В преддверии Всероссийского психологического фестиваля «Куклы и маски» мы публикуем волшебную сказку, написанную его участницей, которая сочинила её перед встречей с Главным Сказочником фестиваля, психотерапевтом Андреем Владимировичем Гнездиловым:

Часть I

В горах поселился колдун. Как-то ветер принес в своем шёпоте эту весть. Эта весть пронеслась над всеми близлежащими селениями. Она рождала пересуды, страхи, удивления, насмешки молодых и бравых юношей. Никто его не видел – этого колдуна, ничего не знал о нем, даже не знал точно, а есть ли там кто-либо в действительности или нет. Но ветер ничего так просто не приносит. Вскоре пересуды затихли, люди зажили своей трудовой жизнью.

В одном предгорном селении жила-была старуха. Вроде до могилы еще рано: ноги - ходят, руки – дрожат, но горшок нести могут, что-то даже память еще удерживает из прошлой жизни и истории. К ней приходили иногда тайком молодые девушки посоветоваться о женихах, поговаривали, что у старухи зоркий глаз был, да и то не часто случалось.

Был у старухи дед, всю жизнь он работал, мухи не обидел, а сейчас лежал на верхней лавке и курил закрученные листья местных дубовых листьев.

Было у нее и трое сыновей: не сказать, чтобы удаль в плечах; не сказать, чтобы умом или хитростью отличались; ни в пении, ни в плясках отмечены не были. Все трое были болезненны, трудиться им было трудно, жили в глубокой бедности, были они не злы и не добры, смеялись, подтрунивали друг над другом, все чего-то ждали: то дождя, то солнца, то лета, то зимы. Ни одна девушка за них не собиралась выйти замуж, а какая бы и собралась, так им не нравилась.

И жила в сердце у старухи печаль. Неужели так - бесплодными, бессмысленными - и проживут ее сыновья эту жизнь? А как помочь им – она не знала. Сколько жить ей осталось – не ведала.

Потому задумала старуха отыскать того неведомого колдуна, может быть он поможет, подскажет что делать, как помочь сыновьям. Лес, предгорье, и горы она знала очень хорошо, в молодости все тропинки исходила веселыми ногами. «Сколько сил хватит – думала она – столько и пройду, не найду, умру по дороге, да и ладно!».

Рано поутру, никому ничего не сказав, ушла она в горы. Лес разросся, с трудом узнавала она былые рощицы, едва находила любимые деревья, которыми разговаривала в юности: с каждым здоровалась, кланялась каждому, те, как и в былые времена, дарили ей свои силы. Заночевала она там же, где ночевала в юности - в корнях у большого 200-летнего дуба. К ней так же приходили белочки и кабаны, если из рук остатки хлеба, спали рядом и согревали своим теплом прохладной ночью.

Шла она медленно, выбирала самые пологие тропинки, ноги уже были не те, к концу третьего дня выбилась из сил и заночевала в незнакомом месте прямо на тропе. Ночь была тревожной: выли волки, ухали филины, в каком-то забытьи она провела ночь.

Наступило утро. Открыв глаза, она увидела перед собой сложенную из бревен, притулившуюся к гранитному камню избушку. Из нее вышел седовласый старик с длинной бородой. Увидев ее обессилившую, он подхватил ее как легкое перышко на руки и внес в дом, посадил у очага, обогрел, накормил, напоил. И молчит, ничего не спрашивает.

