К вопросу концепции проактивности

Последние годы как западные, так и отечественные исследователи большое внимание уделяют изучению особенностей мышления и поведения, способствующих эффективному преодолению стресса, успешной адаптации и превенции профессионального выгорания [2; 4; 13; 17; 24; 25; 26; 27; 28]. R. Schwarzer и S. Taubert выделили четыре основных типа совладающего поведения: реактивное, антиципаторное, превентивное, проактивное [28]. Изучение проактивного совладающего поведения в указанном контексте на сегодняшний день является одной из наиболее актуальных и малоизученных тем современной психологии [2; 4; 16; 25]. Важно подчеркнуть, что интерес к проактивному поведению в западной психологии возник практически одновременно с распространением позитивного подхода в психологии и психотерапии [5; 9; 22]. Теоретическим базисом данного тренда стала трансактная теория стресса, согласно которой стресс — это ответная реакция на новую информацию, а именно, на отсутствие соответствия между возможностями личности и требованиями со стороны среды, выявляемое в ходе когнитивной переработки данной информации. Стресс является индивидуально воспринимаемым феноменом, опосредованным психологическими особенностями личности [2; 3; 13; 18; 25; 26].

Согласно нашим представлениям, основные теоретические положения, необходимые для понимания концепции проактивности, были заложены еще в начале ХХ века представителями Петербургской школы психологии и психотерапии В.М. Бехтеревым, А.Ф. Лазурским, В.Ф. Чижом, С.Л. Франком.

Определяющими чертами Петербургской школы психологии и психотерапии начала ХХ века являются деятельностный, позитивный, холистический подходы к пониманию личности. В.М. Бехтерев в работе «Бессмертие человеческой личности как научная проблема» писал: «… человек не только способен к совершенствованию, но он и не может не совершенствоваться, находясь в условиях окружающей его среды, и потому совершенствование его идет то скорее, то медленнее, но безостановочно всю жизнь до ее предела. Каждый миг его жизни есть только ступень для поднятия вверх к высшим формам проявления индивидуальности — вот основной закон нормального развития человеческой жизни» [1]. Данное представление подчеркивает важность усилий человека, раскрывает динамическую природу развития и функционирования личности и отличается от жесткого диспозиционального подхода, в рамках которого личностные черты рассматриваются как малопластичные образования, предопределяющие ригидность копинг-поведения [11].

В историческом плане основоположниками позитивного подхода в психологии и психотерапии стали И.И. Мечников и А.И. Яроцкий.

В одной из первых книг по позитивной психологии — «Этюды оптимизма» (1907) — И.И. Мечников сформулировал основной тезис: «Если в числе очень сложных задатков человеческой природы, имеющих свой источник в ее животных предках, немало дисгармоничных черт, причиняющих нам несчастье, то в ней нет недостатка и в свойствах, которые могут обеспечить человеку счастливое существование» [6]. А уже в 1908 году А.И. Яроцкий опубликовал книгу «Идеализм как физиологический фактор» [23], в которой постулировал взаимосвязь позитивного отношения к жизни и соматического и психического здоровья личности и предложил терапию идеалами, которая стала первым в мире методом позитивной психотерапии [9].

В психологическом плане идеи В.М. Бехтерева, И.И. Мечникова, А.И. Яроцкого были обобщены и структурированы А.Ф. Лазурским в уровневой теории личности, которая, по нашему мнению, является ключевой для понимания сути реактивного, активного (антиципаторно-превентивного) и проактивного совладающего поведения [11; 12; 15].

В книге «Классификация личностей» А.Ф. Лазурский подчеркивал необходимость создания не чисто психологической, а, в терминологии наших дней, «био-психо-социо-духовной» классификации. Для достижения такого результата он предложил выделять эндо- и экзопсихику, разделил их по психическому содержанию на несколько типов, а также распределил людей по психическому уровню активности на три разряда (низший, средний и высший) и выделил критерии повышения уровня жизненного функционирования [11; 12; 19].

