Индивидуальные и ситуационные факторы взаимодействия человека с домашними животными и их вклад в развитие просоциальной активности личности

Введение

Актуальность изучения проблемы взаимодействия человека с домашними животными, его предпосылок и причин проявления, а также вклада индивидуальных и ситуационных факторов* такого взаимодействия в развитие просоциальной активности личности обусловлена, прежде всего, ее ролью в понимании общих закономерностей и специфики сложных взаимоотношений между человеком и окружающим его миром.

Под просоциальной активностью личности в предлагаемой работе понимаются те ее действия и/или поведение, которые направлены на благо других (людей и животных), а также общества в целом. Данная активность соотносится с такими видами поведения животных (в том числе человека) как сотрудничество и взаимопомощь (поведение типа аффилиации), репродуктивное (забота о потомстве, забота о партнере, поведение типа привязанности), материнское и поведение типа материнского (забота о детях, их обучение/научение); а в соотношении с видами деятельности человека — помощь нуждающимся в таковой, волонтерская деятельность, благотворительность, обучение и наставничество (на разных этапах жизни человека) деятельность специалистов помогающих профессий (поддержка, сопровождение, консультирование, коррекция, терапия) как на уровне индивида, так и на уровне общества.

Просоциальная активность способствует укреплению социальных связей ее субъектов и поддерживает гармоничное функционирование социума в целом, поскольку сама связана прежде всего с процессами взаимодействия людей (и животных) и с социальным поведением (социальные нормы, правила, ожидания, регулирующие взаимодействие между индивидами), проявляясь через различные его виды, которые перечислены выше. Принципиальным в этом отношении является то, что как ситуационная, так и целенаправленная их реализация способствуют дальнейшему расширению и развитию просоциальной активности личности как выражения и деятельного воплощения социальных норм и ожиданий.

Исследования в этой сфере не только расширяют научные и прикладные знания, но и имеют (или потенциально могут иметь) практическое значение для улучшения качества жизни людей и для разработки соответствующих практических программ с привлечением к данным процессам животных, прежде всего домашних.

Разработка этих вопросов значима как в комплексном познании человека, так и в исследовании проблематики развития просоциальной активности личности, поскольку и первое, и второе напрямую соотносится со следующими важными направлениями в междисциплинарных исследованиях взаимодействия человека и окружающей его среды.

Во-первых, связанные с изучением феномена антропоморфизации объектов живой и неживой природы как комплексного явления, как варианта мышления человека, как процесса восприятия и понимания окружающего мира вопросы представлены в междисциплинарных исследованиях, выполненных на стыке этологии и поведенческой психологии, когнитивной психологии, дифференциальной и возрастной психологии [4; 12; 13; 14; 28; 31; 38; 42; 46; 47;48; 49; 50; 51; 53].

Во-вторых, связанные с изучением феномена личностного (субъективного) взаимодействия человека с природными объектами вопросы представлены в междисциплинарных исследованиях, выполненных на стыке педагогической, возрастной и социальной психологии [2; 6; 7; 16; 18; 19; 20; 21; 26; 29; 30; 37; 39; 53].

В-третьих, вопросы, связанные с изучением вариантов взаимодействия человека с объектами живой природы в различных сферах жизнедеятельности человека (семейной, образовательной, профессиональной, общественной), представлены в междисциплинарных исследованиях, выполненных на стыке психологии личности, педагогической психологии, психологии труда (профессиональной деятельности) и социальной психологии [1; 18; 19; 22;23; 25; 34; 36; 41; 43; 45; 52; 54].

Первое направление представлено в трех следующих аспектах.

1. Сегодня достаточно активно изучаются индивидуальные различия в склонности респондентов к антропоморфизации (приписыванию типично человеческих черт объектам живой и неживой природы). Проводятся теоретические и прикладные исследования антропоморфизации природных объектов (живых и неживых), предпринимаются попытки выявить в теоретических и эмпирических исследованиях индивидуальные (гендерные, возрастные) различия в склонности к антропоморфизму у респондентов, а также зависимость уровня антропоморфизации от наличия или отсутствия непосредственного контакта с природными объектами, в том числе животными [10; 13; 14; 27; 32; 28; 31; 44; 50; 53]. Проблемное поле: в вопросе (на данный момент решенном частично) о зависимости уровня антропоморфизации домашних животных либо от контекста или свойств объекта, либо от индивидуальных (типологических и психологических) особенностей человека.
2. Исследователей, изучающих явление антропоморфизации, прежде всего интересуют те причины, которые лежат в основе внутренних и внешних проявлений данного феномена в поведении человека. Анализ состояния изученности данной проблематики позволяет говорить, что имеющиеся исследования в сфере антропоморфизации человеком природных объектов и объектов неживой природы отражают лишь отдельные ее аспекты. Проблемное поле: в вопросах о связи между отношением (личностным) человека к домашним животным и уровнем их антропоморфизации, о наличии различий в уровне антропоморфизации в зависимости от типа личностного отношения человека к домашним животным, наконец, как может быть связано явление антропоморфизации с личностной эмпатией [13; 14; 44].
3. В работах психолого-педагогических обсуждается и то, как уровень антропоморфизации домашних животных может влиять на мировоззрение человека, на качество выстраиваемых отношений с окружающими людьми. Проблемное поле: в вопросе о степени выраженности личностных черт и связанных с этим поведенческих проявлений в соотнесении с процессом антропоморфизации (например, человек нередко относится к своему питомцу как к ребёнку, за которым нужен уход, забота и воспитание). Полученные результаты в большой мере могут быть ориентированы на педагогическую (воспитательную) практику.

Ранее мы уже отмечали [6; 20; 21], что в науке и практике проблематика межвидового взаимодействия (интерактивного и коммуникативного) в группе «человек («хозяин») — животное («питомец») представлена достаточно слабо (в плане обоснования, объективной доказательной базы) и завершенных теоретико-методологических моделей не так много.

Второе направление, в этой связи, также включает три аспекта.

