18+
Выходит с 1995 года
22 ноября 2024
Пятая патология духа времени

Публикуем текст доклада руководителя Высшей школы логотерапии Московского института психоанализа Светланы Владимировны Штукарёвой «Пятая патология духа времени», сделанного на XXVIII Международном симпозиуме «Психологические проблемы смысла жизни и акме», посвященном 100-летию А.А. Бодалева.

Говоря о патологии духа времени, мы опираемся на описанные В. Франклом, австрийским психологом, основателем 3-й Венской школы логотерапии, коллективные жизненные установки, имеющие разрушительный для человечества характер. Франкл в конце 20 века выделил их 4: установку на временность бытия, фаталистическую, коллективистскую установки и фанатизм [2].

Являются ли указанные установки характерными для того периода времени — или же они вне времени и могут ли возникнуть новые? И с чем это связано, характерны ли они для человечества в целом вне зависимости от места проживания людей, в каком соотношении они находятся — все это интересно и в современных реалиях. Этими вопросами занимаются яркие представители логотерапевтического подхода профессор Элизабет Лукас и профессор Александр Баттиани, уделив данному вопросу главу в своей последней книге «Логотерапия и экзистенциальный анализ сегодня». Авторы замечают, что в практической работе психотерапевты обращают внимание на то, что изобилие возможностей в повседневной жизни современного человека столкнулось как со снижением ответственности человека за ситуативный выбор, так и со снижением продуктивной жизнестойкости. Современный человек чрезмерно требователен к жизни, с трудом переносит ограничения, страдает отсутствием благодарности, считая имеющееся полагающимся. Особенно печально наблюдать тенденцию к «негативной бухгалтерии» в отношении жизни: человек нацелен на негативное, нетерпим к нему, стремится к искоренению негативного и зависим от удовлетворительного состояния. Это означает нетерпимость к неизбежным страданиям, бегство от сострадания и милосердия и — удивительным образом — слепоту к имеющемуся хорошему. То есть человек в своей сосредоточенности на «образе врага» не замечает объективно значимых и ценных вещей, хороших событий, стремясь к стиранию негатива в надежде на то, что останется позитив таким образом. Люди «редко замечают все хорошее, а также не готовы встречаться лицом к лицу с неизбежной оборотной стороной бытия или хотя бы признать ее существование. Иными словами, этим людям недостает разумного почтительного отношения к тому, что у них есть, и к тому, что их обходит стороной» [1, с. 29].

Стремление к удовольствию, комфорту, избеганию страданий приводит к тому, что человек стремится оформить свою жизнь максимально удобным и безопасным образом, приправляя это стремление спешкой и нетерпением в получении желаемого. Все чаще мы слышим о том, что надо торопиться, что нет времени, что дело не терпит отлагательств, что нельзя останавливаться ни на достигнутом, ни вообще, а чудесный слоган о необходимости задержки в моменте «здесь и сейчас» превращается в стремление получить «все и сразу». У людей как будто не хватает времени на сосредоточенность в выборе, ответственности во взвешивании, прорыва за ориентацию на приятность переживаний к глубокой трансцендентной ответственности за последствия индивидуального выбора. Все меньше наблюдается готовности во взятии на себя ноши ответственного выбора, выносливости во взаимодействии со сложными обстоятельствами, скорее наблюдается тенденция к снятию ответственности, к лёгкости прохождения по жизни, к тому, чтобы передать вопросы заботы о себе кому-то и избежать заботы о ком-то, перепоручая это службам или другим людям. Желание беспроблемного существования не всегда вытекает из предшествующих тягот, иногда люди принимают за должное продолжение статуса баловня судьбы, когда прекрасные стартовые условия рождения и воспитания в благополучной семье и обществе являются требуемой гарантией последующего беспроблемного существования. Людям хотелось бы получить блага по тем или иным складываемым ими «законным» обстоятельствам. И в качестве гарантов благополучия могут выступать как успешные люди, к которым тянутся желающие скинуть с себя бремя забот о себе, и о другом, и о многом, а также кажущимся гарантом может служить технический прогресс. Или точнее — цифровая патология. И многоуровневая вовлеченность в процесс цифровизации.

Здесь мы можем наблюдать такие моменты.

