Психологическое благополучие личности как феномен

В последние десятилетия проблема психологического благополучия человека все чаще является предметом психологических исследований и заботой практических психологов, работающих в системе образования РФ. Это объясняется, в частности, тем, что в связи с особенностями развития и взросления детей и школьников в быстро меняющемся социально-культурном мире с его рыночными отношениями, с наступающей так называемой цифровой эпохой вопросы воспитания молодого поколения страны становятся все более актуальными.

Проблема благополучия человека не нова, еще со времен Аристотеля, а скорее всего, и раньше феномен «благополучие человека» интересовал философов, мыслителей, педагогов всех времен и народов. Ученые (Агапов 2015; Фесенко 2005; Шамионов 2004; Csikszentmihalyi 2009; Ruff 1989) связывают состояние психологического благополучия с особенностями внутреннего мира человека, которые определяют его переживания и поведение, с субъективным ощущением осмысленности жизни, с позитивным восприятием своего актуального состояния, отношениями с окружающими людьми, компетентностью, личностным ростом, ощущением счастья и пр. Иными словами, психологическое благополучие непосредственно связано с субъективным ощущением удовлетворенности собой и собственной жизнью.

Но не все так просто. Субъективным ощущением удовлетворенности собой может выступать как положительное, так и негативное качество формирующейся или уже сформировавшейся личности. Поэтому проблема психологического благополучия в контексте культурного развития и воспитания молодого поколения ставит перед педагогами, психологами, родителями свои специфические задачи.

Какое содержание включает в себя понятие «благополучие»?

Слово «благополучие» заимствовано из старославянского языка и буквально значит «хорошая судьба», человек получает (испытывает) благо.

Слово «благо» тоже заимствовано из старославянского языка и означает «добро, счастье» (Дубровина 2017).

В этике «благо» означает предмет или явление, которое удовлетворяет определенную потребность человека, отвечает его интересам и имеет для него смысл и положительное значение.

В философии «благо, добро» — это то, отмечается в «Малом энциклопедическом словаре» издания Брокгауза и Ефрона, что может служить предметом удовлетворения потребностей человека, стремления его чувственности и духа.

Аристотель выделял блага телесные (здоровье, сила и т. п.), внешние (богатство, слава и т. п.) и душевные (нравственная добродетель, острота ума и т.п.). Отсюда различают: 1) блага материальные, внешние, достижение которых доставляют человеку удовольствие, чувственное наслаждение; и 2) блага духовные и нравственные: познание истины и красоты, исполнение долга, свобода духа и др.

Аристотелем был введен и термин «высшее благо». В его понимании высшее благо — это та высшая цель, к которой в жизни должны стремиться все разумные существа, это то, в чем люди ищут полноту своего существования, высшего счастья. Это может быть деятельная любовь к ближнему или отрешение от страстей и свобода духа, или гармоническое развитие собственной личности, или… При этом Аристотель замечал, что благо везде и повсюду зависит от соблюдения двух условий: 1) правильного установления конечной цели всякого рода деятельности и 2) отыскания соответствующих средств, ведущих к конечной цели, и что нравственно оправданная цель не может достигаться безнравственными средствами (Аристотель 1911).

Понятие «благо» постепенно утрачивает свое значение и с конца ХIХ века постепенно вытесняется понятием «ценность». В настоящее время именно ценностные ориентации человека определяют ту высшую цель, к которой он стремится, и те средства, которые он считает допустимыми для достижения того, к чему стремится.

Однако понятие «благополучие» не только сохраняется, но приобретает все большую актуальность. Зависящий от множества факторов феномен «благополучие» активно обсуждается в философии, медицине, физиологии, педагогике, социологии, психологии и других науках. Поэтому понятие «благополучие» постоянно обогащается новыми смыслами и характеристиками.

Существует много видов благополучия: духовное, материальное, социальное, личное, семейное, профессиональное и пр. Каждый вид благополучия имеет внешнее (объективное) и внутреннее (субъективное) основание.

Внешнее благополучие определяется объективными условиями жизни и развития человека. Внутреннее благополучие формируется в пространстве самой личности и определяется субъективным отношением к этим объективным условиям. Например, ребенок живет в семье, формально (объективно) благополучной: семья полная, материально хорошо обеспеченная и т.п. Но ребенку в ней плохо: ему недостает внимания, любви родителей. Он испытывает эмоциональный дискомфорт.

