С.Б.Есельсон: открытое письмо А.Ю.Кузнецовой о законопроекте

Уважаемая Анна Юрьевна!

«Психологическая газета» разместила текст рабочего варианта законопроекта «Об основах регулирования психологической помощи в Российской Федерации», который подготавливается от Вашего имени.

Хочу отозваться на этот документ так, чтобы Вы лично прочитали этот отзыв.

1. В проекте пояснительной записки указывается, что законопроект разработан на основе поручения Президента №804 от 15 мая 2021 г. по результатам встречи с участниками общероссийской акции взаимопомощи «Мы вместе».

В поручении Президента было сказано следующее:

«Правительству Российской Федерации:

рассмотреть при участии общественных организаций и профессиональных союзов специалистов в области психологии и психотерапии вопрос о возможности установления или повышения требований к организациям и индивидуальным предпринимателям, оказывающим психологические услуги гражданам, и при необходимости представить предложения о внесении в законодательство Российской Федерации соответствующих изменений».

Получается, что сам процесс создания данного законопроекта уже нарушает содержание поручения Президента, так как проходит втайне, без участия общественных организаций, психологов и психотерапевтов, объединяющих десятки тысяч специалистов, работающих с населением. Без участия практиков — психологов-консультантов и социальных психотерапевтов, которым, без сомнения, есть что сказать.

2. Необходимость правового регулирования начинается с указания проблемной зоны — какие болевые проблемы общественной жизни призван регулировать этот законопроект?

Что по этому поводу сказано:

«Основно идеей законопроекта является установление системного правового регулирования общественных отношений, складывающихся в сфере оказания психологической помощи населению в Российской Федерации».

А также:

«Актуальность и своевременность создания законодательства о психологической помощи обусловлена наличием различных, прежде всего — отраслевых (подведомственных различным федеральным министерствам, службам и агентствам), психологических служб с широким их представительством в регионах страны, а также не подпадающих под установленные формы статистического учета многочисленных иных юридических и физических лиц (включая индивидуальных предпринимателей и самозанятых), а также других лиц, оказывающих населению фактически психологические по своему характеру услуги, вплоть до экстрасенсорики, целительства, магии, гадания, колдовства, астрологических прогнозов и т.п.)».

«Целью проекта федерального закона является создание условий для обеспечения потребностей граждан в получении качественной и профессиональной психологической помощи».

Можно сделать вывод, что законопроект нацелен на решение проблем, связанных исключительно с психологической помощью населению, оставляя за скобками другие сложнейшие проблемы общественной жизни, связанные с отраслевой психологией (детско-подростковые суициды, буллинг в детско-подростковой среде, теракты в школах, проблемы адаптации ампутантов, проблемы профилактики разводов, проблемы доабортного консультирования и т.д.).

Тогда в названии законопроекта должно появиться уточнение «Об основах регулирования психологической помощи населению».

При этом понимая, что психологическая помощь гражданам в специфических ситуациях — при бедствиях и катастрофах, в медицинских учреждениях, в детских садах и школах, в военных подразделениях и правоохранительных органах и т.д. регулируется другими законодательными актами.

3. Можно отметить, что в мировой практике законостроительство не происходит по Гегелю и Марксу, то есть не идет от абстрактного к конкретному.

У нас нет законов, к примеру, об инженерной деятельности или о юридической деятельности, но есть значительное количество законов или подзаконных актов, регулирующих тот или иной вид юридической деятельности.

Поэтому имеет смысл действительно для начала законодательно обустраивать конкретно психологическую помощь населению, оставляя вне поля такого регулирования особые ситуации, решаемые в отраслевой психологии.

Но для этого надо обозначить проблемы, которые призвано решить такое обустраивание.

4. Можно предположить, что законодатель, как и в случае с законопроектом Н.А. Останиной, видит основную проблему, которую надо решить, — низкое качество психологических услуг населению.

И здесь, на мой взгляд, совершается ошибка.

