Очерк для клинических психологов о реабилитации ветеранов-инвалидов

Важная для клинических психологов и всех читателей очерка статья корреспондента Лины Корсак в «Московском комсомольце» (за 2 июля 2025 г., с. 5) «Обрести душевный покой (Ветеран СВО рассказал о проблемах реабилитации бывших бойцов)». Живая статья о трудной работе, переживаниях ветерана боевых действий Николая Маркушина, помогающего теперь реабилитироваться бойцам, вернувшимся из зоны СВО. Помогающего, в том числе, ветеранам-инвалидам (ампутация конечности). Тренажерный зал, бильярдная, мастерская. «Основная наша цель – не только помочь ребятам восстановиться физически, но и обрести душевный покой». А социализироваться для этого так трудно… «Ему (ветерану — М.Б.) кажется, что здесь, в мирных условиях, его никто не понимает, ему не с кем поделиться. Очень часто эти люди замыкаются в себе, начинают злоупотреблять алкоголем».

Теперь крайне важное именно для клинического психолога, тоже рассказанное Николаем Маркушиным. «Могу сказать о себе: лично ни с кем не делюсь пережитым. Мы сами ни о чём не спрашиваем и в душу не лезем. Сейчас, к сожалению, многие психологи, не умеющие работать с людьми, перенесшими посттравматический синдром, допускают серьёзные ошибки. Они начинают вытаскивать их в то состояние, человек снова всё переживает, а остановить и вернуть его обратно психолог часто уже не может…»

Даже только элементы психотерапевтического клиницизма, к которым призываю в наше время клинических психологов, объясняют вредоносность «психотерапии» такого рода [7, 21]. Повторю кратко. Клиницизм со времён Гиппократа следует «подсказкам» Природы. Усиливает её самолечение и искусно поправляет Природу (всё же стихия). Клиницизм, например, сбивает жаропонижающим пылающую температуру, чтобы сердце выдержало природное самолечение. Клиницизм ножом выпускает из организма кладбище самоотверженных фагоцитов, пожиравших инфекцию (гной). А когда в бою Смерть рядом разевает свою пасть, у многих воинов включается спасительная, защитная, здоровая деперсонализация.

Деперсонализация – это чувство-состояние эмоционального онемения, потери себя эмоционального с неспособностью в это время тревожиться, бояться. Эта здоровая защита нередко угасает после боя. Но по разным характерологическим и другим причинам угасает не у всех. У иных бойцов со временем деперсонализация делается патологической. Она незаметно, подспудно разрастается, становится тягостным переживанием ускользания своей эмоциональной индивидуальности, переживанием несамособойности, ненастоящести окружающего (дереализация – родная сестра деперсонализации), переживанием безразличия-беспомощности, а то и безысходности. Здесь нет нарушений мышления, ориентировки. У инвалидов эта «невротика» нередко особенно стойкая. Но всё же она по-своему защищает и от жутких воспоминаний. Нельзя расспрашивать ветерана о травме, даже как-то мельком напоминать о ней. Тем более — психологически «прорабатывать травму». Иначе может сделаться ему совсем плохо. Откроются яркие воспоминания, кошмарные сновидения. И он уже там, в прошлом, заново всё переживает. И, словами Николая Маркушина, «остановить и вернуть его обратно психолог часто уже не может».

Как же помочь ветерану вернуться к себе душевно самособойному?

***

Деперсонализационные, дереализационные, тревожно-депрессивные нарушения — главнейшее в клинике посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). Сопровождают их нередко невольно наплывающие навязчивые переживания-воспоминания о том, как ранило и «могло бы уже меня не быть». Хочется спрятаться от всего, что напоминает это трагическое. Замкнутость, бессонница. Порою злобноватая раздражительность, но вместе с нею и тоскливость с чувством вины по причине своей непригодности для настоящей жизни [21]. И ещё всякие другие сопровождения тягостной деперсонализации — в зависимости от доболезненных, тех или иных, характерологических свойств.

Важнейшее в лечении ПТСР, как считается в мире, — психотерапия [7, 21].

Немало общего в клинике и лечении указанных расстройств было уже у ветеранов времён войны в Афганистане, у людей, мучающихся от кошмарных экологических бедствий (пожары, наводнения), у длительно, глубоко страдающих после смерти никем не заменимого близкого человека, у переживших катастрофу в Чернобыле, землетрясение в Армении [21].

Исходя из клиники ПТСР полагаю, что прежде всего тут надо стараться понимающе человеколюбиво и осторожно, мягко помогать вернуться человеку душевно к себе с помощью лечебного творчества.

