19 июня 2025 года состоялся круглый стол фракции политической партии «Новые люди» в Государственной Думе Федерального Собрания РФ на тему «Вопросы регулирования психологической деятельности в России». Резолюцию по итогам круглого стола планируется направить в Государственную Думу, Совет Федерации, Министерство здравоохранения, Министерство труда и социальной защиты, Министерство просвещения.
На обсуждение была вынесена концепция проекта Федерального закона «О развитии психологической помощи в Российской Федерации» (полный текст в pdf).
В качестве целей закона в документе выделены:
- обеспечение доступности психологической помощи для всех категорий граждан;
- развитие профессиональных стандартов через саморегулирование;
- интеграция психологической помощи в существующие системы ОМС и социальной защиты;
- защита прав граждан при получении психологических услуг;
- поддержка профессионального развития психологов.
В работе круглого стола под руководством депутата Госдумы, заместителя руководителя фракции «Новые люди» Сарданы Владимировны Авксентьевой приняли участие представители профессионального психологического сообщества, психологической науки, депутаты Государственной Думы РФ, представители органов государственной власти. Среди участников мероприятия:
- Ярослав Евгеньевич Нилов, председатель Комитета Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов;
- Татьяна Васильевна Соломатина, заместитель председателя Комитета Государственной Думы по охране здоровья;
- Лариса Борисовна Семенова, заместитель директора Департамента социальной защиты и социального обслуживания Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации;
- Оксана Александровна Драганова, кандидат психологических наук, заместитель начальника отдела развития системы профилактики асоциального поведения несовершеннолетних Департамента государственной политики в сфере защиты прав детей Министерства просвещения РФ;
- Светлана Вячеславовна Шпорт, доктор медицинских наук, главный специалист психиатр Минздрава России, генеральный директор Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского;
- Александр Григорьевич Асмолов, доктор психологических наук, академик РАО, заведующий кафедрой психологии личности МГУ им. М.В. Ломоносова, научный руководитель Школы антропологии будущего РАНХиГС при Президенте РФ, научный руководитель Академии потенциала человека СберУниверситета, научный руководитель Московского института психоанализа;
- Тахир Юсупович Базаров, доктор психологических наук, профессор кафедры социальной психологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, научный руководитель Московской школы практической психологии при Московском институте психоанализа.
- Борис Сергеевич Братусь, доктор психологических наук, член-корреспондент РАО, профессор кафедры общей психологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, декан факультета психологии Российского православного университета св. Иоанна Богослова;
- Дмитрий Алексеевич Леонтьев, доктор психологических наук, заведующий Международной лабораторией позитивной психологии, личности и мотивации, профессор департамента психологии факультета социальных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»;
- Виктор Викторович Макаров, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой психотерапии и клинической психологии Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования, президент Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиги, президент СРО Национальная ассоциация «Союз психотерапевтов и психологов»;
- Петр Аркадьевич Балунов, заместитель главного редактора профессионального интернет-издания «Психологическая газета»;
- Ольга Ивановна Муляр, директор Института практической психологии «Иматон»;
- Дмитрий Викторович Ковпак, кандидат медицинских наук, доцент кафедры психотерапии, медицинской психологии и сексологии Северо-Западного государственного медицинского университета им. И.И. Мечникова, ректор Международного института развития когнитивно-поведенческой терапии, основатель и президент Ассоциации когнитивно-поведенческой психотерапии;
- Гули Тахировна Базарова, кандидат психологических наук, директор Московской школы практической психологии при Московском институте психоанализа;
- Семен Борисович Есельсон, экзистенциальный терапевт, вице-президент Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиги, руководитель комитета модальностей ОППЛ;
- Леонид Леонидович Третьяк, кандидат медицинских наук, врач-психотерапевт, сертифицированный гештальт-терапевт, преподаватель Международного института гештальт-анализа и супервизии, Восточно-Европейского Гештальт Института, член Координационного совета Российской психотерапевтической ассоциации;
- Сергей Николаевич Ениколопов, кандидат психологических наук, доцент, заведующий отделом клинической психологии Научного центра психического здоровья;
- Александр Георгиевич Шмелев, профессор, доктор психологических наук, Заслуженный профессор МГУ, основатель и научный руководитель группы компаний «Гуманитарные технологии»;
- Борис Юрьевич Шапиро, кандидат психологических наук, доцент, сотрудник Психологической службы Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, член Правления СРО «Союз практических психологов»;
- Гражина Леонардовна Будинайте, кандидат психологических наук, практикующий психотерапевт, член правления ОСКиП, член правления СРО СПП, член АОРПП;
- Лариса Анатольевна Кононенко, председатель правления СРО СПП, системный семейный психолог, супервизор ССТ, клинический психолог, член правления ОСКиП, преподаватель кафедры прикладной психологии и психотерапии ИППК РУДН;
- Татьяна Ивановна Михайлова, исполнительный директор Частного образовательного учреждения дополнительного профессионального образования «Институт психотерапии и консультирования «Гармония»»;
- Елена Владимировна Мартынова, кандидат психологических наук, доцент, директор НОЧУ ДПО «Высшая Школа психологического консультирования», доцент кафедры возрастной психологии и семейного консультирования Московского института психоанализа;
- Александр Николаевич Рязанцев, психолог-консультант, дипломированный специалист в области гештальт-терапии, системно-феноменологического подхода, кризисной психологической помощи;
- Елена Константиновна Климова, кандидат психологических наук, доцент, заведующая кафедрой психологии Калужского филиала Московского гуманитарно-экономического университета, руководитель психологического центра «Успех»;
- Максим Александрович Никитин, адвокат, консультирующий психологов по вопросам их деятельности в области права;
- Вания Леонидовна Маркович, практикующий психолог;
- Николай Григорьевич Баранов, клинический психолог;
- Максим Владимирович Страхов, кандидат социологических наук, психолог;
- Алена Витальевна Ал-Ас, практикующий психолог;
- Марина Алексеевна Чижова, практикующий психолог, проректор Института перинатальной и репродуктивной психологии.
В начале встречи С.В. Авксентьева выразила благодарность «Психологической газете» за профессиональное обсуждение законодательного регулирования деятельности психологов, развернувшееся на сайте издания, а также в рамках 19-го Санкт-Петербургского саммита психологов.
Сардана Владимировна отметила, что на круглом столе представлена концепция закона, а не проект Федерального Закона, поскольку пока текст не соответствует требованиям, предъявляемым к текстам Федеральных Законов.
«Есть один законопроект, мы все его бурно обсуждали, он пока еще у нас в работе в Государственной Думе...» — упомянула С.В. Авксентьева находящийся на рассмотрении Госдумы законопроект, внесенный Н.А. Останиной, хотя ранее «Ведомости» со ссылкой на источники издания сообщали, что этот законопроект не был поддержан правительственной комиссией по законопроектной деятельности.
«Я знаю, что готовятся другие тексты авторской группы. Мы это уважаем. Но мы считаем, что должен быть выбор, должна быть альтернатива», — подчеркнула С.В. Авксентьева.
«Замечательно, что у нас появился этот законопроект, насколько мне известно, тайно двигается через Госдуму другой законопроект, лоббистским образом, без широкого обсуждения, это возмутительно», — подчеркнул в ходе круглого стола С.Б. Есельсон.
«Где-то ходит еще один текст законопроекта, да. Согласно регламенту работы Государственной Думы, если вносятся два законопроекта по одной теме, то они должны вместе рассматриваться. Поэтому нам важно не упустить этот момент, если, предположим, будут две разные вещи: один о регулировании, а наш звучит совершенно иначе и по смыслу другой — о развитии, то хотелось бы, чтобы коллеги смотрели на них одновременно», — откликнулась на реплику С.Б. Есельсона Сардана Владимировна.
В ходе круглого стола о концепции законопроекта высказались представители Министерства просвещения, Министерства здравоохранения и Министерства труда и социальной защиты.
Оксана Александровна Драганова, представляющая Министерство просвещения, отметила: «Вариант концепции, который есть, не совсем про сферу образования. Возможно, она осталась где-то за кадром. Тем не менее армия педагогов-психологов на сегодня насчитывает порядка 57 тысяч педагогов-психологов в системе образования: детские сады, школы, колледжи, не включая вузы… Не вижу коллег из Министерства науки и высшего образования, коллеги бы тоже сказали о развитии психологической службы в образовательных организациях высшего образования». «Необходимо учитывать уже действующие федеральные нормы и профессиональные стандарты, которые уже существуют», — подчеркнула О.А. Драганова.
Светлана Вячеславовна Шпорт, представляющая Министерство здравоохранения, отметила: «Это уже третий законопроект, который мы рассматриваем. Медицинские работники системы здравоохранения очень ждут, когда мы придем к единому пониманию, что будет включать в себя законопроект. Мне показалось, что в настоящем законопроекте очень размыты границы компетенций, и акцент сделан в сторону клинической психологии. Сегодня медицинские психологи и вообще клиническая психология хорошо зарегулирована, компетенции клинических психологов достаточно четко определены. Нам не хватает компетенций иных специалистов, психологов, с которыми мы уже сегодня сотрудничаем и готовы сотрудничать. Образование, аккредитация — в подобных обсуждениях эти вопросы мы всегда ставим на первое место. Хотелось бы в этом законопроекте разделить медицинскую составляющую и другую. Здесь смешались и ОМС, и медицинская помощь…»
Лариса Борисовна Семенова, представляющая Министерство труда и социальной защиты, отметила: «В этом законопроекте Минтруду неожиданно уделяется очень много внимания. При этом возлагается очень большая ответственность, в том числе за ведение того самого реестра, который практически у всех вызывает вопросы. При этом в этом законопроекте есть ряд противоречий с нашим ведомственным законом 442».
«Социально-психологические услуги мы, конечно, оказываем, но они составляют всего 7% услуг, которые мы оказывали в 2024 году», — подчеркнула Л.Б. Семенова.
«Также мы не согласны с тем, что нас наделили полномочиями утверждать статус саморегулируемой организации. Не очень понимаю, как это будет выглядеть», — отметила Л.Б. Семенова.
Вания Леонидовна Маркович считает, что необходимо более подробно обсудить вопросы терминологии.
«Сегодня мы используем только один термин психолог. Но в концепции нашей работы существуют много терминов: психолог, психотерапевт, клинический психолог, медицинский психотерапевт, немедицинский психотерапевт, коуч…» — перечислила В.Л. Маркович.
Также В.Л. Маркович предложила обсудить программы ДПО: «В тексте отражено, что психологическую деятельность может вести человек, у которого есть высшее образование и профессиональная переподготовка. Однако качество этой переподготовки под вопросом. Количество часов не регламентирует качество работы. Кто и каким образом будет участвовать в том, чтобы выработать общую методику, методологию, которую будет использовать каждое ДПО. Это требует обсуждения».