1. Богатство личности, определяемое по общему количеству психической продукции. Сюда относится «объем интереса» или широта области, на которую он распространяется. «Так, например, по отношению к знанию и науке человек может быть узким специалистом, всецело погруженным в свою специальность, или, наоборот, энциклопедистом, интересующимся самыми разнообразными отраслями знаний». Уровень развития (дифференцированности) интереса или степень утонченности интереса. В аюрведической медицине и средневековой арабской психотерапии врачи уделяли большое внимание «развитию тонких вкусов», считая, что это важно для полноценной личности. Показателем развития будут продукты жизнетворчества: книги, картины, изделия и т.п., представляющие собой овеществленный результат какой-либо деятельности. Важно подчеркнуть, что развитие эстетического вкуса — понимание красоты как объективного условия эволюции — является базисом психологии отношений [13].

2. Интенсивность отдельных психических проявлений: чем более развита личность, тем сильнее и ярче будут ее проявления, тем заметнее будет доминанта [20].

3. Сознательность и идейность психических проявлений. Определенно можно утверждать, что развитие личности — это прежде всего увеличение осознанности и идейности, которые обеспечивают целенаправленность и осмысленность деятельности, а также устойчивость мотивов на пути достижения цели. Данная идея отражена в работах ученика А.Ф. Лазурского — В.Н. Мясищева: «Развитие и рост активности делают поведение все более внутренне обусловленным, причем поступки человека перестают определяться ситуацией момента — рамки актуальной ситуации бесконечно расширяются ретроспективно и перспективно» [8].

4. Всевозрастающая координация психических элементов. Развитие личности напрямую связано с такими чертами характера, как собранность, аккуратность, обязательность, пунктуальность. «Процесс концентрации, способствуя естественному объединению разнообразных элементов личности вокруг одного общего центра, способен привести к той душевной гармонии, к тому душевному единству, в котором многие философы и моралисты видели идеал и конечную цель духовного развития каждого отдельного индивидуума». «Всякая работа, а особенно умственная, состоит, прежде всего, в сосредоточении мыслей в известном направлении, а затем, — в ряде усилий, координированных между собой и направленных к достижению известной, определенной цели» [9].

5. Тенденция к повышению психического уровня, стремление к совершенствованию. По мнению А.Ф. Лазурского, это важнейший параметр [19]. Он пишет: «Если ни один человек не может дать в своих психических проявлениях больше того, что в него вложено от природы (прирожденные особенности нервно-психической организации), то зато имеющиеся от природы духовные силы могут или остаться неразвитыми, в зачаточном состоянии, или, наоборот, развернуться ad maximum как в количественном, так и в качественном отношении. И этот именно "священный огонь", это стремление к возможно более полному и всестороннему развитию и проявлению своих духовных сил мы считаем одинаково ценным, будет ли оно проявляться в яркой и разнообразной психике богато одаренного человека, или же в бедной примитивной душе индивидуума, принадлежащего к низшему психическому уровню» [9; 19].

Необходимо подчеркнуть, что выделяемое прежде всего экзистенциалистами понятие «наполненность жизни» оказывается не чем иным, как стремлением к повышению психического уровня, по А.Ф. Лазурскому.

В практическом плане указанные критерии могут быть означены как психотерапевтические мишени, что позволяет перевести метафору «личностный рост» в осязаемые и измеряемые показатели психотерапевтического результата.

Повышение уровня жизненного функционирования личности возможно только при выполнении всех пяти критериев А.Ф. Лазурского.

В.Н. Мясищев в 1948 году для обозначения интегральной характеристики особенностей здоровой, успешной, полноценно развивающейся личности предложил понятие «глубокая перспектива», которое по сути отражает значимые составляющие феномена проактивности: «Глубокая перспектива — это задача и цели, проецированные далеко в будущее; это структура личности, ее поведения и деятельности, в которых конкретные и лабильные отношения остро текущего момента подчинены устойчивому отношению, интегрирующему множество моментов настоящего, прошлого и будущего» [8].

Согласно нашим представлениям, типы совладающего поведения можно различать по следующим признакам: уровень функционирования личности по А.Ф. Лазурскому, уровень адаптированности, ведущий тип совладания (по R. Schwarzer и S. Taubert), ведущий этический императив по С.Л. Франку, ведущий мотив поведения по В.Ф. Чижу (таблица 1).

