Консультационно-диагностическое сопровождение психотравмированной личности

Определение психической травмы

Сложно сказать, в какой именно момент человечество задумалось о том, что определенного рода события могут оказывать отсроченное негативное влияние на эмоциональное состояние индивида и, в конечном счете, на весь его организм.

Клинописные таблички, дошедшие до нас со времен Шумерского царства и датируемые третьим тысячелетием до нашей эры, описывают состояние людей в условиях военных действий. Данные описания очень похожи на симптомы посттравматического стрессового расстройства (по МКБ-11, 2018).

Оказание помощи людям с этими состояниями начали намного позже. Первые варианты преодоления подобных последствий травматического стресса изложены в сказаниях, легендах, мифах и представлены в религиозных ритуалах. К примеру, у некоторых народностей была распространена практика введения человека в трансовое состояние с помощью звуков и особых танцев. Современные методы травматерапии в XXI веке внешне радикально изменились, включая их парадигмальную направленность на реализацию естественно-научного подхода с привлечением современных знаний в области нейронаук [2; 3].

Психотравмированная личность

В современной научной литературе широко используется термин «стресс» [1; 4]. Диапазон состояний, которые называют этим словом, достаточно широк: от ситуативной тревожности перед публичным выступлением — до страданий, испытываемых человеком от условий крайней нищеты.

У специалистов в области здоровья принято разделение медицинской и психологической терминологии. Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) — диагноз из врачебной практики [5; 6], который не часто ставят пациенту. Психологи же ориентированы на описание специфики психотравматизации после травматического стресса.

Травматический стресс (traumatic stress) — общепринятое во всех странах мира понятие, которое подразумевает, что человек пережил тяжелые события, и они нанесли его психике серьезный вред [3]. При этом последствия стресса человек испытывает на протяжении длительного времени и старается тем или иным способом их преодолеть.

Именно эта протяженность во времени отличает травматический стресс от ежедневного или острого стресса. Не всегда он заканчивается психотравмой. Психологи часто наблюдают динамику травматического процесса.

Динамика травматического процесса и особенности его диагностики

Травмапроцесс подразумевает наличие определенного события, повлекшего за собой череду существенных, с точки зрения психического и физического здоровья, неприятностей [1]. За травматической ситуацией следует травматическая реакция, одним из видов которой вполне может являться острый стресс.

Травматическая реакция может закончиться постепенным восстановлением, когда человеку удалось справиться самостоятельно или с чьей-то помощью. Однако при неблагоприятных обстоятельствах у человека возникает травмапроцесс. В этом случае говорят, что он пережил в прошлом психическую травму, а далее разворачиваются на психофизиологическом уровне ее последствия.

Травмапроцесс может хронифицироваться. Это происходит, когда человек после травматической ситуации разными способами старается создать свою травмакомпенсаторную схему, опираясь на этиологический, превентивный и репаративный её аспект. Он ходит на работу, вступает в отношения и пытается достичь благополучия, но процесс разрушения все-таки идет, нанося психике и здоровью в целом все больший ущерб. К первичной психической травме могут добавляться новые травматические ситуации, и тогда политравматизированные люди уже обращаются за медицинской помощью.

Таким образом, мы видим, что психическая травма никогда не возникает в момент травматической ситуации. Она всегда отсрочена. В качестве ориентира в литературе для психиатров определен временной отрезок в шесть недель или 40 дней после травмирующего события. Если за это время нет признаков процесса нормализации, восстановления психического состояния, то можно говорить о переходе в травмапроцесс, который может длиться годами.

Дифференцировать события, которые, скорее всего, повлекут за собой психическую травму, от ситуаций, вызывающих стресс, не так просто. Ведь люди реагируют на стрессоры по-разному: кто-то травмируется от известия о сокращении с работы, а кто-то стойко переживает болезнь или даже смерть близкого. Здесь мы можем говорить о разном психическом ресурсе. Для кого-то даже пасмурный день может стать, что называется, последней каплей внутренних возможностей.

Однако разработаны определенные критерии, по которым мы можем отличить травмирующие события и предположить, что с большой долей вероятности они приведут к психической травме у абсолютного большинства людей. Считается, что человек может пережить или стать свидетелем события, которое представляло серьезную угрозу здоровью, жизни или было связано с сексуальным насилием, — это однозначно скажется на его психическом здоровье и, вероятно, повлечет за собой психическую травму. Не всегда эта психотравматизация очевидна. Иногда окружающим, да и самому человеку представляется, что он все благополучно пережил, но потом возникают отсроченные последствия.

