Оценка населением доступности психологической помощи: социологическое исследование

Введение

Состояние системы здравоохранения является одним из важных индикаторов состояния общества, а восприятие работоспособности этой системы населением отражает реальную доступность и качество оказания медицинской помощи. Состояние здоровья населения в значительной мере зависит от деятельности системы здравоохранения, а влияние остальных факторов выступает на первый план только тогда, когда обеспечены максимально возможные доступность и качество медицинской помощи населению [1]. Одним из наименее исследованных аспектов этой масштабной задачи является оценка объемов, качества и доступности психологической помощи населению в Российской Федерации.

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) отмечает, что психическое здоровье является неотъемлемой частью и важнейшим компонентом здоровья и определяется как состояние благополучия, в котором человек реализует свои способности, может противостоять обычным жизненным стрессам, продуктивно работать и вносить вклад в свое сообщество [2, 3]. В этом позитивном смысле психическое здоровье является основой благополучия человека и эффективного функционирования общества.

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) предполагает, что исследования эффективности системы здравоохранения для населения дают возможность оценить систему здравоохранения как единое целое при помощи ограниченного числа показателей, помогают увязать итоговые результаты работы системы с их функциями и крайне важны для принятия решений по оптимизации эффективности работы системы здравоохранения [4]. Параметры оценки же зависят от конкретных условий отдельных стран [5].

Тема психического здоровья в современном мире становится все более актуальной. Шестьдесят шестая сессия Всемирной ассамблеи здравоохранения, в которую входят министры здравоохранения 194 государств-членов, приняла Комплексный план действий ВОЗ в области психического здоровья на 2013–2020 гг. по принятию комплексных скоординированных ответных мерах со стороны сектора здравоохранения и социального сектора на государственном уровне [6].

Развитие психологической службы в системе здравоохранения способствует укреплению психического здоровья населения. При психическом неблагополучии люди охотнее обращаются к психологу, чем к психиатру. Медицинский психолог может оказать квалифицированную помощь людям, испытывающим жизненные трудности, стрессовые состояния и психологическое неблагополучие, а также распознать развитие тяжёлой психической патологии и направить пациента к психиатру. В настоящий момент при Министерстве здравоохранения создана система главных внештатных специалистов по медицинской психологии. В медицинских вузах и университетах ежегодно выпускаются специалисты в области клинической психологии, разрабатываются порядки оказания медицинской помощи, включающие также психологическую помощь [7].

Анализ динамики процесса восприятия здравоохранения населением и, в том числе, восприятие возможностей получения психологической помощи несёт важную информацию для прогнозирования и корректировки уровня социальной стабильности в стране и отражает степень устойчивости созданной системы в условиях турбулентностей и чрезвычайных ситуаций [8, 9].

Целью данной работы была оценка объемов потенциально необходимой психологической помощи населению и оценка реальных масштабов ее оказания. Исследование проводилась в рамках масштабного исследования оценки населением деятельности системы здравоохранения в целом для реального понимания результативности предпринимаемых государством усилий по её совершенствованию.

Методология исследования

Проводился массовый опрос населения — личные полуформализованные интервью по месту жительства (квартирный опрос) по разработанной анкете. Объем выборки составил 1630 человек. Допустимый уровень точности (в процентах с доверительным интервалом в 95%, р меньше 0,5) составил ±3%. Базой для расчёта выборки явились данные Росстата по численности населения Российской Федерации по муниципальным образованиям и по полу и возрасту на 01.01.2019 [10].

Схема организации выборочной совокупности представляет многоступенчатую стратифицированную территориальную выборку респондентов. Выборка респондентов была репрезентативна взрослому (18 лет и старше) населению Российской Федерации и стратифицирована по полу, возрасту и типу населённого пункта. При формировании дизайна выборки принималось во внимание, что распределение населения от 18 лет и старше по территориям РФ было идентично распределению всего населения.

Определение качества медицинского обслуживания и доступа к медицинской помощи проводилось на конкретных примерах: респондентов просили дать оценку по результатам последних посещений врача / медицинской организации. Таким образом, вышеуказанная методология исследования позволяла обеспечить высокий уровень качества ответов и личную заинтересованность респондентов в исследовании, а также минимизировать влияние внешних факторов (таких, как общественное мнение, публикации в СМИ и др.) на ответы респондентов.