Таблица 1. Признаки разных типов совладающего поведения по В.Ю. Слабинскому и Н.М. Воищевой

Таким образом, на низшем уровне жизненного функционирования находятся плохо адаптированные люди, использующие, как правило, реактивные способы совладания, руководствующиеся «этикой нелюбви» и мотивом непосредственного удовольствия. Крайнее преобладание мотивов непосредственного удовольствия приводит к внезапным импульсивным поступкам, что В.Ф. Чиж наблюдал у душевнобольных [10]. Низший уровень метафорически можно соотнести с инфернальными мирами. В теории Лазурского для представителей низшего уровня характерно реактивное поведение, вызванное стремлением уменьшить «количество страдания» из-за давления внешних обстоятельств. Представители этой группы часто оказываются аутсайдерами в социальном плане и нуждаются в помощи соответствующих государственных институтов. Ведущим временным параметром для них, как правило, является негативное прошлое.

На среднем уровне располагаются хорошо адаптированные люди, использующие, как правило, активный тип совладания (антиципаторно-превентивный), они руководствуются этикой «любви к ближнему» и мотивами пользы утилитаристов. Действие мотивов пользы утилитаристов продолжительное, и оно обусловливает более или менее длительные цепи различных поступков. Интересен вывод В.Ф. Чижа о том, что люди различаются между собою не столько тем, в чем они понимают свою пользу, сколько тем, в каком соотношении у них находится «количество деятельности от мотивов первой группы к количеству деятельности от мотивов второй». Было бы ошибочно думать, отмечал он, что образование и обширные познания дают перевес мотивам второй группы, — «только богатство высшими чувствованиями делает мотивы второй группы более сильными». И поэтому, естественно, ослабление мотивов второй группы В.Ф. Чиж рассматривал в качестве одного из ранних признаков душевных болезней [10]. По Лазурскому, индивиды, функционирующие на среднем уровне, характеризуются прежде всего активным поведением (целеустремленной деятельностью), стремлением изменять по определенному плану окружающий мир и самих себя. Ведущим временным интервалом для них является время, близлежащее к настоящему.

На высшем уровне располагаются гиперадаптированные люди, использующие в своей жизни проактивные способы совладания, руководствующиеся этикой «любви к дальнему» и мотивами долга. В.Ф. Чиж отмечал, что преобладание мотивов долга есть прежде всего выражение высшего развития психической организации — для того «чтобы эти мотивы ясно и правильно понимались, необходимо высокое развитие ума, для того, чтобы страдания и радости ближних были близки нашему сердцу, необходимы живые, хорошо развитые высшие чувствования, для того чтобы мотивы непосредственного удовольствия и мотивы пользы не отвлекали деятельности от мотивов долга, нужна сильная воля, обращенная внутрь» [там же]. По теории А.Ф. Лазурского, представители высшего уровня альтруистичны и ориентированы на будущее. Ведущим временным параметром для них является будущее.

Франк пишет в своей работе «Ницше и "этика любви к дальнему"» [21]: «"Любовь к дальнему" — чувство, испытываемое ко всему "дальнему", ко всему, что отдалено от нас либо пространственно, либо временно, либо, наконец, морально-психологически и потому действует не непосредственно, не при помощи аффекта сострадания, а через посредство более отвлеченных моральных импульсов. В этом широком значении "любви к дальнему" в нее будет включена как любовь к более отдаленным благам и интересам тех же "ближних", так и любовь к "дальним" для нас людям — нашим согражданам, нашим потомкам, человечеству; наконец, сюда подойдет и любовь ко всему отвлеченному — любовь к истине. К добру, к справедливости — словом, любовь ко всему, что зовется "идеалом", или, как выражается Ницше, "любовь к вещам и призракам"… Родоначальником любви к дальнему служит чувство, с точки зрения обыденной нравственности антиморальное: отчуждение от "ближнего", полный разрыв с окружающею средою и ее жизнью. "Ближние", живущие интересами дня, сросшиеся с установившимся складом своего существования, не понимают и боятся того, кто возлюбил дальнего. Любовь к ближнему тоже деятельна, но она сводится к проявлению инстинкта сострадания к людям, лишена того элемента творчества, того неуклонного и систематического разрушения старого и созидания нового, которым отличается "любовь к дальнему"… Твердость в достижении намеченной цели — в творчестве "дальнего", мужество в борьбе, спокойное и даже радостное отношение к своей гибели, вытекающее из сознания ее необходимости для торжества "дальнего", — вот основные черты нравственного характера, требуемые этикой любви к дальнему».