Многие сотрудники МЧС, полиции, скорой помощи могут не подозревать, что они травмированы. В силу специфики своей деятельности они постоянно наблюдают и переживают события, классифицируемые психиатрами как травмирующие для большинства людей.

Есть даже специальный термин «травма свидетеля в профессиональной сфере». Но вроде бы остаются при этом работоспособными, выполняют все свои человеческие функции и в целом ведут привычную жизнь.

К сожалению, это не означает, что им удалось избежать травматизации.

Особенности консультативного сопровождения психотравмированной личности

В англоязычных источниках по психотравме можно встретить массу примеров, когда пострадавшие обращаются в страховые компании за компенсацией ущерба, нанесенного их здоровью каким-то событием. Довольно распространены случаи, когда после общения с сотрудником компании состояние клиента ухудшается. Это еще раз демонстрирует нам ситуацию, когда спусковым крючком для запуска травматического процесса становится не само травмирующее событие, а некая внешняя сила. Иногда эффекты от этих взаимодействий могут быть более травматичными, чем само событие.

Описывая реакции на психотравму, традиционно приводят четыре группы симптомов [7].

1. Навязчивые реакции. Человек как будто переживает травмирующее событие снова и снова. Его преследуют навязчивые воспоминания, мысли, образы и ощущения. Ночью могут повторяться кошмарные сны с похожим сюжетом.
2. Реакции избегания. Человек старается избегать всего, что даже отдаленно напоминает о травмирующем событии. Это могут быть не только неприятные воспоминания, мысли или чувства, но и люди, места и ситуации, ассоциирующиеся с пережитой ситуацией.
3. Негативные изменения в настроении и паттернах мышления. Человек настойчиво воспроизводит негативные убеждения о себе, других или мире. Он не помнит важных аспектов психотравматизации, закрывается от людей, которые раньше были ему близки, отстраняется и чувствует эмоциональное опустошение. Он практически утрачивает способность испытывать положительные эмоции.
4. Реакции возбуждения. Человек постоянно пребывает в состоянии нервного возбуждения, ажитации, тревоги, напряжения. Он не находит себе места, не может сконцентрироваться, слишком сильно реагирует на разные мелочи, ведет себя безрассудно и порой саморазрушительно. Часто имеются проблемы со сном.

Конечно, такая распространенная классификация довольно условна и не означает, что у человека, пережившего травмирующее событие, будут проявляться реакции исключительно определенной группы. Обычно встречаются клиенты с симптомами из всех четырех групп в каком-то индивидуальном сочетании. Отдельные симптомы наблюдаются сразу после происшествия, а полный спектр травматических реакций появляется лишь месяц спустя. Иногда человек в течение длительного времени после травмирующего события вообще не проявляет никаких патологических реакций и только спустя месяцы или даже годы осознает, что же с ним на самом деле произошло.

Посттравматические стрессовые реакции сильного возбуждения иногда описываются как «застревание системы на сигнале опасности». Это происходит, когда реакция на опасность не отключается, и в мозг периодически продолжают поступать сигналы о потенциальной угрозе. Реакции травмированных людей становятся неадекватны стимулу. Малейший триггер может запустить драматическую реакцию, и триггером этим может стать запах, звук, ассоциация — все, что угодно.

Флешбеки травмирующего события повторяются, потому что некоторые части мозга не могут нормально функционировать из-за высокого уровня гормонов стресса. Нарушается функционирование гиппокампа, отвечающего за обработку воспоминаний, что приводит к кошмарам необработанных воспоминаний травмы. В попытках избежать любого напоминания о травме человек может перестать смотреть новости, читать газеты, ходить в знакомые места и, что самое печальное, говорить о том, что чувствует.

Многочисленные исследования показали, что самым эффективным способом преодоления травмы является проработка ее деталей, осознание и принятие своих мыслей и чувств. Реальный опыт консультирования людей, перенесших психическую травму, показывает, что многие жертвы отчетливо не свидетельствуют, что травмирующее событие как-то серьезно повлияло на них. Вместо этого они избегают встречаться лицом к лицу с тем, что они пережили, с людьми, которые хоть как-то связаны с травматическим прошлым, закрываются эмоционально и выстраивают барьеры вокруг своей жизни.

Опыт немецкой психотравматологии

Основоположник немецкой психотравматологии Готтфрид Фишер [8] определял психическую травму как следствие чрезмерной психической нагрузки человека в момент катастрофического события. Психическая травма — результат одной из разновидностей стресса, интенсивность которого превышает психологический ресурс человека. Эффект психотравмы всегда субъективен, потому что зависит от состояния психики: реакция на одно и то же событие будет неодинакова у разных людей.

