Памяти А.В. Гнездилова. Жизнь неотделима от смерти

Год назад, 5 мая 2022 года, ушёл из жизни Андрей Владимирович Гнездилов — сказочник Доктор Балу, создатель и первый руководитель первого в России хосписа, автор новых методов в психотерапии: суппортивной, паллиативной и терминальной психотерапии, сказкотерапии, имидж-терапии, терапии колокольным звоном.

В день памяти А.В. Гнездилова предлагаем читателям интервью, записанное Студией «Синтез» нездолго до его ухода.

С 1973 года Андрей Владимирович работал в онкологическом институте. В 1990 году создал и возглавил первую в нашей стране хосписную службу в Санкт-Петербурге. С 2000 года возглавлял отделение гериатрической психиатрии — психиатрии пожилого возраста в Национальном медицинском исследовательском центре психиатрии и неврологии имени В.М. Бехтерева.

В последние годы в своей квартире в Петербурге, которую многие называли за́мком, Андрей Владимирович проводил групповые терапевтические встречи для взрослых и детей. Средневековый антураж его замка вбирал в себя также и восточные мотивы — статуэтки Будды, тибетские чаши, костюмы, десятки разных масок и куклы, — всё это были незаменимые помощники в его работе с гостями.

Он устраивал театральные представления, облачал гостей в образы средневековых дам и рыцарей, чтобы участники могли прожить разные грани себя, почувствовать себя чем-то бо́льшим, чем они есть в обыденной жизни. Его дом как бы говорил, что было у него внутри, и каждый гость — сознательно или нет — видел в отражении предметов самого Доктора Балу.

Жизнь после смерти

Почти всю свою жизнь Андрей Владимирович шел рука об руку со смертью. Она смотрела на него глазами тех, кому он помогал, и он видел в этих глазах отчаяние, страх, отголоски прошлого, но также он видел в них и жизнь. Он наблюдал ту границу великого таинства, когда человек переходит в иной мир, и помогал умирающим наполниться жизнью.

Доктор Балу о жизни и смерти:

— Когда общественное мнение проверяется на крепость, на то, как люди относятся к смерти, возникают самые различные разночтения. Выясняется, что умирать страшно, умирать одиноко. Все это обрушивается на нервную систему и, в частности, на эмоциональные проблемы. Жизнь оказывается тесно сплетена со смертью.

Ради интереса я спрашивал известных художников, могут ли они изобразить жизнь в художественном произведении в виде картины, каких-то ещё изобразительных вещей.

Доктор Балу о жизни после смерти:

— Когда человек утверждал себя в качестве мыслителя, философа, психолога и так далее, создавался и образ загробной жизни. Основная суть заключалась в том, что человек не должен страдать. Я расскажу пример: во время клинической смерти женщина попала в какой-то иной мир и была свидетельницей того, что происходило в ее семье в то время, когда шла операция. А затем, когда операция закончилась, я подошел к этой женщине, чтобы расспросить о том, что она чувствовала. Она сначала не хотела говорить. Это была важная вещь. Потому что большинство людей, боясь, что их отправят в психушку, выстраивают свои собственные представления.

Суть в том, что, к сожалению, у нас односторонние исследования. Конечно, материалисты отвечают — нет. А со стороны идеалистов… Кто знает, ведь само слово «душа» несет на себе очень большой груз каких-то представлений, предчувствий, возвращения какого-то мира детства. Здесь можно очень много говорить, но все попытки объяснить смерть или вложить её в какие-то рамки всё равно не решали все проблемы жизни и смерти.

Само явление духа не исследовано, человек, скорее, чувствует его вне событий, которые проходят через человеческое сознание. Это горячий вопрос, и окончательных ответов на него нет. Может быть, пока ещё нет.

Переживание смерти как жизненный опыт

Может ли человек воспринимать смерть как освобождение или это всегда трагедия? Оказывается, люди могут переживать близость смерти очень по-разному.

Доктор Балу о переживании смерти:

— Иногда для людей это удивительные переживания, которые заставляют их смотреть одновременно в настоящее, прошлое и будущее. Когда мы глядим на жизнь с точки зрения психики, нас так и манит поставить где-то точку. Но точку поставить очень трудно.

Хотя обществу уже брошен вызов, случайности или неслучайные события проходят мимо человеческого сознания и оставляют в нем следы. Можно сказать, что ты являешься не просто свидетелем тех или иных явлений, а непосредственным участником этих событий.

Я не один раз сталкивался с этим состоянием измененного сознания, которое помогало человеку разрешить те или иные надежды. В этом конгломерате мнений и мыслей наступает основное стремление человека познать смысл жизни окончательно — или, по крайней мере, не закрывать для него ступенек, которые движутся помимо нашего желания в ту или другую сторону.

Можно ли жить правильно?

В обществе всегда складывается некая схема человеческих взаимоотношений, которая фиксируется в самых разных сводах норм и правил, от Библии до Уголовного кодекса. Но можем ли мы говорить о том, что есть универсальные правильные человеческие отношения?

Доктор Балу о человеческих отношениях:

— Об этом можно написать бесконечные тома. Они уже и написаны, например, «Добротолюбие» — переживания ученых-монахов, которые странствуют и дискутируют со своими оппонентами. Возможность высказаться на эту тему и оценить другие точки зрения — задача серьезная, она требует обсуждения. Правильные человеческие отношения — это так же просто, как и неуловимо.

Я был знаком со Святославом Рерихом. Я его спросил: «Святослав Николаевич, скажите, есть ли какие-то пути, которые ведут к духовности, к какому-то новому восприятию мира?» Он говорит: «Да, и, как ни странно, это кажется очень легким, а оказывается самым тяжелым. У меня в семье есть тайный свидетель всего того, что приходит в сознание. В каждом дне, когда человек приходит в мир после ночного сна, заложены возможности развития. Подходя к любому делу, которое ты делаешь, ты должен сделать его немножечко лучше, чем в прошлый раз».

