Методологические аспекты использования сказки в организационном сопровождении (коучинге)

Источник силы историй — в том, что пока наше сознание поглощено сюжетом, бессознательному предоставлена полная свобода в способе восприятия морали или послания истории [3]. Коучинг все более проникает в жизнь организационного консультирования, естественно, возникает и потребность в коучинге как в технологии обучения и сопровождения. Популярность такого сопровождения Маргарет Паркин объясняет тем, что:

1. коучинг отражает изменения, происходящие в современных организациях;
2. обучение с помощью коучинга не требует больших финансовых затрат;
3. коучинг помогает раскрывать и использовать способности людей;
4. коучинг помогает выявить и изменить неэффективное поведение;
5. в коучинге больше гибкости, чем в групповых тренингах.

Сферы применения коучинга различны. Американская компания Cornerstoun Consulting выделяет 4 направления работы коучей.

• Коучинг в области создания сети личных контактов и развития карьеры проявляется как индивидуальная работа, преимущественно для руководителей высшего звена.
• Организационный и культурный коучинг позволяет сотрудникам лучше узнать свою организацию, ее культуру, миссию, историю и место в современном мире.
• Коучинг по развитию определенных навыков помогает сотрудникам приобрести знания и навыки, необходимые в их работе.
• Командный коучинг предлагается на рынке услуг как командное достижение.

Эффективность индивидуального коучинга очевидна и заключается в следующем.

1. Цели клиента постоянно находятся на первом месте, а не «становятся в очередь» за целями компании.
2. Совместная работа с коучем значительно повышает творческие способности и мотивацию клиента.
3. Хотя отношения с коучем можно назвать прежде всего поддержкой и партнерством, от клиента требуются определенная ответственность и активные действия ради достижения целей.
4. Когда клиент получает объективную обратную связь и внимание, это значительно повышает его самооценку.

Функциональные области работы коуча часто определяются следующими пространственными направлениями: видение и постановка целей; решение проблем; рефрейминг и творчество; ответственность и полномочия; успех и самооценка. Перечисленные темы связаны с изменением, переходом и трансформацией или движением, т.к. коуч «больше стремится указывать путь к обучению, а не обучать».

Нам интересен прежде всего коучинг как обучение и психологическое сопровождение клиентов. Считается, что обучение происходит лучше, когда:

• новая информация является частью более широкого контекста или панорамного видения;
• в ситуации обучения присутствуют новизна и интерес;
• вовлечены эмоции;
• информация точная, интересная, запоминающаяся [3];
• существует присутствие вызова — новый материал не сложный и не простой для восприятия, его изучают по собственной инициативе;
• при низком уровне стресса, состоянии расслабления;
• при погруженности в «поток» — когда внимание сосредоточено на обучении и действии, а не на себе или на оценке задачи.

Сущность коучинга — помочь человеку определить и совершить изменения в своей жизни. Процесс изменения всегда сопряжен с сопротивлением внешней и внутренней среды человека, поэтому истории и метафоры — один из эффективных и признанных инструментов самотрансформации, мощный способ коммуникации и обучения, который совершенно не директивен. И так как коучинг становится все более популярным методом обучения и все более распространенным инструментом менеджмента, естественно, возникают вопросы о разнообразных технологиях взаимодействия в процессе сопровождения клиента.

«Истории интереснее и лучше запоминаются, чем руководства по политике компании. Кажется, они “возвращают” людям ответственность. Начните рассказывать истории и люди перестанут спать на встречах». Живые и яркие образы и метафоры могут стать источником озарений, ключом в понимании себя и других. «Понимание самого себя — в значительной степени поиск соответствующих личных метафор, придающих смысл нашей жизни». Процесс трансформации, вызванный применением метафоры, объясняется изменением акцента в семантическом пространстве клиента.