1. Из них можно выделить работы, нацеленные на анализ тех феноменов, которые возникают в процессе непосредственного контакта («контактного общения») между человеком и домашним животным [18; 19; 26; 29; 30]. Проблемное поле: выявление и описание специфики и характера, а также возможных (предполагаемых) ключевых параметров контактного общения (интеракции и коммуникации) человека с домашними животными, с акцентом на изучение социально-психологических эффектов межвидового взаимодействия с целью его просоциальный потенциал, а также конкретные показатели для его диагностики.
2. Необходимо отметить исследования, нацеленные на изучение привязанности человека к домашним питомцам, в частности существенных связей между привязанностью к домашним питомцам и просоциальными качествами личности («экологическая идентичность», «экологический стиль жизни» и др.) [16]. Проблемное поле: эмоциональная составляющая привязанности человека к питомцам («права питомцев и переживание счастья от общения с питомцем» [16, с. 156]) и ее вклад в развитие мотивации просоциальной активности личности (непричинения вреда, помощь, социальная справедливость, «социальный экоактивизм»). Кроме того, важны эмпирические разработки в контексте практической психологии (поддержки и сопровождения, коррекции и терапии) с использованием животных.
3. Наконец, исследования, в результате которых были изучены предпочтения в выборе домашних питомцев в связи с характеристиками личности владельцев. Например, были описаны соответствующие возможности выбора домашних животных для получения психофизиологических и психосоциальных преимуществ и связи предпочтений в выборе домашних питомцев с личностными чертами [13; 14; 50]. Проблемное поле: в вопросах о том, каковы предпочтения (их особенности) в выборе домашних питомцев на протяжении жизни человека (с детства) и повторяется ли выбор в течение всей жизни человека, или он может иметь характерные различия (по мере развития человека); каков характер влияния того или иного выбора на социальное поведение, на выраженность личностных характеристик в ее просоциальной активности, на построение социальных связей с окружающим миром.

Третье направление отражено в следующих трех аспектах.

1. Агрессия по отношению к животным, выходящая за рамки нормативного поведения и которую можно отнести к проявлению жестокости. Как правило, тому сопутствует, с одной стороны, — насильственное поведение, включая издевательства, по отношению к животным, а с другой, — участие в травле «себе подобных», но в данном случае в роли ее объекта или жертвы. Одно из реальных проявлений такого поведения в конкретных ситуациях — буллинг в образовательных учреждениях [17; 33; 34; 35; 36]. Проблемное поле: в вопросе о том, является ли жестокость по отношению к животным индикатором того, что обучающийся сам является жертвой буллинга в школе, вузе, социальных сетях и др.) [3].
2. Важно обратить внимание и на другую практическую сторону взаимодействия человека и домашних животных, связанную с состояниями человека в сложных ситуациях обучения, развитием учебного стресса на фоне возникающих трудностей непосредственно в процессе учения. Отдельные прикладные исследования на основе эмпирических данных объективно показали, что домашние животные способны внести свой вклад в коррекцию таких состояний: помощь в социализации детей и молодежи, а также уменьшение интенсивности состояний, сопутствующих учебному стрессу; целенаправленное создание для этого комфортных сред с возможностью контактного взаимодействия с животными [3; 6; 18; 20; 21;23; 25; 28; 35; 40]. Проблемное поле: вопросы о том, действительно ли домашние животные могут «помочь» человеку с мотивацией, социализацией, концентрацией внимания, уменьшением раздражительности и тревожности, ощутить поддержку и комфорт, чем значительно снизить уровень стресса, и как обосновать и применить соответствующие методы коррекции и терапии на практике.
3. Волонтерская деятельность в сфере зоозащиты как один из вариантов просоциальной активности и мотивация такой деятельности, жизненные стратегии волонтеров, базирующиеся на определенных ценностных ориентациях и стремлении к самореализации через социальную пользу, альтруизм на фоне удовлетворения собственных потребностей в самоценности и социальном одобрении [24]. Проблемное поле: в вопросе, каковы предпосылки, причины и факторы включения в людей зооволонтерскую деятельность — предшествующий личностный опыт (предпосылки) и/или актуальная ситуация развития человека (причины и факторы).

Общая проблема нашего изыскания строится на ряде пробелов и сопутствующих им отдельных (частных) противоречиях, обозначенных выше в каждом из исследовательских аспектов развития просоциальной активности личности в процессе взаимодействия человека с домашними животными.

Цель: выделить, раскрыть и обсудить в рамках сравнительно-сопоставительных, а также обобщающих, интегрирующих и систематизирующих процедур теоретического исследования: а) культурно-исторические и методологические установки (предпосылки); б) нормы и идеалы, теоретические границы (причины); в) актуальный контекст (индивидуальные и ситуационные факторы) развития просоциальной активности человека посредством включения его в интерактивное и коммуникативное взаимодействие с домашними животными.

Методы

Сравнительно-сопоставительный (компаративистский) анализ классических и современных подходов к изучению проблемы исследования (для более глубокого осмысления характеристик изучаемых явлений).

Исторический и логический методы (для выявления предпосылок и конкретных условий, а также обоснования возможных причин и факторов с целью воплощения идеального объекта в реальной практике).

Синтез и обобщение результатов, полученных в результате данного анализа с целью уточнения и расширения основного и базовых понятий исследования.

Идеализация и абстрагирование, неэкспериментальное моделирование изучаемого феномена (для определения его специфики как явления объективной реальности, и как возможного конструкта для эмпирического исследования).

Выделение и обсуждение отдельных сторон рассматриваемых явлений действительности с целью обозначить их сущностные признаки, отличительные черты и параметры, с возможным выходом на их классификацию и типологизацию, общую систематизацию.

Рефлексия как метод получения метатеоретического знания (для определения культурно-исторических и философских установок, норм и идеалов, теоретических границ, актуального контекста исследования).

Результаты

Антропоморфизация домашних животных как комплексное явление и вариант мышления, ее вклад в восприятие и понимание окружающего мира (индивидуальные особенности и связь с личностными чертами). Данное направление включает междисциплинарные исследования, выполняемые на стыке этологии и поведенческой психологии, когнитивной психологии, дифференциальной и возрастной психологии.

Общий контекст**: социально-биологические и психологические предпосылки, а также конкретные причины и факторы (индивидуальные и ситуационные) антропоморфизации как процесса приписывания домашним животным человеческих поведенческих и психологических характеристик, индивидуальные (типологические) различия в антропоморфизации природных объектов, роль личностных черт в интенсивности просоциальной активности в коммуникативном взаимодействии человека и домашнего животного и др.

Центральное явление: антропоморфизация как «уподобление» животного человеку, соответствующее отношение к нему. Результат: а) позитивные эффекты (социально-психологические), например, «психологическая общность» человека и животного; б) «крайний» случай — от элементов «анимализма» в разных сферах жизнедеятельности человека до «зоолатрии» («культ животного»).

Ведущая идея: склонности человека к антропоморфизации (приписыванию типично человеческих черт в объектах живой и неживой природы) проявляются на индивидуальном уровне. Так, существуют индивидуальные (половые, возрастные, личностные) различия в склонности к антропоморфизации домашних животных у людей, в том числе в зависимости от наличия или отсутствия у них домашних животных. Антропоморфизация играет важную роль в восприятии и понимании человеком окружающей действительности, выступает одним из механизмов переработки информации через создание ассоциаций.