Ошибка автора законопроекта состоит в том, что законодатель предполагает, что «осуществлять психологическую помощь на территории Российской Федерации вправе лицо, имеющее профессиональное (психологическое или психолого-педагогическое) образование».

5. Но! На сегодня как раз огромная проблема существует в устройстве образования психологов.

Существующие на сегодня Федеральные государственные образовательные стандарты по направлениям подготовки как специалитета, так и магистратуры группы «психологические науки» обещают, что выпускник вуза будет обладать следующими общепрофессиональными компетенциями: психологическое консультирование, супервизия.

На самом деле эти компетенции не даются и в принципе не могут даваться нашими вузами — происходит многолетний обман государства.

Подавляющее большинство преподавателей вузов сами никого не консультируют, не говоря уже о том, что не проходили и не проходят личную терапию. Это экспертная оценка, её можно подтвердить специальным исследованием, если будет нужно.

О каких супервизиях может идти речь, если они не консультируют?

И как они могут учить консультированию и супервизиям, если они сами этого не делают? Это примерно как если бы священником становился неверующий человек.

Ситуация усугубляется тем, что в соответствии с действующим Порядком организации и осуществления образовательной деятельности по дополнительным профессиональным программам для переподготовки на психолога-консультанта достаточно всего 250 академических часов, без специальных требований по прохождению слушателями собственной терапии, по специальной работе под наблюдением опытного специалиста, по супервизиям.

На сегодня у нас не выстроена система подготовки высококвалифицированных специалистов в области психологического консультирования и социальной психотерапии населения, а предлагающийся законопроект этот факт просто игнорирует.

Законопроект игнорирует как образец советский опыт подготовки врачей, когда в 1946 году, по итогам опыта прошедшей войны, были созданы клинические ординатуры в дополнение к вузовскому образованию и само вузовское образование без прохождения ординатуры начало считаться недостаточным.

Законопроект игнорирует и мировой опыт подготовки психологов-консультантов и социальных психотерапевтов. Например, в 1997 г. Европейской ассоциацией психотерапии (EAP) был принят Европейский образовательный стандарт по психотерапии, где вузовское образование начало считаться своего рода общекультурной подготовкой и была подробно прописана структура четырехлетней поствузовской подготовки.

6. Авторы законопроекта в тексте часто путаются: если это законопроект, ориентированный на повышение качества психологической помощи населению, то при чём здесь «отраслевая специфика», о которой в тексте неоднократно упоминается?

7. Авторы законопроекта претендуют на описание всех видов психологической помощи населению, но при этом игнорируют социальную психотерапию во всех её четырех вариантах, коучинг, фасилитаторство и т.д. Очевидно, что авторы законопроекта руководствуются давно устаревшими реалиями и не в курсе того, что происходит на практике.

8. Авторы законопроекта применяют к деятельности психологов по оказанию психологической помощи населению нормы Закона о независимой оценке.

В целях реализации этого закона было создано Национальное агентство развития квалификаций, в состав учредителей которого входят РСПП, Федерация независимых профсоюзов, а также Министерство труда и социальной защиты Российской Федерации, Министерство просвещения Российской Федерации и Министерство науки и высшего образования Российской Федерации.

Этот закон был создан в помощь работодателям. Потребность в проведении оценки квалификации работников определяется работодателем, при этом отправление работника на оценку соответствия квалификации работника (соискателя) положениям профессионального стандарта является правом, а не обязанностью, что разъяснено в Письме Министерства труда и социальной защиты РФ №14-3/ООГ-3294 от 05.05.2023.

В Информации Министерства труда и социальной защиты РФ от 21 апреля 2017 г. «Ответы на часто задаваемые вопросы по реализации Федерального закона от 3 июля 2016 г. №238-ФЗ “О независимой оценке квалификации”» отмечалось, что «оценка квалификации является добровольной как для работников, так и для работодателей и не влечет за собой каких-либо обязательных последствий или требований. Направление работодателями работников на прохождение независимой оценки квалификации осуществляется с их письменного согласия».