Переживания человеком процессов и событий, происходящих в его жизни или жизни окружающей его действительности, являются психологическим основанием благополучия, или психологическим благополучием. Эти переживания могут быть позитивными или негативными, а иногда их может и не быть, если происходящие события не затрагивают чувств, мыслей, отношений человека.

Зарождение ощущения психологического благополучия происходит в дошкольном и школьном детстве. Его истоки можно рассматривать в контексте разработанного Л.С. Выготским положения о социальной ситуации развития, основу которой и составляют переживания ребенком среды своего обитания и себя в этой среде.

Ребенок рождается и живет в определенной социальной среде. С самого раннего возраста он воспринимает мир, взирает на него, понимает и относится к нему сквозь призму своих переживаний. Чувства органично связаны с познавательными процессами, ведь действительность познается не только рационально, но и эмоционально. И постепенно в процессе развития, замечает Л.И. Божович, создается собственный внутренний мир растущего человека, который выступает в роли своеобразной «внутренней среды». Поэтому социальная ситуация развития представляет собой соотношение, взаимодействие внешних и внутренних условий. «Какие бы воздействия ни оказывала среда на ребенка, какие бы требования она к нему ни предъявляла, пока эти требования не войдут в структуру собственных потребностей ребенка, они не выступят действительными фактами его развития. А потребность выполнить то или иное требование возникает лишь в том случае, если его выполнение может удовлетворить его внутреннюю позицию» (Божович 2008, 28).

Переживание человеком процессов и явлений, происходящих в его жизни, являясь психологической основой феномена «благополучие», определяет самочувствие человека. «Самочувствие» — один из основных синонимов понятия «здоровье» — означает, как человек себя чувствует в то или иное время, в тех или иных обстоятельствах, по отношению к тем или иным событиям. Это дает основание рассматривать психологическое благополучие / неблагополучие в контексте психологического здоровья человека.

А. Маслоу писал, что психологическое здоровье наполняет человека объективным ощущением благополучия. Он обращал внимание на две составляющие такого здоровья. Во-первых, это стремление людей быть «всем, чем они могут», находить верное представление самого себя, развивать свой потенциал через самоактуализацию. Вторая составляющая психологического здоровья — стремление к гуманистическим ценностям, обладание такими качествами, как принятие других, автономия, чувствительность к прекрасному, чувство юмора, альтруизм, желание улучшить человечество (Маслоу 2010).

Первой составляющей психологического здоровья является здоровье психическое как результат полноценного психического развития человека на всех возрастных этапах, реализации «стремления людей быть всем, чем они могут» и постепенного осознания особенностей своих психических и личностных качеств. Психическое развитие как основа психического здоровья необходимо для того, чтобы человек мог осваивать культуру, постепенно накапливать интеллектуальные, волевые и эмоциональные силы для полноценного включения в жизнь общества своего времени. В «Психологическом словаре» отмечается: «К основным критериям психического здоровья следует отнести: соответствие субъективных образов отражаемым объектам действительности и характера реакций — внешним раздражителям, значению жизненных событий; адекватный возрасту уровень зрелости эмоционально-волевой и познавательной сфер личности; адекватность в микросоциальных отношениях; способность самоуправления поведением, разумного планирования жизненных целей и поддержания активности в их достижении, и др.» (Психологический словарь 1990, 301).

Психическое здоровье — очень существенный, но лишь один из элементов феномена более высокого уровня развития — психологического здоровья, которое обеспечивает позитивное взаимодействие человека с миром.

Психологическое здоровье — это психологическое свойство развитой личности. Оно представляет собой одно из важнейших состояний личности и связано с нравственным развитием человека, с понятием «духовное становление личности», которое возникает на основе полноценного психического развития, осознания особенностей своего развития (психологическая грамотность), развивающихся духовных потребностей, охватывающих нематериальные стороны бытия и ведущих к формированию психологической культуры личности. Основу психологической культуры личности составляет отношение к человеку как высшей ценности и комплекс эмоциональных переживаний, основанных на осознании человеком безусловной нравственной ответственности перед людьми, обществом и самим собой за свои отношения, поступки, за свое поведение и жизнь в целом. Это позволяет человеку воспринимать и понимать чувства и переживания других людей, откликаться на них, сочувствовать, содействовать, испытывать чувства совести, стыда, благодарности и пр.

Таким образом, психическое здоровье, психологическая грамотность и психологическая культура личности в своем единстве и взаимопроникновении обеспечивают психологическое здоровье, как показатель которого можно рассматривать нравственную направленность переживания человеком своего психологического благополучия.

