Специфика отношений «врач — пациент» в системе неонатологической и педиатрической помощи и направления работы психолога

В последние десятилетия развитие науки и практики клинической психологии приводит к значительным изменениям в сфере отношений врача и пациента. Происходит сдвиг от авторитарной позиции врача к пациент-центрированной медицине. Такие изменения обусловлены результатами наблюдений и клинической работы, показывающими, что активное участие пациента в выборе назначений, метода лечения, доверительный контакт с врачом способствуют более эффективному и быстрому выздоровлению. Опубликованные исследования на данную тему выделяют такой важный аспект, как комплаенс, приверженность пациента лечению. Показано, что неследование пациента рекомендациям врача может вести к нарушению выздоровления и даже к ряду осложнений [1]. Комплаенс, приверженность пациента лечению, требует понимания запросов, индивидуально-личностных, психологических особенностей пациентов, а значит — включения работы психологов в общемедицинскую систему. В связи с этим все большее значение приобретает комплексный медико-психологический подход в лечении болезни.

О важности совместной работы психологической и медицинской служб говорят многие российские специалисты [2–4]. Результаты неоднократных исследований потребности в психологических услугах показали высокий запрос в такой помощи со стороны как пациентов, так и врачей [5–8]. При этом врачи оценивают значимость психологической помощи иногда даже выше, чем сами пациенты. В запрос самих врачей входит повышение психологической грамотности, овладение практическими навыками взаимодействия с пациентами, консультирование по профессиональным проблемам, самым актуальным является помощь в снятии профессионального стресса. Изменения в медицинской системе в сторону вовлечения пациента в партнерские отношения с врачом привели к разработке обучающих программ для медицинских работников, направленных на развитие их коммуникативных навыков, толерантности к особенностям пациентов, учет их индивидуальных качеств, а также профилактику эмоционального выгорания специалистов.

Относительно недавним направлением стало сотрудничество психологов с медицинскими специалистами в системе первичного приема пациента, основная цель которого — психологическое сопровождение медицинской помощи на базе поликлиник, больниц, роддомов. В рамках этой работы отдельное внимание уделяется выявлению риска эмоциональных проблем и нарушений психического здоровья с самого раннего возраста [9–12]. Это обусловлено тем, что ранний возраст наиболее важен с точки зрения последующего функционирования взрослого, в этом периоде закладываются основы психического здоровья человека, его психологического благополучия, самооценки, характера отношений с окружающими его людьми в будущем. Нарушения в сфере ранних отношений могут приводить к трудностям во взаимодействии с другими людьми в жизни, а в крайних проявлениях — к нарушениям психического и физического здоровья (тревоге, депрессии, суицидальным попыткам, девиантному поведению, расстройствам пищевого, сексуального поведения, сердечно-сосудистым, легочным заболеваниям, диабету и пр.) [13–16].

В связи с вышесказанным нам представляется важной работа психолога с врачами, которые осуществляют медицинское сопровождение семьи с момента беременности женщины и рождения ребенка, а также обеспечение преемственности в ведении семьи разными специалистами. Эта проблема актуальна, тем не менее нужно признать, что, поскольку практика сотрудничества психологов и медиков стала появляться только в ряде медицинских учреждений и не так давно, не существует единой теоретической и методологической базы. Только незначительное количество вузов включают в подготовку психологов курсы, сфокусированные на работе в медицинской системе общей практики. В базовую подготовку врачей редко входят аспекты, связанные с психологическими особенностями их маленьких пациентов и членов их семей, с особенностями коммуникации в ситуации болезни. Все вопросы к психологу возникают у врачей в процессе практической деятельности и подлежат совместному обсуждению и поиску решений. Поэтому основная цель статьи — обозначить важность такого сотрудничества и обрисовать специфику медицинской помощи, где пациентом выступает ребенок.

Участие специалистов системы неонатологической и педиатрической помощи в выявлении риска развития нарушений отношений матери и ребенка и психического здоровья

Главным специалистом, сопровождающим женщину с момента беременности, является врач. Именно ему она доверяет наблюдение за своим физическим состоянием, за состоянием здоровья будущего ребенка, к нему обращается за советами и помощью. Основываясь на биопсихосоциальном подходе в оценке функционирования организма, согласно которому психическое состояние неразрывно связано с физическим самочувствием, врач в наблюдении за пациентом не только обращает внимание на соматические симптомы, но и видит особенности психического реагирования, проявления тревоги, беспокойства.