Траектории ее развития связаны с решением следующих вопросов:

1. почему в современном социуме уровень антропоморфизации домашних животных и в целом природных объектов динамичен;
2. в чем заключается вклад в данный процесс современного информационного продукта;
3. каковы особенности личности, которые предопределяют ее склонность к антропоморфизации домашних животных?

Ниже приведены отдельные случаи и результаты разработки данных вопросов.

Случай первый: связан с изучением тех явлений, которые в поведении животных могут быть схожи с человеческими (социальными), что дает толчок и для различных исследовательских траекторий, и для будущих открытий в данной сфере. Помимо этого, существует эстетический антропоморфизм, который придает невероятную окраску персонажам или выдуманным объектам произведений. Эмпирические исследования самого явления антропоморфизации природных объектов представляет ценность как для многих направлений психологии, так и для смежных с ней дисциплин.

Акцентируется внимание на выявлении и осмыслении механизмов данного явления, его социально-биологического подтекста (предпосылок), что важно для изучения специфики восприятия действительности современным человеком, источников формирования его мировоззрения. С практической точки зрения знания о предпосылках антропоморфизации позволяют развивать общественные коммуникации, в том числе и методологию взаимодействия человека с современными гаджетами.

Предполагается, что: а) пол респондента является весомым фактором, который определяет склонность личности к антропоморфизации природных объектов; б) наличие домашних животных у респондента также является весомым фактором, который существенно сказывается на склонности личности к антропоморфизации; в) пол респондента и наличие домашних животных.

Случай второй: связан с выявлением индивидуальных особенностей и описанием соответствующих показателей антропоморфизации и личностного отношения людей к домашним животным на разных возрастных этапах.

Акцентируется внимание на соотношении уровня антропоморфизации домашних животных, типологических и личностных показателей, на собственно индивидуальных различиях в антропоморфизации и личностном отношении людей к домашним животным.

Предполагается, что: а) существует положительная связь между личностным отношением человека к домашним животным и уровнем антропоморфизации животных (при этом индивидуальные различия в личностных характеристиках могут влиять на силу этой связи); б) уровень антропоморфизации домашних животных существенно различается в зависимости от пола человека (при этом женщины, скорее всего, имеют более высокий уровень антропоморфизации, чем мужчины); в) личностное отношение к домашним животным зависит от возраста человека (при этом младшие возрастные группы, скорее всего, проявляют эмоционально более позитивное отношение к животным, чем старшие группы).

Случай третий: связан с изучением зависимости уровня антропоморфизации человеком домашних животных от его личностных диспозиций или черт, что в свою очередь может рассматриваться как причина и/или фактор проявления просоциальной активности, формирования моделей социального поведения в целом.

Акцентируется внимание на степени выраженности черт в контексте антропоморфизации человеком домашних животных, а также связи между уровнем антропоморфизации человеком домашних животных с его личностными чертами, определенных на основе альтернативных (многофакторных, диспозициональных) моделей личности (например, пятифакторная «Большая Пятёрка», шестифакторная HEXACO, «Темная триада», «Темная тетрада» и др.).

Предполагается, что уровень антропоморфизации домашних животных будет положительно коррелировать с выраженными личностными чертами человека, определенных в результате системно-диспозиционального анализа особенностей его просоциальной активности.

Отдельные результаты, полученные в этом направлении, говорят о следующем.

Во-первых, на основе уже имеющихся данных можно сказать, что феномен антропоморфизации как явление объективной действительности известен в научной и философской литературе достаточно давно, однако понимание его психологических причин (предпосылок и факторов) так же, как и его трактовка, существенно менялись в зависимости от социально-исторической ситуации развития [13; 14; 28; 31; 32; 53].

Сегодня вопросы антропоморфизации человеком объектов как живой, так неживой природы рассматриваются на междисциплинарном уровне, включая психологию и смежные с ней научные дисциплины [53], предметно изучается сегодня активно в рамках когнитивных наук как определенная форма мышления, а возможно, своего рода его «искажения» [31]. В наиболее распространенном варианте данный термин трактуется как приписывание человеческих характеристик (облика, черт, свойств, поведения) какому-либо живому или неодушевленному объекту.

Среди факторов просоциальной активности, которая актуализируется как следствие (и/или причина) антропоморфизации природных объектов, ранее были выделены такие, как как доброжелательность, потребность в познании, интолерантность к неопределенности, одиночество [14]. Влияет ли на уровень антропоморфизации пол (и/или гендер) респондентов и факт наличия домашних животных — вопрос остается открытым для изучения. По нашим данным [10; 27; 32] такая связь не является существенной, но данные необходимо расширять в дальнейших эмпирических работах. Также следует обратить внимание на то, что наблюдается меньшая антропоморфизация технических устройств, и несколько большая живых объектов, которые вызывают эмоциональный отклик (природные явления), что дает основу для дальнейшего развития исследовательских траекторий в данной области.

Во-вторых, по данным исследования индивидуальных различий в показателях антропоморфизации и личностного отношения людей к домашним животным показано, что уровень антропоморфизации домашних животных может быть положительно связан с личностным отношением человека к ним. Однако значительное влияние индивидуальных различий в личностных характеристиках на силу этой связи на данный момент не подтверждено и требует дальнейшего изучения.

Данные работы имеют практическую значимость (например, для создания программ и конкретных практик и техник, которые помогут людям эффективно взаимодействовать с их домашними животными, вне зависимости от возраста и социального статуса). Кроме того, данное исследование поможет лучше понять, какие мотивы и факторы влияют на выбор конкретного вида домашнего животного.

В-третьих, представляется перспективным продолжение исследований, направленных на выявления связи между двумя изучаемыми феноменами, и которые уже показали, что связь между антропоморфизацией и личностными характеристиками существует [14; 50]. Наличие выраженных положительных черт таких, как доброжелательность, дружелюбие, открытость новому опыту делает человека более активным в плане просоциального поведения (социальным и открытым к социальному взаимодействию как с домашними животными, так и с людьми). Развитие просоциальной активности посредством включения человека в такое взаимодействие способствует более успешной коммуникации в разных сферах жизнедеятельности, в том числе в учебной и/или профессиональной. Кроме этого, представляет интерес изучение «отрицательных» качеств (жестокость, эгоизм, лицемерие и т. д.) и их возможные связи процессом присвоения домашним животным эмоций и чувств человека. Наконец, данные по другим показателям, например, добросовестности, субъективного благополучия, могли бы дать основания для понимания и интерпретации роли антропоморфизации домашних животных в развитии отношение человека к животным через анализ его социального поведения и лежащих в основе личностных черт, а также основания для вывода о том, как данные процессы непосредственно влияют на социальные отношения.

