Компоненты представлений о самоэффективности специалиста

Введение

В современной социально-экономической и политической ситуациях вопрос детерминант высокого качества жизни человека, сочетающего успешность профессиональной деятельности, ощущение внутреннего покоя и благополучия, сопровождающееся положительной самооценкой собственного социального взаимодействия, выступает как одно из актуальных направлений современной психологии, в том числе в вопросах целевой подготовки студентов [3]. Большое внимание ученых и практиков привлекает феномен самоэффективности. Термин «самоэффективность» был введен в научный психологический тезаурус А. Бандурой [6]. Основным условием достижения поставленных жизненных целей является уверенность самого человека в собственных силах, а также позитивная оценка способностей и компетентностей, необходимых для выполнения профессиональной деятельности, а также социального взаимодействия. Самоэффективность исследуется как представление человека о собственном потенциале успешности и имеет большой теоретический и эмпирический потенциал, поскольку позволяет прогнозировать развитие линии жизни в различных ракурсах: карьерных свершений, планирования и других.

Методология исследования

Зародившись в социально-когнитивной теории А. Бандуры, теоретический конструкт «самоэффективность» позволяет исследователям фокусировать внимание на внутреннем, личностном потенциале человека. При этом самоэффективность не выступает как врожденное образование, обеспечивающее успешность и эффективность практической деятельности [7]. Представление о самоэффективности закладывается в рамках активного социального взаимодействия и наработки практического или мысленного, теоретического опыта о возможных стратегиях поведения в определенной ситуации. Данная субъективная эмпирия создает внутреннюю установку на собственную успешность, что выражается в выборе более сложных задач, постановке труднодостижимых целей и проявлении высокого уровня мотивации и волевого усилия при их достижении [8].

В работах А. Бандуры и его последователей указывается на различие ожидания эффективности (efficacy expectation) и ожидание результатов (outcome expectation), предвосхищения человеком изменения окружающей среды вследствие собственного поведения. Ожидание эффективности является совокупной оценкой собственного потенциала: насколько субъект, выбирая стратегии и характеристики поведения, в состоянии соответствовать требованиям ситуации. Знание о том, что и как нужно делать, должно быть подкреплено уверенностью человека в собственных силах. Таким образом, самоэффективность выступает как собственное представление индивидуума о потенциальной возможности успешно осуществить поведение, которое приводит к получению ожидаемых результатов [1].

В экспериментальных исследованиях самоэффективность является центральной детерминантой человеческого поведения, индикатором стратегии и способов реального поведения человека [8]. Самоэффективность — важный когнитивный фактор, организующий поведение человека. Представление о собственной эффективности посредством задаваемой символической представленности (в виде образа, схемы и прочих обобщенных сигнификатов) влияет на целеполагание, паттерны мышления, решения, действия и переживания, настойчивость, успешность социального и профессионального взаимодействия и мотивацию, а также на ряд других когнитивных и эмоциональных факторов, обеспечивающих в конечном результате эффективность деятельности.

Высокий теоретико-объяснительный и эмпирико-практический потенциал теории самоэффективности особенно ярко проявляется при ее рассмотрении в ракурсе иных психологических теорий детерминирования поведения. Например, весьма популярная концепция локуса контроля Дж. Роттера позволяет исследовать роль воспринимаемого контроля как личностно или социально (извне) детерминированного условия успешности жизнедеятельности [2; 14; 15]. В социально-когнитивной теории контроль детерминирован личными убеждениями в собственных силах, является одним из компонентов самоэффективности [6].

В атрибутивной теории мотивации Б. Вайнера утверждается, что выбор человеком стратегии поведения базируется на представлении причин собственных успехов, неудач и степени собственной ответственности, что предопределяет и оценку полученных результатов, поскольку каузальные атрибуции не только порождают ожидания будущих успехов и определяют степень настойчивости и уровень приложенных усилий, но и программируют эмоциональную окрашенность реакции [18].

Теория мотивации эффективности (R. W. White) рассматривает движущей силой возникновения поведения и его регуляции стремление к компетентности [17].

В некоторых случаях теория самоэффективности, подтверждая и развивая выдвинутые в других исследованиях теоретические положения, позволяет акцентрирвать внимание в первую очередь на внутренних силах человека, принимая во внимание роль социального воздействия. Например, концепция выученной беспомощности (M. E. Seligman) эволюционирует в явно гуманистском направлении в понятие «снижение ожиданий эффективности» А. Бандуры [16], а популярный сегодня в практической психологии термин «ориентация на овладение мастерством» (mastery-oriented qualities) имеет теоретические основы в конструкте высокой самоэффективности [9].

