Психология – одна из тех вещей, (наряду с воспитанием детей, кулинарией и модой) в которых почти каждый и хотя бы иногда чувствует себя знатоком. Обращаясь за помощью к психологам через книги или посещая их, люди, безусловно, хотят понимать сказанное. И потому популярная психология мало использует специальные научные термины. Чем проще – тем лучше. Главное – довести до сознания читателя (слушателя) основные мысли.
Но, оказывается, тенденция к упрощению языка психологии присутствует и в научном мире. И не всех ученых это устраивает! Выступить в «Психологической газете» за право психологии использовать свой научный, а не бытовой язык, решил Илья Каплунович - кандидат психологических наук, доцент, преподаватель Академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ. Мнению Ильи Яковлевича мы противопоставили слова воображаемого собеседника и собрали в высказываниях этого визави все возможные возражения, которые могут предъявить Илье Каплуновичу противники его точки зрения. Получилась своеобразная воображаемая научная дуэль…
- В психологических текстах иноязычную терминологию понятнее было бы заменить обычными словами, или, как минимум, раскрыть их значение в тексте.
- Меня этому как-то научил академик РАО Артур Владимирович Петровский. Он выступал на ученом совете. Терминов у него было огромное количество. Из зала раздалась реплика: «Нельзя ли попроще?». На что Артур Владимирович ответил: «Товарищ, видимо, перепутал место присутствия. Тут заседание ученого совета, а не собрание колхоза «Заветы Ильича». И я тоже решил употреблять термины. Каждый термин всегда точнее его интерпретации.
Известно, что наш язык резко выделен среди других языков. Более 40% его лексики носит оценочный характер (в любом другом языке оценочная окрашенность его словарного запаса не превосходит 15%). Русский язык глубоко личностно интонирован. Это язык художественной, но не научной литературы. И потому русская художественная литература, отразившая и выразившая нравственные искания и борения высшего накала страстей, полна личностных неологизмов, а вот научная, наоборот - заимствованной терминологии. На русском языке практически невозможно выразиться точно - сразу же погружаешься в стихию оценок, эмоций, страстей (что строжайше запрещено психологу). Поэтому, когда надо выразиться безоценочно, приходится сплошь и рядом заимствовать иностранную лексику.
Математик, к примеру, не только не стесняется, но даже не мыслит себе общения без терминов: логарифм, экстраполяция… Почему же мы, психологи, не пользуемся той же классической терминологией, идущей от самого Выготского: «интрапсихическое», «апперцепция»?! …Математик никогда не скажет, что, по его мнению, ему кажется, что если катеты равны 3 и 4 см, то гипотенузе логично иметь длину в 6 см. Нет. Он скажет, что если посчитать гипотенузу, то согласно (по) теореме Пифагора (а2 + в2 = с2) гипотенуза будет 5 см, т.к. 32 + 42 = 25. Когда мне студент говорит, что ему «кажется», что надо поступить так», я оправляю его в церковь. Там он перекрестится, и ему больше не будет казаться. Если он «считает, что …», то отправляю на рынок – там торговый люд считает и подсчитывает. А в университете от студентов я требую НАУЧНОГО вывода, базирующегося на каком-то законе, науке.
- Психология, увы, или к счастью, не математика, что и вызывает до сих пор у многих сомнение в том, что она наука. В ней, всё же, мало аксиом и однозначных законов. Гораздо больше пока вопросов, не имеющих однозначных ответов, и очень много оценочного и личностного, потому русский язык ей совсем не противопоказан, особенно, когда есть аналоги, обеспечивающие дословный и смысловой перевод. Я лично стремлюсь к тому, чтобы меня понимали независимо от образования. В учении я считаю самым важным привить стремление к познанию, которое у большинства легко убивается непониманием того, о чем речь. Увы, нередко приходилось сталкиваться с тем, что обилием терминологии пытались скрыть отсутствие мысли. Конечно, владение терминологией может быть индикатором - "свой-чужой" и индульгенцией элитарности, пропуском в клан посвященных, но этим свободно пользуются проныры от науки, ничего ей не давшие, а лишь берущие и дискредитирующие ее. За частоколом терминологии легче прятаться глупцам и карьеристам. Но и вполне толковые люди частенько используют ее не для пущей ясности, а для пущей важности, для подчеркивания своего статуса и констатации дистанции в позиции "сверху", особенно, когда испытывают комплекс недооцененности.
