А.Г. Кошанская: Число заявок от лечащих врачей превышает пропускную способность кабинета психотерапевта

О работе с пациентами с сахарным диабетом, об особенностях когнитивно-поведенческого подхода и о будущем психотерапии рассказала Анжелика Геннадьевна Кошанская, медицинский психолог высшей категории, кандидат психологических наук, доцент кафедры госпитальной терапии и последипломного образования лечебного факультета Медицинского института ФГБОУ ВО «Майкопский государственный технологический университет», доцент кафедры педагогической психологии факультета педагогики и психологии ФГБОУ ВО «Адыгейский государственный университет», внештатный специалист по медицинской психологии Министерства здравоохранения Республики Адыгея.

Инна Силенок: Анжелика Геннадьевна, Вы занимаетесь вопросами сахарного диабета, работаете с пациентами, соответственно, Вы работаете в медицинском учреждении. Расскажите, пожалуйста, о своей работе в целом и именно об этом направлении.

Анжелика Кошанская: Я работаю медицинским психологом в отделении реабилитации Адыгейской республиканской клинической больницы, где оказываю помощь пациентам с сахарным диабетом второго типа. Данная категория пациентов представляет мой интерес, как научный, так и профессиональный. Следует отметить, что, по данным ВОЗ, заболеваемость населения сахарным диабетом (СД) с годами только растет. Диабет, в основном за счет сахарного диабета второго типа, стоит на третьем месте среди заболеваний, после сердечно-сосудистых и онкологии. В связи с этим большое значение приобретают методы реабилитации, опирающиеся на повышение представления пациентов о соблюдении терапевтического режима, о своих эмоциях и стратегиях реагирования на стрессовые ситуации.

СД 2 типа относится к психосоматическому спектру расстройств, где одними из важных факторов возникновения заболевания являются воздействие стресса, генетическая предрасположенность и личностные особенности. Психотравмирующие ситуации могут стать как пусковым механизмом развития заболевания, так и способствовать декомпенсированному течению заболевания — это когда человек уже болеет и со стрессом начинается ухудшение соматического состояния с возникновением диабетических осложнений в виде микро- и макрососудистых осложнений (в том числе инсульты и инфаркты миокарда). Это говорит о том, что определенные типы реагирования на стрессовые ситуации повышают активации симпато-адреналовой системы, которые запускает этот патологический механизм.

В нашем исследовании мы обратили внимание на то, что ряд пациентов отрицают наследственную форму возникновения заболевания, давая возможность предположить, что режим жизни и условия того, как человек выстраивает свои межличностные отношения и использует, чаще неконструктивные, копинг-стратегии, влияющие на эмоциональное состояние, приводит к нарушению работы инсулярного аппарата. Вот у людей и возникает повышение уровня сахара в крови. Хотелось бы обратить внимание, что выявление гипергликемии (повышения сахара в крови) иногда бывает случайной находкой во время медицинского осмотра или планового обследования, что вызывает удивление у пациентов, т.к. они даже не догадывались, что ряд симптомов, которые они отмечали у себя, это и есть проявление диабета. Недавно у нас была пациентка, которая, оказывается, в течение года чувствовала слабость, пила много воды, похудела, но не обращалась к врачам. Она очень боялась обследоваться, с мыслью «а вдруг… у меня найдут онкологию»… У некоторых людей есть такое убеждение, что если не ходить к врачам, то вроде бы и болезни нет. И вот она не ходила. И как выяснилось, диагностировали очень тяжелое течение СД с достаточно серьезными осложнениями, с которыми врачам очень сложно справляться.

