Динамика психологических реакций на начальном этапе пандемии COVID-19

Эксперты ФГБУ «Научный центр психического здоровья» и Школы антропологии будущего Российской академии народного хозяйства и государственной службы — Ениколопов С.Н., Бойко О.М., Медведева Т.И., Воронцова О.Ю., Казьмина О.Ю. — провели серию интернет-опросов и представляют их подробные результаты с указанием мишеней психологической работы в материале «Динамика психологических реакций на начальном этапе пандемии COVID-19»:

Введение

Идущая в настоящий момент пандемия COVID-19 является ситуацией, имеющей высокий стрессогенный потенциал за счет угрозы жизни и здоровью отдельных групп населения и тем самым вызывающей у большинства людей сильный страх за свою жизнь или за жизнь близких/знакомых. Кроме того, продолжительность ситуации, значимость изменений, которые она вносит в повседневную жизнь каждого человека, а также общая масштабность бедствия может приводить к кумулятивному стрессовому эффекту. Психические реакции на опасность во многом универсальны и это даёт возможность уже сейчас опираться на имеющиеся знания в области медицины катастроф и психологии чрезвычайных ситуаций, исходя из которых можно предположить, что психологические реакции людей в условиях пандемии будут аналогичны психологическим реакциям, наблюдаемым в других чрезвычайных ситуациях. Так, динамика психологических реакций у людей, находящихся в угрожающей ситуации, в современной психологии исследована с точки зрения переживания боевого стресса, развития реакций на потенциальное радиоактивное заражение, вовлеченности в ситуацию террористического акта и помощи людям, от него пострадавшим, а также при природной и техногенной катастрофах.

Инфекционное заболевание обладает уникальными характеристиками, которые объясняют непропорциональную степень страха: оно передается быстро и незаметно. Поскольку во время вспышки пациент является одновременно и жертвой, и переносчиком, а также потому, что существует вероятность нарушения личных прав в целях борьбы со вспышкой, инфекция может рассматриваться по своему воздействию и психологическим последствиям как вторжение врага, приводит к повышению тревоги, страха, стигматизации и дискриминации. Само по себе ограничение свободы передвижения, карантинные меры являются фактором усиления психопатологической симптоматики. К подобным событиям относится пандемия COVID-19, психологические реакции на нее уже рассматриваются в научных публикациях. В связи с этим, возникает необходимость исследования уже имеющейся динамики психических реакций для возможности прогнозирования потребности в психологической и врачебной помощи для выделения мишеней воздействия в предотвращении нарастания психической травматизации у населения, что и является целью нашего исследования.

Одновременно с этим, переживание пандемии в мегаполисе может иметь свои характерные особенности. Дело в том, что и сами отношения между незнакомыми людьми в очень крупных городах, где нет возможности знать всех, хотя бы через третьи руки, отличаются меньшей эмоциональной вовлеченностью. При этом, сама организация жизни в большом городе такова, что оставляет меньше времени на поддержание эмоционально вовлеченных отношений с людьми, выходящими за пределы круга друзей и знакомых. Всё это показывает правомерность отдельного рассмотрения динамики эмоционального реагирования на пандемию коронавируса у жителей Москвы

При схожести реакций на катастрофы, имеются также значимые различия, обусловленные характером травматического воздействия, уровнем информированности и подготовленности населения, историческими особенностями того периода, в который происходят события. Это говорит о важности исследования каждой катастрофической ситуации.

Исследователи в области медицины катастроф указывают на трудность полноценной психологической оценки влияния катастрофического события на людей; одной из трудностей является то, что люди неохотно отвечают на опросы и тесты. Использование анонимного интернет-опроса даёт возможность преодолеть ограничения, связанные со стремлением «держать лицо» перед незнакомым человеком, а также с фактором расстояния между исследователями и респондентами.

Материалом для исследования стали данные анонимного опроса, проведенного с использованием google forms. Ссылки на опрос были размещены в социальных сетях «Facebook» и «Вконтакте» на личных страницах и в группах, объединяющих людей по территориальному признаку, а также группы на основе общих увлечений.

