Предлагаем вашему вниманию интервью с Дмитрием Сергеевичем Рождественским. Дмитрий Сергеевич – преподаватель ВЕИП, сотрудник Санкт-Петербургского Центра психоанализа, кандидат психологических наук, член Европейской Ассоциации психотерапии, супервизор и тренинговый аналитик Европейской Конфедерации психоаналитической психотерапии.
- Дмитрий Сергеевич, недавно вы написали книгу «Homo somaticus. Человек соматический», которая была номинирована на участие в Национальном психологическом конкурсе «Золотая Психея» и принесла вам победу в номинации «Проект года в психологическом образовании». Расскажите, пожалуйста, что заставило вас в таком контексте взглянуть на взаимоотношения человека и тела?
- Мне кажется, что до сих пор подавляющее большинство книг о проблемах телесности и о психосоматических связях носило не столько психологический, сколько все-таки медицинский характер, причем, на мой взгляд, это касается и работ Франца Александера, которого называют отцом психосоматической медицины. А мне было интересно рассмотреть эту проблему именно в психологическом аспекте. Тем более что далеко не все практикующие психотерапевты, которым приходится иметь дело с пациентами, страдающими телесными расстройствами, имеют медицинское образование. Но я послал книгу на конкурс не по своему желанию, а по настоянию некоторых моих коллег. Послал и забыл об этом, поэтому победа стала для меня полной неожиданностью. Конечно, приятной.
- Сейчас Восточно-Европейский Институт Психоанализа проводит для всех желающих цикл бесплатных лекции по введению в основы психоанализа, а вы являетесь координатором этого проекта. Формируя программу, на какую аудиторию вы ориентировались?
- Я предполагал, что эти лекции могут быть полезны, например, для круга психологов, поскольку на самом деле, кроме нескольких десятков человек, о психоанализе в Санкт-Петербурге, по большому счету, никто ничего не знает. Люди прослушивают лекции по психоанализу объемом по 12 – 16 часов и полагают, что изучили предмет. На самом деле они поверхностно ознакомились с некоторыми психоаналитическими представлениями, нередко устаревшими, и не более того. С настоящим пониманием психоаналитических идей приходится встречаться крайне редко. Самое ужасное, что, нахватавшись по верхам, люди начинают использовать эти поверхностные знания в своей практической работе с клиентами, называя себя при этом специалистами в области психоанализа. Вот тут уже начинается профанация. Наши лекции были задуманы для того, чтобы ознакомить их с подлинной масштабностью и сложностью психоаналитической науки, поэтому цикл и получил такое название – «Двадцать лекций по введению в основы психоанализа». Двадцать лекций – восемьдесят академических часов – это только введение, и только в самые основы. Это не желание приобщить к психоанализу всех интересующихся, а скорее - желание их предостеречь. Психоанализ как поле профессиональной деятельности никогда не был массовым и не должен таковым быть. И, на мой взгляд, его должны изучать только те, кто сознательно и убежденно ориентирован на профессию психоаналитика.
- С другой стороны, сейчас мы живем в мире, перенасыщенном информацией: любому доступны многочисленные информационные ресурсы – книжные магазины, СМИ, интернет. Труды ведущих психоаналитиков могут прочитать все, кто заинтересуется. Так что люди все равно могут самостоятельно изучать психоанализ и потом применять эти знания в своей работе.
- Когда я учился в своем первом институте, на нашем факультете была военная кафедра, и перед занятиями мы в секретной части брали специальные секретные тетради, в которые записывались такие якобы секретные данные, как состав советских мотострелковых батальонов и тому подобные вещи. И кто-то из студентов однажды спросил офицера, который вел занятия: «Почему из этого делается секрет, неужели в странах НАТО не знают, из чего состоит наш мотострелковый батальон?». Он ответил: «Конечно же, знают, но наша задача, чтобы мы тут были ни при чём». Поэтому все, кто хочет, могут покупать книги, искать информацию в интернете и применять все это в работе с людьми, но тут ничего не поделаешь, и для меня главное то, что я к этому непричастен.
- А как же ваши книги? Их тоже кто угодно может взять в руки…
- Согласен. Но меня утешает то, что они выходят очень небольшими тиражами и носят для непосвященных все-таки слишком специфический характер: их едва ли сможет читать кто угодно. Кроме того, они распространяются в основном среди слушателей психоаналитических учебных заведений, а им хорошо известно, что для получения права называться психоаналитиком человек должен в первую очередь пройти тренинг, который начинается со своего собственного анализа. Во всем мире профессиональное образование психоаналитика начинается с этого, а не с теории. Иначе мы неминуемо сталкиваемся с профанацией.
- Из чего состоит обучение психоаналитика?
