Требования к педагогу-психологу, работающему на следственных действиях с несовершеннолетними

В День сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации (День полиции) предлагаем вниманию читателей статью «Требования к педагогу-психологу, работающему на следственных действиях с несовершеннолетними: профилактика профессионального выгорания и вторичной травматизации».

Трудная жизненная ситуация, в том числе криминальная, пережитая ребенком, становится неотъемлемой частью его жизненной истории. Эмоциональная переработка и осмысление ситуации нарушения психологической безопасности во многом зависят от окружающих ребенка людей, а также от организации и содержания судебно-следственных процедур. Работа с детьми, пострадавшими от насилия, предполагает комплексное (правовое, психолого-педагогическое, медико-социальное) сопровождение ребенка для сохранения его здоровья и психоэмоционального благополучия [Дозорцева, Красавина, 2017]. Развитие психологического сопровождения считается необходимым условием защиты прав несовершеннолетних [Насилие и жестокое обращение … , 2011].

С психологической точки зрения, ситуация следственного действия может рассматриваться не только как средство получения важной для следователя информации, но и как возможность начать реабилитационную работу от травматического опыта в направлении развития личности ребенка. Процедура опроса ребенка, при условии грамотной организации взаимодействия, может иметь для ребенка положительный психологический эффект. Рассказ ребенка позволяет систематизировать пережитые им события и эмоции.

Для современной практики работы психолога на следственных действиях продолжает быть актуальным вопрос разработки методов, а в последующем и стандартизация применяемых процедур проведения следственных действий с участием несовершеннолетних.

В настоящее время, говоря о тех требованиях, которые предъявляют к педагогу-психологу как к специалисту, работающему на следственных действиях, необходимо исходить в первую очередь из следующих требований к общей осведомленности и компетентности специалиста, работающего на следственных действиях.

Педагог-психолог, работающий на следственных действиях с участием несовершеннолетних, пострадавших от сексуального насилия, должен быть компетентен в вопросах:

1. знания психологии ребенка, подвергшегося насилию;
2. психологии восприятия травмирующей ситуации ребенком;
3. изменений в Уголовно-процессуальном кодексе РФ;
4. методики проведения допроса несовершеннолетних потерпевших;
5. сформированности личностных качеств и копинг-стратегий специалиста;
6. своих прав и ответственности;
7. профилактики профессионального выгорания и психогигиены.

Остановимся более подробно на каждом из перечисленных выше пунктов.

1. Компетентность в знании психологии ребенка, подвергшегося насилию, подразумевает владение знаниями о том, что

1. социальная ситуация развития ребенка в случае хронического внутрисемейного насилия и злоупотребления приобретает искаженный характер и негативно отражается на психическом развитии;
2. действия насильственного характера по отношению к ребенку вне семьи имеют психотравмирующие последствия;
3. приобретение несовершеннолетним правового статуса потерпевшего и проведение следственных действий можно характеризовать как социальную ситуацию, предполагающую определенные права и обязательства;
4. ситуация взаимодействия на следственных действиях становится ситуацией межличностного развития, в которой формируется психическое состояние несовершеннолетнего потерпевшего;
5. выделяют факторы, оказывающие влияние на качество свидетельских показаний ребенка: а) внутренние факторы — возрастные и индивидуальные особенности развития психических процессов (память, внимание, логическое мышление, понимание смысла ситуации, развитие речи) и их влияние на риск искажения получаемых от ребенка сведений; б) внешние факторы — различные ситуационные обстоятельства [Михайлова, 2016; Насилие и жестокое обращение … , 2011].

2. Компетентность в знании психологии восприятия травмирующей ситуации.

Выделяют предкриминальную, криминальную, посткриминальную и следственную ситуации [Васкэ, 2012].

Предкриминальная ситуация хорошо запоминается.

Воспоминания о деталях криминальной ситуации подвержены искажениям, особенно в случае насильственного контекста и негативных переживаний [Мюррей, 2006].

Посткриминальная ситуация охватывает период после совершения противоправных действий и важна для сохранения и воспроизведения информации. Важны длительность посткриминального периода и характер общения с ребенком в это время, поскольку в этот период включаются защитные механизмы забывания и отрицания, кроме того, ребенок может быть подвержен внушению со стороны других людей.