Среди последствий психотравматизации довольно распространен «эффект прерванного действия», который удачно применили создатели фильма ужасов «Пункт назначения». Суть эффекта в том, что человек, осознанно или нет, пытается преодолеть то, чего ему не удалось сделать в момент травмирующего события, — завершить все свои тяжелые переживания. В среднем до 40% переживших травму людей страдают от потери памяти. Некоторые не могут или не хотят вспоминать случившееся короткое или продолжительное время. Воспоминания могут подавляться или исчезать вовсе. Становится трудно установить связь травматических реакций, таких как страхи, депрессивный аффект или проблемы со здоровьем, с самим травмирующим событием. Эти нарушения становятся необъяснимыми или же ошибочно объясняются другими причинами. Возникает так называемая «стена молчания».

Причина часто остается нераспознанной, человек не понимает этиологический аспект своих страданий и ищет субъективные объяснения. У него возникает вопрос о собственной полноценности. Г. Фишер [8] использует специальный термин — «принцип нормальности». Автор подразумевает, что мы всегда исходим из того, что потерпевший нормален. Ненормальны ситуация или условия, в которых он оказался, а его реакции на них адекватны психическому ресурсу. Симптомы психотравматизации понимаются не как безусловный вред, а попытка самолечения личности.

Таким образом, психотравматизация, по Г. Фишеру, — нормальный и принципиально здоровый ответ личности на чрезмерно повреждающее или болезненное событие.

Выводы

1. Травматический опыт можно условно разделить на три последовательные фазы: травматическая ситуация, травматическая реакция, травматический процесс.

2. Объективные внешние обстоятельства вызывают личностно-типический отклик. Если драматичность внешнего воздействия слишком велика для психики человека или он уже был травмирован прежде, то, пытаясь совладать со стрессом, он нарабатывает определенный репертуар реакций.

3. Длительное время находясь в состоянии напряжения и внутреннего дискомфорта, человек постепенно утрачивает контроль над своими эмоциями и действиями. При этом он может осознавать неадекватность собственных реакций, но, как только случается очередная сложная ситуация, они повторяются.

4. Есть ряд реакций на травматическое событие, которые типичны для большинства людей. Они могут варьировать в диапазоне от острых, временных до тяжелых, длительных психофизических проявлений. Изначальные реакции постепенно теряют интенсивность и исчезают вскоре после травматической ситуации.

5. При наличии травматического опыта последствия будут более продолжительными и травматические реакции могут хронифицироваться, что необходимо особым образом учитывать при организации консультативно-диагностического сопровождения психотравмированной личности.

Литература

1. Актуальные вопросы изучения травматического стресса и психотравмы в социальной и образовательной среде: сборник научных трудов / Науч. ред. Защиринская О.В. — СПб: АНО «София», 2020. — 248 с.
2. Защиринская О.В., Куус Я.В. Современные представления о психической травме // Актуальные вопросы изучения травматического стресса и психотравмы в социальной и образовательной среде: сборник научных трудов / Науч. ред. Защиринская О.В. — СПб: АНО «София», 2020. — С. 9–22.
3. Михеева А.В. Психическая травма в определениях и понятиях современных учёных // Вестник РУДН. Сер. «Вопросы образования: языки и специальность». — 2009. — №2. — С. 142–147.
4. Селье Г. Стресс без дистресса / Пер. с англ. А.Н. Лука, И.С. Хорола. — М.: Прогресс, 2005. — 123 с.
5. Тарабрина Н.В. Психология посттравматического стресса: Теория и практика. — М.: Институт психологии РАН, 2009. — 304 с.
6. Эффективная терапия посттравматического стрессового расстройства / Под ред. Э. Фоа и др. — М.: Когито- Центр, 2005. — 467 с.
7. Herbert C. Overcoming Traumatic Stress, 2nd Edition: A Self- Help Guide Using Cognitive Behavioural Techniques. — Great Britain, London: CPI Group (UK) Ltd, Robinson, 2018. — 532 p.
8. Fischer G., Riedesser P. Lehrbuch der Psychotraumatologie. — München: Reinhardt, 1998. — 194 p.

Источник: Защиринская О.В. Консультационно-диагностическое сопровождение психотравмированной личности // Сборник материалов XXIII Свято-Троицких ежегодных международных академических чтений в Санкт-Петербурге: Сборник докладов и сообщений, Санкт-Петербург, 24–27 мая 2023 года. СПб: Русская христианская гуманитарная академия им. Ф.М. Достоевского, 2023. С. 331–337.