И появляются вопросы: как и на основании каких мотивов возникают позитивные эмоции, осознание и переживание своего благополучия? когда человек испытывает состояние душевного благополучия? от чего и почему человек испытывает благо? что порождает альтруистические побуждения, направленные на заботу о благополучии другого? когда человеку хорошо?

Ведь нередко человек испытывает чувства удовлетворения собой не от положительных, а от отрицательных действий, поступков, явлений, эмоций.

Например, от хвастовства, когда себе присваиваются блага, не существующие в действительности; от выгодной сделки, заключенной в результате обмана или подкупа; от злословия — страсти отзываться обо всем и обо всех только с дурной стороны; от зависти — чувства досады, вызванного благополучием, успехом другого.

Во всех этих и подобных случаях состояние эмоционально-чувственной сферы человека нельзя назвать позитивным, нравственным. Можно ли тогда говорить о его психологическом здоровье? Так, Л.Н. Толстой замечал, что надо быть осторожным в разжигании в себе тщеславия похвалой, страшно увеличивается уязвимость, болезненность. «Эгоист, — пишет Э. Фромм, — никогда не бывает удовлетворен. Он всегда беспокоен, его гонит страх что-то недобрать, что-то упустить, он преисполнен жгучей зависти к каждому, кому досталось больше» (Фромм 1989, 112). Р. Декарт вообще считал, что нет ни одного порока, который вредил бы благополучию людей так, как зависть, ибо те, которые им заражены, омрачают не только радость других, но и огорчают самих себя.

А.С. Макаренко отмечал две логики ощущения человеком счастья, психологического благополучия. Первая логика — я хочу быть счастливым человеком, мне нет дела до остальных. Вторая логика — я хочу быть счастливым человеком, и если я буду поступать так, чтобы все остальные были счастливы, тогда и я буду счастлив. Только вторая логика ощущения счастья, когда переживание положительных чувств, чувства удовольствия, удовлетворения, радости, гордости соотносятся с общечеловеческими ценностями, с благоприятным отношением к событиям и обстоятельствам, происходящим в жизни других людей, ведет к укреплению психологического здоровья и служит показателем психологического благополучия личности.

И это ощущение определяется интеллектуальными и нравственными характеристиками человека, зависит от того, в каком культурном контексте совершалось и продолжает совершаться его развитие на всех этапах его непрерывного образования.

Kогда и как зарождается само ощущение психологического благополучия, что обусловливает возникновение нравственного вектора его развития?

Ответы на вопросы, связанные с нравственным аспектом формирующегося психологического благополучия растущего человека, следует искать в пространстве проблем взаимодействия обучения и воспитания в процессе его непрерывного образования. Обучение и воспитание — взаимообусловленные процессы, так как имеют одну и ту же цель — помимо формирования необходимых компетенций, раскрыть смысл бытия человека в мире через понимание характера и способов его гуманистического взаимодействия с этим миром, помочь человеку как можно полнее развить и реализовать себя в обществе (Дубровина 2017).

При этом обучение обращено к развитию того, что уже присуще индивиду, что дала человеку природа, к развитию его потенциальных способностей, мышления и пр. (Л.С. Выготский). Полноценное психическое развитие на всех этапах онтогенеза обеспечивает его психическое здоровье.

А воспитание обращено к развитию личности, к развитию того, чего у человека нет, но что дано в общественной морали, в нравственных нормах и нравственных качествах людей, — к культуре чувств, к культуре межличностного взаимодействия, культуре поведения, культуре духовной жизни. Иными словами, воспитание обращено к психологической культуре личности, развитие которой на всех этапах онтогенеза обеспечивает адекватный социальным нормам общества, культуре, гуманистическим ценностям культурно-нравственный характер регуляции поведения, отношений, деятельности, переживаний. «В ребенке потенциально заключено множество будущих личностей», — замечает Л.С. Выготский, — он может стать и тем, и другим, и третьим. Воспитание… из человека как биотипа… формирует человека как социотипа» (Выготский 1996, 93).

При нормально организованном процессе непрерывного образования происходит взаимообогащение психического здоровья и психологической культуры личности: идет развитие психических свойств и качеств личности, характеризующее субъективный мир человека; формируются научные знания о них; происходит осознание их сущностного содержания и смысла, которое придает качествам индивида нравственное основание. Потому вопросы воспитания связаны с историей развития ребенка, а «врастание ребенка в культуру является развитием в собственном смысле слова» (Выготский 1984, 292).

