Качественные методы диагностики в исследовании групповой субъектности семьи

Качественные методы как перспективный ресурс современной психодиагностики

На сегодняшний день в психологической практике превалируют количественные методы изучения психических феноменов, что не до конца отвечает современным тенденциям развития психодиагностики, в которой все более широкое распространение получают качественные методы. Последние играют важную роль, в том числе в социально-психологических исследованиях групп (семейных, учебных, трудовых, спортивных и др.). Стандарты их использования и интерпретации в социально-психологической диагностике сложны и многомерны. Относительно некоторых качественных методов подобные стандарты и вовсе пока отсутствуют. Особенно это касается тех, которые могут использоваться для изучения социально-психологических параметров групп. Тем не менее, представляется, что качественные методы имеют прочные перспективы в развитии психодиагностики XXI в. На это указывают и постоянно открывающиеся новые ниши (предметы психологических исследований), где качественные методы диагностики находят все большее применение. Одним из таких сегментов социально-психологической диагностики выступают субъектные особенности малых групп, в том числе семейных (Гайдар, 2012а; Гайдар, 2012б). Качественные методы используются для обеспечения развернутого описания, глубины понимания субъектности семьи, для дополнения предоставляемой количественными методами информации о семье как субъекте, для выявления еще неизученных феноменов групповой субъектности, разработки концептуальных моделей и проверки гипотез относительно тех или иных субъектных характеристик семьи (Пашкова, 2018).

Существует, на наш взгляд, несколько преимуществ в применении качественных методов диагностики семьи как группового субъекта. Во-первых, семейный субъект обладает сознанием и самосознанием, следовательно, он способен оценить собственные социально-психологические особенности (в том числе субъектные), выражая их развернуто и полно. Такую возможность дают преимущественно качественные диагностические методы. Во-вторых, качественный анализ психологических особенностей семьи допускает многозначность интерпретации полученных данных, что вполне согласуется с противоречивой жизнедеятельностью семьи как субъекта и отражает естественный характер ее психологических свойств и признаков. В-третьих, исследованию групповых характеристик семьи наиболее отвечает группо-ориентированная диагностика, при которой испытуемым выступает семейная группа целиком (Гайдар, 2012а). То есть на тот или иной вопрос, утверждение, задание методики члены семьи должны сформулировать единый согласованный ответ. Многие качественные методы изначально предполагают групповой характер обследования, следовательно, они наиболее релевантны задачам группо-ориентированной диагностики.

Использование качественных методов требует соблюдать многие из тех же принципов научной строгости, что и в количественных методах. Но первые часто отличаются от вторых в отношении организации и хода исследования, процедуры сбора данных и стратегий их анализа.

Характеристика качественных методов диагностики, применимых к исследованию групповой субъектности семьи

Полагаем, что наиболее полезными качественными методами сбора данных о групповой субъектности семьи могут быть: групповые полуструктурированные интервью, фокус-группы, анализ документов, включенное наблюдение и квазистатистические методы. Вместе с тем, при исследовании субъектных характеристик семьи некоторые качественные методы могут дополняться количественными для уточнения, детализации, подтверждения получаемых результатов. Стратегии анализа данных качественной диагностики обычно являются индуктивными, основанными на принципах обоснованной теории или феноменологии. К таковым относятся нарративный и дискурс-анализ, тематический и качественный контент-анализ, феноменологический анализ, биографический анализ, кейс-стади.

Остановимся более подробно на качественных методах диагностики (Бубнов, 2019; Бубнов, 2020; Гайдар, 2011; Клюева, 2016; Мирошниченко, 2014, Улановский, 2009; Creswell, 2014; Glaser, Strauss, Strutzel, 1968, Moon, Hoffman, Novak, Canas, 2011; Neuman, 1991), применимых при изучении групповой субъектности семьи.

1. Групповое расширенное интервью предназначено для получения информации о самовосприятии семьей своей субъектности. Эта форма сбора данных может варьировать от кратких до значительно более полных ответов, в которых семья подробно описывает свои субъектные особенности. Кроме того, несмотря на то, что в семье ее члены отличаются по возрасту, полу, социальному статусу и некоторым иным параметрам, обычно она довольно гомогенна по психологическим характеристикам (ценностным, нормативным, стилевым, деятельностным, «отношенческим», знаниевым и пр.), что обеспечивает продуктивность ее ответов на вопросы интервьюера. Преимущество группового расширенного интервью состоит и в том, что некоторые его ограничения (преобладание высказываний лидера группы при пассивном присутствии других, выражение чувств, а не ответ по сути вопроса и др.) могут быть нейтрализованы интервьюером с использованием специальных психологических приемов, причем незаметным для семейной группы образом.