- Для меня психология = математика. Математика строится аксиоматически. Психология – тоже (есть аксиоматика К.Левина). А разве методологические принципы (законы) психологии нельзя считать аксиомами (принцип детерминизма, развития психики в деятельности, единства сознания и деятельности, …)? В математике далеко не все однозначно. Например, Сколько параллельных можно провести через точку А? По Евклииду – 1, по Лобачевскому – бесчисленное множество, по Риману – ни одной. Или, А х В = В х А – для чисел. А для умножения матриц – не равно (А х В В х А), и т.д. Просто психологи говорят о разных условиях, позициях, а математика это не афиширует.
Математика – точная наука. Но что значит «точная»? Существует либо наука, либо не наука. А «точная» - бытовой жаргон, а не научный язык. Дискуссия по поводу научности педагогики актуальна до сих пор. А вот по поводу психологии?
Была у меня как-то дискуссия с одним пермским профессором математики. Он резко критиковал психологическую теорию Эльконина-Давыдова. После его выступления я попросил разрешения задать ему один вопрос. Но, чтобы быстрее и нагляднее его сформулировать, предложил этому профессору быстренько начертить на доске структуру учебной деятельности по Давыдову. Тот отвечал, что готов выслушать мой вопрос без этого рисунка. Я настаивал на рисунке. Кончилось тем, что он признался, что не знает этой структуры. Тогда я задал свой вопрос: как можно критиковать теорию, если не знаешь её основополагающих понятий?!
Вот такие люди и критикуют психологию. Мы не критикуем математику, так как не владеем её понятиями. А они критикуют, поскольку считают, что владеют психологическими понятиями. И психологи сами дают возможность критиковать себя именно тем, что говорят на бытовом, а не научном языке. Математик себе никогда не позволит этого. Он выражается конкретно, четко, на своем языке. Почему же мы должны себе в этом отказывать?
В психологии много вопросов? В математике – не меньше. Вот петербургский математик Григорий Перельман, отказавшийся от премии в миллион долларов, решил задачу даже не 100, а 1000-летия – доказал гипотезу Пуанкаре! Тысячу лет её не могли доказать математики. А психологии всего-то 100 с небольшим лет. И объекты у математики (треугольники, параболы), гораздо проще, чем у психологии (любовь, характер).
Много личностного в психологии? В математике есть много способов решения квадратных уравнений. Каким решать? Выбирай. В зависимости от вкуса и предпочтений. Чем это не личностное? А вот в психологии анализ всегда происходит через синтез, а не наоборот – и это закон!
Наука есть наука. И психология строится по тем же самым законам, что и физика, химия, математика и прочие науки. И, если физики и математики используют свои термины, то почему психологи не должны пользоваться своей научной, а не бытовой терминологией?
О доступности: когда я выступаю перед студентами или пишу для учителей, я не использую множество терминов и к каждой аудитории обращаюсь по-разному. Иное дело, если я обращаюсь к научному сообществу! Почему я должен опускаться на уровень тех, кто меня не понимает, а не они -- подниматься на мой? Лично я хочу расти, а не опускаться. А, если они не понимают – пусть учатся. Я тоже часто и много не понимаю. Тогда учусь, разбираюсь, а не ругаю автора.
Помню, в молодости я принес знаменитому Василию Васильевичу Давыдову статью. А он мне в ответ отправил письменную рецензию из-за того, что уезжал. В ней я больше половины не понимал, и именно из-за терминологии. Читал со словарем, ходил к другим большим учителям за консультацией. Но разобрался-таки, исправил, статью опубликовали в научном журнале. Но главное - что я после этого вырос. Наивно было требовать от Давыдова, чтобы он изъяснялся со мною на моем, а не своем уровне. А, может быть, как опытный педагог, он решил пообщаться со мною в моей зоне ближайшего развития? Наверное, именно так. И я благодарен ему за это. Он меня научил. Вырастил.
Полностью разделяю мнение, что часто за терминологией прячут отсутствие идеи, мысли. Тогда это - жульничество, согласен. Но я хотел высказать свое мнение совсем о другом…
А на чьей стороне Вы, уважаемые читатели? Ведь проблема, затронутая Ильей Каплуновичем, пожалуй, касается не только тех, кто преподает или изучает в вузе психологию. Аналогичная дискуссия могла бы развернуться, например, в отношении педагогики… Должны ли «человечные» науки, предметом изучения которых является личность, её индивидуальные особенности и ее обучение, использовать научный, а не бытовой язык. Как Вы считаете?
Беседовала Светлана Потапова
Комментариев пока нет – Вы можете оставить первый
, чтобы комментировать