Культура выступает для последующих поколений ориентиром высокого уровня в развитии смыслов жизни и стратегии поведения в обществе. Культура воспринимается, осваивается и воспроизводится каждым человеком индивидуально, обусловливая его становление как личности и определяя характер переживания им своего психологического благополучия.

«Наверное, нет темы более важной для понимания культуры, чем нравственность. Порой трудно определить, где заканчивается культура и начинается нравственность, настолько тесная и глубокая взаимосвязь существует между ними. Можно аргументировано доказать (и это уже было доказано), что значительная часть содержания культуры и цели ее освоения состоят в том, чтобы обеспечить включение индивида в культурно-специфические процессы и постижение им норм нравственности, справедливости и честности» (Мацумото 2003, 249).

Но чтобы «включить» индивида в культурные процессы, необходимо обеспечить каждому растущему человеку минимум научных психологических знаний и доступных средств индивидуального развития, которые составили бы базу для освоения им основных культурных и социальных ценностей.

Hравственный характер переживания своего психологического благополучия формируется постепенно, зарождается и укрепляется в социальных институтах, каковыми являются семья (родная — полная, неполная, приемная), детский дом (интернат), школа, «досуговое пространство», и имеет свои особенности на каждом этапе онтогенеза.

Влияние всех «социальных институтов» на жизнь и культурное развитие ребенка взаимообусловлено: в школу ребенок приходит из семьи или интерната, в досуговом пространстве реализуются те привычки, интересы, представления о благе, которые сформированы в семье или детском доме и в школе.

Задачи обучения и воспитания в любом «социальном институте» должны соотноситься с центральными задачами развития личности каждого возрастного периода и учитывать, что «…всякий новый этап в развитии ребенка необходимо понять, как вытекающий с логической необходимостью из предыдущего этапа» (Выготский 1996, 257). При этом важно не забывать, что психологические новообразования востребованы удовлетворением определенных возрастных потребностей и что организовывать жизнь ребенка следует таким образом, чтобы эти новообразования могли быть сформированы и реализованы в полной мере, что способствовало бы его прогрессивному развитию.

В каждом возрастном периоде жизни на основе базовых потребностей возникают «свои» потребности в деятельности, общении, познании, понимании и принятии себя, окружающих людей, мира. Удовлетворение этих потребностей порождает положительные чувства, способствует развитию ребенка, определяет его психологическое благополучие. Психологический дискомфорт или ощущение психологического неблагополучия (страхи, тревожность, негативные переживания, неуверенность, недоверие к окружающим и самому себе, неадекватные реакции и пр.) возникает в результате фрустрации потребностей ребенка.

Переживание психологического благополучия меняется в зависимости от возраста, от развития личности, от уровня ее психологической культуры. Ответственность взрослых — родителей (родных и приемных), воспитателей — за психологическое благополучие ребенка заключается в создании социокультурных условий для формирования, развития и нравственной «огранки» его базовых и вновь возникающих потребностей.

В эти условия входит и уровень личностного развития самих родителей, педагогов, психологов, спектр их культурного, мировоззренческого и социального кругозора, постоянный анализ, а в случае необходимости — корректировка не только окружающей среды, но и своего характера, поведения, способов общения, отношений и пр. Так, школа помогает ученику войти в культуру и мир знаний не только содержанием учебных программ, формированием многочисленных компетенций и компетентностей, но и культурной атмосферой в целом, которая создается, прежде всего, культурным взаимодействием всех работающих в школе взрослых друг с другом, с учениками и их родителями. Культурное взаимодействие взрослых может стать для учеников одним из образцов психологической культуры человеческих отношений и тем самым послужить источником развития их внутренней культуры, определяющей нравственный характер их психологического благополучия.

Именно под влиянием деятельности школьной психологической службы психологическое здоровье подрастающего поколения стало рассматриваться как приоритетная проблема современного образования. Решение этой проблемы — одна из важнейших и все еще трудно решаемых задач. Это связано с тем, что психологическое здоровье само по себе не возникает. Оно является результатом глубинного взаимодействия, взаимовлияния и взаимообогащения психического здоровья, психологической грамотности и психологической культуры личности во взаимосвязанных процессах развития, обучения и воспитания детей и школьников на каждом этапе онтогенеза.

