О том, кто такая «хорошая мама» и надо ли стремиться ей стать, рассказала Мария Блох на мастер-классе «Современное материнство: идеал и реальность». Мария Евгеньевна Блох – кандидат медицинских наук, врач-психиатр, врач-психотерапевт НИИ акушерства, гинекологии и репродуктологии им. Д.О. Отта Северо-западного отделения Российской академии медицинских наук, перинатальный психолог, сексолог, соруководитель программы дополнительного профессионального образования «Клиническая перинатальная психология и психотерапия» Института практической психологии «Иматон».

«Я часто сталкиваюсь с тем, что ко мне приходит мама и говорит: «Как же так? Я плохая мама, потому что у хорошей мамы дети никогда не болеют, никогда не плачут, мама их никогда не расстраивает». 

Сам термин «хорошая мама» слишком идеализирован. Если вернуться к тому моменту, когда стали обращать внимание на детско-родительские отношения, материнство в психоаналитических кругах рассматривалось с точки зрения воздействия матери на ребёнка. Она своим поведением, своим отношением влияет на его личность и всю дальнейшую жизнь.

Фрейд говорил о том, что материнская грудь оставляет такой след, что даже представить сложно, в скольких сферах он потом отражается. В дальнейшем Джон Боулби говорил о привязанности: нет безопасной привязанности – беда на всю жизнь. Отто Ранг писал о травме рождения: человек не может справиться с этой травмой, он вынужден находиться в невротических отношениях. Анна Фрейд и Мелани Кляйн обращали внимание на создание у ребёнка – безусловно благими намерениями – психопатологических симптомов при неправильном поведении мамы. Появляется Дональд Винникотт, который вводит понятие «достаточно хорошая мама». Он одним из первых попытался развенчать идеал, что мама должна быть всемогущей, всезнающей, понимающей, всё время чувствующей. И это понимание «достаточно хорошей матери» вроде бы должно было снизить напряжение. Но последнее время мы обращаем внимание, что «достаточно хорошая мама» перестала быть просто хорошей, она поднимается на пьедестал…

По многочисленным исследованиям, мамы, которые считают, что недотягивают в каких-то сферах до «хорошей» мамы, скрывают это всеми возможными способами, включая бессознательные защитные механизмы, начиная рационализировать, объяснять, оправдывать какие-то свои действия и качества. Но оказаться в среде «плохих» мам нельзя.

...Идеализация необходима как некий механизм, который присутствует у каждого в детском возрасте. Ребёнку необходимо идеализировать своих родителей, чтобы чувствовать себя в безопасности и развивать свою личность. Если мне плохо, я просто обязана верить, что есть тот, кто решит все мои проблемы. И мама – самое идеальное существо, и папа – самое идеальное существо, потому что мне надо на них опираться. Если ребёнок 2,5 лет просит маму нарисовать лисичку, а она не умеет, это крах мировоззрения: мама не может не уметь! 

Постепенно ребёнок, приобретая все новые способы взаимодействия с окружающим миром, с самим собой, со своими родителями, видя их хорошие и плохие стороны, отказывается от примитивной идеализации и приобретает новые более конструктивные способы взаимодействия, другие защитные механизмы. Но у взрослого человека идеализация тоже встречается, например, в стрессовых ситуациях мы начинаем идеализировать кого-то. Когда мы создаем образ того, кто знает, как правильно, нам не так страшно. Получается, идеализация включается в тех ситуациях, когда мы не чувствуем себя в безопасности, когда мир не воспринимается нами как стабильный.

Мы живём в эпоху перемен, когда многие процессы утрачены в силу разных социальных обстоятельств, новые ещё не наросли – это относится и к гендерной идентичности, и к ролевым взаимоотношениям в семье, и к взаимодействию с ребёнком. Этот поиск продолжается… Материнское поведение передаётся из поколения в поколение. Бабушка сидела с мамой полтора месяца, соответственно, у мамы нет этого опыта, она первый раз младенца увидела, когда у подружки в 24 года ребёнок родился. Её дочь в свою очередь никогда не взаимодействовала с маленькими детьми. Отсутствие этого опыта, незнание этой реальности, недостаток информации.

Ещё одним истоком идеализации является образ, который создаёт мама. Когда мы вступаем в материнство, мы встаём на одну ступеньку с нашей мамой, мы с ней идентифицируем себя. И в зависимости от того, как я себе маму представляю, материнство будет окрашено разными эмоциями. Возможно, я представляю маму, как некое совершенство, я идеализирую её, и тогда достичь её уровня чрезвычайно сложно. А возможно, материнский образ обладает негативными характеристиками, и тогда женщина, обесценивая его, идеализирует себя, появляется страх, что не получится, что она повторит какую-то ошибку.

Другой исток идеализации связан с социальными ожиданиями, требованиями – это детоцентризм. Я часто сталкиваюсь в семейном консультировании, что кто-то из родителей говорит о необходимости формирования успешности у детей. Это ставится во главу угла: ребёнок должен быть успешным и желательно – с пелёнок. Самый частый вопрос, который задают женщины на консультациях с психологом: «Няню когда можно брать?». Это не в плане заботы о ребёнке, а в плане развития.

По сути, мы находимся в ситуации, когда мамы и папы стоят перед выбором: нужно выбрать хороший садик, чтобы попасть в хорошую школу, чтобы ребёнок мог поступить в хороший университет и стать успешным. Получается, в течение длительного времени родители работают на ребёнка, в него все время что-нибудь вкладывая. Вкладывать любовь не всегда получается, зато вкладывать знания – сколько угодно.

У всех есть разные иррациональные установки: «я должна быть…», «самая лучшая мама – это я», «мои дети – лучшие», «только я знаю, как правильно воспитывать детей». Со сложностью материнской идентичности связано неприятие, игнорирование отрицательных чувств, игнорирование ограничений, которые накладывает родительство…».

Мастер-класс Марии Блох «Современное материнство: идеал и реальность» состоялся на Всероссийском фестивале практической психологии «Где дни облачны и кратки...».