Мы публикуем ваши «Истории успеха». Напоминаем, что несколько авторов историй смогут бесплатно принять участие в Саммите психологов «Технологии успеха», который состоится 3-5 июня 2011 года. Более подробная информация – на странице рубрики.
Чтобы рассказать об истории своего успеха, надо определиться с тем, что таковым считать. Защиту кандидатской диссертации в том возрасте, когда пора быть доктором наук? Востребованность в профессии? Уважение студентов?
Пожалуй, сегодня, оценивая себя как профессионала, я в первую очередь вижу свою ценность в роли консультанта. Она определяет все остальное. Когда я могу успешно помогать клиентам в достижении их целей, я могу рассказывать студентам не только то, что написано в книгах, но и делиться своим опытом. Как консультант я умею видеть, слышать и чувствовать. Я могу быть с клиентом и уважать его. Я могу дать клиенту тот вид поддержки, в котором он нуждается.
С чего начался мой путь консультанта? Может быть, с врожденной способности сопереживать? Самый первый опыт консультирования случился задолго до того, как я решила, что буду психологом. Мне тогда было лет шестнадцать-семнадцать, я училась в педагогическом училище. Во время сельхозработ я оказалась в паре с преподавательницей литературы. Пока мы убирали картофель, она рассказала историю своей жизни. Не знаю, нуждалась ли она в поддержке или затеяла этот разговор, чтобы предостеречь от ошибок меня, но, слушая ее, я видела ситуацию ее глазами и чувствовала ее боль и разочарование, переходы от радости, связанной с воспоминаниями, к горечи потери. Сами собой нашлись нужные слова, и я увидела, как изменилось ее состояние, как она стала красивой и уверенной в себе. Вряд ли я тогда понимала, что произошло, но с того дня она уже не казалась мне и моим однокурсницам неинтересным человеком.
Когда я поступила на факультет психологии Ленинградского университета, нам преподавали разные психологические теории, учили диагностике и экспериментальной психологии. Одно из самых сильных впечатлений, связанных с факультетом – это удивительная атмосфера, заложенная создателем факультета Борисом Герасимовичем Ананьевым – отношение к студентам, как к коллегам. Никогда не забуду первую лекцию нашего декана, Алексея Александровича Бодалева и его обращение к нам, первокурсникам: «Глубокоуважаемые коллеги!» Мне повезло, уже на первом курсе мы вместе с будущим супругом пришли в психофизиологическую лабораторию имени академика Б.Г.Ананьева, где встретились с людьми, которых интересовала не только теория, но и практика оказания психологической помощи семье. Николай Николаевич Обозов, Татьяна Михайловна Трапезникова были моими первыми настоящими учителями, определившими научный интерес и желание стать семейным консультантом. Они были учениками Ананьева, поэтому неудивительно, что и здесь с нами, студентами, общались на равных. Кажется, уже на втором курсе нам позволили участвовать в проекте, где мы проводили первые семейные консультации. С высоты сегодняшнего дня, то, что мы тогда делали, трудно назвать консультациями в том смысле, который мы вкладываем в это понятие сейчас. Но в то время, по крайней мере, в России такого вида психологической помощи как консультирование просто не существовало. Помнится, мы консультировали пару будущих супругов в первой в России консультации по вопросам семьи и брака на Рубинштейна, 25, пытаясь открыть им глаза на то, что они плохо знают друг друга. Каждый из них считал партнера ведомым, полагая, что в будущей семейной жизни роль лидера возьмет на себя. Не уверена, что им это было более полезно, чем нам.
Уже после окончания университета по рекомендации Н.Н. Обозова мне посчастливилось познакомиться с работой Центра оказания психологической помощи родителям, испытывающим трудности в воспитании детей, которым руководил Владимир Викторович Столин. Мне разрешили присутствовать на консультациях, которые вел сам Столин и его сотрудники. После консультации можно было задать вопросы, высказать свое мнение. Раз в неделю в Центре проводилась Баллинтовская группа. Она стала прообразом клуба консультантов, который я веду уже несколько лет.
Возможность наблюдать работу профессионалов заставила переосмыслить все, что до сих пор я делала сама. Впервые я увидела, что для того, чтобы помочь супругам или семье, необязательно использовать психодиагностические методики. Гораздо важнее уметь наблюдать и слушать. В то время я занималась научной работой, в рамках которой исследовала и консультировала супругов. Идея заключалась в том, чтобы, наблюдая диалог супругов, понять, что помогает или мешает им строить свои отношения. Работа, начатая тогда, была завершена через двадцать лет. Таким образом, удалось лучше понять, что определяет психологическое благополучие супругов и описать особенности супружеского взаимодействия в психологически благополучной семье. Конечно, опыт семейного консультирования дал возможность многократно проверить гипотезу о сущности этих особенностей. С другой стороны, опыт научной работы развивал наблюдательность и умение анализировать увиденное, что так важно в практике психологического консультирования.
Само собой сложилось представление, что супружеское консультирование требует присутствия обоих супругов. Одно из открытий, сделанных в процессе семейного консультирования, было достаточно очевидным, но неожиданным: неблагополучные супруги часто считают, что партнер должен думать и чувствовать то, что думает и чувствует он сам. Это происходит, наверное, из-за того, что они редко говорят друг другу о своих мыслях и чувствах. В ходе консультирования я помогала им увидеть и услышать друг друга, понять, в чем нуждается партнер и открыто сказать о своих потребностях. Еще одно наблюдение того времени – в повторных браках, как правило, супруги выбирают тот же тип партнера, как и в первом браке, как будто пытаясь исправить то, что не сложилось в первый раз. Многие из моих открытий позже нашли подтверждение в книгах, изданных на западе приблизительно в это же время.