Зависимость от цифровых технологий как в рутинной жизни, так и в профессиональном развитии. Речь о том, что без современных гаджетов мы с трудом представляем спокойное состояние. Уже не мыслительная деятельность занимает человека в паузы на работе, учебе, передвижения в транспорте, на отдыхе, а занимание себя играми, перепиской, новостями, социальной сетевой активностью с большим числом незнакомых людей. Отсутствие телефона, когда мы его забываем или он разрядился, крайне драматично влияет на человека самого и его окружение, когда человек вне доступа в любое время. Если мы утрачиваем контроль над бытием друг друга — мы испытываем страдание, а как уже было сказано, человек стремится избегать страданий, считая их не имеющими права на жизнь в нашей жизни.

Также здесь речь о том, что профессиональное вовлечение в процесс цифровизации, будь то работа специалиста по информационным технологиям или человека, активно использующего эти технологии, именно потому, что это взаимодействие с неживой средой, которая являет, в том числе, и элементы искусственного диалогового отклика, характеризующегося быстротой, правильностью, исполнением желаемого, создающего нечто из ничто, — все это является таким важным ответным характером бытия, а человек по своей человеческой (личностной) природе ориентирован на ответ, ему важен ответ, ему важен собеседник, это его воплощение встроенной в человека способности к самотрансценденции. Человек жаждет ответа, и быстрого. И все чаще возникает замена ответа, который должен дать человек, на ответ, который он хочет получить, приложив минимум усилий. И здесь цифровые технологии у него на посылках. Они настолько облегчают человеческое существование, что, привыкнув к суперкомфорту, человек ни в коем случае не готов от него отказаться. Человек впадает в тотальную, цивилизационно оформленную и ею же поощряемую цифровую зависимость. Которая предельно услужлива. Эта услужливость способствует также развитию патологического стремления не только к комфорту, но и к власти, доминированию, а значит, все к тому же поиску врага, который может ставить под удар гарантированный цифрой комфорт. Э. Лукас пишет:

«…у зависимых мы всегда обнаруживаем:

  1. сильную претенциозность: «Мне это нужно»… «Мне это полагается»… «Я не могу представить свою жизнь без этого (объекта зависимости)...»;
  2. слабо выраженную благодарность, потому что все ценности на горизонте видимости постепенно угасают, и интерес остается только к объекту зависимости;
  3. снижение осознания своей ответственности, которое происходит параллельно с потерей толерантности (если сначала при потреблении наркотического вещества господствует определенная доля осторожности, она постепенно сходит на нет, потому что последовательная зависимость требует частого потребления и/или увеличения дозы. Это называется «потерей толерантности». Организм становится все менее «толерантным» к состоянию, свободному от наркотического вещества) и контроля у зависимого человека;
  4. попытки скрыть зависимость и проблемы с помощью активной лжи и самообмана» [1, с. 31].

Увязание современной жизни в зависимости от использования цифровых технологий является тотальной: профессиональные, бытовые отношения не обходятся без цифровизации, мы не можем купить билет на транспорт без компьютера, не можем обходиться без технологий при товаро-денежных отношениях, чтобы позвонить, нам нужен смартфон, чтобы напечатать текст — компьютер. Казалось бы, технический прогресс должен освободить время человека для каких-то важных дел, но так не происходит: важные дела не получают человека. Он увлечен незначимым. Видимо, технический прогресс должен озаботиться и тем, чтобы избавить, хотя бы временно, человека от себя.

Возникают два важных вопроса: как за такой короткий срок произошли столь значимые и быстрые изменения с человеком в части зависимости от технологий? А также вопрос о том, что можно предложить в помощь человеку в части противостояния этой зависимости?

Стремление к познанию, установлению связей между открытиями и применение их в разнообразиях жизни человечества — это стремление к смыслу, непрерывная динамика духовной жизни человека приводит человечество к научным открытиям, и постановка их на службу человечеству в организации оптимальности бытия — это прекрасная история цивилизационного развития. И вместе с тем, человек — это еще и психо-физическое существо, которому свойственны также и бесчеловечное отношение к другому, к окружающей действительности. В погоне за привилегиями, наградами, признанием, комфортом человек попадает под диктат этих проявлений, и ответственный характер бытия уступает место эмоциональному, поверхностному, не выбранному, а спонтанному.