Исследование пациентов с сахарным диабетом 2 типа выявило следующие личностные особенности: пациенты уверены в своей положительной социальной репутации, привлекательности, популярности; в способности добиваться поставленной цели, для них важны уважение и высокая оценка других людей. В основе таких личностных характеристик может лежать нереалистическая установка к собственному совершенству со склонностью к большой активности и участию в жизни других людей и в то же время завышенные требования к окружающим. При воздействии психотравмирующих ситуаций они чаще используют деструктивные когнитивные стратегии преодоления стресса: самообвинение, руминацию — это мозговая жвачка, то есть перемалывание и перекручивание какой-либо ситуации в своей голове с возникновением состояния внутреннего перевозбуждения, бессонницы, астении на этом фоне; катастрофизацию — рассмотрение самого крайнего негативного сценария развития событий и обвинение других в том, что случилось с ними. Деструктивные когнитивные стратегии взаимосвязаны с депрессивной симптоматикой и диабетическими осложнениями у пациентов СД 2 типа.

Очень часто пациенты используют гиперкомпенсацию в различных жизненных ситуациях, когда принимают сверхответственность на себя, стараясь брать на себя больше, чем необходимо, что, естественно, вызывает состояние внутреннего напряжения. Ряд пациентов с сахарным диабетом обладают определенным уровнем перфекционизма, что всё должно быть только так и никак иначе.

В значимых жизненных ситуациях пациенты проявляют достаточно высокий уровень настойчивости и самообладания, а то, что касается соблюдения своего терапевтического режима, тут как раз таки наблюдается снижение волевой саморегуляции, настойчивости или самообладания в отношении соблюдения того режима, который должен быть у пациента при сахарном диабете. Допустим, человек будет стараться по работе выполнять все как надо, будет стараться в социальной жизни соблюдать все нормы и правила. А вот то, что касается соблюдения своего собственного режима, тут сами себе дают поблажки и считают, что, может быть, это не настолько важно. При сахарном диабете один из важных факторов — это соблюдение режима питания и физической нагрузки. Питание должно быть не менее пяти раз в день с подсчетом углеводных единиц (ХЕ — хлебных единиц). А это кардинальное изменение определенного ритма жизни, из которого человек не хочет выходить. Мы сталкиваемся с тем, что некоторые люди, больные сахарным диабетом, даже не вникают в то, как считаются эти хлебные единицы, не ведут дневник диабета, не следят за режимом. Им кажется, что это не настолько важно, потому что сахарный диабет не болит и не стимулирует к обращению за медицинской помощью. Если это кардиологический пациент, то боль и дискомфорт в области сердца стимулирует человека сразу обратиться к кардиологу. А при данном заболевании симптомы, такие как слабость, снижение работоспособности, формирует желание полежать. Эта болезнь имеет «латентный» период течения, что можно назвать коварным моментом, потому что обострение и развитие всех тяжелых осложнений наступает в среднем через 10 лет после дебюта заболевания. Вот эти 10 лет диабет «в сторонке стоит, притаившись», и дает возможность человеку жить, как он хочет. Но, по идее, человек должен жить, как надо и как требует терапевтический режим. А потом спустя десять лет, если человек не соблюдает эти все вещи, тем более под воздействием стрессогенных факторов, — конечно же, начинаются серьезные осложнения в виде снижения зрения, развитие «диабетической стопы», нарушения работы сосудов нижних конечностей, поражения периферических нервов и т.д. И уже, конечно, когда развиваются вышеперечисленные осложнения, очень сложно с ними бывает бороться и приводить состояние в нормальное компенсированное течение. Следует отметить, что сахар в крови пациенты могут мерить регулярно и видеть высокие цифры, убеждая себя, что для них это норма, они продолжают нарушать соблюдение терапевтического режима.

Инна Силенок: Мы все переживаем множество стрессов. Что больше всего влияет на возникновение и осложнение течения сахарного диабета второго типа?