2. Фокус-группа — это вид группового интервью, позволяющего в ситуации обсуждения заданной интервьюером темы и взаимодействия на этой основе членов семьи получить сведения о последней, которые менее доступны в индивидуальных интервью. За счет совместного обсуждения своих особенностей, дополнения кем-то из членов семьи деталей, забытых другими участниками дискуссии, демонстрации (часто непреднамеренной) принятых в ней ролей и стиля общения семья предоставляет психологу достаточно обширный объем информации о своих субъектных проявлениях. Внимательное наблюдение за поведением членов семьи в момент обсуждения темы позволяет психологу, помимо всего прочего, глубже проникнуть в психологию семейной группы, проверить исходные гипотезы, опираясь на проявленные ею реакции. Данные, собранные при проведении фокус-группы, могут иметь значение для разработки более совершенных инструментов диагностики субъектности семьи, а также для повышения внешней достоверности результатов, полученных при применении количественных методов ее изучения.

3. Включенное наблюдение, под которым понимается целенаправленное восприятие поведения группы при общении с нею в естественных условиях жизнедеятельности, когда исследователь является участником изучаемых событий в соответствии с поставленными задачами. Этот метод обладает некоторыми особенностями применения при диагностике субъектности семьи, а именно: 1) наблюдение встраивается во все иные средства диагностики субъектности семьи, такие как интервью, тестирование, игровые методы и пр.; 2) включенное наблюдение позволяет изучить субъектные особенности семьи, как они проявляются в естественной, привычной для нее обстановке, при этом психолог осмысливает, интерпретирует эти характеристики с точки зрения того значения, которое семейная группа придает им сама.

Однако метод включенного наблюдения встречает трудности практического применения, поскольку, во-первых, исследователю не всегда удается включиться в естественный семейный контекст (семья может не принять его), во-вторых, сложно поддерживать естественные условия жизнедеятельности семьи, особенно если наблюдение сопровождает ситуацию ее обследования (для многих семей она не является привычной), в-третьих, помимо влияния побочных факторов, психолог и сам способен изменить социально-психологические условия, в связи с чем будет нарушена естественность повседневной картины семьи, и, как следствие, добытые таким способом данные могут не обладать высокой объективностью, а будут наделены множеством субъективных признаков.

4. Концептуальное картирование, которое относится к квазистатистическим методам сбора данных. Эти методы отражают итеративный характер качественных методов, в котором чередуется сбор качественных материалов, преобразование качественных данных в количественные и последующая проверка или уточнение с использованием другого цикла сбора качественных данных. Концептуальное картирование все шире применяется в групповых обследованиях, где оно подразумевает формирование общих суждений группой, в частности семейной, относительно какого-либо концепта (в нашем случае — ее групповой субъектности). Содержание наиболее общего концепта располагается на вершине карты, а под ним в иерархической соподчиненности выстраиваются иные концепты, раскрываемые в ходе совместного обсуждения семьей проявлений ее групповой субъектности. Поскольку все содержание концептуальной карты основывается на определенной теме, то она отражает не только иерархическую структуру семейной субъектности, но и жизненный контекст, в котором эта субъектность формируется, развивается, проявляется, преобразовывается. Полученные в итоге концептуальные карты выступают многомерной графической репрезентацией набора идей, сгенерированных семьей, и представляют собой в содержательном плане определенный сценарий развития ее групповой субъектности.

5. Анализ документов, интерпретация содержания которых дает возможность выявления различных психологических фактов и тенденций. Относительно субъектности семьи такими информативными документами могут быть семейные дневники, мемуары, переписка, альбомы фотографий, рисунки и т.д. Помимо них в качестве документов могут выступать письменно зафиксированные данные, полученные при применении перечисленных ранее качественных методов исследования (интервью, фокус-группы, включенного наблюдения, концептуального картирования). Таким образом, метод анализа документов может служить и основным, и вспомогательным при исследовании особенностей субъектности семьи. С его помощью можно собрать данные как об объективных обстоятельствах жизнедеятельности семейного субъекта, так и его субъективных мнениях, отношениях, представлениях, оценках — в отношении самого себя или событий, происходящих в семье и с семьей. Достоинством метода анализа документов является то, что психологическому изучению подвергаются документы, на создание которых исследователь вообще никак не влиял либо это влияние было весьма незначительным (например, психологом лишь задана тема группового рисунка семьи, но его содержание определяется семьей полностью самостоятельно). К ограничениям этого метода можно отнести сложность интерпретации большого по объему качественного материала, сопоставления его с данными других методов, а также тот факт, что хотя бы часть информации, содержащейся в анализируемых документах, носит определенно субъективный характер.

