16+
Выходит с 1995 года
29 марта 2024
«Психология сегодня вступила в период "парадигмальной борьбы"»

Предлагаем вашему вниманию интервью с Михаилом Александровичем Бендюковым. Михаил Александрович - доктор психологических наук, профессор кафедры «Прикладная психология» Петербургского государственного университета путей сообщения, бизнес-консультант, автор книг «Психология трудового конфликта», «Профессиональное развитие в условиях негарантированной занятости. Психологический анализ», «Ступени карьеры» (соавтор) и др., ведущий семинара «Психология трудового конфликта. Теория и практика регулирования»

- Михаил Александрович, вы написали книгу о трудовых конфликтах. Существует ли у трудовых конфликтов в России какая-то специфика?
 
- Специфика существует, она связана с тем, что капитализм в России появился недавно. Развитие капитализма в Европе прошло две стадии: накопление капитала (это докапиталистическая стадия) и собственно капитализм – индустриальное производство. На докапиталистической стадии наемный персонал минимален, а на индустриальной стадии получение прибыли невозможно без многочисленных наемных рабочих. В России эти два этапа протекают одновременно. Отечественный капиталист одновременно пытается перераспределить накопленное в советское время богатство, так сказать, «отжать» собственность, и одновременно пытается что-то производить, то есть, получать капиталистическую прибыль. Возникает вполне невротическая ситуация, когда наемный персонал одновременно и нужен, и не нужен. Здесь описанный в западных учебниках технологический подход к бизнесу попросту не реален. А наш менеджмент, да и бизнес в целом, пока весьма психопатичен. Иногда истеричен, иногда шизофреничен, а в последнее время становится все более параноидальным. Это, конечно, благодатная почва для трудовых конфликтов. Ситуация усугубляется тем, что в мире сейчас происходят существенные изменения, которые не могут не затрагивать нашу страну.
 
- Какие именно изменения вы имеете в виду?
 
- Попросту говоря, капитализм заканчивается. Дело в том, что капитализм основан на идее получения прибыли. Технологически это организовано как процесс расширенного воспроизводства и повышения производительности через углубление разделения труда. Поскольку сегодня капитализм функционально победил на всем земном шаре, далее ему расширяться некуда. Новые рынки закончились. Отмечу, что капитализму нужен не спрос, а платежеспособный спрос, увеличение которого теперь невозможно. Поэтому и кризис. По миру мечутся десятки триллионов долларов, которые некуда вложить, чтобы получить прибыль. В общем, это не традиционный для капитализма кризис перепроизводства, а системный кризис – крах всей модели.
 
- Как это проявляется на уровне отдельной организации?
 
Весьма незатейливо. Прибыль падает, а капиталист с этим не согласен. Новых рынков нет. Значит нужно минимизировать расходы. Трудовой ресурс зачастую самый затратный. Значит нужно его оптимизировать. Как? Во-первых, повысить производительность труда, но не за счет новых технологий (это дорого), а за счет интенсификации труда – того, что в политэкономии называется «усилением эксплуатации». Во-вторых, снижение зарплаты. Поскольку напрямую снизить зарплаты затруднительно, сначала меняют ее структуру, увеличивая изменяемую часть (премии и прочее), а затем начинают ее уменьшать, «подлавливая» работника на ошибках. То есть усиливают организационное давление, которое зачастую доходит до параноидального организационного террора. Помните заявление «олигархического клоуна» Михаила Прохорова о необходимости 60-часовой рабочей недели? Вот это оно и есть! Понятно, что наемному работнику все это не может нравиться. Пока рынок труда более-менее благоприятен, он может найти другое рабочее место. А если ситуация будет как в Испании (средняя безработица - 25%, по молодежи - 50%)? Мы получим все потенциалы организационного трудового конфликта: демотивацию, «внутренний» оппортунизм, воровство, забастовки (прежде всего - в виде итальянской забастовки) и прочее. Особо «ярых» менеджеров будут просто бить! И, без сомнения, такой конфликт выльется на социальный уровень, как это уже было в 2008 году в Пикалево, а сегодня в полной мере наличествует в Греции и Испании. Вот так сопрягаются социально-экономические и организационные процессы. Но, и это самое главное для нашего разговора, все они имеют отражение на уровне индивидуальной психики.
 
- Есть ли у психолога возможность в ситуации трудового конфликта каким-то образом влиять на конфликт, управлять им?
 
- Думаю, да. Однако только в том случае, если он займет правильную позицию и будет обладать соответствующими знаниями. Из того, что я сказал можно сделать вывод, что трудовой конфликт неразрешим в рамках имеющегося мироустройства. Это правда. Но это вовсе не означает, что им невозможно управлять. Можно и нужно, но только в режиме компенсации. Ведь, в конечном счете, все внешние условия становятся конфликтогенами лишь тогда, когда найдут свое отражение в ментальных репрезентациях – субъективных образах реальности. И именно психолог может работать с образами реальности – воздействовать на них, менять их. Позволяет ли его квалификация и опыт делать это – другой вопрос. На мой взгляд, большинство психологов пока, как говорится «не в теме». И это очень печально.
 
Я вовсе не оголтелый критик капиталистического мироустройства. В конце концов, именно капитализм создал индустриальное производство, востребовал и создал научно-технический прогресс, отвел угрозу голода от большинства населения планеты. Да, он не идеален, но идеального общества и не бывало. Но сложная социальная система может рухнуть так, что мало не покажется никому. Например, вы знаете о том, что производительность труда на мануфактурах поздней Римской империи была вновь достигнута в Европе лишь к середине 18 века? Все знают, что в Риме был водопровод и канализация. В Париже она была построена лишь в 1860 году. А в Петербурге - вообще уже при Советской власти. Что-то мне не нравится перспектива новых Темных веков, которая проглядывается за нынешним кризисом! И если психологи могут что-то сделать для компенсации этого процесса, они должны делать это. Хотя, по правде сказать, и психология должна бы измениться, включив в себя знания из смежных наук.
 
- В чем причина того, что у психологов сейчас нет достаточных знаний о социально-экономических процессах?
 
- Это естественный процесс. Как я сказал выше, капитализм основан на разделении труда. Само появление психологии как отдельной науки есть результат этого процесса. Обратите внимание - психология появилась в конце 19 века, когда разделение труда в других сферах человеческой деятельности сделало ее востребованной. И весь ХХ век она разделялась дальше. На мой взгляд, сегодня этот процесс приобретает облик шизофрении, которую принято называть «мультипарадигмальностью». Есть такая ироничная фраза Льва Ландау: «Науки бывают естественные, неестественные и противоестественные». Сказано очень верно. Сегодня в естественнонаучную психологию «затесались» псевдонаучные (экзистенциальная психология, соционика, психоанализ) и антинаучные (астропсихология, христианская психология) направления. Так, как говорится, не победим!
 
В принципе, пусть себе существуют. Но рынок-то «схлопывается», потому что уменьшается платежеспособный спрос. А при уменьшении рынка имеющееся разделение труда существовать не может. Оно должно снижаться. Об этом, кстати, писал еще Адам Смит. Значит, востребованными становятся специалисты широкого профиля, способные системно и целостно воспринимать социальные процессы, без оглядки на границы наук. Вот мне интересно, многие ли психологи могут внятно изложить второй закон термодинамики или объяснить квантовую теорию поля? А ведь это основа системно-синергиятической теории, которую так любят упоминать в диссертациях по психологии. Психология сегодня вступила в период «парадигмальной борьбы». И если мы не воспользуемся наработками смежных, но парадигмально близких естественных наук, то психология быстро превратится в карго-культ.
 
Возвращаясь к проблеме трудового конфликта. Когда я стал изучать эту проблему, я обнаружил, что этот феномен лишен онтологического статуса – статуса существования. Он не определен в юриспруденции, не определен в социологии. В советской психологии он был назван, в лучшем случае, производственным конфликтом, т.е. конфликтом на уровне отдельного подразделения – бригады, отдела, цеха. Пришлось привлечь идеи из политэкономии, социальной философии, социологии, критической теории менеджмента и общей психологии, чтобы системно рассмотреть проблему. Дело в том, что основные факторы трудового конфликта являются внешними по отношению к психическому миру. Но собственно трудовой конфликт как совокупность действий есть результат отражения этих факторов в ментальных репрезентациях. Пришлось разработать не только структурную модель трудового конфликта (социальный трудовой конфликт – организационный трудовой конфликт – внутриличностный трудовой конфликт), но и динамическую модель формирования конфликтного поведения, основанную на естественнонаучных представлениях о психике. Психологически ориентированное управление трудовым конфликтом и есть влияние на компоненты этой динамической модели. Именно в этом контексте я планирую рассматривать трудовой конфликт на семинаре «Психология трудового конфликта. Теория и практика регулирования».
 
Беседовала Юлия Смирнова
Комментарии

Комментариев пока нет – Вы можете оставить первый

, чтобы комментировать

Публикации

Все публикации

Хотите получать подборку новых материалов каждую неделю?

Оформите бесплатную подписку на «Психологическую газету»