Анжелика Кошанская: В рамках воздействия стрессогенного фактора на первом месте стоит потеря близкого человека. При потере близкого человека горевание дает очень сильный пусковой механизм или к развитию заболевания, или к обострению. На втором месте по сложности воздействия стресса у женщин стоят какие-то сложности в семье. Это могут быть нарушенные взаимоотношения со значимыми близкими. Например, больные сахарным диабетом, у которых нарушенные отношения, допустим, с детьми, внуками или выявляется «связка» невестка —свекровь. У мужчин — это потеря социального статуса. Если мужчина социально не находится на той социальной платформе, которая его бы устраивала, то это, конечно, будет вызывать стресс. Потеря работы, уход на пенсию, нарушенные социальные отношения, связанные с его социальной реализацией. Это вызывает хронический стресс с формированием депрессивного состояния и повышение уровня алекситимии, что в свою очередь влияет на режим питания, вызывает астению, гиподинамию и пессимизм. Высокая алекситимия и депрессия связаны с клиническими показателями тяжести течения СД 2 типа, позволяя рассматривать их как факторы риска декомпенсации СД и развития его сосудистых осложнений.

Таким образом, психологические особенности пациентов с сахарным диабетом, о которых я говорила, это склонность к соблюдению жестких стандартов, норм и правил поведения, высокому уровню перфекционизма, иногда даже самопожертвованию. Мы заинтересовались наличием данных психологических характеристик и, опираясь на схематерапию Джеффри Янга, исследовали истоки формирования этих особенностей и таких паттернов поведения, сформированных в раннем возрасте. И вот в наших исследованиях мы пришли к тому, что в раннем детстве формируются ранние дезадаптивные схемы поведения, которые проявляются в виде глубоко укоренившихся убеждений относительно себя и своих отношений с другими. Сформированные в детстве, в процессе взаимодействия врожденного темперамента ребенка и детского опыта отношений с родителями, братьями (сестрами) и сверстниками, они закрепляются в течении всей жизни и, в значительной мере, являются дисфункциональными.

Инна Силенок: Что Вы имеете в виду под схемами поведения?

Анжелика Кошанская: Схемы — это очень стабильные и устойчивые паттерны, состоящие из воспоминаний, телесных ощущений, эмоций и чувств. Попадая в стрессовую ситуацию, схема активируется, вызывая интенсивные эмоции, и они, как правило, могут лежать в основе долговременных трудностей, с которыми, по нашему мнению, сталкиваются пациенты с СД 2 типа. Ранние дезадаптивные схемы очень сложно менять, т.к. они не подчиняются логике, а хранятся в эмоциональной части мозга, которая называется миндалиной, в отличие от частей мозга, которые легко поддаются логическому анализу или дискурсу.

Инна Силенок: То есть всё формируется в раннем детстве?

Анжелика Кошанская: Нами выявлено, что большинство людей с сахарным диабетом второго типа отмечают, что в детстве они испытывали состояние покинутости (нестабильности). Это такое состояние, которое формирует внутреннюю нестабильность и ощущение отвергнутости. Эта схема поведения очень часто формируется, когда родители давали энергию любви ребенку, но по каким-то причинам родителя не было рядом с этим человеком в раннем детстве. В детстве такие пациенты, возможно, испытали развод или смерть родителей. Эта схема может также сформироваться, если родители были непоследовательны в проявлении внимания к потребностям ребенка; например, имели место частые случаи, когда ребенок оставался один или без присмотра в течение длительного времени, или родители вели себя непредсказуемо, импульсивно. И при этой форме поведения формируется эмоция страха, тревоги, могут формироваться состояния внутренней печали, необходимости в безопасности и стабильных отношений. И эта стратегия покинутости потом переходит во взрослую жизнь. Данная схема связана с ожиданием, что один человек скоро потеряет другого, к которому уже сформировалась эмоциональная привязанность. Человек считает, что, так или иначе, близкие отношения закончатся в ближайшем будущем. Возможно поэтому так тяжело переживаются потери близких людей. Для того чтобы меня не оставляли, я другим должен что-то делать. И поэтому я должен всем помочь, я должен нести ответственность за близких людей или я должен нести особую ответственность на своей работе. Такая схема поведения формирует желание быть рядом со значимыми людьми, и чтобы для значимых людей этот человек приобретал какую-то особую ценность. Потребность в безопасности, надежности и стабильности. И вот когда люди помогают другим, то они чувствуют, что они нужны. Это придает такой фундамент стабильности.