6. Проективные методы. Они пока не завоевали большой популярности в групповой диагностике, хотя обладают значительным потенциалом в выявлении социально-психологических особенностей группы, в том числе субъектных. «Привлекательность проективного метода видится нам в том, что он позволяет раскрыть не только осознаваемые, но и неосознаваемые аспекты психологии группового субъекта, результаты проективной диагностики получаются в естественных условиях жизнедеятельности группового субъекта, следовательно, отражают наиболее типичные для него субъективные образования (мнения, субъективные позиции, эмоциональные отношения, самооценки и пр.) и одновременно наиболее индивидуализированные, позволяющие выявить его отличия от других групп» (Гайдар, 2012а, 20). Наш собственный опыт убеждает в том, что в диагностике группового субъекта хорошо проявляют себя как вербальные, так и невербальные проективные методики. Считаем, что они особо предпочтительны для работы с семьями, поскольку сам характер их проведения и предлагаемый испытуемым стимульный материал снимает восприятие ими факта обследования как ситуации экспертизы, располагает их к большей откровенности, удобен для группо-ориентированной психодиагностики. Осуществляемое членами семьи совместное рисование, сочинение историй, завершение предложений позволяет не только получить ценный диагностический материал непосредственно из используемых методик, но и нередко воочию наблюдать работу семьи, которая непроизвольно будет демонстрировать свою субъектность или отсутствие таковой. Подчеркнем, что «диагностический потенциал ряда проективных методик возрастает, если качественный анализ данных дополняется количественным оцениванием. Так, при использовании для групповой диагностики рисуночных методик возможна разработка шкал, содержащих те или иные диагностические признаки, которые могут быть оценены «сырыми» баллами по степени их выраженности. Это открывает возможность … сравнивать несколько диагностических «срезов», выполненных в одной группе с помощью конкретной проективной методики, или сопоставлять данные проективного исследования с результатами, полученными с помощью количественных методов (например, тест-опросников или анкет)» (Гайдар, 2012а, 20).

С учетом сказанного напрашивается очевидный вывод: ни один качественный диагностический метод не безупречен как с точки зрения информативности, так и объективности получаемых результатов. Поэтому, во-первых, при исследовании субъектности семьи (как и других социально-психологических феноменов) следует использовать комплекс качественных методов, во-вторых, они должны применяться в сочетании с количественными диагностическими методами.

Охарактеризуем теперь стратегии психологического анализа качественных данных.

1. Нарративный и дискурс-анализ. Нарративный анализ представляет собой качественный метод, направленный на интерпретацию повествования с акцентом на временнóй последовательности, которую обозначают люди как рассказчики о себе или своей семье (Burck, 2005). В исследованиях субъектности семьи анализ рассказываемых о семье историй способствует лучшему пониманию не только важных событий в жизни семьи, но и ее субъектных характеристик (социальной идентичности, семейного менталитета, нормативно-ценностной сферы семьи, групповой самооценки и т.д.).

Дискурс-анализ трактуется как анализ определенных значений относительно образа мира, в качестве которых выступают фразы, тексты и иные формы коммуникации (Касавин, 2007). В контексте субъектности семьи дискурс рассматривается как совокупность значений, метафор, репрезентаций, образов и историй, представляющих семейную систему как единый субъект. Предметом дискурс-анализа должен выступать дискурс семейной группы в определенном социокультурном контексте. Дискурс-анализ открывает возможности выявить специфические для семьи дискурсивные практики, в которых могут быть раскрыты проявления ее субъектности.

2. Тематический анализ. Этот метод анализа качественных данных напоминает метод контент-анализа, поскольку центральной его характеристикой является кодирование смысловых единиц. Однако если в контент-анализе происходит выделение отдельных смысловых единиц путем дробления анализируемого текста на отдельные блоки, то в тематическом анализе исследователь на основе процедуры переосмысления интегрирует смысловые единицы в новые темы (Braun, Clarke, 2006). Другими словами, логика контент-анализа заключается в движении от синтеза к анализу (от целостного текста к отдельным его смысловым единицам), логика тематического анализа обратная — от анализа к синтезу (выделению новых тем на основе предшествующего анализа смысловых единиц).

3. Феноменологический анализ. Этот метод основан на феноменологической традиции. Опираясь на работы Э. Гуссерля, А. Шютца и др. (Гуссерль, 1999; Шютц, 2003 и др.), можно сказать, что феноменология стремится к глубокому пониманию природы и значения личностного и группового повседневного опыта. Применяя феноменологический анализ к исследованию субъектности семьи, психолог исходит из факта ее целостности, взаимосвязи всех составляющих семейной системы и то же время обеспечивает строгость получаемых данных, рассматривая их во всевозможных ракурсах. В текстах он выделяет определенные смысловые темы, но в отличие от тематического анализа не кодирует их, а переформулирует. Такой анализ вскрывает разные этапы формирования семьи как группового субъекта в их взаимосвязи, отражает феноменологический состав переживаний и смыслов, которые семья как целостный субъект придает определенным ситуациям и событиям своей истории, их инвариантную смысловую структур, являющуюся ядром семейного опыта (Хорошилов, Балашова, 2018).

