Психологический анализ реализации опасного и безопасного способов поведения профессионала

В современном обществе безопасность личности подвергается значительным угрозам [Субботина, 2013, с. 3]. Ощущение агрессивности и враждебности окружающей социальной среды провоцирует у человека стресс, апатию, депрессию, а также психосоматические заболевания [Юревич, 2012, с. 39]. Вместе с тем существует ряд профессий, в которых работа насыщена стрессом и связана с риском для жизни, значительными эмоциональными нагрузками. Одной из таких профессий является профессия военнослужащего. В связи с этим становится особенно актуальным изучение состояния безопасности как психологического явления, определение его детерминант, влияния на поведение и психологическое благополучие личности, поскольку безопасность играет детерминирующую роль в поведении и развитии личности, а также отвечает глубинным потребностям человека. С прикладной точки зрения важным является определение профессиональной пригодности человека к осуществлению особо опасных видов деятельности, сохранение психологического здоровья и благополучия военнослужащего и обеспечение высокого уровня эффективности профессиональной деятельности.

В литературных источниках безопасность часто представлена как самостоятельный феномен, внешний по отношению к человеку в плане создания «безопасных» условий деятельности (отсюда — психология безопасности труда [Котик, 1989; Психология труда …, 2005]), либо рассматриваются психологические последствия нарушения личностной безопасности. Так, нахождение в «опасности», ощущение личностной незащищенности провоцирует негативные эмоциональные реакции (тревога, стресс, страх), а при дальнейшем воздействии опасности или ее усилении возможно появление психических расстройств (ОСР, ПТСР и др.) [Психология безопасности …, 2015, с. 99-103]. Нам представляется важным рассмотреть безопасность в ее психологическом аспекте, прежде всего, как личностное состояние. Для этого необходимо вскрыть особенности переживания состояния безопасности, его взаимосвязь с психологическим благополучием личности, определить взаимосвязь между переживанием состояния безопасности и предпочитаемым способом поведения (опасным, безопасным). Последнее сопряжено с обнаруженным противоречием на феноменологическом уровне, которое и составляет суть исследуемой проблемы: демонстрируемое безопасное поведение не основано на внутреннем ощущении собственной безопасности; напротив, рискованное поведение чаще наблюдается в состоянии субъективной безопасности. Мы предположили, что в числе основных конструктов, объясняющих данное положение, — мотивация достижений и склонность к риску. В рамках данного исследования мы проверили эту гипотезу.

Таким образом, целью исследования выступило изучение психологических механизмов, лежащих в основе опасного и безопасного способов поведения. Задачи исследования:

1. выявить основные признаки состояния безопасности;
2. изучить взаимосвязь между психологическим благополучием и склонностью к переживанию состояния безопасности;
3. установить профессиональную специфику выраженности компонентов подсистемы «мотивация достижений — склонность к риску — склонность к переживанию состояния безопасности» и ее структурные особенности.

Методы исследования

Исследование было организовано следующим образом. На первом этапе, посвященном изучению особенностей состояния безопасности, была сформирована выборка в количестве 34 испытуемых (23 мужчины, 11 женщин в возрасте от 18 до 28 лет). На данном этапе применялись психодиагностические методики «Рельеф психического состояния» (А.О. Прохоров) [Габдреева, 2004, с. 80]; «Шкала психологического благополучия» (К. Рифф, в адаптации Т.Д. Шевеленковой, П.П. Фесенко) [Шевеленкова, 2005, с. 95-121]. На втором этапе, направленном на выявление структурных и компонентных особенностей организации склонности к риску, мотивации достижений и склонности к переживанию состояния безопасности, формировались две выборки испытуемых, дифференцированных по профессиональному признаку: 55 испытуемых (55 мужчин в возрасте от 19 до 47 лет) — военнослужащие контрактной службы и курсанты военного училища, чья профессиональная деятельность сопряжена с риском и является опасной; 55 испытуемых (35 мужчин, 20 женщин в возрасте от 18 до 40 лет) — не являются военнослужащими, их профессиональная деятельность не сопряжена с постоянным риском и считается (в рамках данного исследования) безопасной. На данном этапе были использованы следующие методики: диагностика склонности к переживанию состояния безопасности (Л.Ю. Субботина, Т.Л. Смирнова) [Субботина, 2018, с. 40-45]; методика «Исследование склонности к риску» (А.М. Шуберт) [Пугачев, 2000, с. 187]; методика «Мотивация успеха и боязнь неудачи» (А.А. Реан) [Реан, 1999, с. 11].

