Любовь и враждебность в терапии. Невротическая структура

3-я часть статьи о проявлении любви и враждебности в терапевтических отношениях. Часть 1: Любовь и враждебность в терапии. Психотическая структура личности Часть 2: Любовь и враждебность в терапии. Пограничная структура личности

В процессе подготовки статьи я заметил, с каким трудом мне далась эта часть. Я испытывал трудности в выделении и описании враждебности в контексте невротических форм любви. Это же согласуется и с данными исследователей, в частности Стивен М. Джонсон пишет: «На самом низком уровне континуума развития эго враждебность может проявляться в форме свободно выражаемой ярости. На более высоких уровнях развития Эго, в большинстве случаев появляется больше защитных механизмов и экспрессия враждебности становится более пассивной и сложной».

Итак, как можно определить принадлежность пациента к невротической структуре? Интегрированная идентичность Эго, ясность границ между Я и другие, наличие зрелых психологических защит и сохраненная способность к тестированию реальности является признаком невротической структуры личности.

Как же можно описать невротическую любовь? Невротическая потребность в любви — это скорее потребность в утешении, снижении сепарационной тревоги через ощущение слияния и бесконечные попытки получить гарантию «вечной любви» через управление и манипулирование другим. Любовь в некотором роде становится ревнивой, цепляющейся и враждебной по отношению к желаниям, развитию, мыслям и чувствам партнера и вообще его инаковости. Другой становится скорее объектом для утешения тревоги, чем полноправным субъектом в паре.

Триада невротической любви включает:

1. Ненасытность желания быть любимым (часто в симптомах нарушения пищевого поведения, заеданиях, анорексии, зависимостях).
2. Неспособность любить самому.
3. Интенсивный страх и тревогу быть отвергнутым, т.е. мир в глазах невротика потенциально враждебен по отношению к нему.

Карен Хорни описывает основные средства, которыми невротик пытается достичь удовлетворения своей потребности в любви:

1. Привлечь внимание к своей любви.
2. Вызвать жалость к себе.
3. Угрожать.

Первое означает, что если я тебя люблю, то и ты должен любить меня. Второе - неверие в любовь и убежденность во враждебности окружающих людей и что подчеркиванием своей слабости можно чего - либо добиться. Третье – скрытые или явные угрозы причинить вред другому или себе.

Как я уже упоминал, аффективным ядром невротической любви можно назвать фоновую тревожность, которая составляет базис для формирования отношений со значимыми другими. Враждебные побуждения различного рода образуют главный источник, из которого проистекает невротическая тревожность.

Тревожность в этом случае результат вытесняемой враждебности. Основные причины того, почему осознание враждебности может быть невыносимым, состоят в следующем: человек может любить кого-то и нуждаться в нем и в то же самое время испытывать к этому человеку враждебность; он может не хотеть видеть причины – такие, как зависть или собственническое чувство, которые возбудили враждебность; он может бояться обнаружить в себе враждебность по отношению к кому-либо.

В таких случаях вытеснение враждебности является кратчайшим и быстрейшим путем к немедленному восстановлению уверенности в отношениях. Вследствие вытеснения пугающая враждебность ускользает от осознания или не допускается в него.

Правилом поведения для невротика в этих случаях является полнейшее отрицание враждебности. Таким путем могут возникать состояния смутной тревоги, но при этом сохраняется потребность избавиться от аффекта враждебности, который представляет внутреннюю угрозу для безопасности отношений. Начинается второй процесс, как необходимый этап полного избавления от враждебности в себе: человек «проецирует» свои враждебные импульсы на внешний мир. Первая фаза, вытеснение, требует второго: человек проецирует, что разрушительные побуждения исходят не от него, а от кого-то или чего-то извне.

Карен Хорни указывает на связь тревожности в отношениях невротического пациента с родителем, мужем, другом или с кем-либо еще из близких родственников или знакомых, и несовместимостью враждебности с его концепцией любви, уважения и привязанности. Правилом поведения для невротика в этих случаях является полнейшее отрицание враждебности. Вытесняя собственную враждебность, человек отрицает, что с его стороны имеет место какая-либо агрессия и враждебность, а посредством проекции своей вытесненной враждебности на угрозы окружающего мира (болезни, толпа, острые предметы, насекомые и другие фобические объекты) он отрицает какую-либо враждебность со стороны других. Таким образом появляются невротические симптомы как компромиссные образования, «скрепляющие» брак, но вызывающие субъективное страдание пациента.

Как это происходит в клиент-терапевтических отношениях?