Расходы работодателей на оценку квалификации работников относятся к прочим, связанным с производством и реализацией товаров (работ, услуг), а значит, они уменьшают налогооблагаемую прибыль, что работодателю выгодно (подп. 23 п. 1 ст. 264 Налогового кодекса РФ).

Фактически с помощью этого закона был создан аутсорсинг для предприятий в части аттестации своих работников, что в течение многих лет до этого делали либо сами предприятия, либо отраслевые институты.

Но при этом механизм аттестации, предусмотренный статьей 81 Трудового кодекса Российской Федерации, позволяет (в отличие от механизма независимой оценки) работодателю расторгнуть трудовой договор с работником, не получившим свидетельство о квалификации по результатам аттестации.

9. Применение Закона о независимой оценке квалификации (от 3 июля 2016 г. №238-ФЗ) по отношению к психологической помощи населению прямо нарушает поручение Президента, поскольку этот закон никакого отношения не имеет к профессиям, специалисты которых оказывают напрямую услуги гражданам, никакого отношения не имеет к профессионалам, чья деятельность никак не связана ни с работодателями и их объединениями, ни с профсоюзами.

10. Кстати, сейчас достаточно провести не очень сложный поиск в Интернете, чтобы обнаружить, как так называемая независимая оценка квалификации, подготовка к этой процедуре, да и получение заключений стало своеобразным бизнесом, если не говорить о коррупциогенной составляющей этой процедуры.

11. Вызывает недоумение, что авторы законопроекта обходят возможности, содержащиеся в институте саморегулирования. В стране уже накопился огромный опыт деятельности саморегулируемых организаций (СРО). Их создание позволило переложить контрольные функции за деятельностью профессионалов на самих же профессионалов, одновременно снять с государства избыточные функции, снизить бюджетные расходы.

12. Как отмечал в свое время член Экспертного совета партии «Единая Россия», вице-президент санкт-петербургской ТПП Антон Мороз, анализируя опыт работы СРО в строительной сфере, «он (институт саморегулирования. — С.Е.) во много раз более понятен и прозрачен с точки зрения взаимодействия с государством, в отличие от института лицензирования, который только создавал административные проблемы и способствовал коррупционному обогащению ряда чиновников существующих федеральных лицензионных центров на территории всей страны. При этом сама система саморегулирования за последние годы, благодаря изменению законодательства с момента принятия закона о создании СРО в строительстве, претерпела значительные изменения. Сейчас это институт ответственности за безопасность зданий и сооружений, за договорные обязательства своих членов. То бишь саморегулируемые организации несут дисциплинарную ответственность за неисполнение или несвоевременное исполнение государственных контрактов или изменение их ценовых показателей».

13. Что показывает мировой опыт?

При создании Европейской ассоциации психотерапии сами профессионалы приняли решение, какие направления (модальности) считать социальной психотерапией, а какие на самом деле являются новыми религиозными организациями, а не психотерапией. Сами профессионалы выработали образовательный стандарт — какое образование необходимо и достаточно, чтобы считать человека социальным психотерапевтом, сами профессионалы продумали систему верификации представленных документов и присуждения человеку Европейского сертификата по психотерапии, сами профессионалы ведут реестр лиц, которым присужден такой сертификат, сами профессионалы разработали Этический кодекс и механизм рассмотрения жалоб на этические нарушения своих членов.

Анна Юрьевна, мне кажется, было бы правильно к дальнейшим обсуждениям, связанным с подготовкой законопроекта, привлечь широкую общественность практиков психологического консультирования и социальной психотерапии, а не только чиновников и работников вузов, не смеющих критиковать решения вышестоящих чиновников.

С уважением, Есельсон Семён Борисович, вице-президент Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиги (ОППЛ), руководитель комитета модальностей ОППЛ, президент Национального объединения экзистенциальных консультантов и терапевтов, руководитель Совета Международного института экзистенциального консультирования, главный редактор международного журнала «Экзистенциальная традиция: философия, психология, психотерапия», член Почетного совета Всемирного экзистенциального движения, член правления Европейской федерации экзистенциальной терапии.