Личностный (субъективный) контакт человека с домашними животными (эффекты, функции и/или закономерности развития просоциальной активности). Данное (второе) направление включает междисциплинарные исследования, выполняемые на стыке психологии личности, педагогической и социальной психологии.

Общий контекст: совокупность проявлений просоциальной активности личности в процессе интерактивного и коммуникативного взаимодействия в социальной группе «человек — домашнее животное», взаимодействие субъектов указанной группы как важнейший фактор «налаживания» межвидовых коммуникативных связей и взаимоотношений человека и домашних животных в различных средах/ситуациях.

Центральное явление: поведенческие эффекты. С точки зрения этологии, под поведенческими эффектами понимаются: а) те поведенческие паттерны как определенный набор, шаблон поведенческих реакций или последовательностей стереотипических действий, которые животное (в том числе человек) «применяет» в той или иной сфере жизнедеятельности; б) социальные (приобретенные) поведенческие модели, определяющие алгоритмы и способы взаимодействия (коммуникации) в социальной группе (в нашем случае «человек — домашнее животное»); в) социальные (приобретённые) паттерны поведения формируются в обучении, воспитании, наблюдении за окружающими.

Психологическая модель социального поведения более объемна и сложна, нежели рефлекс или инстинкт, и даже конкретная поведенческая модель (шаблон, паттерн) и представляет собой «когнитивную программу» жизнедеятельности, взаимодействия животного с окружающим миром. Если ограничить предмет анализа сугубо коммуникативной стороной рассматриваемого явления применительно к группе «человек — домашнее животное», то можно привести две интерпретации понятия «поведенческие эффекты».

Так, под социально эффективными поведенческими паттернами в межвидовых коммуникациях мы понимаем устойчивые поведенческие проявления (шаблоны поведения), которые возникают в рамках эффективной и взаимовыгодной (аффилиация) просоциальной активности субъектов группы «человек — домашнее животное» как в повседневном, так и в ситуационном их поведении.

С точки зрения социальной психологии, речь идет о таких поведенческих эффектах взаимодействия в группе (коммуникации и интеракции), которые отражают просоциальный потенциал межвидовой коммуникации в группе «человек — домашнее животное» [2, 18; 19; 26].

Ведущая идея: поведенческие эффекты такой коммуникации проявляются в различных видах просоциальной активности личности (на индивидуальном уровне, в разных сферах и ситуациях жизни, на разных ее возрастных этапах и др.).

Траектории ее развития связаны с решением следующих вопросов:

1. что побуждает современных людей заводить домашнее животное, например, собаку;

2. существуют ли предпочтения в выборе домашнего питомца и с чем они связаны;

3. каковы предпосылки, причины и факторы просоциальной активности в группе «человек — домашнее животное», в частности:

• какова биологическая составляющая социального поведения человека и домашних животных и ее вклад в развитие просоциальной активности человека в группе «человек — домашние животные»;
• каково влияние средств массовой информации, в частности информационного «животного компонента» на индивида и социум (вклад социальной рекламы в изменение социального поведения человека и общества);
• какова психологическая составляющая социального поведения человека и домашних животных и ее вклад в развитие просоциальной активности человека в группе «человек — домашние животные»;
• почему активная межвидовая коммуникация в группе «человек — домашнее животное» способствует проявлению нехарактерных для животных, например, для собак, моделей социального поведения и каков вклад такого поведения в развитие просоциальной активности человека.

Ниже приведены отдельные случаи и результаты разработки данных вопросов.

Случай первый: связан с изучением тех психологических причин и собственно мотивов, побуждающих человека не только заводить домашнее животное, но и включаться в активную межвидовую коммуникации.

Акцентируется внимание на осмыслении той (психологической) составляющей, которая отражена в «социальной поддержке» хозяина со стороны питомца, прежде всего, эмоциональной. Предполагается, что такая межвидовая коммуникация эффективна в плане социальной поддержки человека, поскольку он может проявить и слабость, и эмоции в общении со своим питомцем, но животное будет радо общению, не осудит, но при этом достаточно адаптивно, чтобы понять настроение человека и коммуницировать соответственно [37].

Случай второй: связан с изучением предпочтений в выборе домашних питомцев и выявлением индивидуальных (прежде всего личностных) и ситуационных (средовых) психологических факторов с целью дальнейшего их эмпирического подтверждения и практического применения.

Акцентируется внимание: а) на расширении теоретических знаний в данной сфере психологии и смежных научных дисциплинах; б) на практическом их значении для улучшения качества жизни людей и домашних животных; в) на развитии эффективных программ и практик психотерапии и консультирования с привлечением к данным процессам животных; г) на целенаправленном включении человека в просоциальные коммуникативные взаимодействия с домашними животными с ожидаемым результатом, выраженным в укреплении его социальных связей.

Предполагается, что феномен предпочтений в выборе человеком домашних питомцев следует рассматривать как многогранное явление, отражающее взаимосвязанное влияние личностных, психологических и социальных факторов. Осмысление предпосылок и факторов таких предпочтений имеет значение для развития сотруднических отношений между людьми и животными, а также для содействия общему благополучию в обществе в целом.

Случай третий: связан с определением и описанием конкретных причин проявления и факторов развития просоциальной активности человека во взаимодействии с домашними животными.

Акцентируется внимание на возможности формирования «позитивной» коммуникации и интеракции в группе «человек — домашнее животное» в мотивации просоциальной активности личности.

Предполагается, что причины и факторы (индивидуальные и ситуационные) развития просоциальной активности в процессе межвидового взаимодействия человека и домашних животных следует искать в ее биологическом, социальном, психологическом и собственно коммуникативном контекстах.

Отдельные результаты, полученные в этом направлении, говорят о следующем.

Во-первых, по данным предшествующих изысканий [6; 20; 21], можно говорить о том, что взаимоотношения в группе «человек — домашнее животное» имеют социально-психологический контекст, а также реализуют соответствующие функции общения: а) информационная (передача и прием информации с целью адаптации, адаптивного поведения в группе); б) контактная (психологическая готовность к установлению и поддержанию коммуникативной взаимосвязи); в) интерактивная (взаимное влияние субъектов друг на друга, аффилиация); г) мотивирующая (стимуляции просоциальной активности в группе); д) координационная (согласование активности); е) рефлексивная (получение, анализ, осмысление информации); амотивная (обмен эмоциями); ролевая (иерархический статус в конкретной ситуации межвидовой коммуникации); манипулятивная (удовлетворение потребностей каждого субъекта коммуникации).