Практика показывает, что некоторые врачи женских консультаций и дородового отделения еще во время беременности женщины замечают признаки ее безразличного или даже негативного отношения к своему будущему ребенку. После рождения ребенка и весь период новорожденности родители взаимодействуют с неонатологом, именно этот врач отвечает на все возникающие у них вопросы по поводу состояния здоровья ребенка, принципов ухода за ним, кормления. Неонатолог также отвечает за курирование недоношенных детей, и в этом случае может продолжать консультирование ребенка и его родителей на протяжении нескольких месяцев после рождения. Наблюдая за особенностями отношения матери к ребенку в первые дни жизни, врач-неонатолог может заметить признаки начинающейся послеродовой депрессии у матери, поддержать и скоординировать действия родителей, при необходимости направить к профильному специалисту (в том числе к психологу или психотерапевту / психиатру).

После выписки из роддома в домашних условиях в течение первых недель жизни ребенка семью посещает патронажная медсестра, в профессиональные задачи которой входит консультирование родителей по поводу правильного ухода и обращения с младенцем. Помимо этого, она видит домашнее окружение младенца, условия его проживания, состав семьи, отношение к ребенку окружающих его взрослых, она может заметить первые признаки физического или психологического неблагополучия ребенка, по возможности обсуждать эти сложности с матерью или семьей и оказывать медико-социальную помощь. По мере взросления ребенка ему назначаются плановые осмотры специалистов: педиатра, невролога, ортопеда, хирурга, окулиста и т.д. В задачи этих специалистов входит оценка соматического состояния ребенка, раннее выявление и профилактика возможных отклонений развития. Однако основным специалистом, который встречается с ребенком и его семьей на протяжении нескольких лет, а иногда даже поколений, является участковый врач-педиатр. При этом, несмотря на то, что основная его задача — оценка соматического здоровья ребенка, нередко именно врач может наблюдать признаки психологических проблем у ребенка и ухаживающих за ним взрослых. Эти признаки могут свидетельствовать об эмоциональных сложностях семьи, нарушениях психического здоровья ребенка.

Родители и члены семьи также могут высказывать беспокойства, напрямую не относящиеся к проблемам здоровья ребенка. Например, мать может жаловаться врачу на эмоциональное состояние, свое или ребенка, задавать вопросы, связанные с состоянием ребенка во время кормления, с адаптацией к детскому саду или школе, говорить о проблемах поведения и т.д. Как показывают современные международные исследования, за последние десятилетия количество социально-эмоциональных проблем, с которыми сталкиваются врачи-педиатры, выросло больше чем в два раза (с 7 до 18%) [12], от 24 до 50% визитов к педиатру включают в себя обсуждение беспокойств по поводу поведенческих, эмоциональных, учебных аспектов жизни ребенка [17], около 15–25% детей, по мнению разных авторов [18; 19], испытывают социально-эмоциональные трудности, которые вызывают беспокойство у их родителей.

Несмотря на то, что вопросы эмоционального характера не входят в сферу компетенции современных медиков, тем не менее, на всем протяжении развития медицины врачи отмечали неразрывную связь психического и соматического здоровья и придавали «лечению словом» не меньшую значимость, чем лечению тела. Такие тенденции современной медицины, как увеличение количества узких специалистов, ориентированных на лечение болезни только в рамках своего профессионального профиля, сокращение времени приема в условиях большого потока пациентов, снижают вероятность индивидуализированного подхода. Однако для пациентов продолжает оставаться важной коммуникативная компетентность медицинского специалиста. Наблюдения врача, связанные с эмоциональными особенностями пациента, вопросы несоматического характера, задаваемые родителями, — все это может стать залогом совместных действий, направленных на обеспечение соматического и психического здоровья ребенка, и в этом для современного врача ценным оказывается сотрудничество с психологом.