Анализируя труды классиков психологии и психотерапии, можно обнаружить, что объектом их научного и терапевтического интереса были представители разных уровней по А.Ф. Лазурскому. Например, З. Фрейд свою концепцию психоанализа выстроил на результатах изучения выборки людей, находящихся на низшем уровне (психиатрия), тогда как К.Г. Юнг в большей степени работал как психолог с представителями среднего уровня, что позволило ему заметить существование нисходящих и восходящих трендов в динамике личностного развития. К.Г. Юнг в круговороте жизненных циклов представителей среднего уровня выделил стадии Nigredo, Albedo, Rubedo. Л. Бинсвангер проиллюстрировал данное открытие на материале сновидений своих клиентов. В ходе жизни каждый человек проживает периоды спада и подъема. В первом случае возникает риск развития соматических и психических расстройств и перехода на низший уровень. Например, развитие профессионального выгорания неизбежно связано выраженным нисходящим трендом и является ситуацией риска падения в Inferno. Во втором случае восходящий тренд в сочетании с благоприятными обстоятельствами может предоставить личности возможность перейти на высший уровень. Исходя из наших представлений, на высшем уровне находятся люди, не нуждающиеся в психологической помощи, а тем более психиатрическом лечении. Данная группа представлена философами, духовными учителями, православными старцами, научными гениями. Метафорически трансформацию личности при переходе на высший уровень можно уподобить превращению хвойной смолы в янтарь (Amber).

Рисунок 1.

Важно подчеркнуть, что, согласно теории А.Ф. Лазурского, у каждого человека присутствуют разнообразные задатки (внутренние ресурсы), из которых под влиянием внешней среды и значимых других (внешние ресурсы), а также собственных усилий человека в течение всей жизни развиваются способности. Каждый более высокий уровень жизненного функционирования включает в себя типы совладания с предыдущих уровней. Так, проактивный индивид использует в своей жизни как активные, так и реактивные типы совладания в зависимости от требований ситуации. А человек, функционирующий на низшем уровне, ограничен в основном реактивными копингами, которые по сути близки к психологическим защитам. Повышение уровня жизненного функционирования происходит как переход количества в качество. Например, человек, функционирующий на среднем уровне, постепенно, все больше и больше начинает использовать отдельные стратегии, относящиеся к проактивному спектру. Так, L.G. Aspinwall, R. Schwarzer, S. Taubert относят к проактивным стратегиям совладающего поведения проактивное преодоление, рефлексивное преодоление, стратегическое планирование, превентивное преодоление, поиск инструментальной поддержки, поиск эмоциональной поддержки [24; 27; 28]. По нашему мнению, не менее значимыми являются особенности мотивации и этический императив.

Рисунок 2.

Для ответа на вопрос о возможности развития проактивности как интегрального свойства личности необходимо ввести несколько новых понятий. У каждого человека свой собственный «коридор развития» [15]. Под «коридором развития» мы понимаем весь потенциально возможный путь развития человека, связанный с максимальным использованием внутренних и внешних ресурсов. Внутренние ресурсы связаны с особенностями конституции человека (индивидные характеристики), а внешние — прежде всего с возможностями социализации, усвоения общественного опыта (экономическое, правовое, профессиональное положение, особенности общности, в которой формируется личность, и т.п.). Стартовые возможности (как точка начала личностного развития) у разных людей будут находиться примерно на одном уровне. Но чем дальше линия жизни отходит от момента рождения, тем ярче будут проявляться возможности и ограничения, связанные с внутренними и внешними ресурсами человека. Потенциальную (максимально возможную) длину «коридора развития» определяют внутренние ресурсы человека, а внешние ресурсы дают дополнительные возможности для продвижения по этому «коридору развития» вперед.