Условия проведения следственной ситуации имеют большое значение для получения адекватной информации от ребенка.

3. Компетентность в вопросах изменений в Уголовно-процессуальном кодексе РФ предполагает знание того, что:

1. возраст несовершеннолетнего определяет временные нормативы длительности следственных действий (для детей до 7 лет — до 60 минут; для детей 7–14 лет — до 2 часов; для детей 14–18 лет — до 4 часов) [Методические рекомендации … , 2014];
2. видеозапись следственных действий с участием несовершеннолетнего является обязательной, за исключением случаев, когда несовершеннолетний или его законный представитель возражают против видеозаписи. Проведение видеозаписи способствует сокращению количества допросов и позволяет не давать показания в суде.

4. Компетентность в знании и владении методиками проведения допроса несовершеннолетних потерпевших вызывает необходимость учитывать, что:

1. методика проведения допроса несовершеннолетних находится на этапе разработки;
2. классической считается методика М.М. Коченова и Н.Р. Осиповой [1984]; также методология допроса несовершеннолетних описана у Е.В. Васкэ [2014];
3. опыт США, Германии, Норвегии, Великобритании с использованием на следственных действиях детских рисунков, свободной игры ребенка с анатомическими куклами, наводящими вопросами, актуализацией представлений о сцене насилия, а затем предложением «вспомнить» похожий эпизод из собственной жизни, привел к судебным процессам, в результате которых обвинению в сексуальном насилии и длительным срокам тюремного заключения были подвергнуты специалисты дошкольных учреждений. Позже некоторые способы получения информации от детей были оспорены, а большинство осужденных оправданы [Лофтус, Кетчем, 2018]. Тем не менее важно отметить, что владение психологом навыками недирективного игрового консультирования может являться не только возможным ресурсом выявления осуществленного над ребенком насилия, но и эффективным методом психологической помощи несовершеннолетним, в особенности дошкольникам [Новые направления … , 2007].

Существует потребность разработать такую процедуру опроса, которая устраняла бы стимулирование воображения ребенка. В результате были подготовлены модели, или «протоколы», проведения опросов детей, среди которых наибольшей конструктивностью отличаются протоколы RATAC (Миннеаполис, США) и NICHD (National Institute of Child Health and Human Development, США) [Дозорцева, Красавина, 2017].

RATAC — полуструктурированная методика опроса ребенка, включающая в себя следующие этапы: 1) установление психологического контакта (доверия и взаимопонимания) с ребёнком; 2) идентификация (опознавание) анатомических частей тела; 3) дознавание, расследование о прикосновениях; 4) процесс злоупотребления; 5) завершение. В методике используются дополнительные средства: рисунки, анатомически правильные куклы, если ранее была получена информация о сексуальном насилии. Свободный рассказ ребенка не используется. Предполагаются вопросы закрытого типа с ответами «да» или «нет».

В результате критики, которой подверглась практика использования анатомических кукол и рисунков, в 2013 г. структура протокола была пересмотрена. В настоящее время она включает в себя следующие стадии: установление контакта, опрос, исследование свободного рассказа ребенка и завершение [Anderson, 2013].

Для несовершеннолетних различных возрастных групп — дошкольного, младшего школьного и подросткового возраста — применяются различные тактики опроса. Привлечение вспомогательных средств практикуется только по отношению к детям дошкольного возраста, в работе с несовершеннолетними старшего возраста используется преимущественно нарративный подход — рассказ ребенка и беседа с ним.

Протокол NICHD, отредактированный в 2014 г. [Anderson, 2013], представляет собой полуструктурированное интервью. Обеспечивает взаимодействие с ребенком с учетом его возрастных психологических особенностей.