4. Биографический анализ. Предполагает анализ жизненных ситуаций, значимых для становления и поддержания субъектности семьи, на основе систематизации данных о ее жизненном пути и жизнедеятельности. Может осуществляться с опорой на различные документальные источники: продукты деятельности, родословную, семейные альбомы, дневники, письма и т.п. Этот метод анализа имеет ряд преимуществ перед количественным методом: исследователь хорошо представляет себе последствия решений и поступков изучаемой семьи, ее роль в общественной жизни, знает исторический контекст ее развития в широкой панораме событий. Все это способствует глубокому пониманию субъектности семьи в ее динамике.

5. Анализ единичного случая, или кейс-стади. Традиционно используется в психологии личности для изучения ее индивидуального своеобразия (Улановский, 2009; Харламенкова, 2014). Считаем, что этот метод может быть направлен и на изучение субъектности семьи: во-первых, в каком-либо конкретном случае (ситуации), в качестве которой могут выступать ограниченные по времени и пространству внутри- и межсемейные взаимодействия, события, отдельные социальные практики семьи (к примеру, ее увлечения или традиции), во-вторых, для выделения ее единичности в смысле непохожести на другие семьи, т.е. такие субъектные проявления, которые составляют уникальность данного группового субъекта.

Итак, современная психология предлагает для анализа качественных данных различные методы, позволяющие в своей совокупности получать информацию, достаточно полно описывающую групповую субъектность семьи.

Систематизация методик диагностики субъектных особенностей группы

Далее представим результаты систематизации известных нам качественных и количественных методик диагностики группового субъекта, которая проведена на основе такого критерия, как предмет исследования (Бубнов, 2019; Бубнов, 2020; Гайдар, 2012а; Мирошниченко 2014; Сидоренков, 2014 и др.). Они представлены в табл. 1.

Изучение психологии группового субъекта с помощью представленных методик, конкретизирующих как качественные, так и количественные методы социально-психологической диагностики, позволяет расширить сферу психологических знаний о группах как субъектах, получать социально-психологические портреты различных малых групп, которые можно использовать в организации их жизнедеятельности. Они могут служить основой для составления программ развития группы как субъекта, оптимизации условий ее жизнедеятельности, выработки рекомендаций по повышению эффективности деятельности группового субъекта, адресованных различным категориям потребителей психологических услуг.

По итогам систематизации методик изучения психологических особенностей группового субъекта можно заключить, что большинство из них принадлежат к категории количественных методов, что связанно с относительной простотой их разработки (во всяком случае части из них), апробации, применения и обработки, включая применение методов статистического анализа. Однако можно проследить тенденцию постепенного появления в арсенале современной социальной психологии методик, презентирующих качественные методы изучения субъектных особенностей групп. Это объясняется их востребованностью в психодиагностической практике, привлекательностью для испытуемых используемого в них стимульного материала, завуалированностью истинной цели исследования, что препятствует тенденции искажения результатов со стороны испытуемых и служит повышению степени объективности диагностических данных, а также возможностью получения при их применении значительного объема разнообразной информации.

Опыт комплексного использования качественных и количественных методик диагностики групповой субъектности семьи

Нами проведено эмпирическое исследование особенностей групповой субъектности семьи на разных этапах ее развития. Под особенностями групповой субъектности мы понимаем, во-первых, ее структуру, в которой выделяем возможность быть групповым субъектом и способность быть групповым субъектом, и, во-вторых, тип групповой субъектности, по А.Л. Журавлеву,— потенциальный, реальный, рефлексирующий (Журавлев, 2009). В исследовании проверялась гипотеза о различиях в указанных особенностях групповой субъектности семьи на разных этапах ее развития (формирования, расцвета и завершения жизни). Объектом исследования выступили 75 семей: 25 семей, находящихся на этапе формирования (заключившие официальный брак, не имеющие детей), 25 семей, находящихся на этапе расцвета (имеющие детей, проживающих с родителями), 25 семей, находящихся на этапе завершения своей жизни (с одним или несколькими детьми, живущими отдельно от родительской семьи).

В исследовании использованы в сочетании количественный и качественный методы, представленные тремя диагностическими методиками.

1. Тест-опросник К. М. Гайдар «Типы групповой субъектности» (Гайдар, 2012), направленный на выявление доминирующего по уровню развития типа субъектности семьи: потенциального, реального, рефлексирующего.
2. Тест-опросник К. М. Гайдар «Уровни развития группового субъекта» (Гайдар, 2012), позволяющий изучить в том числе возможность семьи быть субъектом, которая операционализирована в виде уровня психологического единства семьи как ее субъектного ресурса. Ввиду этого мы использовали при анализе данных лишь показатели шкал эмоционального, интеллектуального и волевого единства.
3. Авторская методика «Диагностика способности семьи быть субъектом», предназначенная для изучения тех особенностей, которые позволяют семье выступать единым субъектом и выполнять функции поддержания целостного группового функционирования на разных этапах развития семьи.