Очевидно, что возможности для личностного развития у всех людей различны. Например, то, что для одного будет верхним пределом, потолком реализации той или иной способности, для другого может быть только началом пути. Но весь путь личностного развития укладывается во временные рамки жизни того или иного человека.

Весь накопленный человечеством за тысячелетия багаж знаний мы предлагаем определять «зоной видимости (проявленности)». Это то, что уже существует в мире, то, что имеет четкие образцы для подражания, стандарты, идеалы. Чем ближе к левой границе зоны (рис. 3), тем доступность определенного уровня развития способности для большинства людей выше. Тем четче параметры соответствия образцу. В «зоне видимости» всегда можно соотнести себя с кем-то, на кого можно ориентироваться. Поэтому здесь достаточно ясно определяются критерии успешности [там же].

Рисунок 3.

За «зоной видимости» находится «зона невидимости (непроявленности)». Это территория еще не созданного, но потенциально возможного. По нашему мнению, попасть на эту территорию могут только те, чей «коридор развития» выходит далеко за рамки проявленного мира. В зоне невидимости нет явных образцов для подражания, нет четко определенных стандартов. Поэтому двигаться вперед в «зоне невидимости» приходится практически на ощупь, полагаясь на свою интуицию.

Для людей, у которых их «коридор развития» полностью находится в «зоне видимости», существует вполне определенная возможность достигнуть максимума в раскрытии своего потенциала. А для людей с длинным «коридором развития» достижение максимума проблематично, при том что нереализованная потенциальная возможность повысить уровень развития той или иной способности путем выхода в «зону невидимости» будет постоянно давить, создавать ощущение незавершенности, недоделанности, зря проживаемой жизни. Образцом для подражания для таких людей может быть только их идеальное максимально реализованное Я, которое пока находится в зоне непроявленного мира. Выйти за пределы видимого мира очень сложно, часто страшно, да и не понятно, как это можно сделать. Таким образом, человек с незаурядными способностями сталкивается с внутриличностным конфликтом, сутью которого является противоречие между необходимостью максимальной самореализации для ощущения наполненности жизни смыслом и неявностью путей достижения максимального раскрытия своего потенциала. Выход в «зону невидимости (непроявленности)» возможен только при высоком уровне проактивности [12; 15].

Е.С. Старченкова указывает: «Проактивный уровень совладания связан с постановкой и достижением личностно значимых целей в отдаленном будущем, а также с предвосхищением возможных преград для их достижения. Проактивный уровень совладания предполагает прогнозирование и формирование отдаленного относительно неопределенного будущего во всей сложности, многомерности и многовариантности жизненного пути» [16].

Проактивное совладание можно противопоставить традиционному совладанию не только по темпоральному фактору, но и по доминирующему у человека типу мотивации: мотивация избегания более типична для реактивного, мотивация достижения — для проактивного [12].

Проактивное совладание представляет собой особый стиль жизни, основанный на том, что происходящее в жизни каждого человека зависит от него самого, а не от удачи или стечения внешних обстоятельств. Жизнь таких людей в большей мере направляется внутренними факторами, и они несут ответственность за те события, которые с ними происходят. Поэтому проактивные индивиды склонны к позитивной оценке происходящего, аккумулируют личностные ресурсы, а в случае стресса способны к их быстрой мобилизации.

Для уточнения максимального потенциала личности введем понятие «горизонта проактивности».

Горизонт проактивности — максимально возможный уровень развития и использования внутренних и внешних ресурсов человека, необходимых для достижения отдаленных по времени значимых жизненных целей, соотнесенный со степенью изменения окружающего мира в процессе и результате достижения этих целей [15].