Методология использования сказок в организационном консультировании

Семантическое пространство (пространство значений и смыслов) — это система функционально оправданных связей между значимыми для некоторого круга лиц семантическими элементами (смыслами и значениями). В сознании смыслы и значения представлены как некие явления, предметы, образы, символы, действия, переживания и т.п., ко­торые в данной системе отношений (связей) и для данного круга лиц осмыслены — имеют некоторую жизненную ценность.

Определение смысла и значения, соотношение между ними зависит от того, какую точку отсчета мы избираем. Если рассматривать их в движении от общества к человеку, т.е. через процесс интериоризации, то смысл является производным от значения (А.Н. Леонтьев). В этом случае значение есть знаковое указание на некую объективную. В этом определении важны такие моменты: а) «для некоторого круга лиц», поскольку как смыслы, так и значения — всегда смыслы и значения для кого-то, без которого они не определены (не осмыслены и не означены); б) «функционально оправданных связей», которые образуются как схемы деятельности (операциональные, инструментальные связи), как знания о мире (когнитивные связи), как реальность, заданный обществом способ описания фрагмента объек­тивного мира, а смысл — субъективно истолкованное, присвоенное че­ловеком (осмысленное) значение, «значение для меня». Если рассматривать эти понятия в противоположном направлении — от индивидуума к обществу, через процесс экстериоризации, то уже значение оказывается частным видом смысла. Смысл — это субъективно установленная связь между любыми элем­ентами опыта человека, сделанная на основе объективных зависимо­стей между ними, а значение — это понятно для других выраженный смысл, «смысл для других».

Один из лучших примеров семантического пространства — это душевный мир человека, в котором окружающий мир представлен сквозь призму интересов и опыта живущего в нем человека. Это семантическое пространство содержит в себе мно­жество подпространств — фрагментов внутреннего мира человека, со­ответствующих некоторым фрагментам внешнего мира и жизненному опыту взаимодействия человека с ним. Элементы этих пространств обставляют не только те значения, с помощью которых люди описывают соответствующую часть мира, рассказывают о нем, изменяют его, но также те смыслы, которые связывают эту часть мира с самим человеком.

Семантическое пространство жизни способно отображаться и в рисунках, и в любых видах другой продукции, производимой человеком. Поэтому переменные, существующие в жизненном про­странстве, обнаруживают себя и в историях, которые рассказывает ребенок или взрослый. Разумеется, как и в рисунках, в истории отображается не все пространство, а лишь какая-то часть его.

Мы будем считать, что два семантических пространства сходны (по­добны, изоморфны) друг другу, если между их элементами возможно взаимное отображение. В основе наличия некоторого сходства между изоморфными семантическими пространствами могут лежать: структурное подобие, динамическое сходство, мозаика переживаний, паттерны отношений и многое другое. Когда мы толкуем историю, то стремимся восстановить переменные, по которым имеется изоморфизм между жизненной ситуацией клиента (ее фрагментами) и текстом сказки. В сказке лучше проявляются собствен­но смысловые особенности, то есть отношение человека к жизненным реалиям. История хороша там, где мы готовимся очертить проблему, ох­ватить ключевой круг реально работающих метафор (глубинных обра­зов), составить «баланс» ресурсов клиента (недостающих и опорных) и т.п.

В силу того, что разные отображения дают различные проекции исходного жизненного пространства, продуктивным является совме­щение (дополнение) несовпадающих по используемому языку (значениям) проективных средств. Достоинство рисунков в их наглядности, в них сразу представлено целостное полотно, в основном их структурная сторона. История же позволяет вскрыть содержательные и динамические моменты, особенно типичные затруднения и привычные стратегии взаимодействия, способы ре­шения возникающих проблем. Текст в истории представляет собой семантическое пространство — с помощью стандартного зачина или иной близкой по функции фразы задается ус­ловная территория, на которой будет происходить предстоящее дейст­вие. Оно выносится в специфическое семантическое пространство, обладающее системной целостностью, замкнутое само в себе. Таким способом создается территория, на которой возможны любые события и любые чудеса («как в сказке»). Создается условное время, благодаря которому слушатель получает возможность отстраниться от времени настоящего (реального), перене­стись в иные измерения. В субъективном восприятии последнего текст не остается не­изменным, ограниченным лишь набором значений. Любое значение доосмысляется, толкуется, присваивается клиентом. По­этому семантическое пространство прочитанной или услышанной истории (субъективно, психологически) — это пространство смыслов, даже если внешне оно организуется с помощью значений. В таком понимании семантическое пространство истории есть на­бор элементов, который создает осмысленное содержание: оформленное в виде некоторого содержания (зна­ния), поддающегося пересказу; содержащее образцы способов действования в мире; задевающее важные эмоциональные струны ду­ши; принимаемое клиентом за модель возможных жизненных ситуаций. Все, что содержится в этом пространстве, нахо­дит свой отклик в душе слушателя — в той части и в той мере, в кото­рых обнаруживается некоторое сходство (изоморфизм) между семантическим пространством сказки и семантическими подпространст­вами души.