В социальной психологии данные явления обозначаются как «социально-психологические эффекты» [2; 19; 26; 29], выделяются виды таких эффектов по характеру поведенческой реакции: эмоциональные, коммуникативные, познавательные, воспитательные, релаксационные, коррекционные и др.

Во-вторых, по данным текущих изысканий [5], следует сказать о том, что предпочтения в выборе домашних питомцев могут быть рассмотрены как индивидуальные склонности и мотивы, которые влияют на решение человека завести то или иное животного в качестве домашнего питомца. Это явление обусловлено сочетанием не только личностных черт, но и социальных, культурных и других психологических факторов, включая стереотипы, модные тенденции современного мира и др. Личностные черты могут влиять на построение социальных связей с окружающим миром, в чем важную роль играют характер и интенсивность просоциальной активности человека во взаимодействии с домашними животными.

В-третьих, предпосылки просоциальной активности в межвидовом взаимодействии человека и домашних животных изначально следует искать в биологической стороне («биологических смыслах») социального поведения человека и домашних животных, реализация которой и приводит к такой социальной организации межвидовых групп, которую обозначают как «социальный симбиоз» («закрытое индивидуальное сообщество») [11].

Урбанизация и технологизация жизни, развитие электронных, сетевых, онлайн систем массовой информации и массовой коммуникации привели к тому, что у людей сегодня формируется потребность в компенсации существенного недостатка в контактном, непосредственном общении как собственно с людьми, так и с природой в целом, одним из вариантов которого и выступает содержание дома животных, но помимо того развиваются альтернативные варианты взаимодействия с животными, масштаб которых выходит за пределы конкретной контактной группы на уровень социума, к чему мы вернемся чуть ниже. Что касается причин просоциальной активности человека во взаимодействии с домашними животным, отметим, что способность к социальному поведению животных в домашних условиях, его содержание давно используется человеком в целях именно психологических и сами психологи говорят об этом уже не одно десятилетие, однако проблематика остается актуальной, поскольку многие вопросы до сегодняшнего дня имеют пробелы в их решении и требуют дальнейшей разработки [7; 16; 18; 19; 26; 30].

Наконец, расширяя тезис о важной для человека и развития его просоциальной активности способности животных к социальному поведению в домашних условиях, следует отметить, что в таких условиях мы все чаще и объективно наблюдаем (огромное количество фактов можно получить сегодня, например, из социальных сетей, насыщенных реальными видео-материалами от владельцев домашних питомцев) необычное и нехарактерное для животных в естественной среде сложное интеллектуальное и адаптивное поведение. Его особенности еще ждут объяснения исследователей в сфере социального поведения животных, которое в свою очередь становится одним из важных факторов развития просоциальной активности человека [6; 16; 20; 21].

Взаимодействие человека с домашними животными в различных ситуациях жизнедеятельности («семья и школа», «профессия и общество») и его вклад в развитие просоциальной активности личности. Данное (третье) направление, включает междисциплинарные исследования, выполняемые на стыке психологии личности, педагогической психологии, психологии труда (профессиональной деятельности).

Общий контекст: социально-биологические предпосылки и психологические причины коммуникативного взаимодействия человека с домашними животными; индивидуальная просоциальная активность в различных ситуациях жизнедеятельности (семейные отношения, образование, карьера, дружеское общение, культура, досуг и т.д.) человека и социальных групп.

Центральное явление: субъектификация как наделение домашнего животного свойствами субъекта просоциальной активности (животное как «полноправный» субъект интерактивного и коммуникативного взаимодействия), а именно сотрудническое поведение (аффилиации) в более развитой его форме определяемое как «социальный симбиоз», когда идет речь не только о «переносе» своих личностных (субъективных) свойств (слушать, понимать, быть внимательным и др.) и получать от животного адаптивный коммуникативный ответ, своего рода обратную связь, но и о взаимном проявлении свойств, ранее однозначно относимых людьми к изначально человеческим, как то сотрудничество и поддержка, рефлексивность, привязанность, «дружба», «любовь» и т.д.

И здесь на первый план можно вывести тот самый (ожидаемый, желаемый) результат — адаптивная коммуникация как форма просоциальной активности, адаптированная для конкретной ситуации взаимодействия и взаимного развития субъектов социальной группы «человек — домашнее животное), в соответствии с конкретными потребностями (коммуникативными) и заданным контекстом («семья и школа», «профессия и общество»).

Ведущая идея: важную роль в развитии просоциальной активности личности в процессе коммуникативного взаимодействия человека и домашних животных играют явления субъектификации и социального симбиоза, которые могут лежать «в одной плоскости» с антропоморфизацией, но при этом существенно выходить за рамки собственно «морфологического». По сути они являются сугубо психологическими. Отличен и их результат, который отражен в проявлении той или иной формы социального поведения, просоциальной активности, и в данном случае как человека, так и домашних животных. Данный вектор изысканий важен, прежде всего для таких сфер жизнедеятельности как семейные отношения, образование и воспитание, профессиональная самоактуализация и самореализация в социуме.

Траектории ее развития связаны с разработкой следующих вопросов:

1. «семья» в отражении аспектов детско-родительских отношений и их связи с успеваемостью детей, школьными конфликтами, буллингом и др.;
2. «школа» в отражении аспектов: а) ученических конфликтов», «ученических провокаций»; взаимодействия обучающихся в группах «обучающий — обучающиеся», «обучающиеся — обучающиеся»; учебно-познавательной активности и успеваемости; экологического воспитания и образования личности и др.;
3. «профессия» в отражении общих аспектов профессиональной самоактуализации на разных возрастных этапах развития и образования человека;
4. «общество» в отражении частных аспектов самореализации в той или иной общественной деятельности, например, волонтерской.

Ниже приведены отдельные случаи и результаты разработки данных вопросов.

Случай первый: связан с изучением буллинга в ученической и студенческой среде в контексте взаимодействия человека с домашними животными. В предметном плане речь может идти об отношении студентов к домашним животным как предикторе их роли в буллинге.

Акцентируется внимание на том, что жестокость по отношению к животным может быть индикатором того, что обучающихся сам является объектом или жертвой травли (школьной, студенческой и др.) [3].

Предполагается, что существует косвенная связь между отношением к домашним животным и школьной или студенческой травлей, при этом агрессия, переходящая в жестокое отношение к животному есть отражение роли в буллинге и/или наоборот.