Использовались опросники:

• Симптоматический опросник SCL-90-R (Simptom Check List-90-Revised), содержащий  ряд шкал, в том числе: депрессии, тревожности, враждебности, а также индекс тяжести состояния, индекс тяжести наличного дистресса и число беспокоящих пациента симптомов.
• Опросник COPE – предназначен для измерения как ситуационных копинг-стратегий, так и лежащих в их основе диспозиционных стилей.
• Опросник критического мышления «ОKM97» - русскоязычная адаптация опросника CTI.

Результаты

По мере развития ситуации с 22.03.20 по 4.04.20 (430 человек) меняется частота использования способов защиты. Люди значимо чаще остаются дома, носят маски и перчатки, увеличивается сумма способов защиты (раздел «способы защиты»). Уменьшается количество людей, пользующихся общественным транспортом. Меняется интерпретации происходящего. Растет количество людей, которые интерпретируют происходящее как результат применения биологического оружия, наказание за грехи, расплату за пренебрежение экологическими проблемами. Показано, что меняется психологическое состояние, статистически значимо растет подавленность, ухудшается сон (на уровне статистической тенденции).

В свободных ответах (их дали 211 человек) со временем снижается количество тех, кто использует рационализацию или отрицание, а также пишет, что ситуация вызывает у него любопытство или интерес, растет эмоциональное выражение тревоги, страха, паники.

Опросник критического мышления «ОKM97» показал падение уровня конструктивного мышления и эмоционального совладания. Статистически значимо растет эзотерическое мышление, наивный оптимизм и на уровне статистической тенденции категорическое мышление.

Опросник COPE показал, что растет обращение к религии.

Анализ показал, что меняется выраженность психопатологической симптоматики (SCL-90). Статистически значимо увеличивается уровень соматизации и растет число беспокоящих симптомов, также на уровне статистической тенденции растут фобии.

Динамика в Москве

В связи с тем, что среди отвечающих примерно половину составляли москвичи, их ответы позволили проследить динамику в Москве, так как именно на даты опроса пришлось объявление режима самоизоляции, и ответы позволили проследить динамику по мере нарастания эпидемической опасности от времени, когда количество заболевших в Москве было небольшим, до времени, когда объявлены недельные выходные и затем период самоизоляции был продлен еще на три недели.

Были рассмотрены 3 группы ответов – ответы, полученные в начале опроса 23-24 марта; ответы, полученные 29-30 марта; ответы, полученные 31 марта - 4 апреля. Группы статистически не различались по таким социодемографическим показателям как уровень образования, наличие работы, семейное положение, пол. Во всех группах преобладали женщины (около 82.6% в каждой группе). Вторая группа (29-30 марта) была немного младше (средний возраст групп: 41±10; 38±8; 42±9).

Анализ результатов сравнения ответов респондентов показал, что уже во второй группе москвичи стали значимо чаще использовать маски, москвичи стали больше сидеть дома. Количество способов защиты увеличивалось и достигло наибольших значений в третье группе (начало апреля).

Использование общественно транспорта снижалось от группы к группе и достигло минимума в третьей группе. Увеличивалась подавленность и потребность в помощи психолога. При этом во второй группе они еще не отличаются от начала исследования, а значимо увеличились в начале апреля (3 группа).

При интерпретации происходящего люди стали чаще прибегать к экзистенциальным объяснениям, чаще полагают, что это знак свыше или наказание, чаще считают, что пандемия – результат загрязнения земли человека (эти изменения произошли уже во второй группе).

В Опроснике критического мышления «ОKM97» - увеличилось эзотерическое мышление (вера в загадочные, неподдающиеся научному толкованию феномены – астрологические прогнозы, различные предзнаменования, общепринятые суеверия). При этом во второй группе оно снизилось, а потом достигло максимальных уровней в третьей группе.

Опросник COPE – обращение к религии также снизилось во второй группе и потом значимо повысилось. Планирование и принятие снизились во второй группе и в третьей остались ниже, чем в начале опроса.