Комплаенс как основа для обеспечения соматического и психического здоровья ребенка

В контексте отношений врача и пациента хотелось бы выделить такой аспект, как комплаенс. Под комплаенсом (сompliance) понимается «действие в соответствии с запросом или указанием» (Оксфордский словарь). В медицинской практике под комплаенсом понимается следование пациента назначениям и рекомендациям врача. Но есть и иное понимание: комплаенс — это весь процесс лечения от его начала до завершения, который включает в себя три этапа: 1) согласие пациента с назначенным лечением; 2) выполнение плана назначений; 3) завершение лечения [1].

Нередко в литературе можно встретить и такие термины, как «приверженность лечению» (adherence) или «соответствие выполняемых пациентом действий назначениям врача» (concordance), чаще всего эти термины используются как синонимы. Однако между ними есть различия [20]. Комплаенс нередко подразумевает именно следование пациента рекомендациям врача, т.е. врач имеет позицию более авторитетную, а пациент играет пассивную роль. Понятие «приверженность» отражает наличие внутренней мотивации пациента на выздоровление, доверие врачу и его назначениям, пациент самостоятельно принимает решение принимать или перестать принимать назначенные препараты или выполнять процедуры. Именно в данном контексте становится значимым умение врача объяснить пациенту важность сделанных назначений и рекомендаций, встроить необходимое лечение в систему мотивации пациента и его жизненный уклад. Возможно, поэтому появился термин «согласие» (concordance), отражающий активное участие пациента в принятии решения при врачебных назначениях.

В отечественной литературе на настоящий момент чаще всего используется термин «комплаенс», реже, но все равно достаточно часто — «приверженность». В целом комплаенс — важная часть партнерских отношений врача и пациента, их контакт, доверительные отношения, участие пациента в принятии решения о необходимости тех или иных процедур и назначений. Комплаенс означает согласие между врачом и пациентом, в котором предполагается совместная ответственность врача и пациента за результаты лечения.

Как отмечает ВОЗ [1], комплаенс включает в себя ряд факторов: 1) социальные (финансовое положение пациента, уровень образования, возраст, уровень общей культуры, удаленность от системы здравоохранения); 2) системные (система образования медицинского персонала, возможности системы здравоохранения, в том числе длительность консультации, доступ к учреждениям медицинской помощи); 3) связанные с болезнью (тяжесть симптомов, длительность заболевания, стадия болезни, наличие возможностей лечения); 4) особенности лечения (длительность, сложность режима, затрудненный подбор лечения, побочные эффекты и пр.); 5) особенности пациента (необоснованные ожидания, информация о заболевании, забывчивость, преждевременное прекращение лечения и пр.). Все эти аспекты, влияя на комплаенс, могут стать областью интервенций клинического психолога в системе неонатологической и педиатрической медицинской помощи с учетом специфики пациента — ребенка и его законного представителя. Тема комплаенса требует более полного раскрытия, и этому может быть посвящена отдельная статья, тем не менее, говоря об отношениях врача и пациента, невозможно этого не коснуться.

Специфичность пациента в неонатологической и педиатрической системе

Выше мы говорили об отношениях врача и пациента и важности партнерских отношений, однако в системе неонатологической и педиатрической помощи есть своя специфичность, которая состоит в том, что формально пациентом выступает ребенок, поскольку именно он получает медицинскую услугу, но по сути коммуникация и обсуждение проблем здоровья происходит со взрослым, законным представителем ребенка, чаще всего с матерью, именно от нее зависит, будет ли ребенок получать назначенные ему врачом препараты и процедуры. Об этой специфичности не сказано ни в одной из известных нам статей, такой расклад рассматривается как сам собою разумеющийся, тем не менее хотелось бы обратить на него особое внимание, поскольку триадные отношения (врач — ребенок — родитель / законный представитель) более сложные, чем диадные (врач — пациент). Аналогичная ситуация встречается только в отношении пациентов с психическими расстройствами, нарушающими способность критической оценки реальности, в силу чего пациенты самостоятельно не могут принимать решения, связанные с лечением.

