Предлагаем Вашему вниманию интервью с Эдмондом Георгиевичем Эйдемиллером. Эдмонд Георгиевич - доктор медицинских наук, заведующий кафедрой детской психиатрии и психотерапии Северо-Западного государственного медицинского университета им. И.И. Мечникова, профессор, почетный президент региональной общественной организации «Психическое здоровье детей и подростков», автор монографии «Психология и психотерапия семьи» (в соавторстве с В. Юстицкисом) и других книг.
- Эдмонд Георгиевич, сегодня мы с Вами беседуем о том, что представляет собой современная российская семья. На Ваш взгляд, какие наиболее значительные перемены произошли за последние 50 лет?
- Я считаю, что современная семья движется от закрытости к открытости, то есть, к созданию проницаемых внешних и внутренних границ. Если говорить умным языком системного подхода - живые открытые системы, к которым относятся группы и семьи, обмениваются, как внутри себя, так и снаружи, энергией и информацией, регулируя этот обмен с помощью границ. В советские времена люди жили замкнуто, старались не выносить сор из избы и редко обращались за помощью. В середине 70-х годов в нашей стране родилась семейная психотерапия, но найти желающих её проходить было крайне сложно. Люди не обращались за помощью из-за страха. Могу привести пример: в 1988 году в нашу страну приезжала выдающийся американский семейный психотерапевт Вирджиния Сатир. Она провела двухчасовой сеанс консультирования супружеской пары. После завершения этого сеанса поделилась с коллегами своим раздражением: «Никогда ещё не было в моей жизни таких семей! С ними невозможно разговаривать, они не подпускают к себе». В последнее время люди стали более открытыми – они готовы признавать, что у них есть проблемы и чаще прибегают к психотерапии. Также появились компетентные психотерапевты, которые умеют работать с семьями.
- Какие проблемы современных российских семей наиболее типичны?
- Проблемы разные. Часть моих клиентов испытывает трудности с определением границ в паре, вызванные распространением совместного проживания людей без заключения брака. Также я часто встречаю на приеме супругов, которые пытаются манипулировать, обвинять друг друга. Когда один супруг активно жалуется на другого, я могу сказать: «Предположим, всё, что Вы говорите о Вашей жене, является правдой. Как же так получилось, что из всех женщин земного шара Вы выбрали именно её?». Это вопрос, который заставляет задуматься о своём вкладе в проблему. И вот тут клиент перестаёт обвинять других, смотрит вглубь отношений и начинает осознавать, что они взаимно разрушали друг друга. Он видит свой вклад. В кризисные периоды (так называемые нормативные кризисы неизбежно существуют в жизни любой семьи), люди смогут лучше справляться с ними, если в поисках оценки ситуации будут обращаться не только к своим родителям, друзьям, но и к своим детям, задавая им вопрос: «Как ты понимаешь, что у нас сейчас происходит?». Ребенок – блестящий переводчик и наблюдатель. И если услышать точку зрения детей, она может оказаться ценной. Зигмунд Фрейд говорил, что дети являются учителями любви для своих родителей.
- В каком возрасте ребенка можно задавать ему подобные вопросы, не опасаясь, что они травмируют его?
- Мой ответ будет достаточно общим и отвлеченным. Я был однажды свидетелем разговора моего учителя Андрея Евгеньевича Личко с известным психиатром, фармакотерапевтом Юрием Львовичем Нуллером. Юрий Львович задал ему вопрос: «Послушай Андрей, я не знаю, что мне делать с диссертацией, как решать эту проблему – я много читаю и у меня такое ощущение, что я тупею. Что же делать?». Андрей Евгеньевич ему ответил: «Читай мало». «Понимаешь, я пробовал читать мало, но тогда у меня появляется ощущение, что я ничего не знаю». «Тогда читай средне» - последовал ответ. Андрей Евгеньевич Личко был сторонником золотой середины во всех случаях жизни, и я считаю, что он был абсолютно прав. Контекст ситуации всегда подсказывает, насколько нужно быть открытым и как именно говорить с ребенком или супругом, чтобы не ранить, не нанести вред. Если члены семьи будут чувствовать, принимать и слушать друг друга – они начнут успешно общаться и будут понимать друг друга. Как говорила Вирджиния Сатир: «Счастье в семейной жизни обретается путем переговоров». Когда мы ведём переговоры, мы забываем о поиске правых и виноватых, мы конструктивны и сосредоточены на решении конкретной проблемы. В первую очередь, у членов семьи должна быть свобода, то есть, они должны иметь возможность выбора и отвечать за него. Также необходимы ответственность, уважение к себе и к другим, стремление к партнерским отношениям. Люди, которые живут в соответствии с этими правилами, не приходят на приём к психотерапевтам. Все остальные обращаются за психотерапевтической помощью из-за того, что заставляют себя не любить и не уважать друг друга. Часто такие люди строят свои отношения по принципу «вещь-вещь».
- Как Вы относитесь к использованию психотерапевтами опыта коллег из других стран?