Для человека, у которого «коридор развития» его способностей полностью находится в «зоне видимости (проявленности)», линия «горизонта проактивности» будет располагаться в зоне общечеловеческого прошлого, то есть степень изменения окружающего мира в результате достижения значимых для этого человека целей будет близка к нулю. Ничего принципиально нового привнести в мир он не сможет (рис. 4).

На рис. 4 нижний треугольник представляет собой зону общечеловеческого прошлого. Это территория видимого (проявленного) мира, то, что уже изобретено, открыто, научно обосновано, создано. Верхний треугольник — это общечеловеческое будущее, «зона невидимого (непроявленного)» мира.

Рисунок 4.

Для человека, «коридор развития» которого выходит в зону невидимого мира, линия горизонта развития будет находиться в зоне общечеловеческого будущего (рис. 5). Чем выше линия горизонта в зоне будущего, тем больше возможная степень изменения человеком окружающего мира [12].

На рисунке 5 окрашенная в голубой цвет часть верхнего треугольника отражает степень возможных изменений в мире при максимально возможном уровне развития способностей, реализованных в процессе достижения значимой цели.

Рисунок 5.

Таким образом, можно выделить два типа проактивности:

• личностный (линия горизонта развития конкретного человека);
• общечеловеческий (связанный со степенью изменения окружающего мира при достижении человеком максимально возможного уровня развития его способностей в процессе достижения значимых целей).

Соответственно, можно выделить такие критерии проактивного поведения, как:

1) самотрансценденция как выход за пределы себя (индикатор личностного роста). В западной литературе в настоящее время отсутствует понимание проактивности в общечеловеческом контексте, что, на наш взгляд, существенно обедняет теоретическое осмысление феномена проактивности;

2) привнесение нового в общечеловеческую копилку знаний (на общечеловеческом уровне).

Подводя итог, авторы статьи предлагают свое определение проактивности.

Проактивность — это интегральное смыслоцентрированное свойство взрослой здоровой личности, основанное на этике «любви к дальнему» и «мотивах долга», связанное с умением оперировать большими пластами времени, аккумулировать и экономно использовать любые виды ресурсов, необходимые для достижения отдаленных по времени жизненных целей, и реализующееся на личностном и/или общечеловеческом уровнях.