Учет особенностей членов семьи, приходящих на прием, требует от медицинского специалиста совершенно особой компетенции: врач-неонатолог или врач-педиатр, назначая то или иное лечение, процедуры или систему ухода, должен учитывать состояние здоровья и нужды ребенка, а также потребности и особенности взрослого, ухаживающего за ребенком, уметь устанавливать контакт со всеми участниками процесса, слушать и слышать жалобы родителя. В случае отсутствия взаимопонимания между сотрудником медицинского учреждения и родителем, недоверия родителя врачу могут возникать сложности в следовании матерью рекомендациям специалиста, что может нарушать процесс грамотного ухода за ребенком и эффективного лечения. Отдельным умением врача является установление отношений не только с законным представителем, но и с самим пациентом. Даже очень маленький ребенок может демонстрировать протест против медицинского осмотра, осуществления определенных медицинских процедур (например, прививок, массажа и пр.). От врача в таком случае требуется деликатность и терпение, врач и родитель должны сотрудничать, чтобы не нанести вред телу и психике ребенка. Дети более старшего возраста могут принимать активное участие в обсуждении назначений и собственном лечении.

Следует также отметить, что с рождением ребенка родители сталкиваются с трудностями, которые связаны с адаптацией к родительской роли, а также с особенностями развития ребенка, его поведением, темпераментом и физическим состоянием, например недоношенностью, возможными патологическими состояниями, и могут испытывать родительский стресс [21]. Более того, нахождение ребенка в медицинском учреждении, особенно в стационаре, уязвимость ребенка, страхи родителей за его жизнь и здоровье усиливают стресс родителей, что может сказываться на характере отношений родителей с врачами.

Уязвимость ребенка и страх родителей за его здоровье могут способствовать сверхмотивации на выполнение всех назначенных врачом процедур и прием препаратов, это может снижать критичность к назначениям врача, а со стороны врачей приводить к злоупотреблению таким отношением. Вместе с тем, как показывает практика, чрезмерные назначения врачей в некоторых ситуациях способствовали увеличению недоверия со стороны родителей к врачам как к группе специалистов. Повсеместно можно видеть, что родители активно пользуются Интернетом, чтобы соотнести наблюдаемые у ребенка симптомы и назначения врача. В такой ситуации, с одной стороны, информированность родителей может облегчить работу медицинского специалиста, поскольку не нужно долго объяснять, а можно опираться на понимание родителем / законным представителем происходящего с ребенком, т.е. информированность становится инструментом укрепления отношений. С другой стороны, как отмечают врачи, обращение родителей к интернет-ресурсам крайне затрудняет процесс взаимодействия, родители приходят на прием с определенной, часто критичной установкой или мнением относительно заболевания и/или назначений специалиста либо обращаются к врачу после длительного самолечения в результате самостоятельно поставленного диагноза на основании информации из Интернета или от знакомых. У врачей, в свою очередь, подобное отношение родителей / законных представителей вызывает напряжение и стресс; врачам хотелось бы, чтобы их мнение уважали и принимали во внимание.

Отдельно нужно отметить, что отношения, существующие между матерью и ребенком, вносят вклад в развитие болезни ребенка и характер взаимодействия матери с врачом. Исследования и клинические наблюдения показывают, что в диаде «мать — ребенок» существует взаимная коммуникация, и младенец чувствует отношение матери задолго до того, как может его осмыслить и изложить с помощью речи. Состояние матери, ее страхи и сомнения, тревоги и разочарование, любовь и эмпатия передаются прежде всего на физическом уровне через качество прикосновений, жесты, интонации, тембр голоса, мимику, манеру держать ребенка. Не только осознаваемые эмоциональные состояния, связанные с беспокойством за ребенка, но и бессознательное отношение матери к младенцу, в том числе ее собственный непереработанный и неосознаваемый опыт, воздействуют на ребенка, причем ощутимо сильнее, чем ее сознательное и приобретенное чувство материнства [22]. Трудности вынужденных ограничений материнства, раздражительность, необходимость изменений собственной жизни в пользу удовлетворения потребностей ребенка не всегда осознаются и признаются женщиной, увеличивая ее напряжение. Болезнь ребенка в данном случае может на бессознательном уровне стать выгодным «союзником», смещая акцент с психологического взаимодействия матери с младенцем на его соматическое состояние, помогая женщине почувствовать себя «хорошей матерью» в борьбе за здоровье и жизнь своего ребенка. Есть матери, которые бессознательно, а иногда и вполне осознанно поддерживают болезненное состояние ребенка (так называемый «делегированный синдром Мюнхгаузена») [23]. Уже более половины века назад М. Балинт писал, что в большинстве случаев, когда детей, особенно младенцев, приводят в кабинет врача, то реальным больным человеком является мать, реже отец, а иногда и оба родителя [24].