Подготовительный этап протокола NICHD

1-й шаг: установление контакта. Контакт с ребенком является необходимым условием, обеспечивающим безопасную обстановку, в которой можно ожидать получения от ребёнка соответствующих реальности показаний. Ведущий следственное действие специалист представляется ребёнку как человек, чья работа заключается в том, чтобы поговорить с ребенком, с которым что-то случилось. В процессе опроса важно быть внимательным, проявлять интерес к ребенку. Следует наблюдать за реакциями и поведением потерпевшего. Если ребенок демонстрирует нежелание беседовать, необходимо провести работу по снятию напряжения. Если контакт установить не удалось, рекомендуется перенести на следующую встречу. К значимому для следственного действия содержанию переходят только тогда, когда установлен межличностный контакт ребенка и опрашивающего взрослого. В методике подробно описаны техники установления контакта, помогающие поддерживать разговор в дальнейшем.

2-й шаг: обучение ребенка свободному рассказу, формирование готовности к совместной деятельности. Реализуется в случае успешного установления контакта. Опрашивающий моделирует условия для тренировки свободного рассказа: например, предлагает ребенку рассказать о каком-то приятном событии. Взрослый обучает несовершеннолетнего потерпевшего описывать события и отвечать на вопросы.

3-й шаг: установление правил опроса. Проводящий опрос специалист объясняет ребенку, что ему необходимо делать, если он не понимает вопрос, не знает ответ, замечает ошибку в словах взрослого. Проводится небольшая тренировка. Ребенка предупреждают о необходимости говорить правду.

4-й шаг: тренировка эпизодической памяти ребенка для проверки его готовности к описанию событий: «Расскажи мне об этом поподробнее».

Основной этап протокола NICHD

Данный этап начинается, только если с ребенком установлен контакт и он готов к рассказу. Проводится беседа с использованием открытых вопросов-побуждений, которые можно конкретизировать, с приглашением рассказать максимально полно то, что ребенок об этом знает. Эффективными являются разбиение события на временные отрезки и подробное обсуждение последовательности событий.

Необходимо постоянно отслеживать и поддерживать качество контакта с ребенком. Если ребенок испытывает состояние дистресса, заторможенности, внутреннего конфликта, ему должна оказываться психологическая поддержка. Необходимо информировать ребёнка о естественности подобных состояний в создавшейся ситуации и подчеркивать значимость той информации, которую он рассказывает.

Если не удается преодолеть сопротивление ребенка говорить об определенных аспектах ситуации, рассматривают вопрос о переносе встречи с обязательной работой по восстановлению необходимого контакта.

За опросом ребенка о криминальной ситуации важным является проведение опроса об обстоятельствах, которые способствовали раскрытию информации о совершенных по отношению к ребенку противоправных действиях. Открытые вопросы — побуждения к рассказу позволяют прояснить, каким образом, кем и когда они были обнаружены, обсуждались близкими ребенка.

Завершающий этап протокола NICHD

Этап предполагает благодарность и переключение внимания. Необходимо поблагодарить ребенка за его рассказ и переключить его внимание на что-либо позитивное: планы, интересы, увлечения, создавая положительный психоэмоциональный фон.

Значимую роль играют условия проведения опроса. Идеальный вариант, когда в помещении присутствуют только ребенок и опрашивающий его взрослый. В комнате не должно быть ничего отвлекающего внимание ребенка. Считается приемлемым наличие одной мягкой игрушки среднего или большого размера на случай психологической поддержки ребёнка. Анатомически правильные куклы и рисунки не используются. Для видео- и аудиофиксации беседы устанавливаются микрофоны и две видеокамеры. Видеотрансляция позволяет осуществлять наблюдение за ходом опроса из соседнего помещения.

Описанная процедура опроса и подготовки к нему представляет собой психологически эффективный процесс взаимодействия с обучением ребенка новым поведенческим навыкам участия в беседе и оптимизации возможностей передачи сведений за счет актуализации «зоны ближайшего развития» в общении со взрослым. Особое внимание уделяется построению доверительных межличностных отношений между ребенком и взрослым на основе контакта.

Протокол NICHD был апробирован и переведен на семнадцать иностранных языков. Проведен сравнительный анализ его эффективности в различных культурах, подтвердивший результативность процедуры. Существует русскоязычный перевод методики NICHD и приложений к ней. Некоторые рассогласования между правовой регламентацией допросов несовершеннолетних в России и требованиями методики в настоящее время позволяют только частично внедрить протокол в систему следственных действий с детьми и подростками и требуют его адаптации.

