Самокритичность как мера... цивилизованности

Наверное, трудно найти в нашей стране психолога, который не знал бы династию Леонтьевых. Недавно на ежегодном Санкт-Петербургском саммите психологов с интересным докладом выступил хорошо мне знакомый коллега по МГУ Дмитрий Алексеевич Леонтьев — яркий представитель третьего поколения в этой династии. Почитайте текст основных тезисов доклада на страницах «Психологической газеты», а ниже я поделюсь своими впечатлениями.

Я полностью согласен с Дмитрием, что люди сильнейшим образом различаются по таким признакам, которые можно свести к интегральному понятию «уровень цивилизованности». Причем различаются не только между странами, но именно внутри одной и той же страны. Причем внутристрановая дисперсия даже сильней (!). И недавние драматичные события всемирного масштаба, связанные и с пандемией, и с кровопролитным военным конфликтом в, казалось бы, вполне цивилизованной Восточной Европе, это, увы, ярко иллюстрируют.

Но... если найти и ясно сформулировать критерий «цивилизованности» непросто, то еще трудней сформулировать его операционально — так, чтобы уровень цивилизованности можно было измерить.

Дмитрий дальше в статье фокусирует внимание на очень уж, по моему мнению, интегральном конструкте — «саморегуляция». На этом пути, по моему мнению, очень трудно добиться быстрой и ясной операционализации. На мой взгляд, для начала надо было бы сузить разговор до более узкой темы.

Мне кажется, что ключевым понятием в способности к «саморегуляции социального поведения» оказывается такой конструкт как «самокритичность». Это, разумеется, не единственный аспект цивилизованности, но весьма центральный, а главное — его можно довести до уровня «операционализации», то есть сделать измеримым психодиагностическим конструктом.

Какие признаки самокритичности мы знаем? Хотя бы на бытовом уровне?

1) Самокритичный человек допускает в споре (при обсуждении возможных решений), что может быть не прав, излагая свою определенную точку зрения. Поэтому он с вниманием и уважением относится к аргументации своих оппонентов, искренне допуская, что те могут знать и учитывать что-то такое, что он сам не знает и не учитывает.

2) Самокритичный человек может признавать свои совершенные на практике ошибки, извиняясь при этом перед людьми, которых либо ввел в заблуждение, либо даже подвел.

3) У самокритичного человека высокий уровень рефлексивности: он понимает, что видит лишь часть ситуации, ибо смотрит на нее не со всех возможных ракурсов, а с определенного — доступного именно ему. Он пытается вносить поправки на возможные искажения, которые являются результатом ограниченного его собственного «угла обзора».

4) Самокритичный человек в своих речах не допускает излишней категоричной самоуверенности, он избегает манипулятивной истеричной настойчивости: стремится убеждать логически, а не внушать эмоционально. Известные из истории яркие манипуляторы-истероиды (например, Адольф Гитлер) обладали, очевидно, низкой самокритичностью, ибо она помешала бы им быть неистовыми в своих публичных выступлениях и заражать толпу на уровне «инстинктивно-низменных эмоций». Таким образом, когда речь идет о манипулировании толпой (то есть большинством внушаемых обывателей, обладающих низкой самокритичностью и ограниченным кругозором), то востребованы для этой цели вовсе не самокритичные личности, а артисты-истероиды с собственной психологической защитой по механизму «вытеснения» (то есть они должны сами себе внушать категоричную неистовую убежденность в собственной правоте, а все логические контраргументы, мешающие быть столь убежденными, просто вытеснять из сферы сознания).

...впрочем, я не буду здесь продолжать этот перечень. Мой вопрос к нашей просвещенной аудитории: а знакомы ли вам какие-то экспериментальные работы, в которых ставилась бы задача измерения уровня самокритичности?