Поскольку и доминирующий тип групповой субъектности семьи, и ее психологическое единство как ресурс, обусловливающий возможность группы быть субъектом,— уровневые характеристики, мы остановили свой выбор именно на тест-опросниках, которые позволяют получить количественные данные и определить уровень развития названных характеристик. То есть первая и вторая методики конкретизируют количественный метод диагностики субъектных особенностей семейной группы. Что касается способности семьи быть субъектом, то, как и любая иная способность, она проявляется и может быть диагностирована в деятельности, в нашем случае — в разных формах и видах активности семьи как группы, которые, в первую очередь, осуществляются по собственной инициативе, а не предписываются ей сверху. В условиях отсутствия у психолога возможности непосредственно наблюдать за различными проявлениями активности семьи, в которых она раскрывается или не раскрывается как единый субъект, требуется использование специальной диагностической методики. Считаем, что наиболее подходит для задачи изучения способности семьи быть субъектом качественный метод диагностики, а именно проективный, поскольку он предоставляет изучаемой семье возможность свободно выражать свою позицию относительно реализуемых видов и форм активности, в отличие от тест-опросника, где группа находится в ситуации вынужденного выбора вариантов ответа. Мы предпочли использовать авторскую проективную методику завершения предложений. Каждая из участвовавших в исследовании семей вырабатывала взаимоприемлемый для всех ее членов вариант окончания фраз, содержательно так или иначе связанный с проявлением совместной активности в разных жизненных ситуациях. Обработка первичных данных, полученных с помощью этой методики, осуществлялась посредством контент-анализа.

Заметим, что в процессе исследования семьи, независимо от этапа своего развития, проявляли наибольший интерес именно к проективной методике: их активность заметно усиливалась при предложении сформулировать совместно окончания фраз, принятие единого решения при этом занимало намного больше времени, чем при ответах на тесты-опросники, появлялось большее число мнений, чем при использовании методик количественной диагностики. Это лишний раз доказывает необходимость использовать при групповой диагностике качественные методики, которые активизируют испытуемых, поддерживая устойчивый интерес к исследованию и обеспечивая тем самым получение объективных данных.

В исследовании использовались количественные, в том числе статистические, и качественные методы обработки, анализа и интерпретации эмпирических данных. Первичные результаты исследования типов групповой субъектности семьи на разных этапах ее развития отражены в табл. 2.

Анализ табл. 2 позволяет заключить следующее:

• на этапе формирования изученные семьи еще не представляют собой целостные групповые субъекты. В связи с процессами адаптации, которые семейная группа проходит на начальном этапе своей жизни, особенности индивидуального и группового самовосприятия мало связаны между собой, что не позволяет молодым семьям оценивать себя как целостных субъектов. Но у них доминирует умеренно развитый тип реальной субъектности, обусловливающий разные виды и формы совместной активности семьи. Другие типы субъектности — потенциальный и рефлексирующий — у большей части семей также развиты умеренно и лишь у четверти — на уровне ниже среднего;
• на этапе расцвета у участвовавших в исследовании семей преобладают два типа групповой субъектности — потенциальный и реальный, причем чаще развитые на уровне среднем или выше среднего. То есть эти семьи уже могут выступать в качестве единого субъекта либо потенциально, обладая для этого необходимыми психологическими взаимосвязями и взаимозависимостью, либо в реальности, выполняя разные виды совместной активности. Вместе с тем, рефлексирующий тип субъектности выражен слабее: у половины семей он развит на низком уровне. Это указывает на трудности совместной рефлексии в изученных семьях, нередко они еще не осознают до конца свою групповую субъектность. Заметим, что ни одна семья на этапе расцвета не продемонстрировала высокий уровень развития хотя бы одного типа субъектности;
• на этапе завершения жизни обследованные семьи квалифицируются как сложившиеся групповые субъекты. У них преобладают одновременно два типа групповой субъектности — реальный и потенциальный, достигающие чаще всего высокого или выше среднего уровней развития. Потенциальный тип ожидаемо уступает им по уровню развития. Характерно, что ни одна семья на этапе завершения жизни не проявила низкий уровень развития хотя бы одного типа групповой субъектности.

Выявленную поэтапную динамику уровней развития диагностированных типов групповой субъектности семей мы можем объяснить тем, что в семьях от этапа к этапу все больше складываются способности осуществлять разные виды и формы совместной активности, в том числе деятельности, накапливается опыт, получают все большее развитие процессы группового самосознания, самопознания, саморефлексии, семьи научаются лучше и глубже воспринимать себя как целостность и отражать свою субъектность.

Результаты первичной обработки данных, демонстрирующие возможность семьи быть групповым субъектом на разных этапах ее развития, представлены в табл. 3.

