Этнокультурные различия в стилевых характеристиках мышления

В современных кросс-культурных исследованиях связь между стилями мышления и особенностями взаимодействия человека с социокультурным окружением становится очевидной (Bender A., Beller S., 2016; Atran S., Medin D.L., 2008; Bang M., Medin D.L., Atran S., 2007; Dehaene S., Izard V., Spelke E., Pica P., 2008; Norenzayan A. et al., 2002; Nisbett R.E., Peng K., Choi I., Norenzayan A., 2001; Schaller M., Norenzayan A., Heine S.J., Yamagishi T., Kameda T., 2010; Schwartz B., Glass T., Bolla K., 2004 и др.), что направляет научный интерес на проблему изучения социо-когнитивных систем в культурных границах [2; 3; 6].

Р. Нисбетт с коллегами продемонстрировал, как на базе разных культурных практик реализуются различные системы мышления, выражая сомнения по поводу укоренившихся представлений о базовых и универсальных когнитивных процессах. Так, представители Восточной Азии с холистическим мышлением акцентируют внимание на целостное поле и приписывают именно ему причины событий. Утверждается, что они относительно редко используют категории и в меньшей мере формальную логику, разворачивая диалектическое мышление. В свою очередь, представители западных культур с аналитическим мышлением преимущественно сосредоточивают внимание на конкретном объекте и относящихся к нему категориях. В объяснении проявлений объекта они чаще опираются на правила формальной логики [7].

В исследовании особенностей мышления студентов из стран Восточной Азии, американцев азиатского и европейского происхождения выявлено, что китайцы и корейцы в большей мере полагаются на интуитивные стратегии, чем американцы европейского происхождения с формальной логикой. Рассуждения азиатских американцев либо идентичны рассуждениям европейских американцев, либо являются промежуточными [8].

В этом контексте привлекают внимание результаты нашего исследования [4], цель которого заключалась в выявлении различий в предпочтениях логического и интуитивного мышления студентами удмуртского и русского происхождения в ходе решения элементарных задач повседневной практики.

В экспериментальном исследовании приняли участие 121 человек в возрасте от 17 до 21 года (M=19 лет), среди них 61 чел. (27 юношей, 34 девушки), причисляющие себя к удмуртскому народу и свободно говорящие на удмуртском языке; 60 чел. (26 юношей, 34 девушки), причисляющие себя к русскому народу и говорящие только на русском языке. Все участники являются студентами 1–2 курсов, обучающимися по направлению подготовки «Филология» с различными языковыми профилями. Для выявления различий между двумя независимыми выборками использовался непараметрический критерий U Манна — Уитни.

Для достижения поставленной цели была разработана [8] компьютерная программа с использованием методологических стратегий концептуальной модели категоризации [5; 9]. Категоризация «по правилу» осуществляется посредством выявления того, насколько удовлетворяет новый объект правилу, определяющему категории по своим необходимым и достаточным характеристикам. Категоризация «по образцу» осуществляется на основе сходства нового объекта с ранее сохраненными образцами, извлеченными из памяти. Чем больше новый объект схож с извлеченными из памяти образцами, тем больше вероятность того, что новый объект относится к той же категории, что и образцы.

При логическом способе мышления происходит выделение объекта из его контекста, назначение объекта категориям на основе необходимых и достаточных признаков при предпочтительном использовании правил формальной логики для объяснения и прогнозирования поведения объекта. Интуитивное мышление, основанное на жизненном опыте, отличается целостностью и контекстуальностью с диалектическим разрешением очевидных противоречий.

