Продолжение разговора с членом-корреспондентом Российской академии образования, доктором психологических наук, профессором Варварой Ильиничной Моросановой. Часть I «О саморегуляции, неопределённости и цифровизации. Фундаментальная психологическая наука VS практическая психология».
Наиля Кондратюк — Варвара Ильинична, более 100 лет назад известный русский поэт Владимир Маяковский написал стихотворение «Кем быть?». И спустя 100 лет этот вопрос не теряет своей актуальности. Если говорить о профессиональном самоопределении человека, что, по Вашему мнению, меняется в профессиональном мире в связи с внедрением цифровых технологий, появлением новых профессий, многочисленными трансформациями, которые происходят в современном мире? Какая роль во всем этом отведена саморегуляции?
Варвара Моросанова — Прежде, чем непосредственно затронуть тему самоопределения, еще несколько слов о закономерностях развития человечества. Наш мир изменился и продолжает меняться. При этом важно помнить, что изменения касаются не столько самих принципов, сколько форм, в которых проходят процессы личностного и профессионального самоопределения. Простой пример. Раньше основной формой управления организацией, управления своей жизнью (мы всегда так считали, призывали к этому и так преподавали) было стратегическое планирование. Сейчас в условиях резких внешних изменений на первый план выходит ситуационное планирование.
Что касается мира профессий, то он резко изменился в связи с появлением цифры. Меняет ли это в целом что-либо? Скорее, опять же ставится проблема, которая была и ранее, но сейчас стоит более остро. Раньше, когда люди выбирали профессию, считалось, что нужно ориентироваться на сферу, к которой обращена эта профессия: отношения с людьми, отношения с техникой и так далее. Сейчас вопрос стоит по-другому и связан, в том числе, с востребованностью регуляторных ресурсов. И теперь речь идёт о регуляторных подклассификаторах профессий. Если, например, говорить о профессии учёного, очевидно, что в ней регуляторными ресурсами, как показывают наши исследования, в первую очередь является планирование, высокий интеллект, креативность. В тоже время, заметим себе, не все люди должны и могут быть креативными, с далеким планированием и с высоким интеллектом. Наш мир устроен так, что востребовано и то, и другое, и третье. Поэтому существуют профессии, в которых на первый план выступают исполнительские функции. Это нужно учитывать. Или контролирующие функции, где меньше нагрузка на лидерские качества. Сейчас, по моим наблюдениям, почему-то поиску лидеров придают какое-то особое значение. Но не меньшую потребность, чем в лидерах, мы испытываем, например, в рабочих, в инженерных профессиях.
В контексте вопроса о подклассификаторах, очень интересно движение, которое мы сейчас наблюдаем в общественной жизни, в психологии труда — это разделение навыков на «soft-skills» и «hard-skills». Выделение компетенций, которыми должен овладеть человек, чтобы быть успешным в профессии, подчеркивает, что знания и умения (так называемая знаниевая парадигма), связанные с выполнением профессиональных действий (причем, заметьте себе, в любой сфере), должны быть дополнены личностными качествами, регуляторно-личностными компетенциями, необходимыми в той или иной профессии. На мой взгляд, тенденция к такому когнитивно-личностному интегративному подходу и позволит найти новые подклассификаторы профессий. И здесь нужно сказать, что развитие осознанной саморегуляции является универсальной компетенцией. Чем выше осознанная саморегуляция, тем выше у человека способность и планировать, и программировать, и моделировать условия достижения целей, тем больше у него возможностей, тем шире тот круг профессий, которыми он может овладеть. В то же время, существуют профессии, в которых универсальность даже не всегда является желательной. Есть профессии, требующие специальных регуляторных компетенций. В исследованиях нашей лаборатории показано, что специальных регуляторных компетенций требуют профессии особого риска, в которых очень часто цели и алгоритмы действий прописаны инструкциями, но в то же время специальной, очень важной компетенцией, необходимой именно в этой профессии, является надежность, обеспечивающая безошибочность действий, за которой стоит устойчивость регуляции, связанная с умением точно смоделировать ситуацию, найти значимые условия, оценить нештатную ситуацию. По своим регуляторным ресурсам этот тип профессий отличается от профессии ученого или профессии педагога.
Заметим, что и в современных ФГОСах есть отсылка к «soft skills» и «hard skills». В них очень хорошо прописано, что среди результатов образования для всех школьных ступеней обучения и для высшей школы выделяются как предметные результаты, так и личностные, и регуляторные. Это общая тенденция, связанная с формированием компетенций, которыми должен обладать по мере образования, по мере развития ребенок, подросток, юноша и которые обеспечат успешность его личностного и профессионального самоопределения и саморазвития.