Случай второй: связан с изучением особенностей взаимодействия студентов с домашними животными и его роль в снижении уровня учебного стресса. Отметим, что и в первом (предыдущем) и в данном случае речь может идти об адаптивном поведении, аспектах социальной адаптации к новой (например, для первокурсников) образовательной среде.

Акцентируется внимание на отдельных позициях изучения психологических (в практическом плане) и психотерапевтических возможностей взаимодействия человека с домашними животными, прежде всего, роли такого взаимодействия в понижении уровня учебного стресса у студентов.

Предполагается, что взаимодействие с домашними животными способствует снижению уровня стресса у студентов (питомцы вызывают у людей положительные эмоции, благодаря чему организм человека восстанавливается и возвращается к обычному ритму) [9]. Если говорить сугубо о психологической стороне вопроса, то по данным современных научно-практических исследований домашние животные могут «помочь» человеку с мотивацией, социализацией, концентрацией внимания, уменьшением раздражительности и тревожности, а также расслабиться и ощутить поддержку и комфорт, что также значительно снижает уровень стресса.

Случай третий: связан с изучением актуальных направлений деятельности волонтеров, работающих с животными, вопросов мотивации такой деятельности на индивидуальном уровне, а также под влиянием факторов ситуационных (профессиональных, общественных и др.).

Акцентируется внимание на индивидуально-психологических (личностных) особенностях волонтеров, работающих с бездомными животными, а также на способствующих развитию мотивации волонтерской деятельности жизненных стратегиях волонтеров. Внимание уделяется таким личностным характеристикам, как уровень эмпатии, тип темперамента, привязанность к животным; анализу связи между личностными особенностями волонтеров и их устойчивостью к эмоциональным нагрузкам, возникающим в процессе взаимодействия с подопечными животными [24].

Предполагается, что существуют связи между мотивацией деятельности и жизненными стратегиями волонтеров, работающих с бездомными животными, а их обоснование и описание имеет значение для более глубокого понимания поведения волонтеров и факторов, в том числе влияющих на вовлеченность людей в добровольческую деятельность, и побуждающих заниматься волонтёрской помощью бездомным животным. Возникает вопрос, каковы их жизненные стратегии? Ответ на данный вопрос поможет более эффективно вести разработку и стратегий эффективного привлечения волонтёров, и профилактики их эмоционального выгорания [24].

Отдельные результаты, полученные в этом направлении, говорят о следующем.

Во-первых, по данным текущих изысканий, жестокое обращение с животными следует рассматривать как сигнал, что этому с большой вероятностью сопутствует и насильственное поведение, включая участие в травле в группе людей (буллинг) в роли ее объекта или жертвы [3]. Последнему явлению, которое стало характерным как в средних, так и в высших учебных заведениях, психологи и педагоги уделяют сегодня все больше внимания, причем во всем мире. Для определения роли в травле других людей проводятся и наблюдения на предмет того, как обучающиеся относятся к животным, по результатам которых принимаются те или иные решения, связанные с профилактикой или коррекцией поведения обучающихся. Данная тематика представлена, в большей мере, в зарубежных работах [34; 35; 36; 41; 43; 45; 52; 53].

Во-вторых, на фоне учебного стресса, который возникает на фоне различных потрясений, усталости, неприятного общения и который развивается сегодня часто у студентов, у молодых людей, возникают проблемы с обучением, здоровьем, личной жизнью и даже финансами. Ситуации учебного стресса возникают периодически (экзамены, зачеты, сжатые сроки для выполнения объемных работ), что приводит к достаточно серьезным последствиям [1]. Очевидно, что обучающиеся должны знать о доступных способах совладания с учебным стрессом, один из них — коммуникативный контакт с домашними питомцами, который вызывает у людей положительные эмоции, создает комфортную и расслабляющую обстановку, оказывает поддержку. Во время контакта с домашними животными человек может удовлетворять разные потребности: потребность в защите и потребность быть защитником, потребность в активном образе жизни, потребность в любви и привязанности, в ласке и нежности, потребность в общении. В том числе и обычное наблюдение за животными может оказать психотерапевтическое воздействие. Вопрос за целенаправленным созданием условий для этого и в этом плане вопросы психологической роли взаимодействия человека с домашними животными остаются сферой с определенными пробелами как в теории, так и в практике, хотя имеющиеся, единичные, исследования показали, что владельцы домашних животных находятся в хорошей психической форме, их физические показатели, такие как давление и уровень холестерина в норме, с ними реже случаются сердечные приступы [18; 22; 23; 25].

В-третьих, так называемое «зооволонтерство» как самостоятельное направление активно развивается в последние годы, получая поддержку как от государственных органов, так и от частных организаций. Особенность этого вида деятельности заключается в помощи животным, которые не способны позаботиться о себе самостоятельно, а также в необходимости поддерживать стабильный эмоциональный контакт с подопечными. Сегодня зооволонтерство выделяется как отдельный вид волонтерской деятельности благодаря работе с живыми существами, требующими повышенного внимания и заботы. Оно требует значительных эмоциональных ресурсов и устойчивости, что делает эту деятельность не только имеющей особенности в контексте других профессий, но и специфичной в плане ее психологической составляющей. Среди актуальных направлений деятельности волонтеров, работающих с бездомными животными и животными, нуждающимися в помощи и заботе, можно выделить: уход за животными, социализацию животных, поиск новых хозяев, ветеринарную помощь, просвещение и обучение, фандрайзинг, транспортировка животных, опекунство уличных животных [24].

Выводы

Проведенное теоретическое исследование выполнено на основе уже полученных нами ранее результатов (как теоретических, так и эмпирических, практических, опытных), а также с привлечением для сравнительно-сопоставительного анализа исследований, которые выполняются сегодня в рамках междисциплинарных исследований, прежде всего на стыке разных психологических дисциплин.