Результаты и дискуссия

В результате изучения особенностей состояния безопасности было выявлено, что данное состояние преимущественно проявляется в психологических признаках (на уровне переживаний, психических процессов) и на уровне поведения. Менее значимо его влияние на физиологические реакции. Наиболее яркими особенностями состояния безопасности можно считать следующие (в терминах методики А.О. Прохорова).

• Со стороны психических процессов: хорошая осознанность восприятия, ясность; четкость, ясность представлений, легкость возникновения образов; улучшение памяти, легкость запоминания; повышение сообразительности, находчивость, логичность; улучшение воображения; повышение речевой активности, увеличение громкости голоса, ускорение речи без ухудшения качества грамотности, логичности.
• Со стороны переживаний: веселость; оптимистичность; раскрепощенность, ощущение легкости, раскованности.
• Со стороны поведения: продуманность поведения; управляемость, контроль поведения; адекватность поведенческих реакций; расслабленность; устойчивость, стабильность поведения в различных ситуациях; уверенность поведения.
• На физиологическом уровне состояние безопасности характеризуется отсутствием признаков стресса и тревожных состояний.

В результате изучения взаимосвязи между состоянием безопасности и психологическим благополучием (методом корреляционного анализа по Ч. Спирмену) было выявлено, что склонность к переживанию состояния безопасности связана со всеми компонентами психологического благополучия (кроме компонента «позитивные отношения») и его общим уровнем (Таблица 1).

Таким образом, безопасность способствует личностному развитию человека, его стремлению ставить перед собой цели и достигать их, самодостаточности, способности простраивать границы между собой и внешним миром. Только в ощущении безопасности человек способен эффективно действовать в условиях изменчивой среды, управлять окружением. С другой стороны, можно предположить, что самопринятие и позитивная самооценка являются первичными и способствуют возникновению состояния безопасности. Полученные результаты соответствуют концепциям А. Фрейд, Г.С. Салливана, К. Хорни о роли переживания безопасности для успешного развития ребенка, а также для психологического благополучия взрослого человека [Марцинковская, 2001, с. 360-367; Основы психологии …, 2012, с. 20-24; Харламенкова, 2012, с. 133; Хьелл, 2003, с. 177; Horney, 1950, с. 18-19]. Вместе с тем в работах А.Л. Журавлева и Н.В. Тарабриной [Журавлев, 2012, с. 9], А.И. Донцова, О.Ю. Зотовой и др. [Доверие и субъективное …, 2018, с. 291] показано, что психологическое благополучие является предиктором или индикатором психологической безопасности. Здесь проявляется неоднозначность интерпретации корреляционных взаимосвязей, которые не являются причинно-следственными, таким образом, могут допускаться различные трактовки «причины» и «следствия». Нам ближе точка зрения, согласно которой состояние безопасности рассматривается как фактор психологического благополучия, то есть является в данной причинно-следственной цепочке первичным.

Решить поставленный нами вопрос о механизмах предпочтения опасного / безопасного способа поведения было бы невозможно без представления соответствующих определений и без составления «контрастных групп» испытуемых, дифференцированных по предпочитаемому способу поведения. При этом мы посчитали уместным связать его с профессиональной деятельностью, поскольку трудовая деятельность во взрослом возрасте является преобладающей и ее эффективная реализация была бы затруднительна без наличия соответствующих личностных предпосылок, детерминирующих выбор способа поведения.