Литература

1.  Бехтерев В.М. Избранные труды по психологии личности. Психика и жизнь / под ред. Г.С. Никифорова, Л.А. Коростылевой. – СПб: Алетейя, 1999. – Т. 1. – 255 с.
2. Водопьянова Н.Е., Старченкова Е.С. Синдром выгорания: диагностика и профилактика. – 2-е изд. – СПб: Питер, 2008. – 336 с.
3. Воищева Н.М. Индивидуально-психологические особенности проактивного совладающего поведения в профессиональной деятельности экологов // Вестник Тверского государственного университета. Серия: Педагогика и психология. – 2014. – № 2. – С. 205–213.
4. Евдокимов В.И., Ролдугин Г.Н., Хмелинина Н.В. Оценка влияния проактивного копинг-поведения на профессиональное выгорание среднего медицинского персонала // Вестн. психотерапии. – 2009. – № 31(36). – С. 100–111.
5. Зимбардо Ф., Бойд Дж. Парадокс времени. Новая психология времени, которая улучшит вашу жизнь. – СПб.: Речь, 2010. – 352 с.
6. Мечников И.И. Этюды о природе человека (1903). – М.: Академия наук СССР, 1961. – 290 с.
7. Мечников И.И. Этюды оптимизма (1907). – М.: Наука, 1988. – 328 с.
8. Мясищев В.Н. Психология отношений. – М.: Институт практической психологии; Воронеж: НПО МОДЭК, 1995. – 356 с.
9. Слабинский В.Ю. Характер ребенка. Диагностика, формирование, методы коррекции + DVD с авторскими методиками и тестами. – СПб: Наука и техника, 2012. – 320 с.
10. Слабинский В.Ю. Позитивный подход в психотерапии: вчера, сегодня, завтра //  Медицинская  психология  в  России:  электрон.  науч.  журн. – 2014. – № 6(29). – C. 5 [Электронный ресурс]. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: 10.11.2015).
11. Слабинский В.Ю. Владимир Федорович Чиж и Зигмунд Фрейд: схождение биографий и различие судеб // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2015. – № 3(32) [Электронный ресурс]. URL: http://mprj.ru (дата обращения: 08.10.2015).
12. Слабинский В.Ю., Воищева Н.М. Основные этапы формирования горизонта проактивности по данным биографического анализа И.А.Ефремова // Тринадцатые и четырнадцатые Ефремовские чтения: 2010–2011: сборник статей и выступлений. – СПб.: Лема, 2011. – С. 119–124.
13. Слабинский В.Ю., Воищева Н.М. Оценка влияния профессиональных стрессоров и проактивного копинг-поведения на профессиональное выгорание у экологов // Медико-биологические и социально-психологические проблемы безопасности в чрезвычайных ситуациях. – 2012. – № 4. – С. 103–108.
14. Слабинский В.Ю., Воищева Н.М. Концепция «живой красоты» И.А. Ефремова как базис психологии отношений // Ефремоские чтения: шестнадцатые (2013) и семнадцатые (2014), вторые малые (2014): сборник материалов межрегиональных научно-исследовательских конференций. – СПб: Лема, 2014. – С. 70–76.
15. Слабинский В.Ю., Воищева Н.М. Проактивность как смыслоцентрированное свойство личности // Когнитивная психология: методология и практика. Коллективная монография / под науч. ред. В.М. Аллахвердова, Н.В. Дмитриевой, О.В. Защиринской [и др.]. – СПб: ВВМ, 2015. – С. 161–170.
16. Старченкова Е.С. Проактивное совладающее поведение в построении жизненных стратегий // Психологические проблемы самореализации личности / под ред. Л.А. Коростылевой. – СПб: СПбГУ, 2008. – Вып. 12. – С. 40–50.
17. Старченкова Е.С. Концепция проактивного совладающего поведения // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета. Серия. 12. – 2009. – Вып 2. – С. 198–205.
18. Старченкова Е.С. Ресурсы проактивного совладающего поведения // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 12: Психология. Социология. Педагогика. – 2012. – № 1. – С. 51–61.
19. Урываев В.А. Классификация личности А.Ф. Лазурского – теория личности, опередившая время // Материалы научной конференции, посвященной памяти члена-корреспондента РАН А.В. Брушлинского, 8.10.2002 / отв. ред. А.Л. Журавлев, Н.В. Тарабрина. – М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2003. – С. 478–487.
20. Ухтомский А.А. Доминанта. Статьи разных лет. 1887–1939. – СПб: Питер, 2002. – 448 с.
21. Франк С.Л. Сочинения. – М.: Правда, 1990. – 608 с.
22. Чиксентмихайи М. Поток: Психология оптимального переживания. – М.: Альпина Нон-фикшн, 2013. – 461 с.
23. Яроцкий А.И. Идеализм как физиологический фактор. – Юрьев: Типография К. Маттисен, 1908. – 311 с.
24. Aspinwall L.G., Taylor S.E. A stitch in time: Self-regulation and proactive coping // Psychological Bulletin. – 1997. – Vol. 121. – P. 417–436.
25. Greenglass E. Chapter 3. Proactive coping // Beyond coping: Meeting goals, vision, and challenges / ed. by E. Frydenberg. – London: Oxford University Press, 2002. – P. 37–62.
26. Rui P.A., Chambel M.J. The role of proactive coping in the Job Demands-Resources Model: A crosssection study with firefighters // European J. of Work and Organizational Psychology. – 2012. – Vol. 1. – P. 1–14.
27. Schwarzer R. Stress, resources, and proactive coping // Applied Psychology: An International Review. – 2001. – Vol. 50. – P. 400–407.
28. Schwarzer R., Taubert S. Tenacious goal pursuits and striving toward personal growth: Proactive coping // Beyond coping: Meeting goals, vision, and challenges / ed. by E. Frydenberg. – London: Oxford University Press, 2002. – P. 19–35.

Источник: Медицинская психология в России - http://www.medpsy.ru/mprj/archiv_global/2016_1_36/nomer03.php