Проблемы девиаций в подростковой субкультуре

Владимир Самуилович Собкин, профессор, доктор психологических наук, академик Российской академии образования, руководитель Центра социологии образования Института управления образованием РАО, представил доклад «Проблемы девиаций в подростковой субкультуре» на выездном заседании научно-координационного совета Российской академии образования по вопросам семьи и детства.

В начале своего выступления я бы вернулся к сказанным сегодня словам о том, что образование — это единство обучения и воспитания. И это было зафиксировано в законе 1991 года. Почему? Если обсуждать проблему знаний, умений и навыков, то она упирается в ситуацию отчуждения ребенка от учебного процесса. И в этом плане было крайне важно зафиксировать единство обучения и воспитания. Это придает смысл учебной деятельности ученика. Это принципиальный момент, который нельзя игнорировать.

Второй момент, очень важный. Воспитательный процесс. Тезис «подготовка ребенка к жизни» уже в конце 1980-х был жестко раскритикован: не подготовка ребенка к жизни, а организация жизни в соответствии с детством, отрочеством и юностью. И здесь я к Л.С. Выготскому возвращаюсь. Организация социальной ситуации развития ребенка. Взаимодействие ребенка со своим социальным окружением. Со взрослыми и учителями. Это ориентирование на организацию культуросообразной жизни, соответствующей возрасту. Это фундаментальный момент в воспитании, который не сводим к мероприятиям. Это организация жизненного и смыслового пространства.

Перейду к теме своего доклада «Проблемы девиаций в подростковой субкультуре». Я буду опираться на наше исследование, которое было проведено в 2021 году в различных регионах России. В анонимном анкетном опросе приняли участие 40575 учащихся (7–11 классы). Исследование было сделано по заказу департамента государственной политики в сфере защиты прав детей Министерства просвещения РФ по инициативе директора этого департамента Л.П. Фальковской.

С учетом влияния демографических и социально-стратификационных факторов были охарактеризованы особенности мнений учащихся в отношении к разным формам девиаций: табакокурению, употреблению алкоголя, наркотиков, проявлениям буллинга, участию в драках, использованию ненормативной лексики.

Важно пояснить, что когда мы проводим такие исследования, для нас важно учитывать факторы, которые могут выступить определяющими для тех или иных девиаций. Понятно, что эти факторы разноуровневые: гендерные особенности, возраст, материальное положение семьи, учебная успешность, социальное самочувствие ребенка (лидерство или аутсайдерство в группе сверстников).

Посмотрим на данные по приобщению к курению. Показательно, как от 7 к 11 классу возрастает число детей, которые курят. На переходе от 7 к 11 классу заметна смена стратегии в отношении к тем или иным девиациям: например, если число курящих увеличивается, то число участвующих в драках постепенно с возрастом уменьшается.

Показательны данные об употреблении алкоголя: последовательно увеличивается количество детей, которые раз в месяц употребляют алкоголь. Если сравним данные для мальчиков и девочек, то никакой существенной разницы мы не обнаружим. И это важный момент для организации воспитательного процесса, который свидетельствует о маскулинизации подростковой среды. Изменяется культура и специфика женского поведения. Это прослеживается и по данным об участии в драках, о приобщении к курению.

Мы видим, что в 9 классе 10% учащихся, в 11 классе — 11% отмечают, что они выкуривают пачку сигарет в день. Это уже не начало курения, это зависимость от курения. Получается, что если человек в течение часа / получаса не покурил — он уже плохо себя чувствует. Урок-то длится 45 минут… Тут возникают уже психофизиологические проблемы.

Следующий аспект — участие в девиантных формах поведения в зависимости от социально-стратификационных факторов.

Например, курение. Если мы посмотрим на такие факторы, как образовательный и материальный статус семьи, то увидим, что курение и употребление алкоголя подростками происходит реже в семьях с высшим образованием и более высоким материальным статусом. Это заставляет задуматься о проблеме влияния социального неравенства и социального неблагополучия на проявление девиантных форм поведения. Для меня это центральный вопрос. Проблема социального неравенства проецируется и в детство.

Если брать другие фрагменты из этого исследования или из других, то для детей из слабых социальных страт менее доступны разные образовательные и воспитательные услуги, например, занятия в кружках и другие варианты досуга. По нашим исследованиям, до 9 класса слабые социальные группы еще «вытягивают»: напрягаясь, они могут предоставить ребенку возможность занятий в системе дополнительного образования. После этого силы семьи уже слабеют.

В этом плане государственные программы, государственная поддержка именно слабых социальных страт мне представляется крайне важной.

А.А. Реан в своем докладе затрагивал тему учителей… В нашем исследовании мы задавали подросткам вопрос: «Как реагирует учитель, если он видит, что вы курите или употребляете алкоголь?» Очень высокий процент респондентов отвечали, что учитель делает вид, что не замечает. Самоустранение учителя от сложностей этих проблем, так же как и уход родителей, — это очень серьезный момент для работы и с учителями, и с родителями по выстраиванию взаимоотношений с ребенком, чтобы воспитательный процесс был ориентирован на личностное развитие ребенка.

Что такое ценностно-смысловое развитие? Это значит, что ребенок инициативен, самостоятелен, ответственен. Инициатива, самостоятельность, ответственность — это фундаментальный ориентир для организации воспитательного процесса и для чувствительности нас, взрослых, и в рамках школы, и в системе дополнительного образования, и в семье — к этим моментам.

Когда мы задаем школьникам вопрос: «Можешь ли ты на уроке выразить несогласие с мнением учителя?» — очень высокий процент учеников отвечают, что правила поведения в школе не позволяют это делать. Как же мы тогда хотим организовать учение как смысловой процесс? Если ученик чувствует себя в рамках этого процесса объектом манипуляции, объектом воспитания, а не субъектом. Это фундаментальная проблема педагогики, которая возникла не сегодня.

Необходимо сказать о распространенности школьной травли. Традиционно различаются два типа буллинга: физический и психологический. Если мы посмотрим на результаты исследования, то увидим, что регулярно испытывают физический буллинг 1,6% респондентов, иногда — 11,1%, психологический — 5,3% и 45,3%, соответственно.

Представим, что в классе у нас 25 человек. Получается, что 2–3 ученика в классе периодически испытывают агрессию. Что такое буллинг? Это не просто драка, это не один на один, это коллективная агрессия. Я вспоминаю гениальный фильм «Чучело» Ролана Быкова, который вскрыл фундаментальный момент: конформизм. Природа коллективной агрессии заложена в конформизме. Несамостоятельность — это фундаментальная проблема сегодняшнего воспитания. Либо это пассивное коллективное, стайное поведение. И это очень серьезный результат, я бы не проходил мимо него.

Проблемы, которые мы сегодня обсуждаем, это проблемы будущего нашего страны и гражданского общества. Если мы к этому стремимся. Диагноз, мне кажется, неутешительный.

Полная видеозапись заседания научно-координационного совета Российской академии образования по вопросам семьи и детства. Доклад академика РАО В.С. Собкина начинается с 1:10:25.