На основании данных табл. 3 можно сделать вывод о том, что на этапах формирования и завершения жизни, а также расцвета и завершения жизни семья по-разному проявляет возможность быть субъектом, а именно свое психологическое единство во всех его составляющих (эмоциональном, интеллектуальном и волевом единстве). Однако заметной разницы между этапами формирования и расцвета семьи в первичных результатах мы не отмечаем. Такая ситуация может быть обусловлена различными внешними и внутренними факторами семейного развития.

Во-первых, к каждому новому этапу семейная группа может подойти, уже имея сформированное психологическое единство, на которое повлияли не семейные групповые процессы, происходившие в предшествующий период, а иные причины. Во-вторых, зарождение и становление волевого единства зависит, в частности, от семейного стажа. Так, мы видим, что на этапе формирования семьи оно имеет наименьшее значение, в отличие от завершающего этапа жизни семьи. Развиваясь, она может улучшать собственную структуру, усложнять формы совместного взаимодействия, сообща преодолевать трудности. Всего этого семья способна достичь лишь поэтапно развиваясь.

В-третьих, достижение семьей наивысшей точки в развитии интеллектуального единства возможно только при таком же уровне развития совместной активности, что неосуществимо без формирования эмоционального единства в силу преемственности этапов развития психологического единства семьи как группового субъекта. При этом эмоциональное единство является, по-видимому, наиболее динамическим аспектом возможности семьи быть субъектом, в связи с чем затруднительно выявить какую-либо определенную закономерность в его проявлениях на разных этапах развития семейной группы.

Обратимся теперь к табл. 4, в которой приводятся первичные результаты исследования способности семьи быть групповым субъектом.

Как показывает анализ табл. 4, на этапе формирования у изученных семей не развита способность быть групповым субъектом. Лишь треть из них проявляет способность к совместной активности. Большинство же отличает несформированность всех компонентов способности быть единым субъектом. На двух последующих этапах — расцвета и завершения — эта способность, напротив, проявляет себя у большинства семей, особенно в плане способности к совместной активности и способности к самоидентификации. Такой результат вполне ожидаем, поскольку семьи уже умеют адаптироваться к меняющимся условиям совместной активности, перестраивать собственную структуру, самоорганизовываться для достижения общих целей и задач, то есть обладают подлинно субъектными характеристиками. При этом обнаружена примерно равная частота встречаемости всех трех компонентов способности семьи быть субъектом на этих двух этапах ее развития.

Попарное сравнение результатов, относящихся к этапу формирования и этапу расцвета, а также к этапу формирования и этапу завершения жизни семьи, показало, что процент семейных групп в несколько раз отличается по каждому компоненту способности семьи быть групповым субъектом. Так, на этапе формирования число семей, характеризующихся способностью к рефлексии и саморефлексии как составляющей способности быть групповым субъектом, составляет 0%, тогда как на этапе расцвета таких семей уже 48%, а на этапе завершения жизни семьи — 60%. То есть на начальном этапе развития семьи демонстрируют неспособность проявлять себя единым субъектом.

С целью определения различий в возможности семей быть групповым субъектом, а также в уровнях развития типов их субъектности на разных этапах семейной истории нами использован t-критерий Стьюдента. Он позволил выявить статистическую значимость различий между средними величинами отдельных параметров субъектности семьи на этапах формирования и расцвета, этапах расцвета и завершения семейной жизни, этапах формирования и завершения. Предварительно все данные с помощью процедуры процентильной нормализации переведены в сильную шкалу (z-оценки). При интерпретации результатов исследования использован метод качественного анализа — для описания особенностей типов групповой субъектности и характеристик возможности семьи быть субъектом (табл. 5).

К результатам качественной диагностики частоты встречаемости определенных аспектов способности семьи быть групповым субъектом на разных этапах ее развития с целью выявления значимых различий между ними был применен критерий χ². Вначале мы подсчитали частоту встречаемости каждого слова-индикатора по выделенным смысловым категориям у семей на разных этапах развития, затем попарно сравнили частоту их встречаемости. Результаты статистического анализа представлены в табл. 6.

Исходя из результатов статистической обработки эмпирических данных, представленных в табл. 5 и 6, мы можем констатировать следующее.

На разных этапах развития семьи (формирования, расцвета и завершения жизни) уровни развития типов ее групповой субъектности различаются. В частности, уровень развития типа потенциальной субъектности отличается как на этапах формирования и расцвета семьи, так и на этапах формирования и завершения жизни. Но это справедливо только относительно среднего и выше среднего уровней, в то время как на этапах расцвета и завершения жизни семьи в других уровнях развития потенциальной субъектности (и повышенных, и пониженных) различий не выявлено. Особенности взаимосвязанности компонентов семейной системы на этапах расцвета и завершения одинаковы в связи с тем, что к началу данных этапов уже отчетливо сформированы «преддеятельность» и активность, сложивщиеся на предшествующем этапе развития семьи. Различия на этапах формирования и завершения в уровнях потенциального типа групповой субъектности семьи могут объясняться особенностями начального этапа, на котором ресурсы семейной группы, ее психологическая готовность к каким-либо видам совместной деятельности, групповым действиям и поведению только возникают. А на завершающем этапе семья уже, как правило, реализовала бóльшую часть своих потенциалов и не ориентирована на порождение новых (групповых притязаний, групповых стремлений и т.п.).