На втором месте мы обнаружили такую дезадаптивную схему, как недоверие и ожидание жестокого обращения. И некоторые люди, больные сахарным диабетом, говорят, что у них есть внутреннее ожидание того, что мир — это небезопасное место, что нельзя так безгранично всем доверять. И на этом фоне формируются так называемые эмоциональные качели, ощущение такой непредсказуемости жизни, ощущение нестабильности. В детстве таких пациентов часто оскорбляли или использовали в своих интересах родители, братья и сестры или сверстники. Эта схема относится к ожиданию того, что люди будут пользоваться тобой в своих интересах. Те, у кого сформировалась подобная схема, ждут от других людей, что те сделают им больно, обманут или предадут. Они часто стараются напасть первыми или впоследствии отомстить.

На третьем месте выявлена часть пациентов, использующих схему эмоциональной депривированности. В основном родители людей, у которых сформировалась такая схема, вели себя достаточно холодно или отдалённо, не заботились о ребёнке, не давали энергию любви. Люди с этой схемой в детстве не чувствовали себя эмоционально близкими со своими родителями. Их родители не сформировали эмоциональной близости, а только заботились «технически»: кормили, убирали за ребенком, вместо любви давали деньги и откупались подарками. Это очень тяжелая схема, создающая состояние изолированности, внутреннего одиночества, которое проносит человек через жизнь. В зрелом возрасте у них по-прежнему присутствует это чувство и есть ощущение, что люди не будут любить их в достаточной мере никогда. Они ощущают себя нелюбимыми и непонятыми. Они, как бездонная бочка: неважно, как много им дают, — этого всё равно недостаточно, чтобы они были удовлетворены.

Под воздействием стрессогенных факторов становятся активны дезадаптивные схемы и дисфункциональные стили поведения, что может привести к формированию дистрессорной личности. Личность типа Д (дистрессорная) — новое, но активно разрабатываемое понятие. Люди с этим типом личности характеризуются склонностью испытывать негативные эмоции с подавлением внешних проявлений этих эмоций. У пациентов с тяжелым декомпенсированным течением диабета нами при помощи опросника DS-14 выявлен данный тип личности.

Инна Силенок: Чем характеризуется этот тип людей? Расскажите подробно, пожалуйста.

Анжелика Кошанская: Их всё раздражает и бесит вокруг. Они могут быть всем недовольны. А когда начинает колоть сердце, или дискомфорт в теле возникает, они не пойдут к врачу, потому что будут недовольны работой клиник и будут недовольны работой, допустим, врачей. У них могут возникать повышенное раздражение, тревожность, мрачность. Они копят недовольство к окружающим людям, не высказывают, и потом в какой-то момент может это всё вылиться. Если к этому добавить ещё и профессиональные амбиции, и неумение правильно оценить неудачи и извлечь пользу из этих неудач, то можно представить, насколько высокий уровень стресса в жизни у этих людей бывает. У этих людей в крови повышается уровень кортизола, повышается уровень холестерина в крови, что, соответственно, ведет к развитию сердечно-сосудистых осложнений.

Поэтому, прежде всего, необходимо выявлять личностный тип Д у пациентов с сахарным диабетом второго типа, т.к. им в первую очередь показана психотерапия наряду с общим соматическим лечением, которое назначают эндокринологи.

Инна Силенок: Анжелика Геннадьевна, Вы работаете медицинским психологом в медицинском учреждении. У Вас какая модель работы?

Анжелика Кошанская: Я работаю в рамках когнитивно-поведенческого подхода. КПТ является распространённым методом лечения широкого спектра проблем психического здоровья, работает путем выявления негативных моделей мышления, которые влияют на нашу форму поведения и эмоциональное реагирование. КПТ помогает идентифицировать негативные и иррациональные мыслительные процессы, а затем использует тщательно подобранные методы для изменения нерациональных суждений на рациональные, чтобы по-другому обрабатывать информацию, тем самым изменяя формы своего поведения.