В субъективном мире клиента происходит поиск сход­ного содержания между сочиняемой (вместе с психологом) сказкой и своим жизненным миром. Этот процесс постоянного отслеживания человеком сходства, которое касается его глубинных потребностей и потаенных чаяний, Д. Гордон назвал трансдеривационным поиском. С точки зрения лингвистики в основе трансдеривационнго поиска ле­жат процессы метафоризации, с точки зрения психологии рассматривается в сходстве семантический резонанс. Семантический резонанс — это субъективное переживание мо­мента обнаружения сходства между семантическими пространствами, одним из которых является образ мира данного человека. При этом фрагмент образа мира, с которым установлено такое соответствие, актуализируется, «распаковывается», приводится в рабочее состояние. Момент возникновения семантического резонанса переживается человеком как узнавание, понятность, сходство.

В действительности большин­ство сравнений и познавательных операций протекает не на вербаль­ном материале (во всяком случае, не только), а в образах. Как было показано в разных работах, образ мира человека содержит глубокие ядерные структуры, ко­торые выступают переводчиками из одной модальности в другую, из одних образов в иные. Такой процесс поиска соответствия эволюционно заложен как механизм минимизации затрат, благодаря которому жи­вое существо быстро находит в опыте в чем-то схожие заготовки для решения жизненных задач. И именно этот процесс поиска соответст­вия между актуальной ситуацией и фрагментами опыта можно назы­вать трансдеривационным поиском (извлечение схожего), механизмом которого выступает семантический резонанс (момент обнаружения сходства, его субъективное переживание).

Если в резонанс вступают те фрагменты образа мира, которые со­относятся с проблемами или надеждами человека, субъективно возни­кает ощущение значимости, важности, сокровенности... При этом качество переживаний может быть самым разным, и всегда возникают именно те чувства или эмоции, которые хранятся в актуализированном фрагменте. Актуализированное содер­жание переживается в режиме «здесь-и-теперь», оно может быть замаскировано или прикрыто средствами сознательного контро­ля или привычками, которые возникают в ответ на особенности ситуа­ции.

То обстоятельство, что актуализированный опыт заново перепроживается клиентом, дает нам возможность контролировать точность настройки на проблемную или ресурсную область клиента, интересующую его или нас. Требуется дос­таточная наблюдательность, чтобы заметить игру переживаний, сопро­вождающих участие в создании метафорического образа.

Выводы

Итак, подводя итоги, мы можем сказать, что история оказывается способной ис­полнять роль одновременно как средства опосредованной психодиагностики, так и сред­ства преобразования. Метафора или история как инструмент работы практического психолога удобна по многим соображениям. Она привлекательна и подходит людям разных интеллек­туальных способностей, не предполагает долгих разъяснений, задания схватываются на лету. К историям устойчиво за­крепилось положительное отношение, проистекающее из переживаний далекого детства. Для психолога метафора хороша тем, что она иносказа­тельна и многомерна — не только наполнена глубинными архетипическими элементами, но и соотносится с реальными жизненными событиями, то есть адресуется к индивидуальной целостности челове­ка. И особенно важно, что история из средства психодиагно­стики легко превращается в психотехническое средство — становится агентом трансформации, совершенно не теряя при этом диагностических возможностей.