«В законопроекте мы прописали, что СРО регламентирует работу психологов. Однако если у нас будет множество СРО, как и где будут храниться эти нормативы, кем они будут вырабатываться. Не получится ли, что одно СРО будет более мягким, чем другое? Сколько их должно быть?» — предложила обсудить В.Л. Маркович.
Александр Георгиевич Шмелев отметил, что обсуждаемый проект выглядит более мягким и конструктивным, чем обсуждавшийся ранее. «Но что я здесь не нашел? С позиции человека, который много лет разрабатывал компьютерные модели тестирования. Не нашел акцента на процедуры измерения, — отметил Александр Георгиевич. — Количественные методы измерения знаний дают нам возможности мягкого рейтинга».
Максим Владимирович Страхов отметил, что в текст к основным понятиям необходимо добавить такие понятия, как супервизия, супервизор, пояснить понятие «психолог» — с каким образованием этот человек, поскольку в документах о дополнительном профессиональном образовании не всегда значится «психолог» — это может быть «психолог-консультант» и т.д. М.В. Страхов считает, что понятие «практикующий психолог» в законопроекте можно было бы заменить на понятие «консультирующий психолог».
Максим Владимирович подчеркнул: «Психолог — человек, получивший образование психолога. Точка. Он не имеет права консультировать даже по существующему законодательству. Потому что есть квалификация: клинический психолог, психолог-консультант, психолог в социальной сфере, психолог-педагог, кризисный психолог, семейный психолог…»
Также М.В. Страхов задался вопросом, почему в законопроекте в требованиях к дополнительному образованию указан объем именно 1000 часов. М.В. Страхов предложил сделать государственный стандарт образования.
М.В. Страхов отметил, что предложенный в проекте единый реестр, на его взгляд, является избыточным, однако каждая СРО могла бы иметь свой пул психологов, которым она разрешает деятельность.
Тахир Юсупович Базаров подчеркнул: «Не вижу, кто может описать, что такое психологическая деятельность. Психологическая помощь — действительно очень важная и актуальная задача и до пандемии, и до СВО».
Т.Ю. Базаров отметил: «Мы всегда имеем в виду три реальности. Квалификация — за это отвечают учебные заведения. Компетенции — то, что ожидает заказчик от профессионала. И компетентность». Также Тахир Юсупович выделил три позиции: консультант, советник и эксперт.
«Если оценивать мы будем не образование, а компетентность, сложится возможность понять, ты кто, откуда, какая картина мира у тебя», — подчеркнул Т.Ю. Базаров.
Тахир Юсупович напомнил об идее создания Российской ассоциации психологических сообществ, предложенной ранее в публикации в «Психологической газете»: «Если психологи доросли до такого уровня самоорганизации, то тогда и не надо ничего другого…»
«Психолог — это специалист, который делает человека счастливым», — подчеркнул в заключение своего выступления Т.Ю. Базаров.
Александр Григорьевич Асмолов отметил позитивные следствия появления проектов: «В обществе сформулирован запрос на профессиональную психологию. Психология замечена».
«Самый позитивный момент: мы уходим от рассуждений о психологической деятельности к более реальной вещи — психологической помощи, —подчеркнул А.Г. Асмолов. — Нам нужен закон о психологической помощи. Нам нужен закон о развитии психологической помощи. Сказал развитие — сказал вариативность, сказал развитие — сказал образование».
«Что смущает и требует большой работы… Риск отождествления психологической помощи с клинической помощью. Психологическая помощь не должна редуцироваться к лечению, к терапии… Если мы скажем, что это только сфера здравоохранения, то мы предложим закон, превращающий российское общество в госпиталь», — подчеркнул А.Г. Асмолов.
«Если мы будем делать национальный реестр, мы вляпаемся… Посчитать психологов в стране и устроить олимпиаду “Кто психолог”… Это риск. Мы не должны давать стигмы, разрабатывая психологическую помощь», — подчеркнул А.Г. Асмолов.
Виктор Викторович Макаров подчеркнул, что впервые за 27 лет обсуждения в проекте закона говорится о кадросберегающей и ресурсосберегающей концепции.
«Не согласен, что психологической помощью должны заниматься только психологи. Должны заниматься специалисты разного уровня, мы рассматриваем четыре таких уровня: консультант, специалист в методе, психологический консультант, психолог», — считает В.В. Макаров.
Дмитрий Викторович Ковпак отметил, что в проекте необходимо раскрывать понятия «супервизия» и «аккредитация».
Семен Борисович Есельсон отметил, что идет движение от абстрактной деятельности к конкретной, в то время как в мировой законодательной деятельности двигаются иначе. «Я начал бы чистить авгиевы конюшни, связанные с подготовкой психологов», — отметил С.Б. Есельсон.
Борис Сергеевич Братусь напомнил: «Вспомним старую концепцию, закон — сосуд благодати. Современные законодатели, к сожалению, это часто забывают, и законы носят репрессивный характер».
«Мы почти не говорим о законодательстве как таковом. Мы объясняем законодателю, какие у нас сложности. А законодателю это не надо. Им надо объяснять, какое у нас благо. Тахир Юсупович блистательно определил это благо: «Психолог — это тот, кто делает человека счастливым».
«Где Академия наук? И Академии российского образования нет. А ведь задачи РАН и РАО — это экспертные задачи. Где эти эксперты? Где РПО, которое должно отвечать за нас, психологов?» — отметил в ходе выступления Б.С. Братусь.