Инна Силенок: Фактически, мы можем говорить о том, что идет работа с убеждениями. Ограничивающие деструктивные убеждения обнаруживаются, и потом они переформулируются в более конструктивные, те, которые будут приводить к выздоровлению. Бывают случаи реального выздоровления от сахарного диабета второго типа?

Анжелика Кошанская: В нашей практике есть примеры, когда пациенты на протяжении длительного времени диагностируют у себя нормативные цифры уровня сахара в крови и гликированного гемоглобина как основного показателя компенсации диабета. Это говорит о том, что течение диабета перешло в стадию компенсации, то есть что человек всё делает правильно и так и надо продолжать. Но это вовсе не означает, что пациент вылечился и диабет прошёл. Если человек заболел сахарным диабетом 2 типа, то это на всю оставшуюся жизнь, соблюдать терапевтический режим и контролировать потребление углеводов необходимо всегда.

В случае если человек «расслабится», нарушит режим, начнет беспорядочно питаться и, соответственно, плюс воздействие психотравмирующих факторов, то большая вероятность, что наступит опять обострение и повышение уровня сахара в крови. И это мы тоже наблюдаем. То есть человек, допустим, компенсировал, расслабился, начинает кушать торт, позволяет себе всё, что хочет, в свое удовольствие. А как легче удовольствия получить? Через сладкое. И потом через время опять поднимается уровень сахара в крови вверх, и он говорит: «Ой, я думал, я уже выздоровел». Так что следить за своим здоровьем и питанием нужно всегда.

Инна Силенок: Продолжим разговор о Вашей работе — работе медицинского психолога в лечебном учреждении с пациентами, страдающими сахарным диабетом второго типа. Я правильно понимаю, что идет командная работа с эндокринологом, терапевтом?

Анжелика Кошанская: Иначе невозможно. Для компенсации диабета нужна команда. Команда — это, прежде всего, пациент, поддержка его родственников, эндокринолог и ряд смежных специалистов при возникновении осложнений. Допустим, кардиолог, невролог, нефролог, офтальмолог и так далее. Да, это целая команда. Но все же регулярно пациенту прежде всего необходимо обращаться к эндокринологу. Я всегда рекомендую пациентам встать на учет к определенному доктору, который будет знать все его нюансы течения заболевания. И обязательно рекомендую проходить курс психотерапии для поддержания своего психического здоровья в нормальном русле.

Инна Силенок: Анжелика Геннадьевна, когда Вы говорите «психотерапевт», Вы имеете в виду врача-психотерапевта, который будет медикаментозно лечить, или в данном случае имеете ввиду медицинского психолога?

Анжелика Кошанская: Могут быть разные варианты в зависимости от того, в каком состоянии находится пациент. Если это декомпенсированное течение с наслоением тревожно-депрессивной симптоматики, где есть необходимость применения фармакотерапии, то тогда будет необходимость обращения к врачу-психиатру, они же и получают специализацию по психотерапии, являясь врачами-психотерапевтами. Я сейчас говорила именно о методе психотерапии. То есть психотерапия как способ лечения при помощи психологических методов. И желательно, чтобы люди с сахарным диабетом регулярно посещали сеансы психотерапии. Когнитивно-поведенческий подход подразумевает научение пациента самопомощи и стрессоустойчивости с целью поддержания своего психического здоровья. Но все равно периодические встречи с психотерапевтом необходимы для сохранения психотерапевтического альянса. Традиционно встречи бывают вначале достаточно часто (раз в неделю), потом несколько реже (раз в месяц), но все равно в реабилитационной команде одну из важных ролей играет психотерапевт.

Инна Силенок: Обычно, когда люди обращаются к психологу в каких-то частных учреждениях, то эта работа бывает час, иногда полтора. Как это в формате медицинского учреждения? Медицинский психолог сколько по норме работает с пациентом, который пришел на прием?