Исследование проходило в два этапа [4]: первый этап — фаза тренировки, второй этап — фаза эксперимента при двух условиях классификации: по правилу и по образцу. Все инструкции и материалы компьютерной программы были разработаны на родном языке (удмуртском / русском) участников эксперимента. На экране компьютера предъявлялись несуществующие животные для классификации их в соответствии с условной принадлежностью к планетам Венера или Сатурн. В качестве диагностических признаков рассматривались уши, хвост, шея, рот и ступни. Считалось, что животное с Венеры, если оно удовлетворяло, по крайней мере, трем из пяти диагностических признаков, в другом случае животное относилось к Сатурну. Каждый участник принимал решение, нажав на кнопку клавиатуры, и получал обратную связь с указанием, было ли решение правильным или неправильным. Далее необходимо было нажать другую назначенную кнопку, чтобы перейти к следующему стимулу. Каждый раз осуществлялся выбор с нажатием на обозначенный символ на экране. В общей сложности было представлено четыре раза 10 разных животных.

Участники из двух этнокультурных групп (удмурты и русские) были случайным образом распределены по экспериментальным (30 удмуртов, 30 русских) и контрольным (31 удмурт, 30 русских) группам. На первом этапе тренировки экспериментальная группа училась классифицировать животных по определенному правилу — по конкретным признакам. Правило звучало так: «Животное обитает на Венере, если оно имеет, по крайней мере, три из следующих черт: копыта, изогнутый хвост, длинные лапы, уши антеннами и имеет красный окрас. Во всех остальных случаях, животное обитает на Сатурне». Контрольная группа осуществляла классификацию вне правил с помощью проб и ошибок.

На втором этапе тестирования всем участникам было предъявлено 20 новых животных. Необходимо было осуществить классификацию на основе трех из пяти определенных признаков. «По правилу» половина животных имела положительные совпадения: они принадлежали к одной категории и были очень похожи на тренировочный образец из той же категории. Другая половина животных имела отрицательные совпадения: они принадлежали к одной категории «по правилу», но были очень похожи на тренировочный образец из противоположной категории. Образы с «позитивным» сочетанием были похожи на образцы из фазы тренировки, отличаясь только одной несущественной чертой (например, голова направлена вверх или вниз). В противоположность этому, образы с «негативным» сочетанием были тоже схожи с образцами из фазы тренировки того же типа, но при этом они отличались чертой, которая относила животное «по правилу» (например, антенна и обыкновенные уши). Таким образом, животные с отрицательным совпадением, в отличие от животных с положительным совпадением, создавали когнитивный конфликт между классификацией «по правилу» и классификацией «по образцу».

Если экспериментальная группа умела классифицировать по правилу, то контрольная группа без тренировки продолжала интуитивно определять принадлежность животного в соответствии с имеющимися образцами. Условие «по образцу» служило контролем для того, чтобы выяснить, связаны ли ожидаемые культурные различия классификации по правилу с различиями с явной тенденцией полагаться только на образец.

По результатам проведенного эксперимента установлено [4], что в фазе тренировки все участники, вне зависимости от этнической принадлежности, при классификации «по правилу» сделали меньше ошибок. Вместе с тем испытуемые русские потратили меньше времени с наименьшим диапазоном ошибочных результатов «по правилу», а удмурты в условиях работы «по образцу» быстрее классифицировали животных с минимальным показателем ошибки.

В фазе теста «по правилу» у русских студентов зафиксировано меньше ошибок и больше положительных совпадений. По времени реакций при ответах и показателям отрицательных совпадений значимых межкультурных различий не выявлено.

В фазе теста «по образцу» обнаружено меньше ошибок и больше положительных совпадений у участников из удмуртской группы. Не выявлено значимых межкультурных различий по времени реакций и показателям отрицательных совпадений.

При сравнении «позитивных» и «негативных» совпадений в условиях работы «по правилу» и «по образцу» в группах получены данные о том, что русские студенты фиксируют как положительные, так и отрицательные совпадения преимущественно в пользу правил. Как известно, рационализм — это стиль мышления западного человека со свойственными ему установками на разумность, естественную упорядоченность и внутреннюю логику. Убежденность в способностях разума постигать мир обрекает человека мыслить по установленным правилам, чтобы устроить мир на разумных основаниях. Правила и категории считаются основой картины мира западного человека.

