Т.Д. Карягина: «Понимание не может быть навязчивым»

Как понять, что чувствует другой человек, не будучи на его месте? Это врожденная способность (все мы слышали о зеркальных нейронах), или ее можно развить? Может ли эмпатия принести вред — стать источником выгорания или причиной иррациональных поступков? Об этом редактор ПостНауки Кристина Чернова расспросила психолога Татьяну Карягину.

Эмпатия и ее исследования

— Что такое эмпатия? Сейчас это слово широко употребляется в быту. Например, в ссоре человеку могут сказать, что он поступил эгоистично и у него отсутствует эмпатия. Как это понятие живет в науке?

— Сейчас эмпатия — модное слово. Но в жизни и науке оно действительно живет по-разному. Слово «эмпатия» придумали чуть больше века назад, но вопросы, стоящие за ним, волновали людей давно. Например, термин «симпатия» существует с древности. В различных философских системах оно отвечало на вопрос о том, как возможна человеческая солидарность. Философ Адам Смит понимал симпатию как чувство общности на основе разделенных желаний, потребностей и интересов. Для Шопенгауэра сострадание, основанное на симпатии как общности всех людей, являлось основой этики: через него человек преодолевает свой эгоизм.

Но потом появился более глубокий вопрос: как я способен понять чувства другого, когда все, что у меня есть, — мои собственные чувства? В ответ появилось слово «эмпатия». Все, что в западной традиции понималось под симпатией, ко второй половине XX века постепенно берет на себя эмпатия.

— Раньше ученые мало занимались эмпатией, но потом произошел взрывной рост исследовательского интереса. Почему?

— Первый всплеск интереса к эмпатии относится к 1960–1970-м годам. Он был связан с работами знаменитого психолога Карла Роджерса, который поставил эмпатию в центр своего психотерапевтического подхода и придал ей статус необходимого и достаточного условия для личностного развития.

В 1990-е застой в исследованиях: источников было мало, не только отечественных, но и зарубежных. Потом интерес к эмпатии снова резко вырос. Были исследования эмпатии с участием и нейробиологов, и, конечно, психологов.

Приблизительно с 2004 года ученые начали говорить о роли зеркальных нейронов в эмпатии. В последнее время об эмпатии появилось много статей по юриспруденции, искусственному интеллекту, социальной работе и медицине.

Эмпатия с точки зрения нейронаук

— Несколько лет назад была популярна социальная реклама, где перед человеком стоял выбор, кого спасти: взрослого или маленького ребенка. И когда кто-то выбирал ребенка, говорили, что взрослых жалеют меньше. Это так? Как это можно объяснить?

— Эмпатия бывает когнитивной и эмоциональной. Иногда приходится использовать это разделение, хотя я его не очень люблю: в жизни все взаимосвязано, и классического рода эмоции мы редко испытываем. Историк эмоций Андрей Зорин как-то сказал, что, если нас сбросят с 15-го этажа, мы будем чувствовать приблизительно то же, что чувствует в этой ситуации кошка. Это пример классической эмоции. В большинстве случаев мы испытываем сплав ощущений и воспоминаний. Но я предпочитаю говорить о чувствах и переживаниях, а не об эмоциях, поэтому разделяю эмпатию на произвольную и непроизвольную. Произвольная эмпатия направлена на то, чтобы выразить сочувствие, основываясь на собственном опыте, воспоминаниях и разного рода знаниях. Непроизвольную эмпатию мы скорее проявим к ребенку, потому что это биологически «зашито».

— То есть способность к эмпатии врожденная?

— Мы имеем некоторые врожденные предпосылки к эмпатии, но по большей части она обусловлена культурой.

— Какие структуры мозга отвечают за врожденную способность к эмпатии?

— У нас есть лимбическая система, связанная с эмоциональным возбуждением и чувствами. Есть отделы мозга, считающиеся условно эмпатическими, например префронтальная кора. Именно за ними наблюдают, когда смотрят, что происходит с испытуемыми в томографе при предъявлении им эмпатогенных стимулов. Однако нейронаука уходит от идеи строгой локализации чего-то и переключается на поиск принципов сетевого взаимодействия как базового состояния мозга.