В этой связи выделены три основных группы вопросов (направлений), которые предметно детализированы нами в рамках обоснования предпосылок и причин, а также факторов (на индивидуальном и ситуационном уровнях) взаимодействия человека с домашними животными в контексте развития просоциальной активности личности. В этой связи предметная сфера каждого из трех обозначенных выше направлений может быть представлена в следующих аспектах:

• первое направление: а) индивидуальные различия в склонности человека к антропоморфизации (приписыванию типично человеческих черт в объектах живой и неживой природы); б) связи между отношением человека к домашним животным и их антропоморфизацией; в) влияние уровня отношений человека с домашними животными на его мировоззрение и качество активности в социуме;
• второе направление: а) просоциальный потенциал межвидового взаимодействия «человек — домашнее животное» и особенности его проявления; б) связи между привязанностью к домашним питомцам и просоциальными свойствами личности; в) предпочтения в выборе домашних питомцев и их связи с характеристиками личности владельцев;
• третье направление: а) агрессивное поведение человека во взаимодействии с животными, проявляющееся в жестоком отношении к ним, чему сопутствует участие в травле «себе подобных» в роли объекта, жертвы (явление значительно распространено в образовательных учреждениях различного уровня и типа); б) вклад процесса взаимодействия человека с домашними животными в коррекцию таких состояний обучающихся как социальная дезадаптация, учебный стресс, а также сопутствующие ему демотивация учения, повышение раздражительности, тревоги, агрессии, нейротизма др.; в) волонтерская деятельность в сфере зоозащиты как один из вариантов просоциальной активности, в частности мотивация такой деятельности (на индивидуальном и на ситуационном уровнях), особенности жизненных стратегий ее субъектов.

В перспективе изучение поведенческих эффектов, устойчиво проявляющихся во взаимодействии человека и домашних животных, может представлять теоретический, прикладной и практический интерес для изучения психологами и педагогами различных сфер просоциальной активности личности и социальных групп, а также практиков в области образования и воспитания.

Примечания

* Здесь и далее: предпосылки — те предварительные (методологические) условия, которые предполагают возможность ожидаемых результатов; причины — те конкретные события и/или действия, которые непосредственно приводят к ожидаемым результатам; факторы — те силы, которые напрямую или косвенно влияют на характер или отдельные особенности этих результатов.

** Здесь и далее: общий контекст — то неизменное для группы фактов и/или ситуаций («случаев»), что может пониматься как совокупность внешних и внутренних факторов, влияющих на восприятие объективной и субъективной реальности, принятие решений и поведение животных, включая человека, и в частности — на формирование и развитие просоциальных поведенческих моделей в группе «человек — домашнее животное».