Подобная ситуация и в настоящее время не изменилась: больной ребенок зачастую становится лишь «идентифицированным» пациентом, удерживающим семейную систему с помощью болезни в равновесии. Владение врачом информацией о такого рода отношениях, которые он может получить в контакте с психологом, способствует повышению толерантности к такой матери и снятию собственного напряжения, связанного с тем, что врач прикладывает усилия для лечения, а мать не выполняет или искажает назначения и ребенок не выздоравливает.

Также важным аспектом комплаенса как системы доверительных отношений между врачом и пациентом является то, в каких условиях и при каких обстоятельствах происходит взаимодействие родителя и врача. В неонатологической и педиатрической практике, как и во всех медицинских сферах, выделяют плановую помощь, когда течение родов или заболевание ребенка протекают по известным законам и у врача есть четкое представление о том, что необходимо делать, а также экстренную помощь, когда врачу приходится принимать срочные меры, искать недостающую информацию, принимать решения, исходя из доступной, иногда крайне скудной, информации о возникшей ситуации.

В ситуации плановой помощи врачу обычно все довольно ясно относительно назначений и лечения, родитель же может впервые сталкиваться с возникшей ситуацией и находиться в состоянии беспокойства или стресса. Такой даже умеренный стресс приводит к обострению личностных особенностей родителя, некоторому «сужению» восприятия, что, в свою очередь, накладывает отпечаток на характер взаимодействия родителя с врачом. Например, в послеродовый период мать новорожденного ребенка обостренно воспринимает все, что выражает отношение к ней или ее ребенку, она улавливает «тонкие сигналы», зачастую через призму своего «искаженного» восприятия на фоне беспокойства. Наибольшую тревогу и раздражение вызывает ситуация отсутствия полной и исчерпывающей информации, чувство беспомощности и непонимания, при которой медицинский персонал не объясняет происходящее и не дает ответов на вопросы. Работа психолога в данном контексте оказывается сфокусированной на сфере отношений врача и родителя / законного представителя, а именно на повышении коммуникативной компетенции врачей, толерантности к состоянию близкого взрослого ребенка, установлению доверительных отношений, развитию навыков аргументации своих назначений, мотивации на лечение и контроля выполнения назначений.

Экстренная ситуация оказания медицинской помощи нередко приводит к состоянию стресса у самого врача, сокращает время на принятие решения, повышает цену ошибки. В такой ситуации у врача может быть крайне мало времени на разговор с родителем. Родитель тоже может находиться в стрессовом состоянии, переживая за жизнь и здоровье ребенка, даже испытывать отчаяние, при этом родителю ничего не остается, как доверять тому врачу, который перед ним, и надеяться на успешный исход экстренных мер. Помощь психолога в такой ситуации может быть крайне важной с точки зрения обучения врачей тому, как кратко и понятно с учетом нехватки времени и особенностей «суженного» восприятия действительности у родителей сообщать им о том, что происходит с ребенком, заручиться их поддержкой, а также психологу важно оказывать врачам психологическую помощь в связи с напряжением, связанным с проведением экстренных медицинских мероприятий. В работе с родителями значимым является психологическое сопровождение в стрессовой ситуации.

Основные направления работы психолога-консультанта в системе неонатологической и педиатрической помощи

Опираясь на вышесказанное, можно выделить два основных направления, по которым, на наш взгляд, может осуществляться работа психолога-консультанта с врачами: 1) консультирование врачей в их непосредственной работе с семьей и 2) психологическое консультирование самих врачей в связи с тем, что их работа относится к категории «помогающих профессий».