- В нем есть несколько этапов. Человек, который прослушал в Восточно-Европейском Институте Психоанализа определенный объем лекций и сдал экзамены, получает диплом, но диплом сам по себе его специалистом в данной области не делает. В дипломе такого выпускника написано «психолог, преподаватель психологии» - там не идет речь о психоанализе. Помимо лекционно-семинарских занятий существуют ещё и определенные нормативы и стандарты тренинговой подготовки, например, у нас - стандарты Европейской Конфедерации Психоаналитической психотерапии. Подготовка, которую дает ВЕИП, и подготовка в рамках Европейской Конфедерации - это не одно и то же. Человек может получать диплом и параллельно проходить тренинговую подготовку, он может проходить тренинговую подготовку, не учась при этом в нашем институте. Он может уже иметь психологическое образование, полученное в другом месте, и это не будет препятствием для того, чтобы он проходил у нас тренинговый анализ и супервизии. И вот, когда человек, обладая определенным объемом теоретических знаний, выполняет тренинговые стандарты того или иного психоаналитического сообщества, например, Европейской Конфедерации, тогда уже можно говорить о том, что он действительно прошёл профессиональную подготовку в данной сфере и может называть себя специалистом в области психоанализа или психоаналитической психотерапии.
- Как формируется профессиональная идентичность специалиста – в процессе его обучения или уже в практике профессиональной деятельности?
- Это сложный вопрос, поскольку сложно сформулировать, что представляет собой эта пресловутая идентичность. Способность сказать о себе «я - психоаналитик»? Очень часто так говорят студенты первого курса нашего института. А я, например, о себе так с полной уверенностью сказать бы не смог. Мне кажется, что наиболее четкое ощущение профессиональной идентичности у человека часто наблюдается в самом начале пути, до того, как он столкнется с непосредственным опытом. А если задаться вопросом – что такое психоаналитик?.. В большинстве своем люди в диалоге с другим человеком слышат себя, и те, чья профессия состоит в общении, во взаимодействии – не исключение. Возможно, идентичность в той профессии, о которой мы говорим, достигается тогда, когда человек обретает способность слышать не себя, а другого. Точнее, не только себя, но и другого. Способность настроиться на человека, услышать то, что он тебе сообщает, порой сам того не замечая, и дать ему понять, что он услышан.
- Какие личностные качества необходимы психоаналитику?
- У хорошего психоаналитика должно быть два личностных качества: он должен быть ленив и нелюбопытен. Лень необходима - мне трудно представить себе нечто более страшное, чем психоаналитик, который горит энтузиазмом и рвением начать делать что-то с пациентом или для пациента. Это, как говорил Балинт, химера из ночного кошмара. Психоаналитик должен быть либо ленивым, либо очень усталым человеком. Потому что, только когда человек либо ленив, либо очень устал, он не будет делать ничего лишнего. Самое губительное в работе с пациентом – это начинать делать лишние вещи, о которых он тебя не просит. Это все равно что тащить дерево вверх за ветви с целью ускорения его роста, и, кроме того, в большинстве случаев оказывается, что вещи-то эти нужны были аналитику, а не пациенту. Знаете, как в древности мастера писали фрески? Перед тем, как приступить к фреске, они изнуряли себя физическим трудом – дробили камни, таскали воду и брались за работу тогда, когда уже буквально руки отваливались от усталости. И тогда они не делали ни одного лишнего мазка, потому что на это уже не хватало сил.
А насчет любопытства – видите ли, любопытные люди слишком много читают. Они поглощают огромное количество психоаналитической литературы, и в результате у них в голове уже не остается места для собственных мыслей. И тогда они начинают пытаться втиснуть пациента в прокрустово ложе существующих теорий. Теории надо знать, но только не для того, чтобы пытаться «запихнуть» в них реального человека. Когда работаешь с пациентом, нужно отрешиться от всех теорий и с каждым новым человеком заново создавать всю психоаналитическую теорию в процессе общения с ним. И это будет одноразовая теория, пригодная только для этого пациента и ни для кого больше. Но это единственный путь к тому, чтобы понять его по-настоящему. Я часто говорю студентам: «Постарайтесь за время обучения усвоить как можно большее количество знаний, но когда вы начнете взаимодействовать с живым человеком, пришедшим к вам, все выкиньте из головы, не пытайтесь его «подогнать» ни под какие теории. Если знания, которые вы получили, достаточно интегрировались в вашем профессионализме, они сами, без вашего сознательного участия, найдут свое место в том, как вы строите беседу, что и как вы говорите. И тогда остается просто, расслабившись, отдаться свободному течению беседы с человеком».
- Наверное, еще нужно терпение для того, чтобы дождаться, когда изменения начнут происходить?
- Я надеюсь, что в течение ближайших нескольких месяцев выйдет моя новая книга «В пространстве переноса», где я как раз пишу о том, о чем мы с вами сейчас разговариваем. Это пятая книга, которую я написал, и пока, видимо, последняя, потому что в ней я подытоживаю свой почти 20-летний опыт психоаналитической практики. Думаю, что после нее я долгое время не смогу сказать ничего нового. А если конкретно отвечать на ваш вопрос: думаю, что аналитику ничего не нужно ожидать, предполагать, надо просто начать с человеком взаимодействовать, и все. Потому что, когда мы начинаем ждать изменений или, еще хуже, что-то делать для того, чтобы они произошли, возникает ситуация, когда мы начинаем стараться вести пациента к какой-то цели. Хуже этого ничего нельзя придумать, потому что это будет на самом деле не его цель, а наша. Истинную цель знает только пациент, а аналитику лучше всего лишь следовать за ним.
Беседовала Юлия Смирнова
Комментариев пока нет – Вы можете оставить первый
, чтобы комментировать