Борис Юрьевич Шапиро отметил необходимость учебно-методической организации, которая бы занималась разработкой профессиональных стандартов, корректировкой учебных планов, разработкой рамочного этического кодекса.
«У нас нет систем лицензирования. Что будет аналогом? Мне кажется, это должно быть членство в СРО», — отметил Б.Ю. Шапиро.
Дмитрий Алексеевич Леонтьев отметил: «Представленная концепция — хорошая основа для дальнейшей работы. Важно провести границу между тем, что закон регулирует, и тем, что он не регулирует».
«Смысл данного законопроекта в том, чтобы найти баланс между интересами профессионалов и интересами клиентов. Должен быть баланс прав и обязанностей. Необходимо от пациента требовать определенные вещи, пройти свою часть пути…» — отметил Д.А. Леонтьев.
Максим Александрович Никитин отметил, что необходимо прояснить различие терминов «психолог» и «психотерапевт». Также М.А. Никитин отметил необходимость разъяснения практических моментов, связанных с платным или бесплатным участием в СРО и едином реестре, а также с процедурами входа и выхода из него.
Марина Алексеевна Чижова отметила, что в тексте есть противоречия с законами о правах потребителя.
«Давайте не путать права и обязанности психологов. Когда мы обязываем кого-то участвовать в программах непрерывного профессионального развития объемом не менее 36 часов в год, мы должны иметь для этого очень веские основания», — подчеркнула М.А. Чижова.
Ссылка на видеозапись трансляции круглого стола на сайте Госдумы.
По итогам встречи С.В. Авксентьева указала в своем официальном телеграм-канале адрес для предложений по законопроекту: AvksentevaSV@mail.ru
«Психологическая газета», в свою очередь, приглашает читателей принять участие в опросе о концепции нового Федерального закона «О развитии психологической помощи».
Уже 23 июня мы передадим все идеи и предложения разработчикам Концепции.
.jpg)
Психотерапевт и есть психолог, который оказывает психотерапию и его деятельность должна регулироваться и не ограничиваться только получением магистратуры - специалитета, а ещё изучением метода и аттестацией по нему. А все остальные 3 уровня - психологи после вуза, коучи и специалисты близких специальностей - нерегулируемые и могут работать под началом психолога, как сказал коллега Виктор Викторович Макаров в видео.
Иван Михайлович, здравствуйте! Я примерно понимаю, что Вы имеете в виду и в целом с Вами согласен, но Вы рассуждаете в рамках зарубежной терминологии и профессиональной парадигмы (на другой ветке Вы рассказывали, что работаете в Германии). У нас лучше быть по-осторожнее с терминами "психотерапевт", "психотерапия", "пациент" и т.д. У нас есть врач-психотерапевт - это человек с медицинским образованием, окончивший ординатуру по психиатрии и получивший дополнительное образование по психотерапии, он имеет право проводить как медикаментозную, так и безмедикаментозную психотерапию. А то, про что вы написали, - это клинический (медицинский) психолог, к которому действительно приказ Минздрава предъявляет более высокие образовательные требования, чем к обычному психологу.
Здравствуйте, Евгений Николаевич, я действительно рассуждаю в рамках зарубежной терминологии и профпарадигмы, но насколько мне известно, психолог-психотерапевт всегда существовал в России, по крайней мере пару лет назад, и подразумевалось, что это скорее всего медицинский психолог в учреждении здравоохранения. Врач-психотерапевт = психиатр. Наверное, тут опять путаница в терминологии и понимании, потому что я сам клинический психолог и работал в учреждении здравоохранения, где, естественно, все для меня были пациенты, так как они таковые по отношению к учреждению.
Иван Михайлович, не совсем так. Официально должности "психолог-психотерапевт" нет, такой термин употребляется только в обиходе. Есть "клинический (медицинский) психолог" с достаточно широкими полномочиями по психологическому сопровождению пограничных пациентов в условиях стационара, ну и с повышенными требованиями к образованию. Врач-психотерапевт и врач-психиатр это не равные понятия. Психотерапия - это отдельная специальность ординатуры или профессиональной переподготовки (только для лиц с медицинским образованием!). Повторюсь, в обиходе данные понятия действительно употребляются часто как синонимы.
Здравствуйте, Иван Михайлович.
В России сейчас выдают дипломы о профессиональной переподготовке с самыми разными квалификация и: психолог-психотерапевт, психолог-астролог, психолог-нумеролог и так далее, и тому подобное.
Многих из этих специальностей официально в РФ не существует, квалификационных требований к ним нет.
Психолог-психотерапевт - одна из таких специальностей, квалификаций. Чисто - маркетинговый ход соответствующих учебных заведений.
, чтобы комментировать
Интересно, а старая концепция Проекта закона обсуждалась в ГД при присутствии ведущих психологов страны или нет?
, чтобы комментировать
"Психологи после вуза" - это, очевидно, "психологи"
, чтобы комментировать
И консультировать они могут, имея только диплом вуза. Не надо оспаривать очевидные вещи.
Консультировать могут, но не проводить психологическую психотерапию для пациентов
Пациенты — у врачей, а у психологов — клиенты.
Использование термина «пациент» предполагает наличие диагноза, симптомов и лечебного процесса, что автоматически относит деятельность к медицинской практике и попадает под действие законодательства о здравоохранении.
Психологи, не являющиеся медицинскими работниками, не имеют права:
ставить медицинские диагнозы;
осуществлять лечебную деятельность;
использовать в обращении термин «пациент».