И вот эта постоянная игра на цыпочках, когда человек тянется к своим идеалам, к любви, к созданию, — мне кажется, это очень верно. Потому что когда человек понимает законы развития общества и понимает в конце концов, что его жизнь не утихает и не исчезает, а продолжается, — это так маняще звучит. И в то же время так трудно иногда выполнить это.

И здесь складывается особая система взаимоотношений человека как человека и человека как духа. Причем интересный момент, что в Библии всюду звучит призывный образ: «Очисти себя, приготовь себя к иному мировосприятию».

Я разговаривал с живым примером — Натальей Петровной Бехтеревой. Мы с ней довольно долго пикировались — я ей выставлял примеры тех случаев, когда наши действия, наши мысли и чувства не стоят на месте, они развиваются, поднимаясь по спиралям, которые ведут человека к высшим материям. Я уж не говорю о том, что суть сознания, суть правды и реальности — все это ждет, чтобы человек вооружился и боролся за свои убеждения.

Действительно, мы можем сказать, что такое роза — допустим, там выступает какая-то структура. А что такое улыбка ребенка или запах розы? Мы видим эту красоту, и она познается нами особым образом. Все та же романтическая мечта о том, что существуют Алые паруса, существует Беломорье, существует множество других вещей. Но все в конце концов сводится к тому, что человек должен развивать себя и свое сознание.

И вот эти книги — это книги настоящих ученых. Я имею в виду «Добротолюбие» и другие. Потому что нигде так не звучит эта тоска по правильному пути и попытка идти вперед, в первую очередь преобразуя свое личное отношение к этому вопросу.

Бессмертие души

Конечность жизни, постоянные перевоплощения или вечная жизнь бессмертной души — люди веками спорят о том, что ждёт нас после смерти и ждёт ли что-нибудь.

Доктор Балу о бессмертии души:

— Бессмертие проповедуется многими религиями, но основная идея необычайно оптимистична. Наверно, мы не можем сейчас говорить о разных уровнях, на которые мы можем подняться. Единственное, что важно: есть много разных путей, которые ведут человека в бессмертие.

Я помню, как мы восторгались в 1960–1970-х годах, когда впервые была выпущена «Бхагавадгита». В ней такими постулатами выступали те или иные представления об идее перевоплощения. Тяжесть смерти на какой-то момент отступает, когда ты впервые столкнулся с этой мыслью и допустил себе возможность, что может быть не так?.. Может, всё это иначе?.. Во всяком случае, человека, открывающего другой мир за пределами того мира, в котором мы живём, это вдохновляет. На самом деле, куда девается человек или устремляется его душа, когда он хочет сказать жизни: «Ну покажи мне, дай мне пощупать это»?

Я хочу подчеркнуть, что идеи развития, которые разрушают обычные наши представления, конечно, могут в корне изменить отношение человека к жизни, к миру, к истине, которой занимались наши учителя.

Когда мы открывали хоспис, то мы набирали персонал, оценивали их характеры: что лучше мы возьмем не такого уж умного человека, который может работать в хосписе, а человека, у которого развито чувство доброты, милосердия. То есть это само явление всеобщего развития, где муравей превращается в животное, а потом животное в человека, — это какое-то удивительное всеобъемлющее движение.

Мне интересно, есть ли разумная энергия, которая выстраивает этот мир, есть ли мысль в движении. И вот сейчас, когда в мире так много тяги к ужасному, человек наполняет окружающий мир такими же своими образами. И когда они некрасивы, уродливы, жестоки, тогда уже начинают появляться мысли о том, а что правда, а где она.

А вот идея, что человек должен стать лекарством для больного, — это, мне кажется, замечательная вещь. С одной стороны, очень тяжело быть все время на острие иглы, а с другой стороны, это достойно того, чтобы заниматься этим. Можно дать человеку осознание того, что свет в конце тоннеля есть… Так почему он должен отсутствовать?

Та идея, которую я высказал в словах Рериха, мне кажется, вполне достойна, чтобы занять место одной из маленьких подсказок, которые могут привести к большим переменам в сознании человека.

Доктор Балу о будущем людей:

— У меня может быть специфический взгляд, я очень много сталкивался с умирающими больными и это накладывает свой отпечаток. Но я жду, что мир тайный должен становиться явным.

***

Андрей Владимирович Гнездилов родился в 1940 году в Ленинграде. Окончил Ленинградский педиатрический институт. Специализировался в ординатуре по психиатрии. Врач-психиатр, доктор медицинских наук, почетный доктор Эссекского университета (Великобритания). Председатель Ассоциации онкопсихологов России, заслуженный христианский психолог, профессор Северо-Западного государственного медицинского университета имени И.И. Мечникова.

Автор многочисленных статей, нескольких десятков научных и популярных книг, сборников терапевтических сказок. Сказки Андрея Владимировича не только перемещают читателя в загадочный, таинственный, причудливый и дивный мир, но и помогают найти выход из жизненных трудностей, разобраться в себе и обрести внутреннюю гармонию.

В своем выступлении на одном из семинаров в Москве он говорил: «Неясность того, что нас ожидает, заставляет нас возвращаться к старому принципу — не навреди, то есть не торопи смерть. Насколько мы имеем право вмешиваться в состояние, которое переживает больной? Как мы можем ускорять его смерть, когда он, возможно, в этот момент переживает ярчайшую жизнь?

Источник

Полная видеозапись интервью: