«Как долго я ждал/ждала тебя», - так хочет воскликнуть наш 40-летний «ребенок». Он ищет глазами глаза, которые обращены именно на него. Ищет их в толпе среди прохожих, ищет их среди новых знакомых, ищет везде. Он грезит о них, жаждет получить этот принимающий его, восхищенный взгляд, обращенный на него и только на него.
Когда идешь по улице можно поймать такие взгляды не единожды. Они смотрят прямо тебе в глаза, как будто спрашивая: «Ты видишь меня, я хочу отразиться в тебе, чтобы понять, что я есть». Откровенный взгляд в глаза в глаза незнакомому человеку. Он одновременно не значит ничего, и значит все. Если подойти к такому человеку в попытке установить контакт, он испугается. Если спросить, почему он смотрел в глаза, он скажет, что вам показалось.
Бывает, что так и начинаются отношения между двумя такими «ребенками», которые встретились глазами и утонули друг в друге не зная, что каждому из них надо от другого то же самое.
Как это - жить, постоянно сомневаясь в том, что ты есть и лишь отражаясь в ком-то, понимать: «Вот я»? Как это, когда восприятие себя полностью зависит от того, как к тебе относятся другие, и тут же ощущаешь себя «плохим», когда кто-то недоволен тобой? Думаете, это легко - все время искать одобрения, разрешения разблокировать свою активность и что-то сделать для себя? Представляете ли вы как невыносимо для них одиночество? В какой-то момент «ребеночку» начинает казаться, что его нет в реальности и поэтому, если не найти хоть каких то людей для хоть какого-то общения, ему приходится все время навязчиво (обсессивно) гонять одну и ту же мысль по кругу, чтобы доказываться себе самому факт своего существования и не провалиться в «ничто», вместо которого должно было быть «я есть».
Наш «ребенок» обязательно предпримет вторую/третью попытку побега из внутренней тюрьмы для инициации. Для этого ему надо «влюбиться». Ему жизненно необходим рестарт после неудачных отношений со значимым объектом/мамой в детстве. Он не догадывается, что «любовью» он называет слияние. Что-то внутри его психики точно знает, что надо пройти эту фазу развития «слияние с присвоением», иначе он не сможет перейти к индивидуации, разрешить себе быть самим собой. Вот он и грезит о «любви» из фильмов и книг, где «все будет хорошо», где партнер тебя принимает безусловно, где он готов ради тебя на все, читает твои мысли и предугадывает желания, где ты для него важнее его самого, он восхищен и горд тобой, вся его жизнь для тебя. В общем, «ребенок» хочет получить от партнера все то, что должна была дать ему заботливая, чуткая и любящая мать, но не смогла. Ведь матери сами такие же «ребенки», которые из своих же детей делают матерей для себя.
Почему же так важен этот «обожающий партнер», который описан выше? Спросите вы. И почему нельзя сходить на пару тренингов, прочитать стопку книг и все это исправить? Нельзя. Человеку нужнее человек, и, к тому же, второй человек должен быть более высоко организован психически, то есть - обладать более развитым мышлением, и этот второй должен быть искренне заинтересован в развитии первого и готов жертвовать ради него своими потребностями. В общем, как заботливая, чуткая и любящая мать, которая не смогла.
Проблема усугубляется тем, что «ребеночек» подрос и ему по факту 40, а потребности не выросли, и их где обломили, там они и застыли в свое развитии. И тетешки, мимишки и даже чуканье на ручках уже не сможет вылечить нашего «ребеночка», а хотеть он может только это. Нестыковочка получается. Парадокс между реальностью возраста и замороженными в прошлом потребностями. Парадокс породит внешний конфликт, между 40 летним «ребенком» и окружающим его миром. И виноват будет мир, потому что «ребенок» точно знает, что сам он не может это исправить.
Они великие «нехочухи». Не хотеть, не делать, бойкотировать, прокрастинировать, лениться - это их причудливый способ проявления активности. При этом всем, они испытывают сильное чувство вины и неполноценность. Делать неделание. Активность, как подавление активности. Пассивность как способ сберечь себя он нападения ими же на самих себя. Все, за что они берутся, им кажется не тем, что им надо на самом деле, не происходит насыщение. Они могут наращивать количество делаемого, забываться в этом безумном танце темпа производства результатов, которые окажутся потом бессмысленными.
Чтобы была энергия на действие, надо хотеть его осуществить, понимать «зачем мне это надо». Что произойдет в психике, если ты не знаешь, чего ты хочешь? Например, вся активность будет казаться одинаково бессмысленной и не приносящей радость. Зачем ее тогда проявлять? Тем более, что у нашего «ребенка» нет дискретно логического мышления.
Он хочет все и сразу, и если сразу не получается, то ну его на фиг, потому что «не могу представить как это будет в будущем». Потребности не выросли, не эволюционировали и о том, что хочется даже самому себе признаться стыдно. «Хочу, чтобы она/он был все время рядом, держала/л меня за руки, смотрела/л на меня восхищенными глазами все время говорил: «Я люблю тебя больше жизни и никогда не предам и не брошу, как бы ты себя не вела/л, я вечно буду рядом». В общем, как должна была сказать заботливая, чуткая и любящая мать, которая не смогла.
Чем детские цели отличаются от взрослых? Краткосрочные/долгосрочные, не требующие/требующие продолжительных усилий, удовольствие мгновенное/отсроченное, не надо/надо ждать. Распад психики «ребенка» от неудовлетворенной мгновенно потребности тотальный, аффективный, как затопляющее цунами, которое смоет недоразвитую взрослую часть на счет «раз». Громоотводом становятся прохожие, официанты, курьеры, а еще - самые близкие, которые выдержат этот нарциссический гнев «ребенка», за неутоленный голод неудовлетворенности самим собой.
Они специалисты по обесцениванию, например в комментариях в Facebook. Они так и пишут «это абсурд», «это не правильно», «это не так», но если их попросить написать как же тогда правильно, то по их аргументации ты поймешь, что ему самому это не очень понятно, почему и как. Зависть к состоятельности других травмирует их. Им самим тогда слишком видно становится их неполноценность и они критикуют, втаптывают, укатывают в асфальт людей. Лишенный важности результат деятельности/творчества других, саркастично обесцененная внешность другого тут же успокаивает и повышает их самооценку. Они спасают себя от полета в трубу «я никчемный» и им жизненно необходим этот укол, как доза инсулина для диабетика. «Труба никчемности» заканчивается состоянием «ничто», только не искомого буддистами. Это умножение на ноль, когда ты ничтожен и уже точно никому не нужен.
Вот это и есть самая страшная для «ребенка» мысль: «Ты никому не нужен». Для взрослого человека это абсурдное словосочетание: он понимает, что мы нужны кому-то только потому, что полезны, интересны и от тебя самого зависит «нужность». Хочешь быть нужным – будь. Взрослого не ранит, что ему для «нужности» надо что-то сделать. «Ребенку» это кажется циничным и жестоким. Он уверен, что настоящие друзья, партнеры будут его принимать кричащим, молчащим, отвергающим, злым, в общем, любым, таким, каким может принять ребенка только заботливая, чуткая и любящая мать, которой не было.
«Нужность» - это надежда на то, что этот плен безумия когда-то закончится. Значимость – это зеленый свет, это долгожданный поцелуй, который превращает лягушку в царствующую особу, и пробуждает от летаргического сна спящую душу.
(продолжение следует)
.jpg)
Комментариев пока нет – Вы можете оставить первый
, чтобы комментировать