В SCL-90 – проявление психопатологической симптоматики значимо не изменилось во второй группе, за исключением увеличения уровня соматизации (на уровне статистической тенденции), однако в третьей группе заметен рост уровня психопатологической симптоматики, в том числе по шкалам соматизации, тревоги, фобий. Повышен также общий уровень тяжести состояния. Изменение выраженности депрессии – на уровне статистической тенденции.

Обсуждение результатов

Обсуждение результатов в общей выборке

Проведенный опрос не дает нам возможности говорить о репрезентативности выборки для всего российского общества. Отвечали люди, привыкшие проводить некоторое время в интернете, проявившие интерес к опросу. Однако ранее проведенные исследования показали правомерность привлечения данных, полученных с использованием интернет-опроса при проведении клинико-психологических исследований. Анонимность проведения опроса, с одной стороны, делает его участников более откровенными и получаемые ответы более правдивыми, но с другой, лишает возможности сравнивать состояние одних и тех же людей несколько раз между собой, как того бы требовало академически принятое исследование динамики. Д. Брайт и Ф. Джонс, проведя метаисследование методов изучения стресса, приходят к выводу, что если в фокусе проблемы находятся психологический дистресс или незначительные физические симптомы, то самоотчету нет альтернатив, и в подавляющем большинстве исследований измерение и стрессоров, и напряжения, и промежуточных переменных проводится при помощи простого поперечно-срезового опроса.

Кроме того, в момент написания статьи были опубликованы данные опроса, проведенного ВЦИОМ именно в те числа, когда проводился и наш опрос. В опросе приняли участие 1600 россиян в возрасте от 18 лет. В опросе ВЦИОМ, в частности, задавался вопрос «какие меры Вы уже предпринимаете, чтобы обезопасить себя и свою семью?». Этот вопрос был очень близок вопросу из нашего опросника «Что вы делаете для своей безопасности?». Близкие по смыслу вопросы позволили сравнить полученные результаты ВЦИОМ и нашего опроса в интернете.

Полностью совпадают результаты опросов по поводу таких средств защиты как «нахождение дома» и «использование дезинфекции для рук», однако «ношение маски» выше в нашем опросе, что может быть связано с формулировкой ВЦИОМ, которая подразумевает медицинские маски и респираторы промышленного производства, в то время как многие используют самодельные маски. Близость результатов данного опроса с результатами ВЦИОМ позволяют нам предполагать соответствие полученных нами результатов динамике в российском обществе.

Кроме того, были опубликованы результаты опроса ВШЭ, посвященный реакции общества на эпидемию коронавируса. Исследование проводилось 4–5 апреля на выборке в 3065 респондентов. В опросе ВШЭ были вопросы, пересекающиеся с нашими вопросами о том, доверяют ли люди информации, которую получают от властей, и об изменении их материального положения.

Вопрос из опроса ВШЭ «Насколько вы доверяете официальной статистике по числу заряженных в России?» мы сопоставили с вопросом в нашем опроснике «Насколько Вы согласны с утверждением "Власти моей страны скрывают истинные масштабы эпидемии коронавируса в стране"?».
Близки значения ответов о том, что люди полагают, что официальные данные искажают масштабы эпидемии. В обоих опросах только 3% заявили о том, что доходы выросли. В нашем опросе большее количество людей заявило о том, что доходы не изменились. И меньше людей сообщили о снижении доходов. Расхождение в оценке уменьшения доходов может быть связано с тем, что в нашей выборке почти половину составляют москвичи, и, соответственно, их доходы, возможно, меньше пострадали.

Следует также отметить, что еще одним ограничением нашего исследования является то, что, хотя выборки не различались между собой по процентному соотношению мужчин и женщин, но в каждой из них было значительное преобладание женщин. Такая же картина наблюдалась в новейшем китайском исследовании, что может быть связано со спецификой гендерной социализации, поощряющей большую закрытость в отношении негативных переживаний у мужчин. Это же может объяснять более выраженные психологические реакции на текущий стресс у женщин по сравнению с мужчинами.