В свою очередь, в эксперименте установлен факт приверженности студентов-удмуртов соотнесениям объектов с имеющимися в ментальном плане образами, т.е. «по образцу». Допускаем, что удмурты во взаимодействии с социокультурным миром по большей части ориентируются на контекстуальные отношения между объектами и их внешние сходства. «Онтология. Удмуртское мышление моделирует локальную причинно-следственную цепь внутри всеобщего и локальный статистический процесс — выборки рекурсивного характера, то есть конкретные функции» [1]. Целостная картина мира удмуртов интегрируется на основе тесных взаимосвязей между ее элементами по принципу единства и встроенности друг в друга, структурного самоподобия, со снятием противоречий и противоборства между ними. «Космологический принцип удмурта: Мир прост и сложен; мир одного и разного рода и есть процесс; мир самосогласован и не самосогласован; мир системен, локален и уникален; мир процесс, который неизменен и изменяется, эволюционирует, историчен в формах сразу регресса, прогресса, трансгресса» [там же]. Интуитивные системы рассуждений удмуртов, основанные на опыте, эмпирическом знании, порождаются на основе рефлексии гетерархии локально-общих причин, оформления целостного видения мира и удержания этой целостности.

Интересен тот факт, что полученные данные согласуются с результатами подобных исследований с участием обучающихся в США студентов из Восточной Азии и Европы, в которых установлено, что восточные азиаты в собственных представлениях об устройстве мира меньше ориентируются на правила и категории, больше опираются на внешнее сходство и отношения между объектами. В свою очередь, европейские американцы охотнее используют и легче обучаются категориям, основанным на правилах [8].

Россия — уникальная страна на стыке западной и восточной культур с самобытными картинами мира населяющих ее народов. В этих сложных конструкциях мироздания заложены способы познания человеком мира, географически сотворенного между Востоком и Западом. Эти способы встраиваются в когнитивную сферу человека как наиболее доступные, надежные и полезные возможности взаимодействия человека с окружающим его культурным миром.

Библиографический список

1. Гагаев А.А., Гагаев П.А., Леткина Н.В. Удмуртский космо-психо-логос в антропологическом сравнении мокши, эрзи, удмурта // Социосфера. – №4. – 2017. – C. 40-47.
2. Хотинец В.Ю. Ценности язычества и удмуртская ментальность // Этнокультурная личность и конкурентоспособность. Сборник статей / Под ред. В.Ю. Хотинец, Э.Р. Хакимова. – Ижевск: ГОУ ВПО «УдГУ». – 2008. – С. 7-22.
3. Хотинец В.Ю. Моделирование ментальности на основе религиозно-мифологических представлений и культурных ценностей удмуртов // Социологические исследования. – 2011. – №2. – С. 99-108.
4. Хотинец В.Ю., Сабрекова Ю.Р. Этнокультурные предпочтения логического и интуитивного мышления // Ежегодник финно-угорских исследований. – Ижевск: Издательский центр «Удмуртский университет», 2020. – Т. 14. – №4. – С. 745-753.
5. Allen S.W., Brooks L.R. Specializing in the operation of an explicit rule. Journal of Experimental Psychology: General, 1991. №120. Р. 3-19.
6. Nisbett R.E. The Geography of Thought. How Asians and Westerners Think Differently… and Why. New York et al.: The Free Press. 2003. P. 291-310.
7. Nisbett R.E., Peng K., Choi I., Norenzayan A. Culture and systems of thought: Holistic vs. analytic cognition. Psychological Review, 2001. №108. Р. 291-310.
8. Norenzayan А., Smith Е.Е., Kim В.J., Nisbett R.Е. Cultural preferences for formal versus intuitive reasoning. Cognitive Science, 2002. №26. Р. 653-684.
9. Smith E.E., Patalano A.L., Jonides J. Alternative strategies of categorization. Cognition, 1998. №65. Р. 167-196.

Источник: Хотинец В.Ю. Этнокультурные различия в стилевых характеристиках мышления // Актуальные проблемы исследования массового сознания: материалы 6-й Международной научно-практической конференции / отв. ред. В.В. Константинов. М.: Перо, 2021. С. 353–359.