В настоящее время разработаны типологии личности по степени предпочтения опасного или безопасного поведения (по разным основаниям) [Субботина, 2014, с. 59-63]. Все они основаны на допущении достаточно осознанного выбора личностью типа своего типичного поведения и отмечают степень «опасности» поведения прежде всего для окружения субъекта, а не для него самого. Мы считаем, что нельзя не учитывать, во-первых, ситуационный контекст реализации поведения; во-вторых, степень опасности поведения для реализующего его субъекта. В связи с этим мы выделяем опасный и безопасный способы поведения. В наиболее общем плане мы определяем опасное поведение как связанное с риском, когда существует физическая или психологическая угроза личности человека, реализующего данное поведение, среде или социуму. Предпочтение опасного способа поведения находит отражение в готовности выбирать особо опасные профессии (в том числе профессию военнослужащего). Безопасное поведение способствует избеганию и минимизации угроз собственной личности, социуму и среде. Предпочтение безопасного способа поведения отражается в работе по безопасным профессиям и невозможности (и нежелании) работать в сфере опасных профессий. В данной работе в качестве профессий, связанных с реализацией безопасного способа поведения, принимаются те, которые не предполагают риска и опасности для жизни человека.

Изучение мотивационных детерминант опасного и безопасного способов поведения проводилось на примере военнослужащих и людей, чья профессиональная деятельность не связана с риском для жизни. Исследование было проведено на аналитическом и структурном уровнях. На аналитическом уровне определялась достоверность различий между сравниваемыми группами в выраженности склонности к переживанию состояния безопасности, мотивации достижений и склонности к риску. На структурном уровне анализировались взаимосвязи между данными компонентами, выявлялись различия структур характеристик.

В результате определения достоверности различий (высчитывался t-критерий Стьюдента) было выявлено, что в группе военнослужащих значимо выше склонность к переживанию состояния безопасности (t = -5,08; p меньше 0,001), склонность к риску (t = -4,48; p меньше 0,001) и в большей степени превалирует мотивация достижения успеха (t = -4,69; p меньше 0,001), чем в группе реализующих безопасный способ поведения. Таким образом, предположение о том, что лица, реализующие по роду своей деятельности опасный способ поведения, более склонны к ощущению собственной безопасности, чем реализующие безопасный способ поведения, подтвердилось. Также это подтверждает роль мотивации достижений и склонности к риску в регуляции опасного / безопасного поведения. Результаты можно объяснить тем, что любой человек стремится к ощущению психологического равновесия. Люди, не склонные ощущать себя в безопасности, избегают ситуаций, предполагающих рискованность поведения и возможность испытать страх, следовательно, предпочитают безопасный способ поведения. Их потребность в безопасности недостаточно удовлетворена, и безопасный способ поведения позволяет удовлетворить эту потребность. В свою очередь, те, для кого состояние безопасности является типичным, наоборот, готовы к реализации рискованного, опасного поведения.

Также были выявлены различия между группами в структурной организации компонентов. В группе не состоящих на военной службе мотивация достижений и склонность к риску независимо друг от друга связаны со склонностью к переживанию состояния безопасности. В группе военных выявлены прямая взаимосвязь между склонностью к переживанию состояния безопасности и мотивацией достижений и U-образные зависимости между остальными переменными. Так, склонность к риску максимальна при редком и частом переживании безопасности и минимальна на среднем уровне. Рискованность поведения повышается у тех, кто реже испытывает состояние безопасности в связи с требованиями профессии, и носит компенсаторный характер. При высоком уровне склонности к переживанию состояния безопасности проявляется недооценка возможной опасности, что также способствует увеличению рискованности поведения. При среднем (оптимальном) уровне склонности к состоянию безопасности у людей, реализующих опасный способ поведения, отсутствует необходимость проявлять чрезмерную рискованность.