Несмотря на то, что в опросе принимали участие только пользователи интернета, рассмотрение динамики в общей выборке так же представляется правомерным в связи с большой информационной доступностью в современном обществе. Так, сейчас не обязательно быть в эпицентре трагического события, чтобы узнать о нем, сопереживать людям, вовлеченным в него. В ситуации с болезнью с крайне высоким уровнем контагиозности на данном этапе пандемии информация о том, что происходит в других городах/странах, с очень высокой вероятностью может быть соотнесена с собой. Возможность усиления субъективного чувства грозящей опасности также в настоящее время связана с наличием данных о преморбидных заболеваниях, увеличивающих шанс тяжелого течения COVID-19 вплоть до летального исхода, и, одновременно с этим, с регулярно появляющейся информацией про случаи тяжелого течения болезни у людей, без факторов риска в анамнезе.

Результаты показали, что со временем во всей выборке (430 человек) растет использование средств защиты, что может быть объяснено как адекватной реакцией на угрозу распространения, так и увеличением фобических реакций, выявляемое методикой SCL-90-R. В данном контексте повышение уровня соматизации может быть связано с усилением сопоставления информации о COVID-19, получаемой от СМИ и социальных сетей, с собой и имеющимися телесными ощущениями. Одновременно с этим, отмечается отрицательная динамика в способности объективно оценивать происходящее и утешать себя, о чем свидетельствует снижение по шкалам «конструктивное мышление» и «эмоциональное совладание» в методике ОКМ97, которые определяют способность человека противостоять стрессу. Всё это демонстрирует разворачивание психотравмирующего действия текущей ситуации, во многом схожего с описанным при ситуации возможного радиационного поражения. Важно обратить внимание на рост в общей выборке уровней эзотерического и категорического типов мышления, что объясняет возросшее стремление людей прибегать к поиску смысла происходящего с привлечением экзистенциальных объяснений, снижается способность конструктивно мыслить, появиляются такие копинги как обращение к религии. Учитывая, что официальные религии ограничены в возможностях предложить своим адептам средства на 100% гарантирующие защиту от заражения, и, если такая динамика будет наблюдаться дальше, это может угрожать снижением критичности по отношению к сектам, предоставляющим объяснения происходящего и предлагающим пути «спасения». Кроме того, вероятно появление различных «чудодейственных» средств, якобы предохраняющих от заражения. В этой связи представляется значимым активная поддерживающая позиция со стороны представителей власти, средств массовой информации, специалистов в области здравоохранения в предоставлении реалистичной, научно подтвержденной информации о предотвращении заражения.

Отдельного внимания требует рост показателей «категорическое мышление» и «наивный оптимизм», свидетельствующий о снижении возможности всесторонне оценивать происходящее вокруг и собственное состояние. Если рассматривать их вместе с имеющимися ограничениями на выход из дома, который сам по себе является стрессогенным фактором, это может повышать уровень конфликтов внутри семьи и приводить к повышению уровня домашнего насилия и насилия в отношении детей, о чём уже сейчас стали сообщать зарубежные СМИ. Можно предполагать, что в семьях, где ранее не доходило до физической агрессии в отношении друг друга и детей, она может появиться. Это говорит о необходимость прямо сейчас развернуть массированное просвещение относительно способов ненасильственной коммуникации в конфликтной ситуации, с акцентом на то, что нормально в текущей ситуации испытывать разные сильные переживания зачастую негативно окрашенные. Важную роль в снижении уровня домашнего насилия может играть нормализация переживания тревоги и страха мужчинами с популяризацией конструктивных способов совладания с ними.
Кроме того, констеляция следующих факторов – рост показателей категорического мышления, нарастание обеспокоенности, тревоги, фобий наряду с  характеристиками вируса («невидимость», высокая вирулентность) – может запускать механизмы «опредмечивания» психопатологической симптоматики, поиска «видимого» потенциального источника опасности и виновников испытываемых ограничений. Мы можем предположить, что на поведенческом уровне возможно появление случаев противоправных действий в отношении людей, зараженных COVID-19, медицинских работников и др.