Анжелика Кошанская: Так как я работаю в стационаре, то мы успеваем оказывать первичную психотерапевтическую помощь и дальше если есть необходимость, то уже переводим на условия амбулаторного приема. В условиях стационара мы ограничены сроками пребывания пациента на койке — в среднем 14 дней, то есть две недели, зато есть возможность принять пациента, в зависимости от его психического состояния, чаще. Например, ежедневно или через день по 60 минут. Это важно, так как помогает вывести из кризисного состояния, в котором очень часто к нам поступают на госпитализацию. В стационаре мы имеем эту возможность. В то же время сталкиваемся с тем, что количество заявок от лечащих врачей с просьбой взять пациентов на психотерапию превышает пропускную способность нашего кабинета. И понятно, что мы обслуживаем не только пациентов с диабетом, но и все остальные отделения. Поэтому, конечно, по возможности пытаемся помочь. Я сторонник индивидуального подхода в психотерапии. Она очень важна для пациентов именно с сахарным диабетом, потому что им кажется, что, если работает группа, то это для всех информация, но не для него лично. И поэтому я начиню с индивидуальной психотерапии, а потом можно включать групповые занятия в Школе сахарного диабета, которая работает в отделении эндокринологии, где проводятся занятия специалистами с целью повышения комплаенса и настроя на соблюдение терапевтического режима. Эндокринолог объяснит, как правильно диету удержать, как правильно принимать сахароснижающие препараты, как правильно ухаживать за телом и другие нюансы. Пациенты имеют возможность прояснить для себя непонятные моменты, поэтому формат школы диабета играет важную роль в достижении компенсации диабета.

Инна Силенок: Анжелика Геннадьевна, сколько получается у Вас в день принять пациентов по часу?

Анжелика Кошанская: Нормы приема в стационаре нашей больницы кабинета медицинского психолога на 1,5 ставки четыре с половиной единицы в день.

Инна Силенок: Но это достаточно большой объём для психологической работы. Это превышает те нормы, которые есть в европейских странах.

Анжелика Кошанская: Пока нам дают возможность принимать три человека в день на ставку, позволяя больше времени уделять пациентам. Амбулаторный (поликлинический) прием 4 единицы в день на ставку. То есть человек в час — четыре приема, и два часа на обработку документов.

Инна Силенок: Анжелика Геннадьевна, в течение описания, которое Вы делали, Вы несколько раз говорили «в наших исследованиях». Можно немножечко поподробнее об этих исследованиях?

Анжелика Кошанская: Сахарным диабетом занимаюсь с 2003 года. В 2007 году я защитила кандидатскую диссертацию. Сейчас я работаю над докторской диссертацией, а это масштабное исследование. На данный момент выборка составляет около тысячи человек. Помощь в сборе данных по пациентам оказывают студенты нашего медицинского университета, выполняя практические задания. Это в рамках изучения дисциплины «Медицинская психология». Они тестируют пациентов, обрабатывают данные, собирают, делают выводы, и, соответственно, это все уже вводится в большие таблицы, которые подвергаются статистическому анализу. Те данные, которые я приводила сегодня, это некий концентрат из тех исследований, которые мы сделали. Нами исследуются эмоционально-личностные особенности пациентов с СД 2 типа: наличие тревожного и депрессивного состояния, уровень алекситимии, копинг-стратегии и т.д. То есть это большой формат исследования с позиции био-психо-социального подхода. Уже осенью будут подводиться итоги большой статистической обработки данных. В настоящее время разработали программу реабилитации пациентов с сахарным диабетом, которая состоит из нескольких этапов. Первый этап — психообразование. То есть чтобы человек вник, что это за заболевание, и хорошо в нем разбирался, чтобы с позиции индивидуального подхода пациент понимал все нюансы течения своего заболевания: зачем он принимает сахароснижающие препараты, как питаться и что ему индивидуально необходимо делать для достижения компенсации диабета. На втором этапе — симптом-ориентированный подход, направленный на ослабление симптомов, вызывающих дискомфорт: снижение уровня тревожно-депрессивных проявлений, нормализация ночного сна, улучшение соматического состояния. А на третьем этапе проблемно-ориентированная психотерапия, которая дает возможность не только снять симптом, но и работать с теми проблемами, которые волнуют пациента, и удовлетворять его основные потребности.