Склонность к риску выше при преобладании мотивации избегания неудачи и мотивации достижения успеха и снижается при отсутствии преобладания того или иного полюса. Поскольку мотивация достижений связана с тем, насколько типично для человека состояние безопасности, мы интерпретируем это аналогично предыдущему случаю. Также данная картина соотносится с теорией мотивации Д. Аткинсона, где люди с высокой мотивацией избегания неудачи могут предпочитать задачи с повышенным уровнем риска, более сложные, чем они могут решить, за счет стремления избавиться от ответственности за возможную неудачу [Цит. по: Карпов, 2006, с. 477-479; Hyland, 1987, с. 421-34].

В профессиональной деятельности, вероятно, будут успешнее военнослужащие, у которых наблюдается положительная взаимосвязь между склонностью к риску и мотивацией достижений, склонностью к переживанию состояния безопасности. Опасный вид деятельности позволяет им успешно самореализовываться, профессионально развиваться; он для них комфортен. Военнослужащие, у которых данные характеристики связаны между собой отрицательно, вероятнее всего, не смогут длительное время выдерживать сильные психоэмоциональные нагрузки, поскольку повышенная склонность к риску носит у них компенсаторный характер. Необходимость исполнения приказов в условиях боевых действий, требующая рискованности поведения и соответствующая мотивации избегания неудачи (как способ избегания ответственности за принятие решения), не соотносится с достаточно низкой (для военнослужащего) склонностью к переживанию состояния безопасности. Все это может вызывать внутренний конфликт. Вероятно, для таких военнослужащих подходят воинские должности, не предполагающие прямого противоборства с противником.

По результатам исследования мы предлагаем следующий механизм регуляции опасного / безопасного способов поведения. Предпочитаемый способ поведения зависит от того, насколько часто данный человек ощущает себя в безопасности (от уровня его склонности к переживанию состояния безопасности). Склонность к переживанию состояния безопасности основана на потребности в безопасности. У людей, редко испытывающих состояние безопасности, потребность в безопасности не удовлетворена. Безопасный способ поведения выступает средством удовлетворения данной дефицитарной потребности. Напротив, у людей, часто испытывающих состояние безопасности, потребность в безопасности не нуждается в удовлетворении. Поэтому состояние безопасности, типичное для них, позволяет им на уровне мотивации стремиться к достижению успеха; на уровне поведения — проявлять разумную рискованность для достижения поставленных целей. Мотивация достижений и склонность к риску выступают, с одной стороны, факторами, определяющими и направляющими поведение, с другой — проявлениями поведения, реализуемого при ощущении собственной безопасности. Несогласованность данных факторов (наличие отрицательных взаимосвязей) провоцирует внутренний конфликт, негативные эмоции и затрудненность реализации «неподходящего» по личностным особенностям типа поведения.

Безусловно, результаты проведенного исследования имеют большое прикладное значение и могут использоваться в практике профессионального отбора лиц для осуществления особо опасных видов деятельности (военнослужащих, специалистов МЧС и др.); в профессиональной ориентации и консультировании; в целях расстановки кадров в военной сфере.

Заключение

Таким образом, в ходе проведенного исследования было установлено, что безопасность можно рассматривать как самостоятельное психическое состояние, обладающее специфическими признаками и обеспечивающее гармонизацию внутреннего мира личности. Выявлено, что характеристики системы «склонность к переживанию состояния безопасности — мотивация достижений — склонность к риску» выступают детерминантами опасного / безопасного способов поведения. Структурная организация данных психологических особенностей определяет успешность и комфортность для человека реализуемого им вида деятельности (способа поведения). Показано, что люди, предпочитающие опасный способ поведения, имеют более высокую склонность к переживанию состояния безопасности и склонность к риску, в большей степени ориентированы на достижение успеха, чем те, кто предпочитает безопасный способ поведения.