В России допрос несовершеннолетнего является не индивидуальным, а групповым процессом, поскольку в нем участвуют: следователь, педагог-психолог, законный представитель и адвокат потерпевшего, что делает невозможным построение индивидуального контакта между дознавателем и ребенком. Практически невозможно организовать проведение допроса наедине с ребенком так, чтобы остальные участники наблюдали за процессом из соседнего помещения (например, через зеркало Гезелла). Законодательное ограничение времени допроса при работе с детьми дошкольного возраста затрудняет реализацию всех этапов, предусмотренных протоколом, поскольку на установление контакта может потребоваться до 40 минут.

5. Компетентность в вопросах сформированности собственных личностных качеств и копинг-стратегий как специалиста, работающего в стрессовых условиях.

Для оказания эффективной психологической помощи ребенку педагог-психолог должен уметь устанавливать контакт с ребенком и другими участниками следственных действий, налаживать доверительные отношения, оказывать психологическую поддержку (понимание, сочувствие, одобрение и т.п.), иметь высокий уровень стрессоустойчивости. У педагога не должно быть собственного непроработанного опыта психологической травмы, так как пробудившиеся воспоминания будут мешать ему работать.

Участие педагога-психолога в следственных действиях с несовершеннолетними, пострадавшими от насилия, обусловливает повышение уровня профессионального стресса, который может приводить к снижению эффективности профессиональной деятельности, что определяет необходимость постоянной работы специалиста над формированием адаптивных стратегий копинг-поведения и восстановления копинг-ресурсов.

Результаты исследований адаптивного копинг-поведения, выполненных под руководством Е.Н. Ашаниной [Рыбников, Ашанина, 2012], показали, что специалисты достигают высокого уровня ресурсности в первую очередь за счет актуализации познавательных и профессиональных мотивов. Успешные специалисты с адаптивным копинг-поведением обладают большим разнообразием предпочитаемых моделей здорового преодолевающего поведения в стрессогенных ситуациях, что выражается в высоких показателях уверенности, поиске социальной поддержки и в низких показателях агрессивных действий.

Негативное воздействие хронической стрессогенной профессиональной деятельности на специалиста повышает риск пограничных нервно-психических состояний и нарушений функционального характера, что определяет необходимость постоянного совершенствования методов профилактики дезадаптивных состояний у специалистов, работающих на следственных действиях [Рыбников, Ашанина, 2012].

Особенностью защитного поведения человека является использование защитного механизма «отрицание», позволяющего игнорировать информацию, вызывающую тревогу и другие негативные чувства. Механизм «отрицания» проявляется в непринятии наличия у себя проблем, симптомов эмоционального выгорания, связанных с профессиональным стрессом.

Повышение уровня осознанности работы педагога-психолога, знания о риске профессионального выгорания, забота о поддержании нервно-психической устойчивости позволяет обеспечивать быстрое восстановление личностных ресурсов. Возможность приобретать, сохранять, восстанавливать, увеличивать и перераспределять ресурсы в соответствии с собственными потребностями обеспечивается принципом «консервации» ресурсов [Иванова, 2013]. Для определения индекса ресурсности специалиста эффективно использование методики Н. Водопьяновой, М. Штейн «Потеря и приобретение персональных ресурсов» [Водопьянова, Наследов, 2013]. Опросник позволяет выявить баланс персональных ресурсов в определенный период времени. Высокий индекс ресурсности свидетельствует о сбалансированости жизненных трудностей и достижений, о высоком адаптационном потенциале личности, низкой стрессовой уязвимости. В исследовании, проведенном Н.С. Смирновой, было показано, что высокий уровень ресурсов помогает специалистам преодолеть состояние профессионального выгорания, поскольку между индексом ресурности и такими показателями, как уровень профессионального выгорания, эмоциональное истощение, деперсонализация, простраиваются значимые отрицательные корреляционные связи. Значимая положительная связь между индексом ресурсности и степенью самоактуализации свидетельствует о том, что педагог, занимающийся своим развитием, становится более защищенным от профессионального выгорания, поскольку он в большей степени понимает себя, свои потребности, в том числе и потребность в психологической помощи, что способствует овладению эффективными способами саморегуляции [Пежемская, Смирнова, 2016].