Инна Силенок: Есть научная деятельность, есть практическая деятельность как медицинского психолога, педагогическая деятельность. Кто Вы в первую очередь?

Анжелика Кошанская: Я думаю, что я сейчас, прежде всего, психотерапевт. На втором месте научная деятельность, но в том году была педагогика, так как была большая нагрузка, занимающая много рабочего времени. В этом учебном году хотелось бы приоритеты поменять, то есть психотерапевтическая работа на первом месте, наука на втором и, конечно, педагогику поставить уже на третий уровень. По крайней мере, такие планы. Хотелось бы ускорить работу над диссертацией, т.к. материал собран, надо садиться писать статьи и оформлять саму научную работу. В настоящее время работаю над книгой по сахарному диабету. Она сейчас в макете. И надеюсь, что зимой получится доработать монографию и отправить в редакцию.

Инна Силенок: Сколько у Вас часов получается рабочий день?

Анжелика Кошанская: С 8 утра до 8 вечера.

Инна Силенок: 12-часовой рабочий день. А когда возникает все-таки свободное время, то что Вы при этом хотите сделать? И что получается?

Анжелика Кошанская: Люблю активный отдых. У меня сейчас был отпуск, за многие годы первый раз я взяла две недели полного отпуска, нигде не работала. Неделю посвятила домашним делам, а потом был активный отдых на море, мы съездили в Сочи, в Гагры. Люблю путешествовать, новые впечатления наполняют меня ресурсом. Вспоминаю с удовольствием нашу поездку в Крым, где мы путешествовали по чудесным историческим местам. Я люблю вот такой формат отдыха, где можно посмотреть новые места, узнать новую информацию от экскурсовода.

Инна Силенок: При этом остается какое-то время и возможность почитать что-то для души? Если да, то что хочется почитать и что читаете? Есть какие-то любимые авторы, не научной и не профессиональной направленности, а что-то художественное, может быть, публицистическое?

Анжелика Кошанская: Честно говоря, давно не читала художественную литературу. Как-то всё чаще профессиональную. Самое последнее, что было, — это Бальзак. Я иногда для души люблю его почитать, он пишет с юмором, и его рассказы имеют глубокий смысл и не теряют актуальность в нашей современной жизни. Самый большой дефицит — это нехватка времени, это пробел на самом деле. А я люблю «поваляться» с книжкой и почитать что-то вне психологии.

Инна Силенок: Любите готовить?

Анжелика Кошанская: Да, конечно

Инна Силенок: Именно как процесс. Не просто чтоб семью накормить, а как творческий процесс. Что больше любите делать?

Анжелика Кошанская: Да, это творчество. Рецепты сами рождаются в голове. Близким нравится. Чаще готовлю мясные и овощные блюда, не тортики.

Инна Силенок: Конечно, работа, с сахарным диабетом… Цветы, огород?

Анжелика Кошанская: У нас есть огород, но в основном у меня мама им занимается. Я не огородница, честно, но я делаю, потому что надо, но зато с удовольствием собираю урожай.

Инна Силенок: Анжелика Геннадьевна, если поговорить о развитии психотерапии. Как Вы думаете, в каком направлении она будет двигаться в предстоящее время? Её роль выросла уже даже в нашем русскоязычном пространстве. Благодаря пандемии поняли, как важно заботиться о состоянии собственной души.