Старуха, сразу как увидела его, обрадовалась, поняла, что это тот самый колдун, о котором ветер весть принес. Но тут, чем дальше время идет, тем больше она тушуется. Почему он все молча делает, ничего не спрашивает? Если добр, то почему молчит? Если зол – тоже – почему молчит?
Он молчит – она молчит. Она молчит - он молчит. От этого молчания становилось все невыносимее и невыносимее. Казалось, что дыхание останавливалось. Она начала тихо, потом все громче и громче рыдать. А он только вышел их избушки, нечего так не спросил. Когда старуха успокоилась, набралась сил, решила, что надо домой идти ничем ей колдун помочь не сможет. Наутро, она встала, прибралась у него в избушке, сварила ему варево, зеркало почистила, а когда зеркало чистила, то посмотрела в него с одной стороны и увидела себя еще более уродливой, с перекошенным злобой лицом, и еще более старой, нежели была на самом деле. Перевернула его другой стороной и увидела себя молодой, еще более красивой, нежели ее зеркала в юности отражали. Дрогнули ее руки, упало зеркало и разбилось.

Вошел колдун и говорит:

Ждал я тебя, ветер мне рассказал, что ты идешь, быстро ты дорогу ко мне нашла, а вот зеркало напрасно разбила, теперь трудно мне будет тебе помочь...

Старуха испуганная, удивленная, тихо говорит:

- А что-же ты молчал, добрый человек. Я не знала, что мне делать, что мне думать?»

- Как же не знала, с чем шла, с тем и пришла, что же молчала?

- Боялась, не знала, что от тебя ждать? Зол ты или добр!

- А разве это имеет значение? Сердце матери преодолеет любое зло, если детей она хочет спасти. Что же сердце твое такое несмелое? Сама-то, все можешь преодолеть, что тебе зеркало показало?

- Всю мою боль, усталость и злобу показало, старость и безнадежность.

- А еще что?

- Юность мою и красоту показало!

- Вот видишь: и юность, и красота у тебя есть, и сердце доброе-заботливое, и руки работящие, а передать это ты не можешь. Избаловала ты сыновей своих заботой, а слова для них нужного не нашла. От того и надежду потеряла.

Зеркало, которое ты разбила, непростое и чтобы его вновь соединить, нужно собрать все слова, которые ты не сказала, и все те лишние, которые сказала. Когда все соберешь, пусть сыновья твои их мне принесут. Тогда мы зеркало вновь соединим, через которое я смогу им помочь.

- Так как же «слова» лишние и потерянные смогут зеркало соединить?

- А это уже тайна, не мною положенная…. Иди к своим сыновьям и найди все слова за жизнь сказанные и не сказанные, лишние и потерянные.

И превратил ее в кошку.

Заметалась кошка по избушке, открыл дверь колдун, кошка выскочила и побежала по тропинке в селение. Ноги были короче у кошки и побыстрее, за день, добралась старуха-кошка до своего дома.

Часть 2.

В это время, сыновья не сразу, но хватились матери. Куда же она пропала? Сначала думали, что к соседям ушла, потом всем селением искать начали, так и не нашли. На четвертый день пришла в дом приблудная кошка, уже старая, всклоченная, вся в репейнике и так жалобно мяукала, что сыновья ей из остатков еды немного дали. Так и стали жить сыновья без матери. Сначала они немного погоревали для приличия, все же мать как-никак, потом даже обрадовались – лишнего рта не стало, самим еды больше достанется, потом совсем у них дела под откос пошли. Нет порядка в доме, не кому по голове погладить, некому пожаловаться на неудачу, не на кого поругаться, не на кого всю вину свалить, а то бывало и руку на мать поднимали, чтобы не мешалась под ногами и лишнего не говорила. И стали они между собой ругаться, ссориться.

Старик совсем дряхлеть начал, уже ничего не мог делать, заболел сначала старший брат, потом младший, кошка все время то у одного, то у другого в ногах лежала, старалась их согреть. А потом и средний брат запил от горя.

Кошка стала в дом мышей носить и на стол складывать. Младший брат протрезвеет, да поскидывает всех мышей со стола. Прошло несколько времен, совсем есть стало нечего, работать некому. Пришлось среднему брату сложить всех мышей и сварить. Ничего бульон, наваристый получился. Так и пошло дело. Кошка мышей таскает, а они их варят. У больных сил немного поприбавилось.