Ранее в истории человечества мы могли наблюдать медленный, уравновешенный путь развития, когда прогрессивные тенденции выверялись совестливыми. В текущем столетии прогресс настолько стремителен, что ответственного выбора, чему сказать «да» из всего сонма достигаемого, просто не происходит, на него нет времени. Мы завороженно смотрим на имеющиеся результаты и планируемые достижения, и голову кружит перспектива развития. Как пишет Лукас, корректирующие механизмы не успели сформироваться. Возможности безграничны, но не все должен брать человек. Мы можем изваляться в пыли, выброситься в окно, убить другого, но в этом нет смысла. Возможности развития научной мысли безграничны, но не все достойно осуществления даже в целях научного эксперимента. Важна ответственность ученого, изобретателя, чему он даст зеленый свет. Но не менее важна и ответственность отдельно взятого человека в том, как он будет распоряжаться имеющимся. Ножом можно отрезать хлеб, сделать операцию и можно убить человека — сам по себе нож нейтрален, от человека зависит, чем станет нож. Изобретения сваливаются, но от личной воли человека зависит, чему человек в своей индивидуальной жизни даст право на жизнь. Технический прогресс поможет во многом человеку, но он сам руководит степенью вседозволенности. Есть опасность заменить цифрой то, что не может быть ею заменено — совестливое отношение, в том числе и к прогрессу. Цифра может укрупнить, увеличить как лучшее в человеке, так и ужасное. Она может помочь с невероятной скоростью собрать деньги на уникальную операцию ребенку и сотворить чудо. А может поставить под удар жизни тысяч людей. Цифровые возможности позволяют делать многие вещи прозрачными и оповещать мир об опасностях стихийных бедствий. А могут способствовать обману в части транслирования ложной информации или пропагандистских увещеваний в СМИ, изощренно подменять понятия, культивировать худшие человеческие качества, внушать веру в негативные прогнозы. Современные средства коммуникации создают опасную гуманитарную проблему: воздействовать на человеческое стремление к справедливости, милосердию, состраданию, манипулируя понятиями правды, выдавая ложную информацию, интерпретируя факты с позиций выгоды, искажая содержание факта эмоциональными реакциями, культивируя невротические симптомы эгоцентричности, негативизма, давая неточное и даже неправильное определение ценностям, смысловым понятиям.

Что могло бы помочь справиться с этим водоворотом? У нас есть подсказки в виде отголосков нашей совести, она не может не заметить искажения, сомнения и противоречия, нам помог бы поиск ответа на вопрос, за что мы отвечаем в нашей жизни с позиций нашей смерти. Что нуждается в ином обрамлении, в чем нам неуютно, где мы чувствуем фальшь, что упускается?

Лукас пишет: «При учете факта смерти меняются предпочтения. Поэтому, что касается профилактики и возможной терапии, я хотела бы перевернуть порядок в списке наблюдений. Нужно будет начать с ускорения процесса знакомства с темной стороной жизни (включая страдание и смерть) (4). Как утверждал Франкл, это обострит осознание ответственности за пользование жизнью (3). Затем возникнет благодарность за присутствующую светлую сторону жизни (2) и исчезнут абсурдные претензии на чистое наслаждение жизнью (1)… я вижу основание для “трагического оптимизма” (Франкл)» [1, с. 37].

Литература

  1. Баттиани А., Лукас Э. Логотерапия и экзистенциальный анализ сегодня: Актуальная характеристика / Пер. с нем. — М.: Когито-Центр, 2021. — 262 с.
  2. Frankl V. E. Pathologie des Zeitgeistes: Rundfunkvorträge über Seelenheilkunde. — Wien: Deuticke, 1955.
В статье упомянуты
Комментарии
  • Владимир Александрович Старк

    \как за такой короткий срок произошли столь значимые и быстрые изменения с человеком в части зависимости от технологий?\
    Гедонизм, как новая латентная идеология, на мой взгляд, порождается ростом комфортности бытия.
    Благоденствие само по себе предполагает привычку к нему, к хорошему, как известно, быстро привыкают. И это неизбежно
    А пока человек бьётся от зари до зари за выживание себя и своей семьи со скудостью бытия, то до последней модели айфона ему нет никакого дела.
    Депривация отрыва от виртуальной среды, это эмоционально-информационная депривация.
    Эмоциональная потребность, как мотивация, в психологии сильно не дооценена, но ныне она становится особенно актуальна. Когда нет необходимости биться за хлеб, (удовлетворяя в этой битве также и эмоциональную потребность) потребность в зрелищах вырастает многократно.
    Вот меня например, неотложно выгнать из дома может только!!! необходимость бежать к провайдеру из-за проблем с интернетом. А это уже острая эмоционально-информационная зависимость. (

      , чтобы комментировать

    , чтобы комментировать

    Публикации

    Все публикации

    Хотите получать подборку новых материалов каждую неделю?

    Оформите бесплатную подписку на «Психологическую газету»