Работа психолога с врачами может быть полезной с точки зрения: а) психологической грамотности, предоставления информации о закономерностях развития ребенка в утробе и раннем периоде, характеристиках эмоционального состояния и родительского стресса, психологических особенностях отношений родителя и ребенка как во время беременности, так и после рождения; б) обучения навыкам скрининговой диагностики нарушений психического здоровья у ребенка и/или его законного представителя; в) обучения навыкам установления контакта с ребенком как пациентом и законным представителем как человеком, от которого зависит жизнь и здоровье ребенка; г) обучения навыкам распределения внимания между всеми участниками врачебного приема, понимания и учета их индивидуально-личностных особенностей; д) повышения толерантности врачей к индивидуально-личностным особенностям пациента и законного представителя с учетом их эмоционального состояния, е) помощи врачам в освоении навыков аргументирования назначений и процедур, а также дополнительной диагностики, консультаций смежных специалистов с учетом лечебной ситуации пациента и индивидуально-личностных особенностей пациента и его законного представителя; ж) обучения врачей способам мотивации на лечение и поддержки во время лечения, использования доступности информации в Интернете как механизма укрепления отношений врача и пациента; з) обеспечения методами координирования лечения в случае его сложности, многокомпонентности, участия нескольких специалистов, обеспечения его завершения.

В рамках статьи невозможно остановиться на всех обозначенных аспектах психологической работы с неонатологами и педиатрами. Мы считаем, что работа психолога должна осуществляться в виде совместного процесса, обсуждения рабочих моментов, выработки оптимальных решений, совместного ведения пациентов (если психолог работает в том же учреждении). В рамках такой работы особенно востребованными являются мини-лекции на темы эмоционального состояния родителя и отношений матери и ребенка и того, как это может проявляться в контексте отношений с врачом, например, посвященные грудному вскармливанию, важности раннего опыта взаимодействия в системе «мать — младенец» для физического развития и психического здоровья ребенка, а также вопросам психического состояния женщины в родах и послеродовом периоде, послеродовой депрессии как в ранний период, так и значительно позже, проявлениям и особенностям родительского стресса.

Немаловажным умением врачей является их способность замечать признаки развития эмоциональных проблем и нарушений психического здоровья как у родителя / законного представителя, так и у ребенка и мотивировать на получение консультации психолога, психотерапевта или психиатра. Как показывают зарубежные исследования, если врач-педиатр направляет на консультацию к психологу, то в 81% случаев семья посещает как минимум первую консультацию психолога [25]. При этом около 66% семей обращаются за консультацией к психологу, если он работает в поликлинике, по сравнению с 5% семей, которые доходят до специалиста, работающего где-то еще; 95% детей получают необходимую помощь, предоставляемую в поликлинике, по сравнению с 17% детей, направленных во внешние организации, а 78% детей, получивших помощь психолога на базе поликлиники, завершили курс консультаций по сравнению с 0% завершивших при направлении во внешние организации. Более того, психологическая помощь, оказанная на базе поликлиники, может быть более краткосрочной: большинству семей достаточно в среднем двух встреч с психологом [17; 19].

Умением замечать признаки риска нарушений психического здоровья ребенка и/или матери многие врачи обладают в силу практического опыта, наблюдательности, направленности на сострадание и помощь пациенту, иным же врачам нужно этими навыками овладеть. Для осуществления такой задачи психолог может информировать врачей о признаках наблюдаемого поведения, свидетельствующего о нарушениях в эмоциональной сфере ребенка или матери, обеспечить специалистов инструментами скрининговой диагностики (например, шкалы KID/RCDI, Ages & Stages Questionnaire, Эдинбургская шкала послеродовой депрессии).

В рамках второго направления, т.е. оказания психологической помощи врачам в их профессиональной деятельности, возможно решение следующих задач: а) профилактика эмоционального «выгорания»; б) профилактика конфликтов, расширение репертуара взаимодействия с коллегами в рамках одного учреждения или при межведомственном взаимодействии; в) помощь в обеспечении преемственности работы разных специалистов, оказывающих медицинские услуги ребенку и его семье; г) анализ потребностей врачей в отношении к пациентам; д) помощь в переживании ситуаций ухудшения состояния здоровья и/или смерти ребенка; е) создание информационных брошюр для медиков и родителей о важности ранних отношений, профилактики пренебрежения потребностями и/или насилия в отношении ребенка, о местах получения профессиональной психологической, психотерапевтической, психиатрической помощи, а также анализ существующих программ помощи ребенку и семье, выбор научно обоснованных программ.