Н.К. — Что касается подклассификаторов современного мира профессий, — можно ли сказать, что есть лишь ряд профессий, для которых наличие определенных регуляторных ресурсов необходимо? В том смысле, что это не нужно всем.
В.М. — Регуляторные ресурсы нужны всем, потому что любая профессия предполагает некоторые действия, а за действиями стоит их организация. Другой вопрос — какие именно регуляторные ресурсы? Кому-то нужны универсальные. А кому-то — специальные, так как достаточно уметь выполнять инструкции, за которыми стоит только программирование действий, точнее только выбор программы.
Может сложиться представление, что существуют профессии, в которых регуляторные ресурсы не нужны. Это ошибочно. Какую бы профессию человек ни выбрал, все равно он должен уметь выполнять обязанности, соответствующие этой профессии. Я приводила пример с профессиями высокого риска, учеными. Возьмите профессию продавца. В этой профессии, как и во многих других, необходимы коммуникативные навыки, которые тоже есть в регуляции, — регуляции взаимоотношений с окружающими.
Еще один момент важен — любая профессия требует дисциплины, а за дисциплиной стоит организация действий, саморегуляция. Вопрос лишь в том, что разные профессии будут требовать разных средств организации действий, разных отношений и мотивации.
Н.К. — Может ли сам человек целенаправленно развивать у себя осознанную саморегуляцию?
В.М. — Я должна сказать, что осознанная саморегуляция, безусловно, развивается и стихийным образом. Это не значит, что кто-то должен прийти и обязательно помочь. Педагогам и психологам очень хорошо известно, что в подростковом возрасте, в юношеском возрасте саморегуляция во многом обращается на себя. Предметом регуляции становится сам подросток, который изучает себя, свои возможности управления собой, происходит развитие волевой регуляции. Здесь мы можем вспомнить усилия, направляемые подростком на себя, на понимание отношений с окружающими, причём это делается им вполне осознанно. Это тот интерес, который часто перебивает даже стремление к учению, мешает учению. Всегда ли это эффективно? В общем-то, конечно, это эффективно. Но дело в том, что чем больше педагоги и психологи знают о закономерностях осознанной саморегуляции, тем скорее они помогут в том случае, когда ребёнок не справляется. Общая способность к саморегуляции, как любая способность, может быть и в большей, и в меньшей степени развита у человека. И тем, у кого она меньше развита, нужна внешняя помощь.
Н.К. — Варвара Ильинична, сегодня во время нашего разговора я услышала от Вас некий совет по управлению организациями в новых условиях. В частности, Вы говорили о необходимости переориентации со стратегического на ситуационное планирование. Могли бы Вы дать еще один совет — что делать обычному человеку, чтобы сохранить свое психологическое благополучие в ситуации неопределенности, возникшей в результате пандемии, и пока не собирающей заканчиваться?
В.М. — Говоря о психологических ресурсах человека в ситуации пандемии, важно помнить, что мы все разные и нет такого общего рецепта. Тем не менее, среди нас есть люди, склонные к планированию своей жизни, планированию будущего, и невозможность этого приводит их в состояние тревоги, депрессии и дистресса. Этим людям можно посоветовать через осознание невозможности ориентации на дальнюю временную перспективу в настоящем мире постараться в большей степени жить решениями сегодняшних проблем. Есть люди, которые привыкли жить сегодняшним днем, им может быть легче. И вот еще, что я хочу сказать, отвечая на Ваш вопрос. Есть совершенно необходимое качество, я бы даже сказала два качества, которые помогают разным людям, при любой типологии. Во-первых, — это оптимизм. Вспомните, что в Библии говорится про грех уныния. А в современной психологии есть неопровержимые подтверждения, что люди оптимистического склада, люди с высоким представлением о своей самоэффективности, люди с надеждой в любых ситуациях легче переживают те объективные трудности, которые возникают в связи с условиями самоизоляции, с необходимостью перестроиться на дистанционный режим работы, учебы, с потерей работы и так далее. Во-вторых, — умение быть гибким. Если раньше мы всегда говорили о том, что главное — это настойчивость в достижении цели, то сейчас, когда цели рушатся по объективным, не зависящим от нас причинам, — нужно уметь перестроиться, нужно суметь проявить гибкость.
Н.К. — Спасибо за беседу, Варвара Ильинична!
В.М. — Спасибо!
.jpg)
Комментариев пока нет – Вы можете оставить первый
, чтобы комментировать