Повторю, что существо терапии творчеством в духе клиницизма (отечественная Клиническая классическая психотерапия (ККП и ТТСБ в ней)) — в психотерапевтическом воспитании более или менее стойкой собственной душевно-природной способности постоянно открывать близкое, созвучное себе в жизни. В искусстве, литературе, науке, религии, природе, в окружающих тебя людях и т.д. Переживание этого созвучия, обнаруживая, поясняя личную самособойность, освещает душу творческим вдохновением, пусть скромным, где-то в глубине. Творческое вдохновение есть содержательное чувство, светлое переживание себя неповторимого. В творческом вдохновении живут Смысл, Любовь, Путь, твоя, только твоя, уникальная общественная полезность, повторимая неповторимость личности. Человек с переживанием своей неполноценности, с переживанием «размытой», как бы чужой эмоциональной самособойности (идентичности) обретает себя в этой светлой душевной кристаллизации. Изучение (даже элементарное) характеров (характерологии) содержательно способствует поиску себя. Но обретение себя не выведешь из теоретического рассуждения. Нужно душой сравнить, прочувствовать, что именно мне ближе, «роднее» — роза или фиалка, деревья Шишкина или Борисова-Мусатова на картинах, стихотворение Пушкина или Лермонтова, вслушиваясь в эти стихи в группе творческого самовыражения. И в то же время важно понимать, что у меня общий, похожий с писателем, художником, композитором, учёным (портреты их на экране в психотерапевтической гостиной) — только повторимый характер (не личность в истинном понимании). Личностно мы неповторимы, уникальны. Или повторимо-неповторимы, поскольку по повторимой «лесенке» характера человек бесконечно поднимается к своей неповторимой, уникальной личности. Синтонный (циклоидный) — к своей, тревожно-сомневающийся (психастенический) — к своей [5, 6].

Для бесед в уютной гостиной с самоваром довольно для посветления души с возвращением к себе и некоторой лишь характерологической похожести характеров пациентов с характерами творческих людей на экране.

Большинство россиян с реалистическим (синтонным, тревожно-сомневающимся, застенчиво-раздражительным, напряжённо-авторитарным и смешанным (простонародным)) складом характера не склонны психологически-теоретически, сложно-логически размышлять об отношениях своего «я» с событиями в окружающей действительности. Но они неравнодушны к душевному содержанию родной художественной духовной культуры, к Добру, ненавязчивой тёплой заботе психотерапевта и его помощников. К полудомашней обстановке психотерапевтической гостиной с цветами в горшках и с аквариумом. Это важно. Это должно победить поликлинические «санитарные правила».

Природа «подсказывает тропинки» к возвращению страдающего к себе без прикасания к душевной травме и всему с нею связанному. Возникает тёплое воспоминание о школьном уроке по истории, робкое желание срисовать дома «Ваньку мокрого» с алыми цветками в горшке на подоконнике… И т.п.

В гостиной возможно читать вслух места из прозы Льва Толстого, Чехова, из поэзии Некрасова, Кольцова. Читать, сближаясь с нерусскими россиянами, из книг Юрия Рытхеу, Владимира Санги, Мусы Джалиля, Расула Гамзатова. В своё время мне помогала тут чудесная книга «Легенды и мифы Севера» (сборник / сост., примеч. В.М. Санги; вступ. статья А.В. Пошатаевой; худож. В. Петров. — М.: Современник, 1985. — 400 с.; ил.).

Но только чтобы не было на экране картин Верещагина и подобных военных сюжетов. Чтобы не было и в прозе, поэзии, в музыке, в общении с природой, в погружении в историю побуждающего к воспоминаниям о душевной травме.

Ближе всего ветеранам (как пишут мне коллеги из разных мест, погрузившиеся сегодня в эту работу) родное, российское в духовной культуре.

И далеко не всем ветеранам-инвалидам хочется выразить себя физически, в каких-то физкультурных состязаниях.

Наша терапия творчеством, прежде всего, не для того, чтобы сделаться писателями, художниками и людьми других творческих профессий. А для того, чтобы сделаться, по возможности, самим собою душевно вообще и развиваться в жизни в каком-нибудь своём вдохновенном домашнем творчестве, на своей тропе, дороге. Для людей. Потому что творчество (большое, малое) — всегда для людей. Может быть, хотя бы для близких. Может быть, для кружка детей в клубе, библиотеке, рассказывая там о своих коллекциях, о других творческих занятиях, о своём детстве, о сохранении живой природы, об интересном в древней истории страны, о писателях, художниках, чему научился в гостиной. И уже в гостиной настраиваться: вот что буду делать, чем жить, чем буду нужен людям. А без одухотворённой творческой жизни — только маята-хандра и алкогольное братство.

