Скрытое лидерство и разнообразие моделей успеха в современном обществе

Трансформации современности являются сегодня областью изучения философов, социологов, антропологов, психологов, исследователей культуры и т.д. В пространстве этого мультидисциплинарного дискурса сформировалась система методологических координат, дифференцирующая рассматриваемые феномены на осях сложности и простоты, единства и разнообразия, определенности и неопределенности, стабильности и транзитивности [Barnett 2000; Bauman 2011; Giddens 1990; Lyotard 1984]. Признаком прогрессивного развития сегодня считается движение от простоты и единообразия к сложности и разнообразию, от определенности и стабильности к неопределенности и транзитивности [Асмолов 2015; Марцинковская 2015]. Осмысление же преобразований современности позволяет нам утверждать, что в социокультурном и психологическом пространстве происходят не только изменения в ритмах и стилях жизни, но и качественные изменения личности и моделей лидерства.

Простота и сложность: нативисты и глобалисты

В наши дни происходит пересмотр концептуальных моделей, представлений о реальности и терминов, описывающих современность. Так, болгарский интеллектуал И. Крастев в работе «После Европы» обратил внимание на изменение ведущих категорий, которые в ХХ в. вполне успешно описывали политическую действительность, но более не совпадают с дифференциацией сообществ и идентичности внутри современного общества. На смену левым и правым, либералам и консерваторам, старине и новизне сегодня приходят нативисты и глобалисты, характеризующиеся, соответственно, простотой и сложностью мировосприятия. Эти люди различаются между собой разными типами идентичности. Глобалисты более мобильны, они активные деятели и авторы собственной жизни. Их уверенность в собственном будущем основана, прежде всего, на профессионализме и на полученном образовании, и эти обстоятельства дают им возможность чувствовать себя комфортно в новых местах и с новыми людьми. Нативисты же характеризуются уже не мобильной, а стабильной идентичностью. Их идентичность основана на принадлежности к конкретному месту и к определенной группе, а потому изменения вызывают у них тревогу и неуверенность [Krastev 2017].

Разнообразие: неоднородность и гетерогенность современности

Современность не только текуча [Bauman 2011], но и неодновременна [Bloch 1991]. Одну эпоху составляют не только различные поколения и личности с разными картинами мира, но даже представители одного поколения, физически находясь в пространстве общей современности, проживают совсем разные культурные и психологические времена. Это разнообразие идентичностей и поколений делает историческое время многомерным, и поэтому мышление конкретной эпохи никогда не сводится к одному стилю или типу, а всегда полифонично [Мангейм 2000]. Иными словами, в каждой эпохе представлены разные типы личности, разные стили мышления, разные модели успеха, разные формы и стратегии лидерства. Таким образом, культурно-исторические эпохи не являются однородными, наряду с линейными и очевидными тенденциями, они скрывают в себе сетевые и латентные движения, становящиеся в дальнейшем субъектами и инициаторами перемен [Гусельцева 2019].

Неопределенность и транзитивность современности

Исследуя проблему занятости, российский социолог Ж.Т. Тощенко отмечал, что в наши дни традиционные понятия, такие как «рабочий класс», «крестьянство», «интеллигенция» и т.п., сделались размытыми и фрагментированными [Тощенко 2019]. Социально-классовая структура общества превратилась сегодня в калейдоскоп сообществ, которые не имеют или практически не имеют общих черт. Несколько ранее в качестве методологической проблемы это обозначил Б. Латур, показывая, что общества как такового не существует, а есть лишь сообщества, и прежде всего необходимо изучать их отношения и взаимодействия друг с другом. Общество есть абстракция, оно ничего не объясняет: это понятие само должно быть объяснено [Latour 2005]. Заметим, что в данный методологический контекст удачно вписываются эмпирические исследования молодежных движений Е.Л. Омельченко, которая показывает, что на смену субкультурам как феномену ХХ века в наши дни приходят новые, ценностно дифференцированные объединения людей, которые она назвала «солидарностями» [Омельченко 2019].

