой к диалогу со своим ребенком, он имеет в ситуации начала самостоятельного проживания как навыки самообслуживания, так и уверенность в том, что у него есть с кем поделиться своей болью, кому рассказать о беспокоящих его вещах, к кому прийти в трудной ситуации.

Таким образом, разбирая подробнее влияние каждого из типов сепарации на отдельные элементы ситуации отделения ребенка от родителей, мы понимаем, сколь сложная и интересная картина вырисовывается перед нами. Взрослеющий человек, уходя из родительского дома, вовсе не обязан на высшем уровне развить свою отделенность от матери и отца во всех аспектах. Напротив, нити, связывающие его с родителями, еще долгое время (а может, и всю жизнь) будут питать его, поддерживать, когда он сталкивается с жизненными дилеммами. Их ни в коем случае нельзя обрывать, важно учиться по-новому выстраивать отношения, видя перед собой уже не маленького ребенка, а личность, которая имеет право решать самостоятельно, куда ей идти, с кем и чем связать свою жизнь. Это безумно трудно для любого родителя — отпустить дитя, кажущееся таким хрупким, в мир, полный опасностей и соблазнов. Но только таким образом можно продолжать гармонично развиваться, достигая внешне наблюдаемых успехов, и что немаловажно, сохраняя баланс внутри своей личности.

Ситуацию сепарации нельзя рассматривать только лишь с одной стороны: как для взрослеющего молодого человека, так и для его родителей, особенно матери, она является узловой точкой, после прохождения которой меняется жизнь, взгляды на мир. Ее нужно пройти, подключив все внутренние ресурсы, справиться, не боясь встретиться с амбивалентностью своих чувств. О том, как это делают женщины, провожающие своих детей в большой мир, можно узнать в нашей монографии «Сепарация взрослеющих детей: свобода для или от?». Мы также отпускаем наше «детище» в свободное плавание по волнам мыслей, чувств, образов, идей читателей «Психологической газеты», надеясь на душевный отклик в ваших сердцах!