Результаты

Проведённое исследование выявило определенные сложности, связанные с профилактикой психологического благополучия и психического здоровья среди населения (табл. 1).

Так, опрос показал достаточно низкую потребность граждан в обращении к психологу: подавляющее большинство опрошенных отметило, что не нуждается в помощи данного специалиста (80,7%). Уровень обращений в течение 3 последних месяцев до начала опроса составил 4,4% в целом по выборке. При этом еще 14,9% сформировали группу потенциальных пациентов, но они не имели возможности попасть на прием из-за отсутствия специалиста.

Самый высокий неудовлетворенный спрос на психологическую помощь выявлен в городах-миллионниках и малых городах (17,8% и 17,3%, соответственно). Практику обращений, в первую очередь, имеют москвичи — доля обращавшихся в 2 раза выше среднего значения (8,3%). Наименьшая потребность в услугах медицинского психолога выявлена в средних городах — 83,8%.

Общую потребность в помощи данных специалистов на основании ответов респондентов можно оценить в 19–20%. То есть каждый пятый житель Российской Федерации нуждается в помощи профессионального медицинского психолога.

При этом рекомендации относительно обращения к психологу получили от медицинских работников всего 3,6% опрошенных (табл. 2).

Таким образом, абсолютное большинство участников исследования — 92,7% — при посещении медицинских учреждений не получало рекомендаций обратиться к психологу для укрепления своего психологического здоровья от медицинских работников.

Территориальные отличия по данному вопросу проявились только в доле затруднившихся с ответом: в крупных городах это каждый десятый (9,0%), в столице, напротив, — ни одного, в малых городах — колеблется около 1% респондентов.

Анализ возрастной специфики при обращении за помощью для укрепления своего психологического здоровья показал, что чаще всего обращались к психологу респонденты в возрасте 25–44 лет, суммарно они составляли 39,5% от всех обращавшихся за психологической помощью. Реже всего к психологам обращались молодые респонденты от 18 до 24 лет и респонденты наиболее продуктивного возраста 45–54 лет. Хотя наиболее высокую потребность в обращении к таким специалистам не смогли реализовать из-за их отсутствия люди в возрасте 25–34 лет и 45–54 лет в 21,6% и 21,47% процентах случаях, соответственно.

Всего потребность в психологической помощи по всем возрастным группам составляет порядка 19–20% (табл. 3), а в возрастной группе 45–54 лет порядка 23%.

Обсуждение

Исследование показало, что в психологической помощи нуждается не менее одной пятой трудоспособного населения России. В современных условиях развивающейся пандемии COVID-19, когда специалисты отмечают рост эмоционального напряжения и увеличение количества стрессовых, тревожных и депрессивных расстройств, потребность в психологической поддержке и помощи становится особенно актуальной [11, 12]. Наиболее подготовленными в этой области среди психологов являются специалисты с квалификацией «Клиническая психология».

Сейчас не только в классических университетах, но и в медицинских вузах ежегодно выпускаются специалисты в области клинической психологии, для которых предусмотрена должность «медицинский психолог», относящаяся в номенклатуре медицинских работников к разделу специалистов с высшим немедицинским образованием в соответствии с Приказом Минздрава России от 20 декабря 2012 г. №1183н [13]. В системе здравоохранения работает свыше 7000 медицинских психологов, а при Министерстве здравоохранения Российской федерации создана система главных внештатных специалистов по медицинской психологии.

Но, в отличие от других медицинских специальностей, клиническая психология недостаточно интегрирована в систему здравоохранения. При Министерстве здравоохранения нет единого координационного центра, который бы системно определял политику оказания помощи населению в этой сфере, конструктивно организовывая деятельность медицинских психологов в системе здравоохранения. До настоящего времени не принят профессиональный стандарт медицинского психолога. Отсутствие единой политики в работе психологической службы в медицине ведет к недостаточному использованию ресурсов психологической помощи в системе здравоохранения.

Выводы

Таким образом, в области охраны психического здоровья и психологического благополучия населения нужна интеграция системы психологических знаний и технологий в здравоохранение. Для этого необходимо в ближайшее время предпринять следующие шаги.