Однако и развитие, и обучение, и воспитание часто рассматриваются отдельно друг от друга, как самостоятельные процессы: разрабатываются программы развития, стандарты обучения, воспитательные мероприятия. Важно понимать, что решение ставшей в последнее время актуальной задачи благополучия детей и школьников тоже находится внутри взаимодействия культурно-образовательных процессов: развития в обучении и развития в воспитании. Ведь ученику важно не только овладеть программными учебными знаниями, но и познанием смысла самой жизни, познанием сути человека, приобретать опыт человеческих отношений, чувств, увлечений, дружбы, любви, труда и пр. И здесь возникает главный вопрос, ответ на который определяет направленность развития психологического благополучия школьника: что о человеке и о себе как человеке знает современный школьник?

К сожалению, в современном образовании все более углубляется противоречие между знаниями растущего человека о закономерностях развития природы и общества и отсутствием системных знаний о сути и закономерностях психического и личностного развития самого человека, вступающего во взаимодействие с окружающим (или цифровым) миром. Содержание любого учебного предмета вводит школьника на доступном для его понимания уровне в пространство своих культурных смыслов, значений, ценностей, расширяет тем самым мировоззренческий горизонт растущего человека. Однако психология как наука о человеке в этом культурном образовательном пространстве не представлена. Поэтому среди базовых ценностей культуры, которые вносят в это пространство различные науки, сам человек не только как ценность, но вообще как явление отсутствует.

Это препятствует воспитанию психологической культуры личности как центрального условия укрепления психологического здоровья и показателя психологического благополучия, предполагающего развитие психологической готовности к позитивному взаимодействию с миром природы, миром людей, миром культуры, с собственным внутренним миром (Дубровина 2017).

Не сформированное в дошкольном и школьном детстве, в отрочестве и ранней юности осознание своих интересов, способностей, характера, неразвитые коммуникативные потребности и способности, неразвитое чувство доверия и уважения к людям и к самому себе не позволяют растущему и взрослеющему человеку полнокровно взаимодействовать с миром социума, миром культуры и природы, со своим внутренним миром. И порождают неуспешность в учебной и иной деятельности, в межличностных отношениях и, как следствие, психологическое неблагополучие.

Система образования не использует потенциальные возможности научной и практической психологии. Эти возможности обусловлены тем, что практическая психология, всегда имеющая отношение к конкретному человеку, по сути своей, гуманистически насыщена и представляет собой существенный компонент общей культуры. Тем самым психологи способны помочь учащимся овладеть психологической грамотностью, содействовать развитию психологической культуры личности — основному условию ее психологического здоровья, что может принципиально изменить и обогатить социальную ситуацию развития детей и школьников, сделать более осознанными перспективы личностного, социального и профессионального самоопределения.

Литература

1. Агапов, Е. П. (2015) Понятие и виды благополучия. Studia Socionomica. Электронный журнал по социальной работе, № 1. [Электронный ресурс]. URL: https://socionomica. sfedu.ru/pages/ page4.11.html (дата обращения 01.09.2019).
2. Аристотель (1911) Политика. М.: Издание М. и С. Сабашниковых, 466 с.
3. Божович, Л. И. (2008) Личность и ее формирование в детском возрасте. СПб.: Питер, 400 с.
4. Выготский, Л. С. (1996) Педагогическая психология. М.: Педагогика, 480 с.
5. Выготский, Л. С. (1984) Собрание сочинений. В 6 т.: Т. 4. М.: Педагогика, 432 с.
6. Дубровина, И. В. (2017) Психологическое благополучие школьников. М.: Юрайт, 140 с.
7. Маслоу, А. (2010) Мотивация и личность. СПб.: Питер, 352 с.
8. Петровский, А. В., Ярошевский, М. Г. (1990) Психологический словарь. М.: Политиздат, 494 с.
9. Мацумото, Д. (2003) Психология и культура. СПб.: Питер, 718 с.
10. Фесенко, П. П. (2005) Имеет ли понятие психологическое благополучие социально-культурную специфику? Психология. Журнал Высшей школы экономики, т. 2, № 4, с. 132–138.
11. Фромм, Э. (1989) Бегство от свободы. М.: Прогресс, 272 с.
12. Шамионов, Р. М. (2004) Психология субъективного благополучия личности. Саратов: Изд-во СГУ, 174 c.
13. Csikszentmihalyi, M. (2009) The Promise of Positive Psychology. Psychological Topics, vol. 18, no. 2, pp. 203–211.
14. Ruff, C. D. (1989) Happiness is everything or is it exploration on the meaning of psychological well-being. Journal of Personality and Social Psychology, no. 57, pp. 463–471.

Источник: Дубровина И.В. Психологическое благополучие личности как феномен // Герценовские чтения: психологические исследования в образовании. 2019. №2. С. 166–175. DOI: 10.33910/herzenpsyconf-2019-2-20