Обсуждение результатов в Москве

Отдельное рассмотрение динамики у жителей города Москва связано с возможностью сопоставить изменение эпидемической обстановки в городе и психического состояния людей, в нём проживающих. Запуск нашего опроса пришелся на 23-24 марта. В это время в Москве уже есть случаи заболевания коронавирусной инфекцией, и стали раздаваться призывы оставаться дома. 24 марта выходит разрешение лечиться на дому при соблюдении карантина. Вторая точка примерно совпадает по времени с первым обращением президента по поводу коронавируса с объявлением «недели каникул». Третья точка находится рядом со вторым обращением президента и сообщением мэра Москвы об ужесточении противоэпидемических мер с введением обязательной самоизоляции.

В группе москвичей заметно, что изменения происходили неравномерно: сначала изменились способы физической защиты, изменились копинги и стратегии мышления (к 29-30 марта). Лишь затем начали появляться и увеличиваться психопатологические характеристики – соматизация, тревога, подавленность. Ко времени последнего замера увеличивается потребность в психологической помощи (1-4 апреля).

Анализируя динамику представленных показателей, мы можем говорить о том, что существенный скачок уровня подавленности происходит в третьей точке, когда надежды на быстрое разрешение ситуации окончательно развеиваются. Резко растет уровень выраженности психопатологической симптоматики, которая перед этим, во второй точке измерений по ряду параметров начинала снижаться.

Постепенное повышение уровеня соматизации может быть следствием постоянного прислушивания к себе в попытках отличить обычную для данного времени года простуду от COVID-19. При пролонгировании ситуации следует рассматривать возможность дальнейшего роста данного показателя. Более того, есть вероятность увеличения числа обращений к врачам и после исчезновения угрозы COVID-19 за счет закрепления механизма соматизации тревоги, привычной сверхбдительности по отношению к проявлениям физического недомогания, а также возможности соматических проявлений постстрессовых расстройств. О реальности угрозы последних говорит отрицательная динамика показателей шкалы «эмоциональное совладание» ОКМ97 в общем по выборке. Вышеперечисленные особенности динамики психических состояний диктуют необходимость уже сейчас начинать профилактическую работу по символизации, контейнированию аффектов, а впоследствии вести популяризационную работу, направленную на снижение субъективной значимости симптоматики ОРВИ.

Представляет интерес колебание ряда показателей психопатологической симптоматики. Отдавая себе отчет в наличии ограничений, связанных с отсутствием возможности трижды продиагностировать состояние одного и того же человека, мы тем не менее попробуем объяснить полученные результаты с точки зрения психологических реакций на изменение окружающей эпидемической обстановки.

Мы видим колебания уровня шкалы проявлений обсессивно-компульсивной симптоматики. Так, ко второму замеру ее уровень ощутимо снижается, а на третьем опять растёт, уже перерастая первую точку. Одним из объяснений, впрочем, не очень вероятных, может быть, что здесь мы видим влияние восприятия слова «каникулы», что отразилось и в общем поведении людей, вышедших в те выходные на пикники и начавших планировать отдых. Это сопровождается снижением уровня депрессивной симптоматики и незначительным снижением общего индекса тяжести состояния. Все эти три параметра демонстрируют резкий рост к третьему измерению, проводимому после объявления президента о продлении «каникул» на весь апрель и появлении слухов о предельном ужесточении режима самоизоляции в Москве.

Другая динамика наблюдается у таких параметров как уровень тревожности и выраженность фобической симптоматики. Они и во втором измерении продолжают медленно расти, а к третьему показывают существенный рост. Аналогичную динамику изменений ответов из общей части опросника по поводу подавленности можно объяснить тем, что, по всей видимости, данный показатель включает в себя не только депрессивное самоощущение, но и фобические и тревожные реакции. Сходная динамика отмечается в самооценке потребности в психологической помощи, непрерывный рост которой требует дополнительной готовности специалистов в области психотерапии и психологии экстремальных ситуаций.