Они работают с клиентами, оказывая немедицинскую психологическую помощь: поддержку, сопровождение, помощь в решении жизненных, личностных, поведенческих и коммуникативных трудностей.
Неправомерное использование термина «пациент» может повлечь юридическую ответственность, включая обвинение в незаконной медицинской деятельности (ст. 235 УК РФ — «незаконное занятие частной медицинской практикой» или выдача себя за врача).
Система высшего образования развивается параллельно с общественными институтами. Психологи, получившие диплом государственного вуза, как правило, изучают все современные методики психологического консультирования и вправе применять их по своему усмотрению в рамках своей компетенции.
Если кому-то не повезло с уровнем подготовки в конкретном вузе или с эпохой получения образования — и он не освоил ту или иную методику в достаточной степени, — он вправе обратиться в дополнительное профессиональное образование (например, в АНО ДПО «Ромашка» или даже в условное ООО «Рога и копыта») для её освоения.
Однако следует понимать: диплом о высшем образовании по специальности «Психология», выданный государственным аккредитованным вузом, имеет высший юридический статус по сравнению с дипломами о переподготовке или сертификатами частных образовательных организаций.
Уважаемые психологи (метры и рядовые)!
Хотелось бы услышать Ваше мнение про клиентов и пациентов(+++, что, по моему, очень важно для самой ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ.
Из истории происхождения термина "клиент". Клиент (от лат. cliens, множ. clientes) — в Древнем Риме свободный гражданин, отдавшийся под покровительство патрона и находящийся от него в зависимости.
Википедия (бизнес) гласит: "В бизнесе, торговле и экономике клиент — это человек, который получает консультации или услуги от профессионала, например, от юриста или медицинского работника. Клиенты отличаются от покупателей тем, что покупатели считаются «одноразовыми покупателями», в то время как клиентов можно рассматривать как «долгосрочных получателей»
Клиентов медицинских учреждений обычно называют пациентами, хотя терапевты нередко используют слово клиент. В контексте социального обеспечения получателей услуг часто называют «пользователями услуг»."
Вопрос: можно ли оказание бесплатной психологической помощи в государственных учреждениях (НЕ БИЗНЕС) людям обозначить термином «Пользователи Психологических Услуг»??? Или нет. А при работе с пациентами платно (БИЗНЕС) оставить термин "Клиент"?
С уважением, Валерий Михайлович.
Конечно я имеют ввиду клинического психолога в больнице. Там пациенты и такой психолог может осуществлять немедикаментозную психотерапию. Для которой всё же нужно освоить метод после учёбы в вузе и получит аттестацию. Для других психологов - клиенты и психологическая консультация. Это не должно ограничиваться законом, кроме уже существующих принципов
Диплом о высшем образовании по специальности "Психология" выданный государственным аккредитованным по этой специальности ВУЗом юридически равнозначен аналогичному диплому, выданному не государственным ВУЗом, имеющи аккредитацию по такой же специальности.
Диплом установленного образца о профессиональной переподготовке имеет такую же юридическую силу, как и предыдущие дипломы, в силу действующего закона об образовании.
Юридически у них одинаковая сила, ибо они законны и подтверждают наличие квалификации на основании закона.
А, вот, диплом о высшем образовании, полученный в ВУЗе, не имеющем аккредитации по данной специальности, юридически слабее диплома гособразца о высшем образовании, и диплома установленного образца о профессиональной переподготовке.
Другое дело, что наниматель имеет право выбирать - с каким именно образованием ему нужен исполнитель и фиксировать эти требования в соответствующих законах и подзаконных актах.
, чтобы комментировать
И еще:
"В современном российском законодательстве понятие «клиент» является межотраслевым и используется в различных сферах правового регулирования:
клиент – физическое или юридическое лицо, иностранная структура без образования юридического лица, находящиеся на обслуживании организации, осуществляющей операции с денежными средствами или иным имуществом (абзац 11 ст. 3 Федерального закона от 7 августа 2001 № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём, и финансированию терроризма»)"
, чтобы комментировать
Уважаемый Иван Михайлович!
Меня интересует вопрос: можно ли оказание бесплатной психологической помощи в государственных учреждениях (НЕ БИЗНЕС) людям обозначить термином «Пользователи Психологических Услуг»??? Или нет. А при работе с пациентами платно (БИЗНЕС) оставить термин "Клиент"?
С уважением, Валерий Михайлович.
, чтобы комментировать
Читаю текст и комментарии и вспоминаю стихи одного "пиита" Неизвестно зачем, не понятно на кой"?
"Новые люди" =- фракция, которая может чего-то предложить и не более того.
Закон о психологической помощи устаревает еще до того, как его изложат на бумаге. Он системно не верен.
Отчего никто на это не обращает внимания?
, чтобы комментировать
Психолог без права на профессию? Анализ законопроекта "О психологической помощи" и юридические риски саморегулирования
Автор: Владислав Буланов, психолог, эксперт в области правового регулирования психологической практики.
Проект федерального закона "О развитии психологической помощи в Российской Федерации", разработанный в рамках усилий по систематизации и легализации психологической деятельности, содержит ряд прогрессивных положений: создание Национального реестра, усиление роли саморегулируемых организаций (СРО), признание частной практики без обязательного лицензирования. Однако при ближайшем рассмотрении проект содержит существенные юридические противоречия, способные не только создать преграды для практикующих специалистов, но и в целом дестабилизировать систему профессионального регулирования.