В работе, выполненной К.О. Филатовым, было показано, что высокий уровень индекса ресурсности специалистов достоверно значимо связан с уровнем оптимизма-активности и положительной переоценкой ситуации, что может быть использовано для профилактики профессионального выгорания. В условиях эмоционального напряжения специалисты достоверно чаще используют такую психологическую защиту, как проекция, перемещая ответственность за снижение продуктивности деятельности на свое окружение. Выраженность процесса деперсонализации провоцирует использование такой психологической защиты, как замещение [Филатов, Пежемская, 2013]. Эти данные подтверждают необходимость проведения специальной работы по профилактике профессионального выгорания.

6. Компетентность в области своих прав и ответственности.

Знание своих прав, ответственности, а также высокий уровень конфликтологической компетентности [Игнатенко, 2008; Губар, Игнатенко, 2010] позволяют осознанно действовать через определение своих личностных границ, пресечение манипулятивного воздействия, противостояние шантажу и внушению. Работа, исходя из ее целей, также позволяет сохранить эмоциональное равновесие и не впасть в состояние беспомощности в сложных стрессогенных ситуациях.

Приглашение педагога-психолога к участию в следственных действиях как специалиста, обладающего профессиональными знаниями, определяет его правовой статус, который позволяет ему [Софийчук, 2014; Тактика и технология … , 2016]:

1. отказаться от участия в следственных действиях;
2. иметь возможность ознакомиться с материалами дела;
3. задавать вопросы участникам следственного действия при условии согласия следователя;
4. пресекать негативное воздействие на личность несовершеннолетнего (например, отсутствие перерыва в следственном действии, некорректный вопрос и т.д.);
5. знакомиться с протоколом допроса и делать письменные замечания о достоверности и полноте сделанных в нем записей;
6. предъявлять жалобы на действия следователя, ограничивающие его права;
7. получать возмещение расходов, связанных с явкой к месту производства следственного действия, и вознаграждение за участие в следственном действии (ч. 2 ст. 131 УПК РФ).

Педагогу-психологу должны быть разъяснены его права до начала следственного действия с участием несовершеннолетнего, о чем должна быть сделана соответствующая запись в протоколе.

В случае принятия решения участвовать в следственных действиях педагог-психолог не имеет права уклоняться от явки по вызовам следователя, а также разглашать данные расследования, ставшие ему известными в ходе участия в следственных действиях [Петровская, 2015].

7. Компетентность в вопросах профилактики профессионального выгорания и личной психогигиены.

«Вторичный травматический стресс» — это изменения в субъективном состоянии психолога, которые возникают в результате его вовлеченности во взаимодействие с человеком, переживающим травматическое состояние. И.Г. Малкина-Пых выделяет три аспекта работы со вторичной травмой: осознание, баланс и связь [Малкина-Пых, 2005].

Если человек постоянно вовлечен в работу, то работе над осознанием ее влияния необходимо уделять специальное время. Баланс предполагает равновесное состояние работы и отдыха, физической и умственной активности и т.д., т.е. субъективное ощущение внутреннего равновесия. Связь раскрывается как ощущение контакта с другими людьми и с высшими силами (духовностью, природой, Богом, искусством), сохранение целостного видения мира.

Важным профессиональным качеством специалиста-психолога является умение обращаться за поддержкой и принимать помощь. Одним из видов такой помощи является супервизия, которая способствует профилактике профессионального выгорания [Пежемская, 2015]. Основы проведения супервизии для специалистов, сопровождающих детей и их семьи в кризисных ситуациях, достаточно подробно описаны в методическом пособии Службы межведомственного взаимодействия СПб ГБУ социальный приют для детей «Транзит» [Организация работы … , 2015]. В Службе межведомственного взаимодействия осуществляется супервизорская работа, ведутся ресурсные группы [Пежемская, 2016]. Ресурсная группа обеспечивает актуализацию ресурсов психологической защищенности специалистов, обогащение стратегий совладающего (стресс-преодолевающего) поведения специалистов. Психолог, уделяющий внимание личной психогигиене на супервизорских и ресурсных группах, не только сам успешно использует личностные и средовые ресурсы для решения своих трудностей, но и моделирует успешное восстановление для своих клиентов.