Постановка проблемы

Описывающая усложнившуюся и диверсифицированную современность парадигма мультидисциплинарности побуждает нас сегодня пересматривать интерпретации и объяснительные модели, сложившиеся в психологии и педагогике ХХ века. Ведь довольно часто привычный язык описаний игнорирует появление принципиально новых феноменов, нюансов и движений, которые вызваны к жизни трансформациями современности. Таким образом, перед нами встает методологическая задача: не только описать изменившуюся реальность, но и провести инвентаризацию методологической оптики и терминологического аппарата, который мы используем для наблюдения транзитивной реальности. В свете этой задачи в данной статье мы анализируем преимущественно вторичные источники — исследования социологами и психологами представлений молодежи о лидерстве и моделях успеха в современном обществе.

Лидер и лидерство как проблема исследования

Понятие «лидер» происходит от английского leader, что в широком смысле слова означает руководить, направлять, указывать путь и вести за собой других людей. В психологии феномен лидерства изучался в рамках факторной (теория черт), ситуационной (ситуационный анализ), мотивационной, поведенческой и интегральной теорий лидерства. Однако уже в середине ХХ века подходы к изучению лидерства изменились, перейдя от анализа отдельных выдающихся качеств к анализу поведенческих стратегий и взаимодействия в группе. Так, К. Левин выделил стили лидерства, описывающие способы взаимодействия лидера с его окружением. На передний план вышел фактор разнообразия: разные стили с разной степенью эффективности справлялись с различными ситуациями. Авторитарный стиль руководства подходил для модели сообщества, в котором власть жестко централизована, а сам лидер принимает решения, наиболее подходящие для мобилизации общества и критических ситуаций, когда необходимо оперативно и четко совершить те или иные действия. Демократический стиль руководства характеризуется распределением власти, решения здесь принимаются коллегиально посредством обсуждения и согласования. Этот стиль руководства эффективен для решения как повседневных (рутинных), так и перспективных задач. В социально-психологическом плане он порождает взаимное доверие и групповую сплоченность. При либеральном стиле руководства лидер делегирует собственные полномочия остальным членам команды [Левин 2000]. Позднее к изучению форм и типов лидерства добавились нарциссический стиль, где лидер фокусирует внимание группы на себе, зачастую жертвуя другими, более важными интересами, а также токсичный стиль, который ухудшает качество деятельности и групповое самочувствие [Lipman-Blumen 2004]. Исследователи также обсуждают феномены кризиса, исчезновения или «рассредоточения» лидерства в диверсифицированном обществе [Bennis, Thomas 2002; Bradfort, Cohen 1998; Vikhanskiy, Mirakyan 2018]. В свете этих положений можно предположить, что в подростковой среде и в молодежных движениях лидерство существует сегодня в рассеянной и скрытой формах. Мы также полагаем, что трансформация форм лидерства обусловлена различием образов жизни и разнообразием моделей успеха в современном мультикультурном и глобализированном обществе.

Модели успеха и успешность личности как проблема исследования

В свою очередь, успех изучают сегодня во множестве социогуманитарных наук — от политологии до социальной психологии. Большинство направлений этих исследований сосредоточены на вопросах личностной успешности, поиска факторов успеха и моделей успеха в той или иной культуре. Несмотря на различие представлений об успехе, большинство исследователей подразделяют успех на внешний и внутренний. Первый тип успеха более ориентирован на социальное одобрение и внешние (материальные или социальные, статусные) достижения. Второй тип успеха связан с саморефлексией, осознанностью и личностной мотивированностью действий. Неоднородность современности, богатство стилей жизни и индивидуальных стратегий в сфере занятости и досуга имеют своим следствием разнообразие моделей успеха. При этом соотношение факторов внешнего и внутреннего успеха является динамической переменной как на протяжении жизни одного человека, так и относительно представлений о жизненных стратегиях разных типов личностей в пределах одного общества.

Феномен скрытого лидерства в современных молодежных движениях

Ведущие трансформации современности имеют свои последствия как для социальной психологии и психологии личности, так и для системы образования. Изменение форм лидерства в молодежных движениях и разнообразие моделей успеха в диверсифицированном обществе становятся факторами формирования новых культурных практик и социальных норм. Так, феномен лидерства в современных молодежных движениях существует в скрытых и диффузных формах. Одновременно, текущие социокультурные трансформации, особенно глобализация, мобильность и смешивание разных культурных практик, определили разнообразие моделей успеха, которые, в свою очередь, повлияли на производство индивидуальных стратегий и самостроительство образов жизни в среде подростков и молодежи.