Старший сын и говорит:

- Смотрите, а кошка-то как мать: молчаливо делает свое дело, кормит нас и ничего не говорит».

- Да лучше бы сказала: помню, ударил я ее, под тяжелую руку, да в плохой день подвернулась. А она молчит. Не плачет, не жалуется. Хоть бы сказала, что я не хорош. Уж сказала бы хоть что-нибудь, остановила бы меня. Я бы может быть прощения попросил, а так вроде бы и не надо. Когда я маленький был, помню, что она много-много говорила, я молчал, а потом вырос я, стал на нее покрикивать – она и замолчала.

- А я, - говорит средний – помню, как она в детстве мне сказки рассказывала, про сильных и смелых героев, я мечтал таким быть, но потом почему–то перестал. Она сама все делала, а меня берегла, боялась, что я наврежу себе. Я понял, что я не герой, ничего из меня героического не получится. А как хотелось быть героем! Теперь-то я понимаю, чтобы героем быть, нельзя себя беречь.

- А я, - говорит младший, – помню ее теплые руки, и слова мне ее и не нужны были, только руки. Хотя нужны, сейчас понимаю, когда я зазнавался и хвастался, она на меня не смотрела, глаза прятала, а лучше бы посмотрела, или сказала что-то твердое, чтобы не лгал…. Ах как я любил, когда она меня хвалила, так мне нужны были ее слова.

- Да, виноваты мы перед своей старушкой-мамой, только не вернуть теперь ее. Где она, пропала? Во что мы превратились, братья? Надо срочно за ум браться, хватит нам мышами питаться, что кошка-мать носит – Сказал младший брат и осёкся, назвав кошку мамой. Взял ее на руки и начал гладить. И почувствовал все то тепло, которое чувствовал в детстве.

Ночью снится младшему сыну сон, что кошка и есть его настоящая мама, только заколдованная, и чтобы ее расколдовать надо пойти к колдуну, что на горе живет и снять с нее чары.

На утро говорит младший сын: «Надо нам братья идти к колдуну и снимать чары с нашей старушки-матери».

Собрались они, и пошли, а кошка-мама им дорогу показывала. К вечеру добрались они до колдуна. Добрались, а его в доме нет. Заночевали.
 

Часть 3.

Наутро вернулся колдун – старик с большой седою бородою. Его браться ждут и кошка.

Он молчит. Входит в дом. Младший брат и говорит: «Добрый старец, приснился мне сон, что эта кошка – наша старушка–мать, а ты можешь ее расколдовать, помоги нам!».

Колдун отвечает: «Да это так, только не я могу ее расколдовать, не я ее заколдовывал, но вы можете».

- Как же мы сможем? Да мы и не умеем – говорят братья.

- Сможете, если вспомните все слова, которые говорила вам мама.

- Да как же это возможно, старец?

- Возможно, не так много она вам их сказала!

Пока братья стали вспоминать, колдун сказал кошке:

- Ты соберешь одну сторону зеркала, а сыновья вторую. Словом и делом живет человек, вспоминай все сказанные и не сказанные слова, которые позволили твоим сыновьям стать такими безразличными, нерадивыми, тщедушными.

Кошка задумалась и стала вспоминать все сказанные и несказанные слова своим сыновьям. И, мало по малу, собрались все кусочки волшебного зеркала воедино с одной стороны.

Стали братья вспоминать все слова матери. И вторая сторона зеркала собралась воедино. И превратилась мама из кошки снова в старушку-мать. Обнялись дети с матерью, обрадовались. Все поменялась в их доме. Стали они трудиться. Заботиться друг о друге, замечать друг друга.

И старушка мать оказалось разговорчивой болтливой старушкой-веселушкой и друзья в доме появились, и девушки. Старик с лавки сошел. Скоро 3 веселые свадьбы сыграли, внуки пошли. И колдун к ним в гости ходил и радовался вместе с ними.