В данной статье мы рассмотрим ключевые правовые коллизии проекта:
1. попытку передать СРО полномочия по установлению новых квалификаций;
2. возможность трактовать по-разному одну и ту же признанную государством квалификацию;
3. дискриминационный характер повторного подтверждения квалификаций, уже присвоенных в рамках закона.
Мы также предложим юридически обоснованные поправки, устраняющие эти риски.
---
Парадокс переподготовки: как набрать стаж, если работать нельзя?
Согласно статье 8 проекта закона, специалисты с дипломами о профессиональной переподготовке (ДПО) обязаны пройти:
- квалификационный экзамен в СРО;
- супервизию;
- подтверждение практического опыта.
Но в ст. 13 указано: право на частную практику возникает только после включения в Национальный реестр, что возможно лишь после вышеуказанных процедур. Возникает юридическая ловушка: чтобы попасть в реестр, надо иметь стаж и супервизию, но чтобы получить их — надо быть в реестре.
Это прямое нарушение принципа правовой определённости и презумпции законности образования. Возникает провокация к нарушению закона: фактически предполагается, что стаж должен быть получен нелегально.
Решение: предусмотреть статус "стажёра под супервизией" или разрешить ограниченную практику до подтверждения квалификации — как это реализовано в медицинской или педагогической сферах.
---
Разброд в квалификациях и дискриминация: опасности саморегулирования без ограничений
Законопроект наделяет СРО полномочиями по аттестации, сертификации и допуску специалистов. Но в нём не указано, по каким именно квалификациям они могут это делать.
Это создаёт две проблемы:
1. СРО смогут вводить "новые" квалификации, не закреплённые в ЕКС, ОКПДТР, профстандартах или ФГОС. Например, "семейный психолог", "психолог-астролог", "кризисный консультант" и пр., которые не имеют правового статуса, но могут использоваться для ограничения доступа к профессии.
При этом требования к этим квалификация в разных СРО могу очень сильно отличаться даже на уровне теоретического наполнения, на уровне освоенных компетенций.
Сегодня такие квалификации присваиваются учреждениями дополнительного образования и в них, то, как раз разные учебные программы, разное теоретическое и практическое наполнения, разные квалификационные требования к этим квалификациям.
И если СРО займутся, по сути, тем же самым, то в чём смысл их работы? Порядка это не наведёт, а количество проблем увеличит.
2. Даже по признанной квалификации "Психолог" СРО смогут предъявлять разные требования: где-то — 3 года стажа, где-то — 500 часов супервизии, где-то — личная терапия и членство в ассоциации. В итоге одна и та же квалификация будет трактоваться по-разному в зависимости от принадлежности к СРО, что нарушает единообразие и правовую определённость.
Это противоречит:
- ст. 60 и 76 закона № 273-ФЗ «Об образовании в РФ»;
- ст. 1.1 ТК РФ и принципу правовой определённости;
- ст. 19 и 37 Конституции РФ (право на труд, равенство и запрет дискриминации);
- позиции Конституционного Суда РФ (Постановление № 41-П от 14.11.2018).
----
О равенстве организаций: кто имеет право подтверждать квалификацию?
В России дополнительное профессиональное образование (ДПО) не подлежит государственной аккредитации, но реализуется на основании лицензии, в соответствии с законом "Об образовании". Образовательные учреждения (в том числе НКО) присваивают квалификацию «Психолог» по утверждённой программе, разработанной на основе профстандарта и ФГОС.
В то же время СРО (чаще всего также НКО) получают право по законопроекту проверять и даже отклонять квалификацию, присвоенную другим профессиональным НКО, имеющим лицензию.
Возникает вопрос: почему одна некоммерческая организация с лицензией имеет меньше прав, чем другая без лицензии, но с функцией СРО?
Это нарушает:
- ст. 8 ГК РФ (равенство форм собственности и правоспособности);
- ст. 60 закона «Об образовании в РФ»;
- принцип правовой стабильности и доверия к выданным документам.
Если программа реализована в рамках лицензии, квалификация соответствует профстандарту, и итоговая аттестация проведена — не требуется дополнительное подтверждение квалификации через СРО.
Оно должно применяться только в случаях:
- отсутствия квалификации в государственных классификаторах;
- получения квалификации вне лицензированных программ;
- указания в дипломе нестандартной квалификации (например, «семейный психолог»).
Предлагаемая поправка
Статья 7.1. Ограничения на установление квалификационных требований
1. Саморегулируемые организации вправе осуществлять квалификационные процедуры исключительно по квалификациям, установленным в:
- Едином квалификационном справочнике (ЕКС);
- Общероссийском классификаторе профессий (ОКПДТР);
- утверждённых профессиональных стандартах;
- федеральных государственных образовательных стандартах (ФГОС).
2. Квалификация, присвоенная в рамках лицензированной образовательной программы, по профессии, включённой в указанные реестры и стандарты, признаётся действительной без дополнительного подтверждения через СРО.
3. Подтверждение квалификации через СРО требуется только в случае, если:
- квалификация отсутствует в государственных классификаторах;
- образовательная программа не лицензирована;
- в дипломе указана нестандартная квалификация.
4. Специализации (семейное, кризисное консультирование и др.) допускаются как формы практики в рамках признанных квалификаций, но не как самостоятельные квалификации.
Экспертное обоснование поправки
Принцип правовой определённости требует, чтобы требования к профессии были едины, понятны и закреплены государством.
Уравнивание всех НКО по праву присваивать или отменять квалификацию без государственных критериев создаёт хаос, подменяет публичное право частным усмотрением.