Ресурсная арт-терапия (изотерапия, куклотерапия, сказкотерапия и др.) в совокупности с человеческим участием способствует обогащению арсенала ресурсных состояний личности и помогает гармонизировать психоэмоциональное состояние. Отмечена эффективность арт-терапии при работе с ПТСР у детей и подростков, но немаловажно также, что этот вид психологической помощи может выступать как метод профилактики вторичной травматизации психолога, работающего на следственных действиях [Эффективная терапия … , 2005].

Одно из ресурсных упражнений, которое предлагает в своей работе И. Г. Малкина-Пых, — это упражнение «Колесо жизненного баланса». Поскольку профессиональная жизнь вплетена в картину мира ежедневного существования специалиста, время от времени необходимо рефлексировать и анализировать свою жизненную ситуацию в целом, оценивая свой уровень благополучия в различных сферах жизни, например, таких как интеллект, эмоции, физическое состояние (здоровье), общение с людьми (социальная сфера), профессиональная сфера, отношение с миром, психологическое состояние, духовная жизнь. После оценки уровня благополучия возможно определить свои потребности в изменениях и наметить шаги, которые необходимо сделать, чтобы достичь этих изменений.

В заключение стоит подчеркнуть, что высокий уровень психологической помощи детям, пострадавшим от насилия, может быть обеспечен высоким качеством образования (и уровнем требования к нему) педагога-психолога на всех этапах его профессиональной карьеры, а также выраженным проявлением ответственности специалиста по отношению к своему эмоциональному и личностному здоровью.