Анжелика Кошанская: Мое мнение, что психотерапия в очередной раз переживает кризис, повышается в обществе спрос на психотерапевтические услуги. Я думаю, что в будущем психотерапевтическая помощь будет оказываться всё-таки в рамках психологической модели психологами-психотерапевтами. И статистика об этом говорит, что врачей-психотерапевтов на всю Россию 2-3 тысячи. А психологов 300-400 тысяч как минимум. Психотерапевтические технологии подразумевают формирование психологического мышления у специалиста, которое формируется в процессе обучения психологов. И мне кажется, что, возможно, медикаментозная помощь будет оказываться больше врачами-психиатрами, а психотерапевтическая помощь именно психологами. Новые модели будут появляться, например, онлайн-консультирование, которое я вначале вообще не принимала. Сейчас уже привыкли и адаптировались к этому новому формату, и начали находить преимущества. Потому что консультируешь из разных городов, и это расширяет возможности оказания психотерапевтической помощи. Я так думаю, что и онлайн-платформы, и индивидуальное консультирование, и меню психотерапии будет расти. Самое главное, что образованность населения в рамках психотерапевтической помощи уже растёт. Люди начинают уже понимать, что такое психоанализ, что такое когнитивно-поведенческий подход. И пациенты идут с конкретным запросом, я хочу работать в той или иной технологии. Какой будет запрос от населения, такие технологии и будут набирать обороты. Психотерапия будет развиваться в рамках тех технологий, которые будут оказывать качественную и быструю помощь, потому что в современном мире никто не готов годами ходить на терапию и длительно ждать эффект. То есть это должна быть качественная, быстрая, эффективная, с настроем на самопомощь психотерапевтическая технология.

Инна Силенок: Сейчас стало интенсивно развиваться направление текстовой терапии. Что Вы думаете по этому поводу?

Анжелика Кошанская: Мне кажется, это очень утомительно. Ну если кому-то удобно так, то можно, конечно, и письма писать. Но самое главное, чтобы помощь была эффективной. Важно повысить уровень качества психологического образования, чтобы в нашей профессии были люди, которые могли бы оказывать квалифицированную помощь.

Инна Силенок: Анжелика Геннадьевна, с Вашей точки зрения, каковы должны быть свойства, качества, черты характера человека, который решил посвятить себя такой профессии, как психолог или психотерапевт?

Анжелика Кошанская: На первое место я бы поставила любовь к людям. Это очень важно, потому что без этого невозможно работать с патологией. Люди разные, с разными характерами, с разным эмоциональным реагированием, и если не относиться доброжелательно и толерантно к этим особенностям людей, то, наверное, в нашей профессии работать невозможно. Также важна эмпатия — это один из психологических факторов, который должен развивать в себе каждый психолог. Доброта, доброжелательность, желание помочь. Ну и, конечно, не навредить. То есть помогать и постараться не сделать хуже, то есть иметь внутри понимание своих собственных возможностей и компетенций. Что ты можешь и чего не можешь. Если психолог сталкивается с психиатрическим пациентом, то необходимо отправить его на консультацию к психиатру, и не надо браться за то, что не в твоей компетенции. Я за то, чтобы психологи разбирались в психиатрии на профессиональном уровне. Сейчас появилось много семинаров «Психиатрия для психологов», чтобы психологи могли выявлять психиатрическую патологию и могли понимать, с каким пациентом специалист имеет дело.

Инна Силенок: Анжелика Геннадьевна, дайте, пожалуйста, напутствия молодому поколению психологов, студентам психологических факультетов, которые только пришли в профессию, — вот что бы Вы хотели им пожелать?

Анжелика Кошанская: Уважаемые молодые коллеги, сегодня вам принимать эстафету от старшего поколения психологов. Современная психология нуждается в молодых, умных, энергичных, способных шагать в ногу со временем и отвечать на вызовы времени. Если вы думаете, что вы сейчас отучились в университете, и на этом всё закончилось, вы глубоко ошибаетесь. Учиться, и учиться, и учиться, вы будете всю оставшуюся жизнь. Такая у нас профессия. Без обучения и самосовершенствования невозможно работать в нашей сфере. Это то, чему Вы посвятите всю свою жизнь. Это очень интересно — познавать себя и помогать другим людям. Желаю вам отличного настроения, душевного равновесия, успехов в нашем ответственном и благородном труде. Интересной вам и многогранной жизни! Доброго пути вам!

Источник: «Золотая лестница»

Фото: сайт центра медицинской реабилитации «Вертебра»