- Попробую ответить... Сейчас в глобализованном мире есть тенденция к объединению, к стиранию различий, нивелированию традиций, обычаев. Многие мечтают о том, чтобы все стали одинаковыми. Идея, возможно, неплохая, но её реализация часто вызывает трудности. Приведу Вам классический пример: в 1990 году Карл Витакер проводил в нашей стране публичный сеанс семейной психотерапии, который проходил в огромной аудитории. На приём пришли три человека – бабушка, мать и сын. У мальчика была проблема – он воровал дома деньги, покупал сладости и одаривал ребят в школе. Стенограмма этой сессии полностью опубликована в нашей с Викторасом Юстицкисом монографии «Психология и психотерапия семьи» - желающие могут с ней ознакомиться и составить своё мнение о ней. Когда сессия начиналась, мне не понравилось, что Карл Витакер не позаботился о том, чтобы обеспечить комфортное размещение членов семьи – они уселись как артисты в театре, глядя на публику. Он стал спрашивать у бабушки, почему на приём не пришел её муж, о том, где отец мальчика и получил ответ, что в семье не говорят об отце ребенка. Бабушка настояла, чтобы её дочь развелась с отцом ребенка, так как считала его плохим человеком. Карл Витакер сделал рефрейминг и показал, что умалчивание об отце ребенка и нереалистичные угрозы наказания за воровство вроде «отрублю руки», тоже являются воровством – воровством правды. Это была семейная проблема, которую ребенок сделал видимой, физически воплощенной. По окончании сессии бабушка покинула аудиторию, красная как рак. Когда присутствовавшие специалисты спросили у Карла Витакера, как он оценивает свою работу, он ответил: «Я научил эту семью бить бабушку». Конечно, к такому психотерапевтическому подходу следует относиться критически. С технической точки зрения сеанс был проведён блестяще, но не было никакого учета национальной культуры и своеобразия россиян. На сессии присутствовал известный чешский семейный и групповой психотерапевт Станислав Кратохвил. Когда мы обсуждали результаты сессии, он сказал: «Если я буду так работать, то у меня пациенты будут совершать суициды».
Я считаю: психотерапевтам нужно помнить о том, что напрямую заимствовать западные подходы нельзя. В каждой стране есть своя специфика. Я не люблю разговоры об особом пути России. Когда наши люди начинают заявлять, что нам абсолютно не подходят ценности Запада, то у меня возникает мысль, что у них проблема с самооценкой. Однако, национальные особенности действительно существуют. Их нужно учитывать, иначе всё может закончиться плохо. Каждый человек мира является синтезом уникальности и универсальности. Поэтому противопоставлять одних другим я считаю неправильным. При этом брать что-то новое, полезное у западных коллег нужно, соблюдая меру.
Мой дед был строителем. Поэтому я приведу метафору, используя термины строительства – чтобы создать современный дом, нужно строить его на крепком фундаменте, по своему вкусу, учитывая при этом тенденции, которые есть в архитектуре своей и других стран. Если российские психотерапевты будут закрыты от остального мира, это ни к чему хорошему не приведет – также будет плохо, если мы будем внедрять западные разработки бездумно, просто потому, что они подходят жителям других стран.
- Размышляя об описанной Вами сессии можно заметить, что в советское время роль бабушек и дедушек в семье часто была достаточно важной, даже лидирующей. Сейчас ситуация изменилась?
- Сейчас в российских семьях, на мой взгляд, заметна тенденция к большей автономии взрослых детей от родителей и отход от патриархальной модели отношений, когда старшее поколение контролировало жизнь своих выросших детей. Я лично знаю многих талантливых предпринимателей, которые самостоятельно отвечают за своих жену и детей, принимая все ответственные решения без консультаций со старшими членами семьи. Они содержат родителей, которые живут отдельно, делятся с ними своей любовью, но решают всё сами.
- Сейчас общественные деятели ведут дискуссии об усыновлении детей гомосексуальными парами. Рассматривая ситуацию исключительно с точки зрения психологии, интересно, насколько воспитание в нетрадиционной семье может отражаться на формировании личности ребенка?
- Так просто на этот вопрос не ответишь, он очень сложен. На Западе подобные семьи уже существуют, можно ли автоматически считать их дисфункциональными? Когда-то, когда появилась семейная психотерапия, многие специалисты были уверены в том, что у детей, выросших в дисфункциональных семьях, в которых не удовлетворялись их эмоциональные потребности, неизбежно должна впоследствии проявляться психическая патология. Но время развенчало этот миф – сейчас мы знаем, как важно сочетание разных факторов в этиопатогенезе психических расстройств, и в дисфункциональной семье ребенок может вырасти больным шизофренией, невротиком, психосоматиком или психически здоровым человеком. А в случае гомосексуальных семей не обязательно, что в них эмоциональные потребности детей не будут удовлетворяться – это зависит от конкретной семьи. Существует также миф о том, что ребенок из подобной семьи неизбежно будет иметь нетрадиционную сексуальную ориентацию. В свое время я прочел статью «Влияние феминизирующего воспитания на половые ориентации мальчиков», в которой приводились данные лонгитюдного исследования того, как влияло на группу детей воспитание матерями, которые стремились воспитать мальчиков как девочек. Выяснилось, что, когда дети выросли, некоторые из них стали гомосексуалистами, но процент был точно таким же, как и в популяции в целом. Другой вопрос, что в поведении этих людей могла проявляться большая ранимость, чувствительность. Но чувствительность ведь может быть и достоинством, поскольку она нередко тепло воспринимается другими людьми…
В заключение хочу сказать, что каждая эпоха начинается с того, что привносимое новое неизбежно воспринимается обществом как плохое: ямщики проклинали электрический трамвай. Илья Ефимович Репин назвал портрет Иды Рубинштейн кисти Валентина Серова «сифилисом», а родной брат композитора К. Метнера, музыкальный критик Г. Вольфинг охарактеризовал додекафонную музыку как «сионистское извращение». Многие идеи, изобретения первоначально воспринимаются как шокирующие, но впоследствии люди воспринимают их как полезные. То же самое происходит как в семейной жизни, так и в развитии семейной психологии и психотерапии.
Мнение авторов и экспертов может не совпадать с мнением редакции
Беседовала Юлия Смирнова
Комментариев пока нет – Вы можете оставить первый
, чтобы комментировать