Можно выделить концептуальную близость теорий приращения интеллекта с содержанием термина «самоэффективность». Эффективный мотивационный паттерн (mastery-oriented qualities) формируется из суммы возможных реакций, ориентированных на способы преодоления неудачи — развития настойчивости, стремления к реализации трудных задач, поиска стратегий решения проблемы [5].

Когнитивно-аффективная теория W. Mischel в процессе прогнозирования индивидуального поведения в конкретной ситуации ориентируется на состав личностных переменных — когнитивно-аффективных единиц (компетентность, саморегуляторные стратегии, ожидания, убеждения, цели и ценности, стратегии кодирования и декодирования информации и эмоциональные реакции) [11; 12; 13].

В работах С. Мадди (S. R. Maddi) выдвигается идея, что на выбор стратегии поведения субъекта влияют разнонаправленные установки, воздействие которых на человека способствует формированию такого личностного качества, как жизнестойкость. Генеральный вектор выбора формы поведения направлен на выживание в стрессогенных ситуациях. Однако преодоление негативного воздействия субъектом всегда реализуется в контексте представления о возможности использовать ситуацию в целях личностного роста [10]. Жизнестойкость фактически определяет характеристики социальной активности в противовес сепарации и изоляции, направленной на преобразование собственной жизни. Жизнестойкость актуализируется в стремлении взять контроль над собственной жизнью, противостоя позиции бессилия. Высокий уровень жизнестойкости определяет готовность субъекта к принятию вызова и толерантности к риску [4].

В результате проведенного теоретического анализа были выдвинуты следующие предположения:

• на представление о самоэффективности специалиста влияет его представление о собственной компетентности и способности брать ответственность за происходящее вокруг;
• на уровень самоэффективности и успешности специалиста существенно не влияет уровень самооценки.

Для проверки выдвинутой гипотезы было проведено эмпирическое исследование.

Ход и результаты исследования

Для изучения самоэффективности был использован тест «Определение уровня общей самоэффективности», разработанный американскими психологами Дж. Маддуксом и М. Шеером, переведенный и адаптированный А.В. Бояринцевой.

Для определения локуса контроля применялась методика «Диагностика парциальных позиций интернальности — экстернальности личности» (Е.Ф. Бажин, Е.А. Голынкина, А.М. Эткинд*), которая позволяет оценить, как респондент относится к происходящим в его жизни событиям, считает ли он себя автором и основным актором собственной судьбы или считает, что он не властен над ними. Статистический анализ был проведен при помощи U-критерия Манна — Уитни.

В исследовании приняли участие сотрудники одной организации города Москвы, мужчины и женщины в возрасте от 20 до 52 лет. Общее количество респондентов 51 человек. Все участники исследования имели высшее образование, имели семью и профессиональный опыт, были удовлетворены развитием себя как специалиста, посещали тренинги и семинары профессионального и личностного развития.

Проведенное эмпирическое исследование позволило выделить значимые факторы представлений испытуемых о самоэффективности специалиста для данной группы испытуемых. Результаты представлены в таблице 1.

Таблица 1. Результаты корреляционного анализа представлений испытуемых о самоэффективности специалиста
(составлено авторами по материалам исследования)

Выводы

Статистическую значимость для самоэффективности в сфере межличностного общения показали:

• способность человека осознавать, что большинство важных событий в его жизни были результатом его собственных действий, что он может контролировать их и, следовательно, чувствовать свою ответственность за эти события и за развитие всей своей жизни;
• признание человеком ответственности за благополучие собственной семейной жизни;
• способность субъекта управлять неформальными отношениями с другими людьми, сохраняя при этом доброжелательный эмоциональный фон;
• адекватная самооценка.

Статистическую значимость для самоэффективности в сфере предметной деятельности показали:

• способность осознавать, что человек сам является автором своей судьбы, что главные жизненные коллизии детерминированы личными исканиями, являются плодом собственных усилий и, следовательно, являются управляемыми, поддаются развитию или коррекции, что определяет признание собственной ответственности за свою судьбу;
• обладание развитым чувством субъективного контроля;
• способность определять личный вклад в развитие своей профессиональной карьеры как решающий фактор ее успешности, а также воспринимать свой социальный статус в рабочей группе как результат выстроенной стратегии взаимодействия с коллегами;
• способность нести ответственность за свое здоровье.

Заключение

Полученные эмпирические данные позволяют выделить переменные, которые могут выступить индикаторами развития самоэффективности.

Поскольку самоэффективность не является постоянной, неизменной характеристикой, полученные результаты исследования позволили разработать рекомендации и наметить индивидуальную программу развития для каждого участника, нацеленную на развитие определенных умений в построении личной стратегии успешности, включающей аспекты как профессионального развития, так и социальной компетентности. Большое внимание уделялось позитивным представлениям о собственном будущем, эмоциональному фону, а также физическому состоянию.