Список литературы

1. Васкэ Е. В. К вопросу об участии специалиста-психолога в подготовке и проведении допроса несовершеннолетнего, потерпевшего от сексуального насилия [Электронный ресурс] // Психология и право. 2012. № 2. URL: http://psyjournals.ru/psyandlaw/2012/ n2/52072.shtml (дата обращения: 23.03.2019).
2. Васкэ Е. В. Психология допроса несовершеннолетних правонарушителей и жертв сексуального насилия. М. : Генезис, 2014. 312 с.
3. Водопьянова Н. Е., Наследов А. Д. Стандартизированный опросник «Потери и приобретения ресурсов» для специалистов социономических профессий // Психология труда. Вестн. ТвГУ. Сер. Педагогика и психология. 2013. Вып. 4. С. 7–22.
4. Губар Л., Игнатенко М. С. Развитие конфликтной компетентности специалистов как способ повышения эффективности работы с подростками с девиантным поведением // Актуальные проблемы человека в инновационных условиях современного образования и науки : материалы гор. студ. науч.-практ. конф., посвящ. году учителя. СПб. : Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2010. С. 41–43.
5. Дозорцева Е. Г., Красавина А. Г. Правила проведения допросов несовершеннолетних, потерпевших от преступлений: изменения в следственной практике // Культурно-историческая психология. 2017. Т. 13, № 3. С. 23–31.
6. Иванова Т. Ю. Теория сохранения ресурсов как объяснительная модель возникновения стрессов // Психология. Журн. Высш. шк. экономики. 2013. Т. 10, № 3. С. 119–135.
7. Игнатенко М. С. Компетентность в области конфликтного взаимодействия // Профессионально-психологическая компетентность гуманитарных технологов в человеческих отношениях : учеб.-метод. пособие / под. ред. В. В Семикина, В. Н. Панферова. СПб. : Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2008. С. 267–304.
8. Коченов М. М., Осипова Н. Р. Психология допроса малолетних свидетелей : метод. пособие. М. : Всесоюз. ин-т по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности, 1984. 34 с.
9. Лофтус Э., Кетчем К. Свидетель защиты: шокирующие доказательства уязвимости наших воспоминаний. М. : КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2018. 416 с.
10. Малкина-Пых И. Г. Экстремальные ситуации. М. : Эксмо, 2005. 960 с.
11. Михайлова Ю. А. Психологическое сопровождение расследования преступлений с участием несовершеннолетних в Следственном комитете Российской Федерации // Психология и право. 2016. Т. 6, № 4. С. 95–104.
12. Мюррей М. Узник иной войны. Удивительный путь исцеления от детской травмы. М. : Изд-во HRI Press. 2006. 207 с.
13. Насилие и жестокое обращение с детьми: источники, причины, последствия, решения : учеб. пособие / под ред. Е. Н. Волковой. СПб. : Кн. дом, 2011. 384 с.
14. Новые направления в игровой терапии: Проблемы, процесс и особые популяции / под ред. Г. Л. Лэндрета. М. : Когито-Центр, 2007. 479 с.
15. Организация работы учреждения по оказанию помощи детям, пострадавшим от сексуального насилия (на примере Службы межведомственного взаимодействия СПб ГБУ социальный приют для детей «Транзит») : метод. материалы / под ред. М. П. Рябко, Е. В. Копосовой. СПб. : Семья, 2015. 172 с.
16. Пежемская Ю. С. Ресурсная группа в профилактике профессионального выгорания психологов и социальных педагогов // Социальное обслуживание семей и детей : науч.-метод. сб. 2016. № 9. С. 28–38.
17. Пежемская Ю. С. Супервизия как практика повышения квалификации специалистов, сопровождающих детей // Вопросы социально-психолого-педагогического сопровождения детей в современном мире : материалы Междунар. науч.-практ. конф. 2015. С. 227–237.
18. Пежемская Ю. С., Смирнова Н. С. Индекс ресурсности педагогов с разным уровнем профессионального выгорания // Учен. зап. Санкт-Петерб. им. В. Б. Бобкова филиала Рос. таможен. акад. 2016. № 2 (58). С. 95–98.
19. Петровская М. С. Роль педагога и психолога при производстве следственных действий по делам с участием несовершеннолетних и пути ее активизации // Вестн. СамГУ. 2015. № 11 (133). С. 255–261.
20. Рыбников В. Ю., Ашанина Е. Н. Психология копинг-поведения специалистов опасных профессий. СПб. : Политехника-сервис, 2012. 120 с.
21. Софийчук Н. В. Педагог, психолог в уголовном процессе: некоторые проблемы правовой регламентации процессуального статуса и его реализации // Вестн. ин-та: Преступление, наказание, исправление». 2014. № 3 (27). С. 41–45.
22. Тактика и технология психологического сопровождения несовершеннолетних в ситуации дознания, судебно-психологической экспертизы и в судебном заседании / Л. Ф. Чупров, А. А. Костригин, П. В. Сабанин, Т. М. Хусяинов // PEM: Psychology. Educology. Medicine. 2016. № 3. С. 227–239.
23. Филатов К. О., Пежемская Ю. С. Ресурсы психологической защищенности военнослужащих от профессионального выгорания // Актуальные проблемы психологического обеспечения практической деятельности силовых структур в современной России : сб. материалов II Всерос. науч.-практ. конф. специалистов ведомств. психол. и кадров. служб с междунар. участием. СПб. : Санкт-Петерб. им. В. Б. Бобкова филиал РТА, 2013. С. 242–246.
24. Эффективная терапия посттравматического стрессового расстройства / под. ред Э. Фоа, Т. М. Кина, М. Фридмана. М. : Когито-Центр, 2005. 467 с.
25. Anderson J. N. The CornerHouse Forensic Interview Protocol: An Evolution in Practice for Almost 25 Years [Electronic resource]. APSAC Advisor. 2013. N 4. URL: https://www.cornerhousemn.org/images/Anderson_2013_CornerHouse_Forensic_Interview_P rotocol.pdf (date of access: 05.03.2019). 

Источник: Пежемская Ю.С., Игнатенко М.С., Чежина Я.В. Требования к педагогу-психологу, работающему на следственных действиях с несовершеннолетними: профилактика профессионального выгорания и вторичной травматизации // Известия Иркутского государственного университета. Серия «Психология». 2019. Т. 29. С. 54–68. DOI: 10.26516/2304-1226.2019.29.54