Существует, с точки зрения Т.Д. Зинкевич-Евстигнеевой, несущая конструкция при создании и модификации методов практической работы с помощью метафоры: а) привлечь понятие семантического пространства; б) обсудить проблему наличия или отсутствия сходства (изоморфизма) между такими пространства­ми; в) обозначить возможные механизмы связи между различными се­мантическими пространствами; г) дать иллюстрации возможностей предлагаемых понятий на материале историй [2].

Также метафоры являются основой для формирования «нравственного иммунитета» и поддержания «иммунной памяти» [1]. Под «нравственным иммунитетом» мы будем понимать совокупность свойств личности духовного, морального и нравственного характера, направленных на конструктивную самореализацию и эффективную психоло­гическую невосприимчивость (резистентность) индивида к деструктивным воздействиям окружающей среды. В этом случае под деструктивным воз­действием окружающей среды понимается воздействие духовного, менталь­ного и эмоционального характера. «Нравственный иммунитет» является скорее приобретенным, нежели видовым, то есть он не передается по наследству. По наследству передается лишь информация о предрасположенности к его формированию, которая носит специализированный характер, обусловленный ментальностью пред­ыдущих поколений.

В случае целенаправленного формирования «нравственный иммунитет» приобретает более устойчивую форму и в процессе жизни будет самостоятельно совершенствоваться. Таким образом, важнейшее условие длительного сохранения приобре­тенного «нравственного иммунитета» — это возникновение и поддержание «иммунной памяти». «Величайший смысл иммунитета, по-видимому, заключается в той роли, которую он играет в процессах, направленных на поддержание структурной и функциональной целостности любого сложного организма». А «централь­ным биологическим механизмом является механизм распознавания “свое­го” и “чужого”». Иммунитет представляет собой целостную систему биологических механизмов самозащиты организма, с помощью которых он распознает и унич­тожает все чужеродное, если оно проникает в организм или возникает в нем. С помощью этих механизмов поддерживается структурная и функциональ­ая целостность организма на протяжении всей его жизни, т.е. сохраняет­ся физическое, психологическое здоровье людей.

Одним из базовых компонентов «нравственного иммунитета» является си­стема ценностей личности. В детском возрасте «нравственный иммунитет» «подпитывается» созидательными метафорами, содержащимися в народных и автор­ских сказках. В дальнейшем поддержание и развитие иммунной памяти связано с осмыслением и чувственно-смысловым проживанием важнейших духовных, культурных и социальных ценностей. «Нравственный иммунитет» является тем естественным механизмом, который формируется психикой для защиты «человеческого духа» и обеспечения внутренних условий для конструктивной самореализации [1, c. 11–12].

И именно метафоры и истории и создают основу для формирова­ния «нравственного иммунитета», поэтому использование метафор и историй позволит сделать коучинговое сопровождение организаций наиболее эффективным вследствие глубинности, конгруэнтности, изоморфизма состояний и недирективности подхода лингвистического феномена.

Список литературы

1. Зинкевич-Евстигнеева Т.Д., Тихонова Е.А. Проективная диагностика в сказкотерапии. СПб: Речь, 2003. 208 с.
2. Зинкевич-Евстигнеева Т.Д., Фролов Д.В., Грабенко Т.М. Теория и практика командообразования. Современная технология создания команд / Под ред. Т.Д. Зинкевич-Евстигнеевой. СПб: Речь, 2004. 304 с.
3. Паркин М. Сказки для коучинга: Как использовать сказки, истории и метафоры в работе с отдельными людьми и с малыми группами / Пер. с англ. М.: Добрая книга, 2005. 304 с.

Источник: Буренкова Е.В. Методологические аспекты использования сказки в организационном сопровождении (коучинге) // Известия Пензенского государственного педагогического университета им. В.Г. Белинского. 2006. №6. С. 130–133.