Пирамидальная и сетевая модели лидерства

В сравнительном анализе социологических и психологических источников мы обнаружили, что в изучении феномена лидерства имеются определенные различия в подходах и методологической оптике. В российских исследованиях лидерство обычно рассматривается в первую очередь как групповой феномен, когда лидер либо соотнесен с социальной группой, либо выступает продуктом развития коллектива. Лидерство как таковое здесь формируется в результате взаимодействия и отношений в социальной группе. В то время как для западноевропейских и американских исследований, особенно до середины ХХ века, было характерно изучать лидера не столько с точки зрения социальной психологии, сколько с позиции психологии личности или теорий управления, где лидером является человек, отличающийся особыми психологическими качествами, поведенческими стратегиями, ориентацией на достижение персонального успеха и т.д.

Однако, подобно тому, как это происходит в современном транзитивном обществе со многими другими концепциями и феноменами: с занятостью [Тощенко 2019], с процессами социализации [Марцинковская 2015], с субкультурами [Омельченко 2019], — понятия «лидер» и «лидерство» являются сегодня отнюдь не теми концептами, которые релевантно описывают тонкие изменения реальности, особенно в среде молодежных движений, где происходит латентное формирование ценностей и идеалов новых поколений. Так, на смену лидерства, которое ранее исследовалось через различие стилей, сегодня пришел феномен скрытого и распределенного лидерства, когда лидеры спонтанно появляются, а затем исчезают по мере выполнения тех или иных задач. Иными словами, произошел переход от пирамидальной модели лидерства (рис. 1) к сетевой модели распределения власти (рис. 2) (подробнее о данных моделях развития см. [Гусельцева 2002: 113]).

В свою очередь, диверсификация социокультурной среды и дифференциация сообществ в современном мире обусловили разнообразие стилей жизни, поведенческих стратегий в качестве подвижной социальной нормы.

Пирамидальная модель лидерства в наиболее ярком виде представлена «вертикалью власти». Эта модель вполне успешно работает в ситуации мобилизации и чрезвычайных положений, но она гораздо менее эффективна для повседневной жизни современных сообществ, состоящих из самостоятельных и автономных личностей, диверсифицированного социокультурного пространства в целом.

Сетевая же модель лидерства предполагает, что лидер может появиться в любое время и во всякой точке, а его появление обусловлено запросом ситуации, вызовом возникающих ситуативных задач. Эта модель особенно эффективна в процессах самоорганизации социокультурной жизни. Появление лидера такого рода довольно трудно предсказать и еще труднее контролировать. Эволюционный же смысл сетевого типа лидерства заключается в обновлении и своего рода защите культурального механизма новизны, с тем чтобы прежние парадигмы, элиты и представления могли регулярно и более оперативно сменяться новыми.

Различные представления о лидерстве в зависимости от субъективного локуса контроля

В диссертационном исследовании И.А. Чиликиной, посвященном изучению социально-психологических характеристик современной молодежи, было установлено, что представления о лидерстве и лидерских качествах связаны с определенным локусом контроля [Чиликина 2010]. Личностям с внутренним и внешним локусами контроля в повседневных жизненных стратегиях необходимы разные типы лидеров, а их самоэффективность зависит от того или иного стиля лидерства. Так, для личностей с внутренним локусом контроля большее значение имеют такие лидерские качества, как решительность, самоорганизация, активность, настойчивость. Их ожидания от лидерства определяются тем, что лидер сможет сформулировать четкую картину и перспективу коллективных действий. Иными словами, личная ответственность, ориентация на достижение собственного успеха, самостоятельность и независимость характеризуют тип лидерства с внутренним локусом контроля. Социальный статус играет важную роль в представлениях о лидерстве у личностей с внешним локусом контроля (экстерналы), тогда как для личностей с внутренним локусом контроля (интерналы) подобный профиль лидера является как раз наименее распространенным. Интерналы в своих представлениях о лидере больше ориентированы на внутренние, личные психологические ресурсы, т.е. на наличие навыков, способностей, знаний и персональных качеств, а не на внешние обстоятельства, которые недостаточно от них зависят. Различия в восприятии в группах интерналов и экстерналов показывали, что первые отдают предпочтение скорее внутренним качествам лидера, тогда как вторые делают акцент на внешних показателях и проявлениях лидерства [Чиликина 2010]. Люди с внутренним локусом контроля с большей вероятностью устанавливают внутренние, персональные и индивидуальные критерии лидерства. В свою очередь, для людей с экстернальным локусом контроля внешние показатели, такие как социальный статус и социальное признание, были гораздо более важны в профиле лидерства [там же].