Таким образом, мы можем говорить о том, что, несмотря на кажущуюся положительную динамику во второй точке измерения, ощущение опасности сохраняется и нарастает. Данную динамику можно также объяснять с точки зрения процесса адаптации человеческой психики к травматической ситуации. Первое измерение демонстрирует нам шоковую реакцию, затем мы видим фазу отрицания реалистичности опасности. Третье измерение, по всей видимости, указывает на начало процесса принятия новой реальности. Похожая динамика обнаружена В. Менингером у людей, потерявших имущество в ходе наводнения. Предвосхищение угрозы сопровождалось у них не только тревогой, но и неверием в возможность негативного развития событий, а когда очевидность угрозы отрицать уже было невозможно, то возникало состояние растерянности, подавленности, которое усиливалось утратой собственности. Исходя из этой модели, можем ожидать дальнейшего увеличения уровня депрессивной симптоматики, по мере появления людей, болеющих коронавирусом в кругу общения людей, что сделает невозможным отрицать наличие угрозы болезни. Одним из факторов, возможно, поспособствовавших более быстрому переходу от неверия к страху, могла стать интерактивная карта города, на которую регулярно наносятся адреса, откуда госпитализировали человека с COVID-19, что способствует обнаружению угрозы «у себя под боком».

Выводы

Принятие реалистичности угрожающей ситуации в случае пандемии коронавируса на описываемом этапе сходно с динамикой принятия угрозы природной катастрофы и имело фазу шока, отрицания с элементами эйфорической реакции, и перехода к принятию. Этот процесс сопровождается повышением уровня психопатологической симптоматики.

Наблюдается рост уровня «соматизации», и есть вероятность ее увеличения на всем протяжении пандемии, а также после завершения ситуации, как одновременно выученного состояния и как телесного проявления испытываемых аффектов. Данный факт необходимо учитывать врачам поликлинического звена, для увеличения распознаваемости соматических жалоб, не имеющих физиологической основы, и направления таких пациентов к специалистам в области психического здоровья.

Специалистам в области психического здоровья требуется уже сейчас вести работу по помощи людям в контейнировании аффекта, символизации, а также пропаганды социально приемлемых форм его выражения.

Снижение уровня критического мышления одновременно с повышением потребности в поиске смысла происходящего и с ростом востребованности обращение к религии как стратегии совладания с переживаниями, вызываемыми ограничениями и опасностями, связанными с текущей пандемией COVID-19, повышает опасность вовлеченности людей в «деструктивные» секты.

Отмечаются условия, способствующие росту возникновения и эскалации домашнего насилия и насилия в отношении детей. Важно начать популяризацию методов ненасильственных способов разрешения конфликтных ситуаций, нормализации переживаний, вызываемых ограничениями и угрозами, связанными с COVID-19.

Вероятно усиление психопатологической симптоматики при пролонгировании ситуации. Можно ожидать дальнейшего увеличения роста потребности в психологической помощи.

Можно ожидать, увеличения неэффективных способов снижения психопатологической симптоматики за счет ее опредмечивания реализующегося в персонификации опасности. На поведенческом уровне эта тенденция может проявляться в агрессивных действиях по отношению к людям, воспринимаемым как потенциальный источник угрозы заражения.

Выделены следующие мишени работы специалистов психологов, актуальные в связи с пандемией коронавируса COVID-19:

1. Профилактика суицидального поведения, которая в ряде случаев будет требовать привлечения психиатрической помощи.
2. Также в рамках профилактики суицидального поведения восстановление жизненной перспективы – образа будущего.
3. Обучение навыкам эмоциональной регуляции, расширению репертуара способов самоуспокоения.
4. Предоставление цифровых альтернатив для привычного досуга.
5. Разработка и популяризация доступных в условиях пандемии форм активного совладания.
6. Официальные рекомендации по нормализации сна в условиях гиподинамии и воздействия стрессового фактора.
7. Работа с перфекционизмом – одновременная констатация, признание невозможности сделать всё идеально с поддержкой в соблюдении рекомендованных мер.
8. Усиление официальной эмоциональной поддержки людям, соблюдающим рекомендованные меры противодействия пандемии.