Низкий уровень реального типа групповой субъектности семьи проявляется одинаково часто на всех этапах ее развития. Это обусловлено тем, что, имея такой уровень, семейная группа не готова к социальному взаимодействию, не в состоянии отчетливо проявить групповую активность и выступить как целостный субъект. Но на этапах формирования и завершения жизни семьи средний, выше среднего и высокие уровни данного типа групповой субъектности семьи различаются статистически значимо. А на этапах формирования и расцвета семьи различаются средний уровень, ниже и выше среднего. Относительно высокого уровня реальной субъектности различия ожидаемо выявлены между этапом расцвета и этапом завершения семьи.

Что касается рефлексирующего типа групповой субъектности семьи, то все возможные его уровни одинаково часто проявляются на этапах формирования и расцвета. На этапах расцвета и завершения жизнедеятельности семьи статистически значимо различаются лишь уровни ниже среднего и высокого данного типа групповой субъектности. Вместе с тем этапы формирования и завершения жизни семьи явно отличаются между собой по среднему, выше среднего и высокому уровням развития рефлексирующей субъектности семьи. Это можно объяснить тем, что семья на этапе формирования еще не обладает или имеет слабую выраженность групповой саморефлексивности в силу малого стажа совместной жизнедеятельности, обусловливающего недостаток ситуаций, способствующих ее формированию. Одновременно на этапе завершения своей жизни она уже обладает способностью группового самоанализа не только актуальной ситуации жизнедеятельности, но и собственных достижений за весь период существования.

Показатели возможности семьи быть групповым субъектом на этапах формирования и завершения жизни семьи значимо различаются между собой по всем трем видам психологического единства. В то же время, показатели возможности семьи быть групповым субъектом на этапах формирования семьи и ее расцвета схожи в отношении интеллектуального единства, но значимо различаются относительно эмоционального и волевого единства. Еще более сходным образом проявляется психологическое единство на этапах расцвета и завершения жизни семьи, когда семейные группы отличаются лишь по параметру волевого единства.

Причины выявленных различий обусловлены, на наш взгляд, отличающимися свойствами и функциями, которыми семья обладает в начале своей жизнедеятельности и приобретает при ее завершении. Так, в начале развития семейного союза происходит принятие новых ролей, осознание общности (зарождение потенциальной субъектности и психологического единства семейной группы), установление новых форм внутригруппового взаимодействия и общения (становление реальной субъектности). В то же время, на этапе завершения жизни семьи не только проявляется сформированность указанных качеств, но и добавляются новые — способности самоанализа, самоотождествления себя как единого группового субъекта (развитая рефлексирующая субъектность). Подчеркнем, что семья не всегда способна проявлять совместную активность на начальном этапе развития, хотя уже может иметь возможность выступать как единый субъект.

Способность семьи быть групповым субъектом значимо различается в тех или иных аспектах (способности к рефлексии и саморефлексии, способности к идентификации и способности к совместной активности), с одной стороны, на этапах формирования и расцвета семьи, с другой — на этапах формирования и завершения семейной жизни. Так, на этапе формирования молодые семьи еще просто не имеют достаточного опыта решения задач, связанных с совместной активностью, которая пока плохо структурирована и организована, одновременно у них слабо выражены умения и навыки совместной рефлексии, не сформировалось групповое самосознание, семьи еще не идентифицируют себя как единое целое. На завершающем этапе жизни семейной группы проявляются противоположные тенденции, в связи с чем стареющий брачный союз, по сравнению с молодым, способен быть групповым субъектом и проявлять себя в различных аспектах этой способности.

Заключение

Итак, гипотеза нашего исследования о различиях в возможности и способности семьи быть групповым субъектом, а также в уровнях развития типов ее субъектности как группы частично подтвердилась, а именно: возможность и способность семьи быть субъектом, а также уровни развития рефлексирующего и реального типов групповой субъектности семьи проявляются по-разному на этапах ее формирования и завершения жизни, уровни развития реального типа субъектности отличаются на этапах формирования и расцвета семьи, отдельные уровни развития потенциального типа групповой субъектности также различаются на всех этапах развития семьи.

В заключение сделаем вывод о значимости и перспективе применения качественных методов в изучении групповой субъектности семьи. Они позволяют получить более богатые, а временами и неоднозначные эмпирические данные, которые являются отражением динамики групповой субъектности семьи. Исследование, опирающееся на качественные методы диагностики, использует повествовательный стиль в интерпретации данных, благодаря которому воспроизводится более широкая картина групповой субъектности семьи на разных этапах ее развития, выявляются различные факторы, обусловливающие динамику субъектного развития семейной группы, открывается возможность разрабатывать на основе результатов качественной диагностики адресные программы психологического сопровождения реализации семьей своих субъектных ресурсов.