1. Повышать информированность врачей в области клинической психологии и ввести в стандарты обучения врачей дисциплины по основам клинической психологии и психологии здоровья.
2. Согласовать и утвердить профессиональный стандарт медицинского психолога.
3. Создать научно-методическое и организационное подразделение при Министерстве здравоохранения, координирующее деятельность медицинских психологов в системе здравоохранения.

Библиография

1. Стародубов В.И., Улумбекова Г.Э. Здравоохранение России: проблемы и решения. ОРГЗДРАВ: новости, мнения, обучение 2015; (1):12-27.
2. Fekri O, Macarayan ER, Klazinga N. Health system performance assessment in the WHO European Region: which domains and indicators have been used by Member States for its measurement? Copenhagen: WHO Regional Office for Europe; 2018 (Health Evidence Network (HEN) synthesis report 55). [Online]. Available from: https://www.euro.who.int/__data/assets/pdf_file/0004/365386/hen-55-eng.pdf. (Date accessed: Sep 21, 2021).
3. WHO. Pathways to health system performance assessment: a manual to conducting health system performance assessment at national or subnational level. Copenhagen: WHO Regional Office for Europe, 2012. [Online]. Available from: https://www.euro.who.int/__data/assets/pdf_file/0005/169412/e96512-Eng.pdf?ua=1. (Date accessed: Sep 21, 2021).
4. Murray CJL, Frenk J. A framework for assessing the performance of health systems. Bull World Health Organ 2000;78(6):717-730.
5. Strengthening health information infrastructure for health care quality governance: good practices, new opportunities and data privacy protection challenges. Paris: OECD Publishing; 2013. [Online]. Available from https://read.oecd-ilibrary.org/social-issues-migration-health/strengthening-health-information-infrastructure-for-health-care-quality-governance_9789264193505-en#page1. (Date accessed: Sep 2020, 21)]. DOI: 10.1787/2074319x.
6. Comprehensive mental health action plan 2013–2030. Geneva: World Health Organization; 2021. [Online]. Available from: https://www.who.int/publications/i/item/9789240031029. (Date accessed: Sep 25, 2021).
7. Богомолова М.А., Бузина Т.С. Интернет-зависимость: аспекты формирования и возможности психологической коррекции. Медицинская психология в России 2018; 10(2):8. DOI: 10.24411/2219-8245-2018-12080
8. Бузин В.Н., Салагай О.О., Сон И.М. Эффективность системы российского здравоохранения в период эпидемии COVID-19: мнение населения. Профилактическая медицина 2021; 24(2):7-13. DOI: 10.17116/profmed2021240217.
9. Бузин В.Н., Михайлова Ю.В., Бузина Т.С., Чухриенко И.Ю., Шикина И.Б., Михайлов А.Ю. Российское здравоохранение глазами населения: динамика удовлетворенности за последние 14 лет (2006—2019): обзор социологических исследований. Профилактическая медицина 2020; 23(3):42–47. DOI: 10.17116/profmed20202303142.
10. Федеральная служба государственной статистики. [Интернет]. URL: https://rosstat.gov.ru/compendium/document/13282 (Дата обращения 25.09.2021).
11. Бойко О.М., Медведева Т.И., Ениколопов С.Н., Воронцова О.Ю., Казьмина О.Ю. Психологическое состояние людей в период пандемии COVID-19 и мишени психологической работы. Психологические исследования 2020; 13(70):1. [Интернет]. URL: http://psystudy.ru (Дата обращения 24.09.2021)
12. Сорокин М.Ю., Касьянов Е.Д., Рукавишников Г.В., Макаревич О.В., Незнанов Н.Г., Лутова Н.Б. и др. Структура тревожных переживаний, ассоциированных с распространением СOVID-19: данные онлайн-опроса. Вестник РГМУ 2020; (3):77–84. DOI: 10.24075/vrgmu.2020.030
13. Об утверждении номенклатуры должностей медицинских работников и фармацевтических работников: Приказ Минздрава России от 20 декабря 2012 г. N 1183н URL: https://roszdravnadzor.gov.ru/documents/466 (Дата обращения: 30.09.2021).

Источник: Бузин В.Н., Бузина Т.С. Оценка населением доступности психологической помощи: социологическое исследование // Социальные аспекты здоровья населения. 2022. Том 68. №1. DOI: 10.21045/2071-5021-2022-68-1-13