Развитие самоэффективности индивида выступает важным аспектом личностного, профессионального и социального развития человеческого капитала, важнейшего компонента позитивной тенденции эволюции современного общества.

Библиографический список

1. Гордеева, Т. О. Психология мотивации достижения: теории, факты, методики. — М.: Смысл-Академия, 2006. — 227 с.
2. Звонова, Е. В., Нго, Т. Н. Возможности использования Интернет-выборки при изучении мотивации труда мигрантов // Дистанционное и виртуальное обучение. — 2016. — № 9 (111). — С. 90–98.
3. Ильичева, И. М., Сыркин, Л. Д., Ляпин, А. С., Андреева, Е. Н. К вопросу о целевой подготовке в вузе (социально-психологический аспект) // Психология образования в поликультурном пространстве. — 2018. — № 41 (1). — С. 92–101. https://doi.org/10.24888/2073-8439-2018-41-1-92-101
4. Капрара, Дж., Сервон, Д. Психология личности / пер. с англ. В. Белоусов. — СПб: Питер, 2003. — 640 с.
5. Смирнов, С. Д. Я-теории, их роль в мотивации, становлении личности и развитии // Вопросы психологии. — 2001. — № 6. — С. 120–121.
6. Bandura, A. Exercise of personal and collective efficacy in changing societies // Self-Efficacy in Changing Societies. — Cambridge University Press, 1995. — Pp. 1–45. https://doi.org/10.1017/CBO9780511527692.003
7. Bandura, A. Self–efficacy mechanism in human agency // American Psychologist. — 1982. — V. 37 (2). — Pp. 122–147. https://doi.org/10.1037/0003-066X.37.2.122
8. Bandura, A. Self-efficacy: toward a unifying theory of behavioral change // Psychological Review. — 1977. — V. 84 (2). — Pp. 191–215. https://doi.org/10.1037/0033-295X.84.2.191
9. Dweck, C. S. Self-theories: Their role in motivation, personality and development. — Philadelphia: Psychology Press, Taylor & Francis Group, 1999. — 195 p.
10. Maddi, S. R. Hardiness: Turning stressful circumstances into resilient growth (Springer Briefs in Psychology). — 2013 Edition. — Heidelberg: Springer Verlag GmbH, 2013. — 100 p.
11. Mischel, W. On the interface of cognition and personality: Beyond the person-situation debate // American Psychologist. — 1979. — V. 34 (9). — Pp. 740–754. https://doi.org/10.1037/0003-066X.34.9.740
12. Mischel, W. Personality dispositions revisited and revised: A view after three decades // L. A. Pervin (Ed.), Handbook of Personality: Theory and Research. — The Guilford Press, 1990. — Pp. 111–134.
13. Mischel, W., Shoda, Y. A cognitive-affective system theory of personality: Reconceptualizing situations, dispositions, dynamics, and invariance in personality structure // Psychological Reports. — 1995. — V. 102 (2). — Pp. 246–268. https://doi.org/10.1037/0033-295X.102.2.246
14. Rotter, J. B. Generalized expectancies for internal versus external control of reinforcement // Psychological Monographs: General and Applied. — 1966. — V. 80 (1). — Pp. 1–28. https://doi.org/10.1037/h0092976
15. Seryakova, S. B., Zvonova, E. V., Seryakova, V. V. Social and psychological conditions of career planning of employees in the organization // Espacios. — 2018. — V. 39, No. 5. — Pp. 29.
16. Seligman, M. E. Helplessnes: On depression, development, and death. — San Francisco: Freeman, 1975. — 250 p.
17. White, R. W. Motivation reconsidered: The concept of competence // Psychological Review. — 1959. — V. 66, No. 5. — Pp. 297–333. https://doi.org/10.1037/h0040934
18. Weiner, В. Judgments of responsibility. A foundation for a theory of social conduct. — N.Y.: Guilford Press, 1995. — 301 p.

Источник: Салмина Н.Г., Звонова Е.В., Елизарова Е.Ю. Компоненты представлений о самоэффективности специалиста//Вестник университета. 2021. №3. С. 177–182. DOI 10.26425/1816-4277-2021-3-177-182

* Александр Маркович Эткинд признан иноагентом (27 сентября 2024 года его имя внесено в реестр иностранных агентов на сайте Министерства юстиции Российской Федерации). — прим. ред.

25 сентября 2021 года — юбилей Нины Гавриловны Салминой, доктора психологических наук, профессора кафедры психологии образования и педагогики факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова. «Психологическая газета» поздравляет Нину Гавриловну и желает здоровья и сил, взаимопонимания и талантливых учеников, хорошего настроения и только хороших новостей!