Библиографический список

1. Бубнов, А. Л. (2019). Опыт проективного изучения социальной идентичности группы. В Социальная психология: вопросы теории и практики. Материалы IV Ежегодной научно-практической конференции памяти М. Ю. Кондратьева (13–14 мая 2019 г.) (с. 36–38). Москва: ФГБОУ ВО МГППУ.
2. Бубнов, А. Л. (2020). Опыт применения графической диагностики при изучении социальной идентичности группового субъекта. В Бубнов (ред.) Вестник научной сессии факультета философии и психологии (c. 51–58). Воронеж: Изд. дом ВГУ.
3. Гайдар, К. М. (2011). О диагностических возможностях проективных методик в исследовании групповой идентичности. В Бубнов (ред.) Вестник научной сессии факультета философии и психологии (c. 15–22). Воронеж: Изд. дом ВГУ.
4. Гайдар, К. М. (2012а). Социально-психологическая диагностика группового субъекта: учебно-методическое пособие для вузов. Воронеж: ИПЦ ВГУ.
5. Гайдар, К. М. (2012б). Актуальные проблемы психологической диагностики группового субъекта. Глобальный научный потенциал, 7(16), 16–18.
6. Гуссерль, Э. (1999). Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Москва: ДИК. Журавлев, А. Л. (2009). Коллективный субъект: основные признаки, уровни и психологические типы. Психологический журнал, 30(5), 72–80.
7. Касавин, И. Т. (2007). Дискурс-анализ и его применение в психологии. Вопросы психологии, 6, 97–119.
8. Клюева, Н. В. (2016). Качественные методы исследования: учебно-методическое пособие. Ярославль: ЯрГУ.
9. Мирошниченко, О. А. (2014). Методологические и методические проблемы исследования актуализации многоуровневого группового субъекта в различных социальных условиях. Научный журнал КубГАУ, 100(06), 1–18.
10. Пашкова, Я. А. (2018). Семья как групповой субъект: социально-психологический анализ. В Актуальные вопросы педагогики, психологии, социологии. Материалы второй международной научно-практической конференции (с. 282–287). Дагестан: ДГПУ.
11. Сидоренков, А. В. (2014). Социально-психологическая диагностика малых групп. Методический инструментарий: учебное пособие. Ростов-на-Дону: Изд-во Южного федерального университета.
12. Улановский, А. М. (2009). Качественные исследования: подходы, стратегии, методы. Психологический журнал, 30(2), 18–28.
13. Харламенкова, Н. Е. (2014). Анализ единичного случая как метод исследования личности. Журнал практического психолога, 2, 9–24.
14. Хорошилов, Д. А., Балашова, Е. Ю. (2018). Качественные методы в социальной и клинической психологии: пролегомены к междисциплинарному диалогу. Социальная психология и общество, 9(3), 21–30. DOI: 10.17759/sps.2018090303.
15. Шютц, А. (2003). Смысловая структура повседневного мира: очерки по феноменологической социологии. Москва: Институт Фонда «Общественное мнение».
16. Braun, V. & Clarke, V. (2006). Using Thematic Analysis in Psychology. Qualitative Research in Psychology, 3, 77–101.
17. Burck, C. (2005). Comparing Qualitative Research Methodologies for Systemic Research: The Use of Grounded Theory, Discourse Analysis and Narrative Analysis. Journal of Family Therapy, 27, 237–262.
18. Creswell, J. W. (2014). Research Design. Qualitative, Quantitative, and Mixed Methods Approaches. Los Angeles: SAGE Publications, Inc.
19. Glaser, B. G., Strauss, A. L. & Strutzel, E. (1968). The Discovery of Grounded Theory; Strategies for Qualitative Research. Nursing research, 17(4), 364.
20. Moon, B., Hoffman, R., Novak, J., Canas, A. (2011). Applied Concept Mapping. Capturing, Analyzing, and Organizing Knowledge. Boca Raton-London-New York: CRC Press.
21. Neuman, W. L. (1991). Social Research Methods: Qualitative and Quantitative Approaches. Boston: Allyn and Bacon.

Источник: Пашкова Я.А., Гайдар К.М. Возможности качественных методов диагностики в исследовании групповой субъектности семьи // Южно-российский журнал социальных наук. 2020. Т. 21. №4. С. 134–154.

21 ноября 2021 года — юбилей Карины Марленовны Гайдар, доктора психологических наук, заведующей кафедрой общей и социальной психологии, заместителя декана по учебной работе факультета философии и психологии Воронежского государственного университета. «Психологическая газета» поздравляет Карину Марленовну и желает здоровья и вдохновения, новых идей и талантливых учеников, взаимопонимания и только хороших новостей!