СРО не наделены публично-правовым мандатом и не имеют права отменять юридические последствия диплома, выданного в рамках закона.
Конкуренция трактовок одной и той же квалификации нарушает правовую предсказуемость и дискриминирует специалистов по признаку формы образования.
Заключение
Закон о психологической помощи необходим, и предложенный проект делает важный шаг в сторону институционализации профессии. Но он не должен допускать юридические ловушки, порождающие массовые нарушения, дискриминацию и правовую нестабильность.
Поправка, предложенная в данной статье, устраняет ключевые риски:
- произвол СРО в вопросах квалификаций;
- дискриминацию обладателей дипломов, выданных в рамках закона;
- расщепление единства квалификационного пространства.
В результате будет обеспечен баланс между профессиональной автономией и правовой стабильностью, между свободой саморегулирования и защитой прав специалистов.
Публикуется для свободного распространения с правом копирования, цитирования и внесения в реестры общественных инициатив.
, чтобы комментировать
А давайте проведем правовой анализ проекта, вкратце.
Объект анализа: Проект ФЗ «О развитии психологической помощи в РФ» (представленный для обсуждения профессиональным сообществом).
Цель анализа: Выявление правовых противоречий проекта закона с положениями Конституции РФ, Федерального закона № 273-ФЗ «Об образовании в РФ» и Трудового кодекса РФ (ТК РФ).
---
1. Противоречия с Конституцией Российской Федерации
Статья 19 Конституции РФ — Принцип равенства
«Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от... формы собственности и иных обстоятельств...»
Анализ: Законопроект делегирует саморегулируемым организациям (СРО), которые являются некоммерческими организациями, право подтверждать или не признавать квалификацию, выданную другими некоммерческими образовательными организациями, имеющими лицензию. Это создаёт неравенство между организациями одной правовой формы и ведёт к дискриминации специалистов по признаку СРО-принадлежности.
---
Статья 37 Конституции РФ — Право на труд
> «Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию...»
Анализ: Проект вводит замкнутую систему: лицо с профессиональной переподготовкой не может попасть в Национальный реестр без подтверждения в СРО, а чтобы набрать стаж и супервизию, необходимо быть в реестре. Это фактически блокирует реализацию права на труд, создавая административные барьеры, не основанные на объективных профессиональных критериях, и нарушает конституционную норму.
---
2. Противоречия с Федеральным законом № 273-ФЗ «Об образовании в РФ»
Статья 60 — Документы об образовании и (или) о квалификации
«Документ о квалификации выдается лицу, освоившему образовательную программу и прошедшему итоговую аттестацию...»
Анализ: Квалификация «Психолог», присвоенная по лицензированной программе в объёме, предусмотренном законом, имеет юридическую силу. Законопроект фактически ставит под сомнение легитимность таких документов, навязывая повторную проверку через СРО без доказанных оснований, что противоречит статье 60 и нарушает презумпцию законности образовательных результатов.
---
Статья 76 — Дополнительное профессиональное образование
«Программа профессиональной переподготовки реализуется только при наличии лицензии на ведение образовательной деятельности...»
Анализ: Если программа реализована в рамках лицензии, а квалификация соответствует профстандарту, то она не требует дополнительного подтверждения. Попытка обязать всех специалистов с ДПО проходить аттестацию в СРО подрывает законный механизм профессиональной подготовки, установленный в статье 76.
---
3. Противоречия с Трудовым кодексом Российской Федерации
Статья 1.1 ТК РФ — Принцип правовой определённости
«Правовое регулирование трудовых отношений основывается на принципе правовой определённости...»
Анализ: Законопроект допускает, что одна и та же квалификация «Психолог» может трактоваться по-разному в разных СРО. Например, в одном СРО потребуется 3 года стажа и супервизия, в другом — экзамен и членство в ассоциации. Это разрушает единое правовое поле и нарушает принцип определённости и предсказуемости, лежащий в основе трудового законодательства.
---
Обобщённый вывод
Проект Федерального закона «О развитии психологической помощи в РФ» в текущей редакции содержит положения, противоречащие Конституции РФ, закону «Об образовании» и Трудовому кодексу РФ.
Основные риски:
- подмена государственной системы признания квалификации саморегулируемой инициативой;
- отсутствие механизма законного входа в профессию для лиц с ДПО без нарушения закона;
- угроза дискриминации специалистов по признаку СРО-принадлежности;
- деструкция правовой определённости в сфере труда.
Рекомендация:
Законопроект требует внесения принципиальной поправки, ограничивающей право СРО подтверждать только те квалификации, которые:
- не включены в государственные классификаторы и профстандарты;
- не присвоены в рамках лицензированной образовательной деятельности.
Также необходимо ввести правовой статус "стажёра под супервизией" для легального допуска к практике до момента подтверждения квалификации.
Автор: Владислав Буланов психолог, участник экспертных обсуждений по правовому регулированию психологической помощи
« Попытка обязать всех специалистов с ДПО проходить аттестацию в СРО подрывает законный механизм профессиональной подготовки, установленный в статье 76.» Уважаемый Владислав Юрьевич, в рамках ДПО прохождение личного анализа и супервизий предполагает исключительно добровольность.
Людмила Григорьевна, здравствуйте. Пожалуйста, переформулируйте и расширьте Вашу мысль, ибо она мне не ясна ни в контексте моих комментариев, ни в контексте обсуждаемого проекта закона.
Благодарю.