От иерархической модели лидерства к распределенной (диффузной) модели

Вместо пирамидальной модели лидерства, характерной для мобилизационного состояния обществ в ушедшем двадцатом веке, в наши дни приходят модели распределенной власти. Однако методологические стратегии для обнаружения феноменов скрытого лидерства и латентных движений были изобретены гораздо раньше, чем появились сами эти феномены. Так, мы обнаружили, что продуктивная методология для изучения этой проблемы разрабатывалась во французском постструктурализме [Гусельцева 2007, 2019]. Именно через методологическую оптику французского постструктурализма сегодня видны те аспекты личности и лидерства, которые формируются в процессе сопротивления социальному давлению и воздействию окружающей среды.

Освобождение от власти идеологии, сопротивление личности обезличиванию и управлению ее поведением со стороны общества и государственных структур было исследовано Р. Бартом, который разработал понятие «идиоритмия» [Barthes 2013]. Он обнаружил, что всякая власть стремится установить в жизни общества определенный ритм — в речи ли, в дискурсе, в мышлении, в структурировании времени и т.д. Связывая деятельность общества с ритмами и контролируя его повседневную жизнь, власть, с одной стороны, стремится достичь своего предела, а с другой — создает определенное стилистическое единство. Р. Барт определил идиоритм как «особый ритм», как свободное пространство, существующее вне заданных ритмов и, следовательно, минимально соприкасающееся с государственными структурами, избегающее давления власти. Более того, этот вид свободного пространства имеет тенденцию выпадать из поля зрения формальных лидеров и властей, образуя своего рода «слепое пятно», blindspot [Barthes, 2013]. Таким образом, понятие идиоритмия описывает образ жизни личностей, которые не только сознательно строят свою жизнь в автономии, но которые способны создавать и поддерживать собственный индивидуальный или профессиональный ритм развития. На языке психологии — это и есть личности с внутренним локусом контроля.

Отметим, что идеи саморазвития, самоопределения и самоорганизации играют сегодня важную роль как в современной психологии, так и в социогуманитарных науках. Если мы используем предложенную Р. Бартом концептуальную модель для анализа современных молодежных движений, то следует предположить, что вместо привычных обществ, сообществ и субкультур в современности появляются новые идиоритмические структуры, которые служат диверсификации и самоорганизации в социокультурном пространстве и поддерживают индивидуальный темп и персональный ритм в развитии отдельной личности. Эти тенденции находят сегодня выражение в исследовании индивидуальных стратегий занятости, в разнообразии стилей жизни, индивидуализации поведенческих практик и т.д. Так, в исследованиях Е.Л. Омельченко показано, что в среде российской молодежи спонтанно формируются практики самоорганизации, возникают гражданские ценности (например, новый тип не государственного, а гражданского патриотизма сосредоточен на этичном потреблении и экологических проблемах). Важно также отметить, что для фиксации происходящих изменений Е.Л. Омельченко использовала новые термины, показывая, что вместо «субкультур» в наши дни появляются «солидарности», основанные на стихийном ценностном единстве, а вместо официального патриотизма возникает феномен «повседневной гражданственности» [Омельченко 2019].

Разнообразие моделей успеха в современном обществе и восприятия успеха подростками

Российский философ Г.Л. Тульчинский выделял пять основных моделей успеха в зависимости от ориентации личности на:

1. социальное признание собственных способностей и достижений, статус, славу и популярность в обществе;
2. выборочное признание и поддержку человека референтной группой;
3. продуктивное преодоление трудностей и повышение самооценки;
4. самосовершенствование;
5. реализацию призвания, наслаждение творческим процессом [Тульчинский 1990].

В свою очередь, в диссертационном исследовании Д.А. Бухаленковой, изучавшей представления об успехе в подростковом возрасте, были выявлены три основные модели понимания успеха современными подростками:

1. успех как социальное признание,
2. успех как выполнение социальных требований,
3. успех как саморазвитие и самореализация.

Представления подростков об успехе как саморазвитии и самореализации оказались здесь связаны с высоким уровнем осмысленности жизни и самооценки, а также с детальным представлением о своем будущем [Бухаленкова 2018]. Наряду с этим исследование Д.А. Бухаленковой показало, что подростки, которые понимают успех как выполнение внешних социальных требований, характеризуются более низким уровнем самооценки и осмысленности жизни, а их представление о своем будущем наименее детализировано. Напротив, подростки, понимающие успех как самореализацию и саморазвитие, отличаются высоким уровнем самооценки и чувством осмысленности собственной жизни, также у них присутствует детальный и оптимистичный образ своего будущего [Бухаленкова 2018].

Заключение

Наша современность характеризуется полярными тенденциями глобализации и диверсификации социокультурной среды: в пределах одного общества сегодня сосуществует множество ценностей, моделей лидерства, стратегий успеха и жизненных практик. Изменения, происходящие с личностью и феноменами лидерства в современном обществе, обсуждаются в мультидисциплинарной парадигме посредством методологических координат: простота и сложность, единство и разнообразие, определенность и неопределенность, стабильность и транзитивность. При этом трансформации современности влекут за собой изменение жизненных стратегий личности и феноменологии лидерства. Наряду с представлениями об обществе, концепции личности и лидерства в психологии и педагогике также меняются. В ситуации трансформирующего общества новой социальной нормой становятся представления о разнообразии образов жизни и разных моделях успеха. Появляются новые термины и концептуальные модели, описывающие текущие изменения: например, вместо субкультур исследователи обсуждают «солидарности» — сообщества самоорганизующихся личностей, ориентированные не только на особый образ жизни, но и на общие и сходные ценности; понятие «идиоритмия» характеризует самостроительство особого образа жизни личностью с внутренним локусом контроля. Характерные для ХIХ и ХХ веков идеи о героях и толпе, а также иерархические модели лидерства вытесняются сегодня сетевыми моделями скрытого и диффузного лидерства, которые демонстрируют продуктивность самоорганизации и горизонтального взаимодействия личностей в сообществах.

Итак, в заключение еще раз сформулируем основные идеи данной статьи.

1. Диверсификация социокультурного пространства и рост самоорганизации сообществ связан с изменением моделей лидерства — переходом от иерархической модели лидерства к феномену сетевого (скрытого, диффузного, изменчивого, мобильного, неустойчивого) лидерства.

2. Вместо нормативной модели жизни в транзитивном обществе появляется разнообразие стилей жизни и моделей успеха. Однако, несмотря на тот факт, что современное общество поддерживает различные модели успеха, наиболее важной стратегией для достижения успеха становится самореализация, подразумевающая сознательное отношение к построению траектории собственной жизни, где личность опирается, прежде всего, на внутренний локус контроля. Именно внутренний локус контроля играет ключевую роль в выборе такого рода жизненной стратегии и производстве позитивного представления о собственном будущем. На наш взгляд, внутренний локус контроля является одной из значимых компетенций для достижения успеха и развития личности в транзитивном обществе. Одновременно вышеназванные обстоятельства являются стимулами для перестройки системы образования.

3. Текущие трансформации современности выступают вызовами перемен не только для педагогов и психологов-практиков, но и для исследователей. Так, для изучения появляющихся в наши дни неочевидных, трудно уловимых и диффузных феноменов необходимо изменить методологическую оптику, чтобы, например, заметить, что в этой новой реальности лидеры как таковые исчезают (исчезают — в обычном представлении о лидерстве, существовавшем в ХХ веке), появляются самоорганизующиеся сообщества, автономия личности сопутствует солидарности (ибо лишь самостоятельный человек способен совершать осознанный гражданский выбор), возникают новые социальные практики, а скрытые лидеры внезапно «рождаются» для решения текущих задач и снова растворяются в динамике мобильных сообществ, как только требующие их участия проблемы решены.

При всем при этом важную роль в понимании текущих изменений играет мультидисциплинарный подход. Социологические опросы и полученные эмпирические данные, портреты молодых людей, нарисованные этнографами и антропологами, теории смены поколений и т.д. — весь этот материал имеет для психологии и педагогики смысл, когда он интегрирован в широкую концептуальную рамку (обретая тем самым helicopter view). Именно мультидисциплинарный анализ создает здесь необходимые горизонты как для панорамного видения, так и для интеграции довольно разнообразных и нередко противоречивых исследований.

Литература

1. Асмолов А. Г. Психология современности: вызовы неопределенности, сложности и разнообразия. // Психологические исследования: электронный научный журн. 2015. Т. 8. № 40. С. 1. [Электронный ресурс]. // URL: http://psystudy.ru (дата обращения: 05.05.2018).
2. Бухаленкова Д. А. Представления об успехе в подростковом возрасте. Дисс... канд. психол. наук. М., 2018.
3. Виханский О. С., Миракян А. Г. Новое тысячелетие: управленческие аномалии и современные концепции лидерства. // Российский журнал менеджмента. 2018. № 16(1). С. 131–154.
4. Гусельцева М. С. Культурная психология: методология, история, перспективы. М.: Прометей, 2007. 292 с.
5. Гусельцева М. С. Психология повседневности в свете методологии латентных изменений. Монография. М.: Акрополь, 2019. 375 с.
6. Левин К. Разрешение социальных конфликтов. СПб.: Речь, 2000. 408 с.
7. Мангейм К. Очерки социологии знания. Проблемы поколений – состязательность – экономические амбиции. М.: ИНИОН РАН, 2000. 162 с.
8. Марцинковская Т. Д. Современная психология – вызовы транзитивности. // Психологические исследования. 2015. Т. № 42. С. 1. [Электронный ресурс]. // URL: http://psystudy.ru (дата обращения: 15.04.2018).
9. Омельченко Е. Л. Уникален ли российский случай трансформации молодежных культурных практик? // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2019. № 1. С. 3–27.
10. Тощенко Ж. Т. Феномен прекариата: теоретические и методологические основания исследования // Социологические исследования. 2019. Т. 45. № 9. С. 51–63.
11. Тульчинский Г. А. Разум, воля, успех: О философии поступка. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1990. 230 с.
12. Чиликина И. А. Локус контроля как социально-психологическая детерминанта представлений о лидерских качествах. Дисс. ... канд. психол. наук. М., 2010.
13. Anderson M. H., Sun P. Y. T. Reviewing leadership styles: Overlaps and the need for a new ‘full-range’ theory // International Journal of Management Reviews. 2017. № 19(1). P. 76–96.
14. Bauman Z. Culture in a Liquid Modern World. Cambridge: Polity Press, 2011. 122 p.
15. Barnett R. Realizing the university in an age of supercomplexity. Buckingham: Open University Press & SRHE, 2000. 200 p.
16. Barthes R. G. How to Live Together: Notes for a Lecture Course and Seminar at the Collège de France (1976 – 1977). New York: Columbia University Press, 2013. 222 p.
17. Bennis W. G., Thomas R. J. Geeks and Geezers: How Era, Values, and Defining Moments Shape Leaders. Harvard Business School Press: Boston, 2002. 224 p.
18. Bloch E. Heritage of our times. Cambridge, UK: Polity Press, 1991. 394 p.
19. Bradfort D. L., Cohen A. R. Power Up: Transforming Organizations Through Shared Leadership. JosseyBass: SanFrancisco, 1998. 384 p.
20. Giddens A. The Consequences of Modernity. Cambridge: Polity, 1990. 188 p.
21. Krastev I. After Europe. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 2017. 128 p.
22. Latour B. Reassembling the social: an introduction to actor-network-theory. Oxford New York: Oxford University Press, 2005. 301 p.
23. Lipman-Blumen J. The Allure of Toxic Leaders: Why We Follow Destructive Bosses and Corrupt Politicians – and How We Can Survive Them. Oxford: Oxford University Press, 2004. 320 p.
24. Lyotard J.-F. The Postmodern Condition: A Report on Knowledge. Manchester, UK: University of Manchester, 1984. 144 p.

Источник: Гусельцева М.С., Асмолов А.Г. Скрытое лидерство и разнообразие моделей успеха в современном обществе // Поволжский педагогический поиск. 2020. № 2 (32). С. 14-23. DOI: 10.33065/2307-1052-2020-2-32-14-23