После периода совместной конструктивной работы пациент может внезапно изменить свое поведение и начать выдвигать требования о продлении времени, отводимого ему терапевтом, или фантазировать о дружбе с терапевтом, или начать слепо восхищаться им, или может стать ревнивым, начать проявлять собственнические чувства, свою уязвленность, сетуя, что он является «не более чем пациентом» или жалеть, что он не единственный в его практике.

В фоне при этом возрастает тревожность. Пациент при этом не до конца осознает, что испытывает тревожность или что его усилившаяся потребность в терапевте обусловлена этим аффектом.

Важной задачей является выявление связи: ситуация – аффект - поведение. Если терапевт выявит эту ситуацию и вернет ее в качестве обратной связи пациенту, то будет возможным установить, что непосредственно перед внезапным изменением отношений были затронуты проблемы, которые вызвали у пациента тревогу; например, нейтральная интерпретация или замечание терапевта по поводу окончания времени сессии были восприняты как несправедливое обвинение или унижение.

Сценарий клиент-терапевтических отношений представляется следующим:

1. Возникает терапевтическая ситуация, в которой актуализируются агрессивные импульсы со стороны пациента;
2. Пациент начинает злиться и ненавидеть терапевта;
3. Он немедленно вытесняет свои враждебные побуждения, у него появляется страх, и в силу потребности в утешении он «цепляется» за терапевта;
4. Когда эти реакции тщательно прорабатываются и осознаются, то враждебность, тревожность и вместе с ними невротическая потребность в любви отступают на задний план.

Какие задачи стоят перед терапевтом в работе с этой категорией пациентов?

Невротическая тревога, как было показано выше, чаще всего связана с невозможностью присвоить враждебность и агрессию как часть отношений с любимым человеком и как следствие трудностями в процессах сепарации и индивидуации. Могут ли эти задачи развития быть связаны с враждебностью? Безусловно. Агрессия по-прежнему остается главной движущей силой сепарации. Для примера мы можем вспомнить как обычно протекает депрессия у подростков, которую обычно так и называют «враждебная депрессия» - часто это открытая агрессия, враждебность и обесценивание по отношению к родительским фигурам.

Но проблема невротической личности в том, что естественная агрессия, которая может быть конструктивной силой, поддерживающей процесс сепарации, индивидуации, удовлетворения своих потребностей и обозначении себя в отношениях подавляется и трансформируется во враждебное поведение, часто в форме пассивной агрессии, что не позволяет решить указанные выше задачи развития, а приводит к мстительным или агрессивным реакциям со стороны окружения, еще больше убеждая в опасности проявления всего, что связано с агрессией.

Таким образом можно определить следующие задачи терапии:

• Постоянно уделять внимание отношению пациента к враждебности и агрессии и разграничивать эти феномены.
• Импульс или желание выражения агрессии вызывает целый комплекс страхов у невротика. Если терапевт сможет дать этой агрессии выход и выдержать это, то тем самым он снизит чувствительность пациента к его страхам и поспособствует развитию правильного восприятия действительности — что конструктивное выражение агрессии вовсе не обязательно ранит, разрушает и ведет к травмирующей мести со стороны значимого другого.
• В терапии создаются условия здорового развития агрессивных реакций, которые встречают как оптимальную благосклонность, так и оптимальную фрустрацию со стороны терапевта.
• В терапии легализуется агрессия как необходимый компонент формирования взрослой личности и регуляции дистанции в отношениях.

Заключение

Что же является общим выводом из этих наблюдений? То, что любовь к другому и любовь к себе диалектически связаны между собой. Они равно изначальны и всесторонне влияют друг на друга. Отказываясь от себя в пользу другого - мы становимся невротически зависимыми, отрекаясь от другого в пользу себя - мы смещаемся в нарциссический полюс, не видя границ между собой и другими - мы попадаем в психотическое слияние.

Позвольте завершить свою лекцию цитатой Отто Кернберга, которая, как мне кажется, блестяще описывает диалектический парадокс любви и враждебности в отношениях.

«Любовь — это открытие свободы другого человека. Противоречие самой природы любви в том, что желание стремится к осуществлению с помощью разрушения желанного объекта, и любовь обнаруживает, что этот объект невозможно разрушить и невозможно заменить».

Список  литературы

1. Кернберг О. Тяжелые личностные расстройства: Стратегии психотерапии. М.: Класс, 2000.
2. Кернберг, О. Отношения любви. Норма и патология. — М.: Класс, 2004.
3. Джонсон С. Психотерапия характера. Методическое пособие для слушателей курса «Психотерапия». М.: Центр психологической культуры, 2001.
4. Фромм Э. Искусство любить. М.: АСТ, 2014 г
5. Хорни К. Невротическая личность нашего времени. М.: Айрис-пресс, 2004 г.