ДПО по той или иной модальности, как правило, имеет трехуровневую подготовку.
Первый уровень - теория, с защитой выпускной или дипломной работы и получением диплома.
На второй и третий уровень идут не все. Это годы индивидуальной подготовки. И никакой обязаловки здесь нет. Только добровольность. В чем здесь подрыв механизма в статьи 76?
Однако, программа подготовки в модальности ДПО, многолетняя, трехуровневая, и программа подготовки той же модальности в Клинической психологии в объеме нескольких часов, несколько разная.
Ваша цитата: "Анализ: Если программа реализована в рамках лицензии, а квалификация соответствует профстандарту, то она не требует дополнительного подтверждения. Попытка обязать всех специалистов с ДПО проходить аттестацию в СРО подрывает законный механизм профессиональной подготовки, установленный в статье 76."
Как видим, профстандарты разные. Очень. И СРО сегодня по качеству подготовки специалистов значительно впереди.
Становится яснее.
1. Я в своих комментариях опираюсь на закон, ратую за его соблюдение и за то, чтобы новый закон не вошёл в противоречие с уже существующими, ибо это породит правовую неопределенность и, следовательно, станет нарушением Конституции РФ.
2. В обсуждаемых версиях закона говорится о том, что психологи с ДПО не будут иметь права работать, пока их квалификацию не подтвердит СРО.
То есть, они будут обязаны проходить это подтверждение.
Обязаны!
Однако это входит в противоречие с законом "Об образовании", в котором говорится о том, что по результатам обучения выпускникам присваивается квалификация и выдаётся диплом с правом ведения профессиональной деятельности.
Никакие механизмы дополнительного подтверждения квалификации, тем более, возможно, конкурирующей организацией, законом не предусмотрено.
То есть, сейчас пытаются породить механизм, отменяющий силу важнейших положений закона "Об образовании" и не отменяя сами эти положения.
Это - юридический нонсенс, это - попытка принять антиконституционный нормативный акт.
3. В РФ не существует официально признанных на уровне государства профессиональных стандартов ни по одной из существующих психотерапевтических модальностей.
Поэтому о каких профессиональных стандартах в психотерапевтических модальностях Вы говорите - для меня загадка.
А, вот признанные на государственном уровне квалификационные стандарты и ФГОСы по "клинической психологии", по "психологии" есть.
И если программа обучения им соответствует, то квалификация присвоена законным образом и с чего, вдруг ее ещё подтверждать? Закон "Об образовании" этого не требует.
4. Строго говоря, к примеру, когнитивно-поведенческий терапевт - это не квалификация. Это - специализация в психотерапии. А психотерапевтами в РФ могут быть только врачи, имеющие определенную подготовку.
Говорить о немедицинской психотерапии - можно, но эти разговоры не основаны на законе.
В этом аспекте правильнее говорить о когнитивно-поведенческой психологической коррекции. А вот психологической коррекцией, согласно квалификационных стандартов занимаются психологи.
Ну и... Мы же с вами знаем, что не смотря на то, что люди проходят обучение по одним и тем же программам, в одном и том же учебном заведении, пусть по одной и той же модальности, на выходе все равно будут иметь отличные друг от друга знания, умения и навыки и разную эффективность в работе.
Так что давайте решать возникшие задачи в рамках существующего правового поля, и не городить новые проблемы и законы, противоречащий Конституции РФ.
Законы юриспруденции несколько моложе законов природы. ( Про дышло вспомнилось..) Поэтому они постоянно требуют доработки, уточнения. Разные весовые категории у этих законов, и противоречия неизбежны. Сейчас идет первая острая фаза. Как долго она продлится - время покажет.
, чтобы комментировать
Здравствуйте! Скажите, пожалуйста, что Вы называете медицинской и немедицинской психотерапией?
Насколько я знаю, в системе образования психотерапия— это субспециальность, получаемая после прохождения
курсов дополнительного профессионального образования в области психотерапии и
консультирования, на базе профильного высшего образования.
Психотерапевтом становится специалист, прошедший обучение конкретному методу психотерапии,
компетентность которого зависит от объёма практической деятельности. Становление и качество
подготовки специалиста зависит от профессиональной супервизии–практики под наставничеством
опытных коллег, работающих в конкретном направлении и методе психотерапии.
Важно учитывать общемировую практику регуляции психотерапии и консультирования.
Необходимо ясно и точно использовать термины в вопросах регулирования психологической деятельности в России, и на мой взгляд, в альтернативном законопроекте «О развитии психологической помощи в Российской Федерации» (полный текст в pdf) это предлагают сделать.
Здравствуйте.
Для меня на данный момент ситуация в части психотерапии в РФ проста - в РФ существует только одна психотерапия - медицинская и называться психотерапевтами по закону могут только врачи, прошедшие соответствующее обучение.
Не медицинская психотерапия по своей сути и функционал является ни чем иным, как психологической коррекцией.
Здесь просто произошел сбой в связи с тем, что подавляющее большинство модальностей - западные. По их законам они могут считаться психотерапией.
А, вот, по нашим, надо бы делать разводку.
Если модальность осваивает врач-психотерапевт, то это, скажем когнитивно-поведенческая терапия, а если психолог, то название лучше изменить на когнитивно-поведенческая психокоррекция.
Но, тут, возможно встанет вопрос авторских прав на названия и т.п.
В общем, я полагаю, что если в законе есть "психологическая коррекци", то вводить туда ещё и "не медицинскую психотерапию" излишне.
, чтобы комментировать