Библиографический список

1. Габдреева Г.Ш. Практикум по психологии состояний: учебное пособие / Г.Ш. Габдреева, А.О. Прохоров; под ред. проф. А.О. Прохорова. Санкт-Петербург: Речь, 2004. 480 с.
2. Доверие и субъективное благополучие как основание психологической безопасности современного общества: монография / А.И. Донцов, Е.Б. Перелыгина, О.Ю. Зотова, Л.В. Тарасова, А.Н. Веракса, А.М. Рикель. Екатеринбург: Гуманитарный университет, 2018. 578 с.
3. Журавлев А.Л. Психологическая безопасность: на пути к комплексным, междисциплинарным исследованиям (вместо предисловия) / А.Л. Журавлев, Н.В. Тарабрина // Проблемы психологической безопасности / отв. ред. А.Л. Журавлев, Н.В. Тарабрина. Москва: Институт психологии РАН, 2012. С. 5-21.
4. Карпов А.В. Психология менеджмента: учеб. пособие. Москва: Гардарики, 2006. 584 с.
5. Котик М.А. Психология и безопасность. Изд. 3-е, испр. и доп. Таллинн: Валгус, 1989. 448 с.
6. Марцинковская Т.Д. История психологии: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. Москва: Издательский центр «Академия», 2001. 544 с.
7. Основы психологии безопасности: учеб.-метод. пособие / Д.Р. Мерзлякова. Ижевск: Удмуртский университет, 2012. 83 с.
8. Психология безопасности: учеб. пособие для академического бакалавриата / А.И. Донцов, Ю.П. Зинченко, О.Ю. Зотова, Е.Б. Перелыгина. Москва: Юрайт, 2015. 276 с.
9. Психология труда: учеб. для студентов вузов, обучающихся по специальности 031000 «Педагогика и психология» / А.В. Карпов и др.; под ред. проф. А.В. Карпова. Москва: Владос-пресс, 2005. 350 с.
10. Пугачев В.П. Тесты, деловые игры, тренинги в управлении персоналом: учебник для студентов вузов. Москва: Аспект Пресс, 2000. 285 с.
11. Реан А.А. Психология изучения личности: учеб. пособие. Санкт-Петербург: Изд-во Михайлова В.А., 1999. 288 с.
12. Субботина Л.Ю. Психология защитных механизмов личности: учебное пособие. Ярославль: ЯрГУ, 2013. 164 с.
13. Субботина Л.Ю. Характеристики личности как детерминанты опасного/безопасного поведения / Л.Ю. Субботина, Н.С. Ефимова // Вестник Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова. Серия Гуманитарные науки. 2014. № 4 (30). С. 59-63.
14. Субботина Л.Ю. Разработка методики на диагностику субъективного предпочтения состояния безопасности / Л.Ю. Субботина, Т.Л. Смирнова // PSIXOLOGIYA. 2018. № 1. С. 40-45.
15. Харламенкова Н.Е. Личностная безопасность и стратегии ее достижения // Проблемы психологической безопасности / отв. ред. А.Л. Журавлев, Н.В. Тарабрина. Москва: Институт психологии РАН, 2012. С. 133-159.
16. Хьелл Л. Теории личности. 3-е междунар. изд-е. / Л. Хьелл, Д. Зиглер. Санкт-Петербург: Питер, 2003. 608 с.
17. Шевеленкова Т.Д. Психологическое благополучие личности / Т.Д. Шевеленкова, Т.П. Фесенко // Психологическая диагностика. 2005. № 3. С. 95-121.
18. Юревич А.В. Нравственная деградация как угроза национальной безопасности России // Проблемы психологической безопасности / отв. ред. А.Л. Журавлев, Н.В. Тарабрина. Москва: Институт психологии РАН, 2012. С. 25-46.
19. Horney K. Neurosis and Human Growth: The Struggle Toward Self-Realization. N. Y.: W.W. Norton & Company, Inc. 1950. 391 p.
20. Hyland M. E. Performance, Motivation and Anxiety: The Construct of «Effort» from a Control Theory Perspective // Irvine S. H, Newstead S. E. Intelligence and Cognition: Contemporary Frames of Reference. Plymouth Polytechnic, Plymouth, Devon, UK. 1987. P. 421-434.

Источник: Субботина Л.Ю., Смирнова Т.Л. Психологический анализ реализации опасного и безопасного способов поведения профессионала // Ярославский педагогический вестник. 2020. №3(114). С. 150–156. DOI: 10.20323/1813-145X-2020-3-114-150-156