Как я уже упомянула, эмпатический бум начала 2000-х годов связан с открытием зеркальных нейронов. Но сегодня не считается, что только они основа эмпатии, поскольку они отвечают за двигательные функции. У проявления эмоций есть внешняя составляющая, но как мы можем испытывать эмпатию, когда читаем книгу? В этом случае говорят о воображении. Однако это уже означает, что подключаются совсем другие отделы мозга.

О чем точно можно говорить, так это о некотором зеркальном принципе работы мозга. Когда мы наблюдаем или воображаем действие или состояние другого человека, в нашем мозге возникает картина возбуждения, аналогичная той, которая проявляется, когда мы сами находимся в похожем состоянии. Отсюда важность обучения через наблюдение. Хорошие тренеры всегда догадывались о существовании зеркальных нейронов: получил травму — все равно ходи на тренировку и смотри, как другие двигаются, потому что так наши мышцы лучше поддерживаются в рабочем состоянии.

Нейробиологическая основа эмпатии у нас действительно есть. И нам легче жить с мыслью, что эмпатия — это не что-то мистическое.

— Когда у детей начинает формироваться способность к эмпатии?

— Этот вопрос одним из первых описал и исследовал в своих экспериментах Жан Пиаже. Знаменитый диалог, когда мальчика спрашивают:

— У тебя есть брат?
— Да.
— А у твоего брата есть брат?
— Нет.

Это пример детского эгоцентризма, того, что ребенок не способен встать на позицию другого до определенного возраста. Ситуация меняется где-то между тремя и четырьмя годами. Но эмпатия появляется гораздо раньше. В 2018 году вышло исследование, авторы которого обнаружили проявление сочувствия к матери у девятимесячных детей.

В первые годы жизни ребенок находится в симбиозе с матерью, в котором у них фактически существует разделенное переживание. При достаточно хороших родителях у него перед глазами всегда есть образец заботы.

— А у животных находят эмпатию?

— Конечно. Франс де Вааль, который много занимался этой темой, приводит примеры, которые свидетельствуют, что у животных есть эмпатия. Например, крысы или птицы, не говоря уже о приматах, утешают пострадавшего собрата.

— А какие гормоны влияют на эмпатию?

— Есть статья, в которой описывается позитивное влияние окситоцина, искусственно введенного участникам палестино-израильского конфликта, на их поведение.

Окситоцин и пролактин обычно называют гормонами материнства, показана связь их уровня с качеством близости между мамой и малышом. Но это лишь одно из условий развития эмпатии. Роль гормонов хорошо иллюстрируется экспериментом: в одной серии людям впрыскивали адреналин и объясняли, как он действует, а в другой не объясняли, и в зависимости от этого испытуемые чувствовали себя по-разному. Мы все равно как-то интерпретируем физическое проявление эмоций (Лиза Барретт, «Как рождаются эмоции», 2018).

— Списывать все на нейробиологию, пожалуй, нежелательно.

— Да, не будем делать мозг ответственным за наше поведение.

Темная сторона эмпатии

— В последнее время стали часто писать, что эмпатия вредна, опасна. Например, психолог Пол Блум в книге «Против эмпатии» утверждает, что она не всегда делает нас добрыми и справедливыми. Какова темная сторона эмпатии?

— Это естественная реакция на моду: чтобы выпрямить палку, нужно ее перегнуть в другую сторону. Думаю, Блум делает именно это, собирая факты о возможном вреде эмпатии.

Аргументы против эмпатии можно объединить в три группы.

Эмпатия иррациональна. Это значит, что решения, принимающиеся на основе сопереживания, не всегда верны.

Эмпатия избирательна. Люди в основном проявляют эмпатию к тем, кто им близок, — так, болельщикам своей команды сочувствуют больше, чем болельщикам другой, и к красивым проявляют больше эмпатии, чем к некрасивым.

Эмпатия эмоционально затратна: она приводит к истощению и выгоранию. Такая реакция возникла из-за завышенных ожиданий.

Впрочем, у меня есть возражения на каждую из этих претензий к эмпатии. Многое в ней культурно обусловлено, а многие представления об эмпатии, в том числе и у Блума, проистекают из простых лабораторных экспериментов. Помещаем в томограф китайского и американского студента и смотрим, как их мозг реагирует на причинение боли другому человеку — своей или чужой расы. Но это ведь искусственная ситуация. В жизни все устроено по-другому: на наши поступки влияют непредсказуемые обстоятельства. Были эксперименты, когда после совместной деятельности у людей появлялось больше солидарности, или исследования тех, кто долго живет вместе, — тогда, даже если они принадлежат к разным народам, картина будет другой.