«Самолечение» пьянством без творческой занятости всё равно будет, не убежим от этого, но от психотерапевтов, клинических психологов немало зависит, будет ли этого как можно меньше [3]. Довольно ли будет в ветеранах-инвалидах духовного мирного «адреналина».

Пройдёт время, станет угасать ПТСР, и иные инвалиды, возможно, откроют своё творческое самовыражение в писательстве и другом профессиональном творчестве о пережитом в военных делах. Подобное уже было после Великой Отечественной войны и будет теперь. Только это будет позднее, когда поздоровеет душа, раненная военной травмой.

Конечно, не стану здесь подробно рассказывать, как работал бы сейчас с ветеранами-инвалидами, с людьми, страдавшими ПТСР другой не военной природы. Об этом немало публиковал доступного прежде [2–18, 20].

Хочется, чтобы духовные положения древней Клятвы Гиппократа [19], живущие в душе, сколько знаю, многих клинических психологов, одолели авторитарную напряжённость «средней прослойки» чиновников, «не выполняющих свои обязанности в необходимом объёме» по отношению к ветеранам. Об этих чиновниках горько говорит Николай Маркушин, работающий с ветеранами и близко с этими чиновниками.

Литература

1. Басинский Павел, писатель. Уроки лейтенантов (Проза писателей фронтовиков сегодня читается по-другому. Это главное качество большой литературы) // Российская газета, 8 июля 2024, с. 7.
2. Бурно М.Е. Терапия творческим самовыражением (отечественный клинический психотерапевтический метод). 4-е изд., испр. и доп. – М.: Академический Проект; Альма Матер, 2012. – 487 с., ил.
3. Бурно М.Е. Терапия творчеством и алкоголизм. О предупреждении и лечения алкоголизма творческими занятиями, исходя из особенностей характера. Практическое руководство. – М: Институт консультирования и системных решений, ОППЛ, 2016. - 632 с. -ил.
4. Бурно М.Е. О характерах людей (Психотерапевтическая книга). – Изд. 7-е, испр. и доп. – М.: Институт консультирования и системных решений, Общероссийская профессиональная психотерапевтическая лига, 2019. – 592 с., ил.
5. Бурно М.Е. Первый шаг в Терапию творческим самовыражением // Психологическая газета, 20 апреля 2021 г
6. Бурно М.Е. Коротко о Терапии творческим самовыражением (ТТСБ) // Психологическая газета, 14 апреля 2022 г.
7. Бурно М.Е. К вопросу о реабилитации ветеранов, нуждающихся в психотерапии // Психологическая газета, 17 января 2023 г.
8. Бурно М.Е. Реабилитация ветеранов и терапия творческим самовыражением (ТТСБ) // Психологическая газета, 2 сентября 2024 г.
9. Бурно М.Е. Побуждение к стихотворчеству. Поэт Алексей Васильевич Кольцов: материалы к лечебному занятию // Психологическая газета, 15 октября 2024 г.
10. Бурно М.Е. Психолог и клиницист в практической психотерапии // Психологическая газета, 22 ноября 2024 г.
11. Бурно М.Е. Карл Ясперс и Эрнст Кречмер в психотерапии // Психологическая газета, 27 декабря 2024 г.
12. Бурно М.Е. О характере и религиозности Андрея Тимофеевича Болотова (1738–1833) // Психологическая газета, 20 января 2025 г.
13. Бурно М.Е. К индивидуальной терапии инвалидов вдохновением // Психологическая газета, 14 марта 2025 г.
14. Бурно М.Е. Характер Некрасова // Психологическая газета, 14 апреля 2025 г.
15. Бурно М.Е. О существе Клинической классической психотерапии (ККП) // Психологическая газета, 31 мая 2025 г.
16. Бурно М.Е. Клиническому психологу о психотерапии простонародых пациентов // Психологическая газета, 20 июня 2025 г.
17. Бурно М.Е. К новейшей истории российской самобытной психотерапии (О том, как родилась и тяжело захворала отечественная государственная психотерапии для народа) // Психологическая газета, 11 июля 2025 г.
18. Васильев В.В., Каменщиков Ю.Г., Каменщиков А.Ю., Молчанова А.В., Дерягин М.А. Опыт социально-психологической реабилитации пациентов, страдающих расстройствами шизофренического спектра, с использованием метода терапии творческим самовыражением М.Е. Бурно // Вестник неврологии, психиатрии и нейрохирургии. 2024. №9. С. 1097–1107.