Список источников

1. Абдулаева Э.С. Влияние эмоционального стресса на учебную деятельность студента / Э.С. Абдулаева, Х.А. Исмаилова // Новая наука: стратегии и векторы развития. 2016. С. 74–76.
2. Базаркина И.Н., Донцов Д.А., Донцова М.В., Сокуренко М.Б. Социально-психологические эффекты общения, влияние их на взаимодействие и применение их в обучении. URL: http://novainfo.ru/archive/16/effekt-obshcheniya (дата обращения: 21.12.2024).
3. Белова Э.Е. Отношение к животным как предиктор роли в студенческом буллинге // Психология развития и образования: российский журнал прикладных исследований. 2024. № 2. С. 24–26.
4. Варга А.Я., Федорович Е.Ю. О психологической роли домашних питомцев в семье // Вестник Московского государственного областного университета. Сер. «Психологические науки». 2009. № 1 (3). С. 22–34.
5. Виноградова Н.С. Предпочтение в выборе домашних питомцев и их связь с личностными чертами владельцев // Всероссийская ежегодная научно-практическая конференция молодых ученых (с международным участием) «Дни науки БГИ» (Санкт-Петербург, 19-20 декабря 2024 года): Материалы. СПб: БГИ, 2024.
6. Гагарин А.В., Новиков С.О. Эффекты межвидового взаимодействия в группе «Человек — Домашнее животное»: этологические и психологические аспекты // Акмеология. 2016. №1. С. 176–185.
7. Дерябо С.Д., Ясвин В.А. Экологическая педагогика и психология: [Учеб. пособие для вузов]. Ростов н/Д: Феникс: АО «Книга», 1996. 476 с.
8. Камзина А.Е. Формирование антропоморфных признаков архитектуры и средств ее художественной выразительности // Манускрипт. 2016. № 11. С. 62–65.
9. Королёва А.А. Особенности взаимодействия студентов с домашними животными и его роль в снижении уровня учебного стресса // Психология развития и образования: российский журнал прикладных исследований. 2024. № 2. С. 26–30.
10. Корябочкина А.В. Индивидуальные различия в показателях антропоморфизации и личностного отношения людей к домашним животным // Психология развития и образования: российский журнал прикладных исследований. 2024. № 2. С. 14-19.
11. Лоренц К. Человек находит друга. М.: РИМИС, 2013. 496 с.
12. Мак-Фарленд Д. Поведение животных. Психобиология, этология и эволюция: Пер. с англ. М.: Мир. 1988. С. 520.
13. Мдивани М.О. Антропоморфные тенденции в восприятии личного автомобиля // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Психология. 2019. № 25. С. 74–81.
14. Мдивани М.О. Индивидуальные различия в антропоморфизации окружающей среды / Вестник Самарской гуманитарной академии. 2020. № 1 С.72–87.
15. Мешкова Н. Собаки и городской транспорт. URL: http://www.nkj.ru/archive/articles/4330/ (дата обращения: 21.12.2024).
16. Нартова-Бочавер С.К., Ларионов П.М., Щерба Е.К. Привязанность к домашним питомцам и любовь к людям – есть ли связь? // Социальная психология и общество. 2024. Том 15. № 1. С. 156–170 doi:10.17759/sps.2024150110
17. Наумова Н.Н., Ефимова А.С. Зарубежные исследования феномена буллинга в 1980-90 годы // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2018. № 5-1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/zarubezhnye-issledovaniya-fenomena-bullinga-v-1980-90-gody (дата обращения: 21.12.2024).
18. Никольская А.В. Эффективность использования анималотерапии в когнитивно-поведенческой терапии: психотерапевтические кейсы / А.В. Никольская, А.А. Костригин // Консультативная психология и психотерапия. 2019. Т. 27, №4. С. 149–164.
19. Никольская А.В. Экопсихологическая модель межвидового взаимодействия человека с домашними животными. URL: http://www.twirpx.com/file/685570/ (дата обращения: 21.12.2024).
20. Новиков С.О. Социальное поведение домашних животных «глазами человека», или «О межвидовой коммуникации и социальном симбиозе» // Психология развития и образования: российский журнал прикладных исследований. 2024. № 2. С. 59–62.
21. Новиков С.О. Социальное поведение домашних животных «глазами человека», или «О перцепции, интеракции и абстрагировании» // Психология развития и образования: российский журнал прикладных исследований. 2024. № 2. С. 4–10.
22. Овчинникова К.Д., Минкин Р.Ф. Причины и приемы снятия стресса у студентов вуза // Современные проблемы развития техники, экономики и общества. 2016. С. 114–116.
23. Огурцова И.А. Психологический потенциал использования пет-терапии в повышении стрессоустойчивости // Векторы психологии 2020: психолого-педагогическое сопровождение личности в современной образовательной среде. 2020. С. 276–279.
24. Орловская М.А. Мотивация деятельности и жизненные стратегии волонтеров, работающих с бездомными животными: исследование взаимосвязей // Всероссийская ежегодная научно-практическая конференция молодых ученых (с международным участием) «Дни науки БГИ» (Санкт-Петербург, 19-20 декабря 2024 года): Материалы. СПб: БГИ, 2024.
25. Остроумова М.А., Макарова Т.Н. Анализ американского опыта применения канистерапии как метода лечения // Молодежь и наука. 2016. № 10. С. 17.
26. Панов В.И. Экопсихологические взаимодействия: виды и типология // Социальная психология и общество. 2013. №3. С. 13–28.
27. Пименова А.М. Связь уровня антропоморфизации домашних животных с личностными чертами Большой Пятёрки // Психология развития и образования: российский журнал прикладных исследований. 2024. № 2. С. 19–23.
28. Титова Т.А. Антропоморфизм как форма познания мира // Учен. зап. Казан. ун-та. Сер. Гуманит. науки. 2010. №1. С. 172–179.
29. Шукова Г.В. Межвидовое взаимодействие человека: итоги и перспективы исследования // Ученые записки ЗабГУ. 2013. № 5 (52). С. 103–110.
30. Шукова Г.В., Григорьева М.И. Некоторые психологические особенности человека как субъекта межвидового взаимодействия // Ученые записки ЗабГУ. 2014. № 5(58). С. 99–109.
31. Щеникова Е.В. Вербальные маркеры антропоморфизма в интернет-дискурсе // Вестник Нижегородского университета им. НИ Лобачевского. 2020. №6. С. 191–199.
32. Ярош К.Е. Индивидуальные различия в уровне антропоморфизации природных объектов // Психология развития и образования: российский журнал прикладных исследований. 2024. № 2. С. 11–14.
33. Andreou, E. (2000). Bully/victim problems and their association with psychological constructs in 8- to 12-year old Greek school children. Aggressive Behavior, 26 (1), 49–56.
34. Arluke, A., Levin, J., Luke, C., & Ascione, F. The relationship of animal abuse to violence and other forms of antisocial behavior. Journal of Interpersonal Violence. 1999, 14. P. 963–975.
35. Beirne, P.. From animal abuse to interhuman violence? A critical review of the progression thesis. Society & Animals. 2004. 12. P. 39–65.
36. Boat, B. Abusive children and abuse of animals: Using the links to inform child assessment and protection. In P. Arkow & F. Ascione (Eds.). Child abuse, domestic violence and animal abuse: Linking the circles of compassion for prevention and intervention. West Lafayette, IN: Purdue University Press. 1999. P. 83–100.
37. Collis G. M., McNicholas J., Morley I. E. Can pet-person «attachment» explain the beneficial effects of owning pets? // Int. Congress on Applied Ethology. Berlin, 1993.
38. Eddy T. J. Attribution of cognitive states to animals: Anthropomorphism in comparative perspective / T. J. Eddy, G. G. Gallup, Jr, D. J. Povinelli // Journal of Social Issues. 1993. Vol. 49. P. 87–101.
39. Epley, N., Schroeder, J., & Waytz, A. Motivated Mind Perception: Treating Pets as People and People as Animals. Gervais, S. (Ed.) Nebraska Symposium on Motivation. Volume 60. 2013. P. 127–152.
40. Haynie D. L., Nansel T., Eitel P., Crump A. D., Saylor K., Yu K. & Simons-Morton B. Bullies, victims, and bully/victims: Distinct groups of at-risk youth. Journal of Early Adolescence. 2001. 21. P. 29–49.
41. Henry B. The relation between animal cruelty, delinquency, and attitudes toward the treatment of animals. Society & Animals. 2004. 12. P. 185–207.
42. Kubinui E. Virányi Z., Miklósi Á. Comparative social cognition: from wolf and dog to humans // Comparative cognition and behavior reviews. 2007. Vol.2. P. 26–46.
43. Mathews S. & Herzog H. Personality and attitudes toward the treatment of animals. Society & Animals. 1997. 5. P. 169–175.
44. McConnell A. R., Brown C. M., Shoda T. M., Stayton L. E., Martin C. E. Friends with benefits: On the positive consequences of pet ownership /// Journal of Personality and Social Psychology. 2011. № 101 (6). P. 1239–1252.
45. Merz-Perez L., Heide K., & Silverman I. Childhood cruelty to animals and subsequent violence against humans. International Journal of Offender Therapy and Comparative Criminology. 2001. 45. P. 556–573.
46. Mitchell R. The interpretation of animal psychology: Anthropomorphism or behavior reading? / R. Mitchell, M. Harm // Behaviour. 1996. Vol. 134. P. 173–204.
47. Pomering A. A, Frostling-Henningsson M. Anthropomorphic brand presenters: The appeal of Frank the Sheep. New York: Routledge, 2014. P. 141–162.
48. Pongracz P., Miklósi Á., Kubinyi E., Gurobi K., Topált J., Csányi V. Social learning in dogs: the effect of human demonstrator on the performance of dogs in a detour task / // Animal Behavior. 2001. Vol. 62. P. 1109–1117.
49. Root-Bernstein M., Douglas L., Smith A., Verissimo D. Anthropomorphized species as tools for conservation: utility beyond prosocial, intelligent and suffering species // Biodiversity Conservation. 2013. № 22 (8). P. 1577–1589.
50. Sobel B. M., Sims V. K. Personality assessment as a measure of nonhuman mental capacities: A study in anthropomorphism // Proceedings of the Human Factors and Ergonomics Society Annual Meeting. 2020. № 64 (1). P. 1115–1119.
51. Swabe J. Animals as a natural resource: ambivalence in the human-animal relationship and Veterinary Practice. 1996. P. 12–37.
52. Tallichet S. & Hensely C. Rural and urban differences in the commission of animal cruelty. International Journal of Offender Therapy and Comparative Criminology. 2005. 49. P. 711–726.
53. Waytz A., Cacioppo J., Epley N. Who sees human?: The stability and importance of individual differences in anthropomorphism / Perspectives on psychological science. 2010. T. 5. № 3. P. 219–232.
54. Wright J., Hensley C. From animal cruelty to serial murder: Applying the graduation hypothesis. International Journal of Offender Therapy and Comparative Criminology. 2003. 47 (1).P. 71–88.

Источник: Гагарин А.В. Индивидуальные и ситуационные факторы взаимодействия человека с домашними животными и их вклад в развитие просоциальной активности личности // Тихоокеанский вестник психологии. 2025. №1. С. 11–26.