Адам Смит говорил, что мы сочувствуем тому, кто нам больше понятен. Но, например, когда обучают специалистов в области психотерапии, круг людей, к которым они могут испытывать эмпатию, расширяется.

Важный тренд — дать голос тем, кто раньше никогда не был слышен. Узнавая об опыте меньшинств, людей с инвалидностью или болезнями, мы тем самым расширяем круг близких нам людей, к которым эволюционно якобы должны проявлять больше эмпатии, чем к чужим.

— Можно ли развить способность к эмпатии у людей с нарциссическим, антисоциальным и личностным расстройством?

— Известен так называемый сензитивный период для формирования речи, но для развития эмпатии мы такого периода пока не знаем. Подозреваю, что он тоже довольно ранний, и если в это время что-то упущено, то потом будет сложнее.

Нарциссическое и психопатическое расстройства отличаются друг от друга. У первого — психологическая природа нарушения. Из-за эмпатических дефицитов, испытанных ребенком в детстве, он плохо понимает, кто он и что он, и поэтому больше ориентируется на внешние стандарты, формирующие его фальшивое «я». В случае с психопатией речь идет об определенных мозговых нарушениях. Но исследования показали (Meffert H., Gazzola V., Den Boer J.A., Bartels A.A., Keysers K. Reduced spontaneous but relatively normal deliberate vicarious representations in psychopathy’. Brain 136 (2013): 2550-2562. doi: 10.1093/brain/awt190), что такие люди способны сознательно сопереживать другим. Просто они не очень этого хотят, потому что у них нет непроизвольной реакции, эмпатии, возникающей в мозге.

— У людей, чья работа тесно связана с чужими эмоциями, часто возникает профессиональное выгорание. Это может произойти не только с психологами или врачами, но и с людьми, долго ухаживающими за больным родственником. Как им научиться справляться с выгоранием?

— Выгорание — это в большей степени кризис смысла. Ведь именно мотивация — топливо, позволяющее со многим справиться. Иногда усталость «гасит» мотивацию, и это приводит к выгоранию. Поэтому все методы профилактики и помощи базируются на том, чтобы вовремя дать отдых себе или человеку, который в этом нуждается.

В ситуациях, кажущихся безвыходными, у психолога есть супервизор, который ему поможет. И у супервизора есть супервизор. Это бесконечная цепочка, и это правильный выход: там, где нет четких рецептов, помочь может только другой человек. К счастью, сейчас уже существуют группы помощи и для врачей. Есть курсы для медиков, где их учат коммуникации, тому, как выходить из трудных ситуаций, — например, как сообщать пациенту плохие новости.

Как научиться сочувствовать другим

— А есть ли подобные руководства не только для врачей, но и для остальных людей?

— Существуют книги о невербальной коммуникации. Но то, что делается в русле теории эмоций Пола Экмана, давно критикуется учеными. Многие исследования опровергли строгую зависимость выражения лица от эмоционального состояния. Могу порекомендовать книгу Юлии Борисовны Гиппенрейтер «Общаться с ребенком. Как?», там написано об активном слушании — методике, которая родилась под влиянием программ последователей Карла Роджерса. Она применяется, когда нам нужно не перевоспитать, научить или оскорбить человека, а выслушать и попытаться понять.

— Существуют ли тесты, позволяющие определить степень эмпатии?

— Конечно. «Межличностный индекс реактивности» используется уже 30 лет — это тест эмпатии Дэвиса, который мы перевели и адаптировали. С моей точки зрения, он лучше других тестов, поскольку позволяет дифференцировать личный дистресс. Все это измеряется в баллах, которые может интерпретировать психолог.

— Как начать проявлять эмпатию?

— Зависит от «симптомов». Если вы способны сочувствовать большинству других людей, но не знаете, как это выразить, — а чаще всего именно это основная жалоба, — то здесь хороший способ — применять активное слушание. Потому что понимание не может быть навязчивым.

Источник: ПостНаука

Фото: МГППУ