Важной частью психологического сопровождения врачей в их практической деятельности является регулярное междисциплинарное обсуждение случаев, трудностей взаимодействия с семьей и иных вопросов, возникающих в медицинской деятельности. Такие обсуждения обычно проходят в режиме консилиумов, врачебных конференций, балинтовских и супервизорских групп или индивидуально.

Подводя итоги, мы хотели бы еще раз обратить внимание на значимость и сложность формирования доверительных отношений в неонатологической и педиатрической практике, связанную с трехсторонним взаимодействием «врач — ребенок (пациент) — родитель / законный представитель». Каждая из сторон обладает своими потребностями, ожиданиями, индивидуальными особенностями, влияющими на качество устанавливаемого контакта и качество оказываемой и получаемой помощи со стороны специалиста. Задача психолога — способствовать налаживанию эффективного диалога между всеми участниками лечебного процесса, осуществлять информационную, консультационную, профилактическую и организационную деятельность.

Несомненно, вышеописанные задачи невозможно осуществить разовыми консультациями или краткосрочными обучающими мероприятиями. В систему государственной медицинской помощи ребенку и семье необходимо встраивать работу психологической службы [26], деятельность которой должна быть системной, комплексной, ориентированной на взаимодействие всех участников лечебного процесса, учитывать специфику неонатологического и педиатрического приема, охватывать разные аспекты отношений и способствовать преемственности между специалистами разного профиля.