Как известно, до перестройки у нас не было возможности читать западные источники. В Америке консультативная психология начала развиваться в 50-е годы двадцатого столетия, у нас расцвет публикаций по консультированию приходится на конец 90-х, но все-таки кое-какие статьи и книги появлялись и раньше, в основном, в рукописном или ротапринтном исполнении. Конечно, учиться психологическому консультированию по книгам – это все равно, что учиться по книгам петь. Более ценным для практики консультирования был собственный опыт и возможность обсуждения его с коллегами.
В 1987 году на конференции молодых ученых я впервые побывала на психологическом тренинге, который на несколько лет отодвинул практику консультирования на второй план. Там я встретила Валентину Гайда, с которой нас до сих пор связывает большая дружба. Валентина, как и я, окончила факультет психологии Ленинградского университета. Мы учились почти в одно и то же время, но тогда наши пути не пересеклись. Еще в студенческие годы она была участницей одной из первых тренинговых групп, которые проводил в России Манфред Форверг. Она не только училась у Форверга, но и, хорошо зная английский и немецкий языки, много переводила статей, которые помогали ей создавать новые программы. Благодаря Валентине я достаточно быстро овладела технологией проведения социально-психологического тренинга. Помню, я спросила ее, почему она так щедро делится тем, что умеет. (В среде психологов и до сих пор бытует мнение, что не надо растить себе конкурентов.) Ответ, который я услышала, стал и моим убеждением: «Если я передаю другим то, что знаю сама, это заставляет меня искать что-то новое. Значит, я развиваюсь!» Я не только училась вести тренинги, я училась слушать и быть услышанной, задавать вопросы и аргументировать свою точку зрения. Во время перестройки тренинги стали очень востребованными. Владельцы вновь возникающих коммерческих предприятий спешили развивать потенциал своих сотрудников. Все хотели научиться деловому общению, ведению переговоров… Как-то сама собой отошла на задний план наука. Ведение тренинговых групп оказалось очень полезным и для семейного консультирования. Умение управлять группой, развитие способности уделять равное внимание всем участникам – навыки необходимые не только для тренера, но и для семейного консультанта.
В 1990 году в Россию приезжал Карл Витакер, всемирно известный семейный терапевт. Его семинар, посвященный семейной психотерапии, вызвал массу мыслей и переживаний. Впервые я воочию увидела, что значит относиться к семье как единому целому и рассматривать проблемы одного человека как проблему всей семьи. Когда я смотрела, как работает Витакер, с трудом понимала логику того, что он делает. Позднее стало понятным, что одним из излюбленных методов Витакера является абсурдизация. Чтобы активизировать ресурсы семьи, Карл часто предпринимал усилия для того, чтобы довести семейную ситуацию до абсурда. Слушая то, что говорил Витакер, я боялась пропустить его удивительные аналогии и метафоры, поэтому записывала каждое его слово. После семинара я много раз прочитывала свои конспекты, пытаясь понять, как появлялись его меткие афоризмы и символические высказывания. Уверенность в себе сменялась разочарованием. Казалось, я никогда не смогу работать так, как он. Наверное, кого-то это повергло бы в профессиональную депрессию. Меня же с детских лет трудности и непреодолимые препятствия только подстегивали. Если что-то не получается, значит это и нужно делать. Если бы не эта моя особенность, наверное, я никогда не стала бы психологом. Поступая на факультет психологии первый раз, имея преимущества «отличницы», я сдала единственный полагавшийся мне вступительный экзамен по математике неудовлетворительно. Я не могла сдаться, поэтому должна была доказать себе и другим, что смогу. И доказала!
То же произошло и с семейным консультированием. После Витакера училась у Э.Г. Эйдемиллера, Бетти Эриксон. Через несколько лет познакомилась с Ричардом Коннером. Благодаря Ричарду и теории НЛП я поняла, что мой способ учиться - это моделирование. Раньше я думала, что копировать то, что делают другие – плохо. Переживала, что ничего не могу придумать своего. Теперь поняла, что копируя стратегию достижения успеха мастера, ты овладеваешь мастерством. А вот когда ты сам становишься мастером, тогда можно создавать что-то свое.
Сегодня у меня много клиентов. Редко, но некоторые из них говорят, что было самым ценным в консультировании. Кто-то ценит то, что их выслушали. Другие благодарны за то, что увидели выход. Есть те, кому нужен тренер, чтобы научиться выражать свои мысли и чувства. Нет одного единственного способа помочь, поэтому создание собственной теории консультирования откладывается. Как утверждают создатели стратегического направления в психологическом консультировании, для решения каждой новой проблемы необходимо создавать свою стратегию. Когда я училась психологии, бытовало представление, что психолог не может давать клиенту конкретных советов или рекомендаций. Однако на практике клиенты чаще всего хотят получить именно конкретную рекомендацию Они хотят знать, как действовать, чтобы получить желаемый результат. В идеале наша задача – создать условия, дающие возможность клиенту найти решение, однако иногда надо дать конкретное указание, как действовать. Если клиентом является семья, задача усложняется. Став мастером, консультант может помочь своим клиентам разорвать порочный круг и создать условия, чтобы передать свой опыт моделирования мастерства.
Хитрина Ирина Юрьевна,
Омский государственный педагогический университет, г. Омск.
Комментариев пока нет – Вы можете оставить первый
, чтобы комментировать