Литература

1. Вольская Е.А. Пациентский комплаенс. Обзор тенденций в исследованиях // Ремедиум. 2013. № 11. С. 6‒15.
2. Александровский Ю.А. Инновации в современной психиатрии // Психиатрия и психофармакотерапия им. П.Б. Ганнушкина. 2008. № 01. С. 4–8.
3. Копцева О.В. Психические расстройства как одна из ведущих причин детской инвалидности в российской федерации: дисс. … канд. мед. наук. М., 2009.
4. Гасиловская Т.А. Качество специализированной амбулаторно-поликлинической помощи детям с проблемами в психическом здоровье // Вопросы современной педиатрии. 2012. Т. 11, № 3. С. 94–97.
5. Бронфман С.А., Киященко Л.П., Майленова Ф.Г., Иванова Л.П., Голованова Д.И. Трансфер знаний и практик в системе психотерапия — общество: представления о психотерапии у врачей и пациентов // Международная конференция по консультативной психологии, посвященная памяти Ф.Е. Василюка: сб. мат-лов / под ред. В.В. Архангельской, А.А. Голзицкой, Н.В. Кисельниковой, Е.А. Семеновой. М.: Психологический институт РАО, 2018. С. 34.
6. Великанов А.А., Демченко Е.А., Зеленская И.А., Лубинская Е.И., Протасов Е.А. Организационные основы работы медицинского психолога в кардиологическом стационаре // Медицинская психология в России. 2018. Т. 10, № 3 (50). С. 9.
7. Филиппова Г.Г. Психологическая помощь в системе охраны здоровья женщины и ребенка // Материалы IX юбилейного всерос. науч.-практ. форума «Мать и дитя». М.: МЕДИ Экспо, 2009. С. 522.
8. Ланцбург М.Е., Арчакова Т.О. Исследование потребности в социально-психологической поддержке у матерей с детьми младенческого и раннего возраста // Ребенок в современном обществе: сб. науч. статей / по ред. Л.Ф. Обуховой, Е.Г. Юдиной. М.: МГППУ, 2007. С. 133–141.
9. Tolan P.H., Dodge K.A. Children’s Mental Health as a Primary Care and Concern // American Psychologist. 2005. Vol. 60, no. 6. Р. 601–614. https://doi.org/10.1037/0003-066X.60.6.601.
10. Briggs R.D., Stettler E.M., Silver E.J, Schrag R.D.A., Nayak M., Chinitz S., Racine A.D. Social-Emotional Screening for Infants and Toddlers in Primary Care // Pediatrics. 2012. Vol. 129, no. 2. Р. 377–384.
11. Godoy L., Carter A. S. Identifying and Addressing Mental Health Risks and Problems in Primary Care Pediatric Settings: A Model to Promote Developmental and Cultural Competence // American Journal of Orthopsychiatry. 2013. Vol. 83, no. 1. Р. 73–88.
12. Tynan W.D., Woods K.E. Emerging Issues: Psychology’s Place in the Primary Care Pediatric Medical Home. Clinical Practice in Pediatric Psychology, 2013, Vol. 1, no. 4. P. 380–385.
13. Lyons-Ruth K., Jacobvitz D. Attachment Disorganization: Genetic Factors, Parenting Contexts, and Developmental Transformation From Infancy to Adulthood. Handbook of Attachment. Theory, Research, and Clinical Applications / eds J.Cassidy, P.R.Cassidy, P.R. Shaver. New York: Guilford Press, 2008. Р. 666–697.
14. Sroufe A.L. Attachment and Development: a Prospective, Longitudinal Study From Birth to Adulthood // Attachment & Human Development. 2005. No. 7(4). Р. 349–367.
15. McConnell M. Attachment Across the Life span: Factors that Contribute to Stability and Change // Australian Journal of Educational & Developmental Psychology. 2011. Vol. 11. Р. 60–77.
16. Sameroff A. The Transactional Model of Development: How Children and Contexts Shape Each Other. Washington DC: APA, 2009.
17. Ward-Zimmerman B., Cannata E. Partnering with Pediatric Primary Care: Lessons Learned Through Collaborative Colocation // Professional Psychology: Research and Practice. 2012. Vol. 43, no. 6. Р. 596–605.
18. Valleley R.J., Evans J.H., O’Dell S., Allen K.D. Developmental Screening in Rural Primary Care: RealWorld Application // Clinical Pediatrics. 2013. No. 53 (9). Р. 1–6.
19. Stancin T., Perrin E.C. Psychologists and Pediatricians: Opportunities for Collaboration in Primary Care // American Psychologist. 2014. Vol. 69, no. 4. Р. 332–343.
20. Ложкина Л.И. Комплаенс как актуальная проблема медицинской психологии // Известия Саратовского ун-та. Нов. сер. Сер. «Философия. Психология. Педагогика». 2015. Т.15, вып. 3. С.75–80.
21. Савенышева С.С., Аникина В.О., Мельдо Э.В. Факторы родительского стресса матерей детей раннего и дошкольного возраста: анализ зарубежных исследований // Современная зарубежная психология. 2019. Т. 8, № 4. С. 38–49.
22. Маац Х-Й. Комплекс Лилит: темная сторона материнства: пер. с нем. М.: Когито-Центр.
23. Хирш М. «Это мое тело… и я могу делать с ним что хочу»: психоаналитический взгляд на диссоциацию и инсценировки тела: пер. с нем. М.: Когито-Центр, 2018.
24. Балинт М. Врач, его пациент и болезнь. М.: Psyllabus, 2018.
25. Valleley R., Clark B., Lieske J., Gortmaker V., Foster N., Evans J.E. Improving Adherence to Children’s Mental Health Services: Integrating Behavioral Health Specialists into Rural Primary Care Settings // Journal of Rural Mental Health. 2008. Vol. 32 (1). Р. 18–34.
26. Аринцина И.А., Мухамедрахимов Р.Ж. Особенности работы клинического психолога в детском многопрофильном стационаре // Медицинская психология в России. 2012. № 5 (16). URL: http:// mprj.ru/archiv_global/2012_5_16/nomer/nomer14.php (дата обращения: 02.04.2020).

Источник: Аникина В.О., Блох М.Е. Специфика отношений «врач — пациент» в системе неонатологической и педиатрической помощи и направления работы психолога // Вестник Санкт-Петербургского университета. Психология. 2020. Том 10. №3. С. 289–302. DOI: 10.21638/spbu16.2020.306