Теоретические и эмпирические предпосылки теории личности в работах Б.Г.Ананьева

Проблематика личности в бытии и в российской психологической науке XX столетия была глубоко гипертрофирована [12]. В числе обстоятельств, определивших перерыв и отставание в развитии марксистской социальной психологии в нашей стране, существенным фактором была атмосфера администрирования и декретирования, преобладавшая в общественной науке, которая сковывала творческую инициативу, порождала догматизм и боязнь заниматься сложными, острыми вопросами, к числу которых относились и проблемы социальной психологии [9, с.51].

Главной причиной была недооценка роли субъективно­го (человеческого) фактора. Господствующей была точка зрения о социальной детерминированности процессов, свойств и состояний человека. Поэтому не считали необходимым изучать специально социально-психологические феномены, в том числе и личность. Отсутствие социальной психологии, как специальной научной дисциплины, тормозило развитие и личностной проблематики. Но в педагогической науке эти проблемы становились все более значимыми. Однако разработка методологии и теории общей психологии постепенно подготавливала теоретический фундамент для развития социальной психологии. Особое значение имели идеи об общественно-исторической детерминации психических явлений, разработка принципов единства сознания и деятельности, детерминизма и принципа развития.

Идеологизация проявилась особенно зримо и даже демонстративно при изучении потребностей. Оказалось, что индивид лишь тогда может быть назван личностью, если он выражает потребности прогрессивного класса и человечества в целом. Потребностная сфера жестко иерархизировалась и все более «отчуждалась» от живого конкретного человека в сторону обобщенного и абстрактного общественного человечества.

Дистанция, постепенно воздвигаемая между реальным человеком и идеологически скомпонованной моделью советской личности, была непреодолимой. Появилось однозначное ощущение, что быть личностью, значит, ни в коем случае не принадлежать себе, не выражать свои интересы, потребности, свое «Я», т.е. свою субъектность. Объявлялся приоритет общественно значимых нравственных ценностей и нравственных потребностей высшего порядка: нравственных, эстетических, моральных.

Трактовка личности в рамках психологии отношений сохранялась очень долго, хотя и была одним из начальных этапов изучения личности в России. Потребовался поиск реальности, лежащей за понятием «общественные отношения». Они были найдены, названы и определены.

После всплеска интереса к проблеме характера в психологии 50-60-х годов эта проблема была незаслуженно забыта и мало привлекала внимание не только теоретиков, но и практиков. Однако опыт исследования личности, накопленный при изучении психологии отношений, психологической установки, проблем характера и способностей, эксплицировал стремление создать общепсихологическую теорию личности, которое особенно зримо прояви­лось в дискуссии по проблеме установки, проведенной в июле 1955 года. Пожалуй, впервые в ходе этой дискуссии вопрос о теории личности получил такую огласку и приобрел статус наиболее актуальной и неотложной задачи психологии того периода.

В дискуссии приняли участие наиболее видные представители психологической науки: П.К. Анохин, Б.Г. Ананьев, Б.М. Теплов, И.Т. Бжалава, А.С. Прангишвили, Р.Г. Нотадзе, А.Н. Леонтьев, З.И. Худжава, А.Н. Соколов, П.А. Рудик, Д.Б. Эльконин, В.Н. Мясищев, В.Н. Колбановский, М.Н. Мазманян и многие другие.

Б.Г. Ананьев, выступивший в данной дискуссии, говорил о том, что область психологии личности в ее современном состоянии представляет весьма туманное образование в структуре нашей науки. Его выступление звучало как постановка программных задач, касающихся психологии личности. Он указывал, что нельзя дальше терпеть такое положение с разработкой теории личности, так как от этого страдает, прежде всего, теория и практика воспитания, которая не может опереться на серьезную и строгую психологическую теорию личности. Поэтому Б.Г. Ананьев предлагал признать, что дискуссия по вопросам установки - это только начало дискуссии по проблеме личности.

В связи с этим он считал необходимым сделать вывод об изменении создавшегося положения, когда та или иная концепция универсализирует определенное явление, вместо того, чтобы способствовать созданию систем новых знаний по психологии личности. И потом им было выдвинуто предложение развернуть более широкую научную дискуссию, но уже не по проблеме психологии установки, а по психологии личности в целом, не исключая ни одной концепции современной психологической теории.

Из материалов дискуссии следует, что концепция установки выдвигалась и защищалась, прежде всего, как общий принцип объяснения структуры личности и деятельности человека. Об этом свидетельствовали многочисленные определения установки как «динамического состояния готовности активности», которая определяет «направленность личности и направленность деятельности», «предуготовленность субъекта к определенной активности». Таким образом, в психологии середины 60-х годов была выдвинута идея установки как универсального общепсихологического принципа, который должен быть положен в основу объяснений всех психических явлений, наблюдаемых у человека, в том числе и личности. Однако данная позиция не была принята полностью и понятие установки не получило ранг центрального основополагающего понятия психологии.

Как ни парадоксально, анализируя работы по психологии личности этого времени, приходится констатировать, что исследовательские позиции таких авторов, как В.М. Бехтерев, П.П. Блонский, А.И. Нечаев, А.Ф. Лазурский, успешно развивавших теорию личности и применивших эксперимент и наблюдение в ее изучении в начале 20-х годов, были не только не продолжены последующими поколениями ученых, но и вовсе забыты. Создалось ощущение отсутствия традиций и опыта исследования человека как личности, хотя сама личностная проблематика постепенно продвигалась на передний фланг, тесня познавательные процессы, физиологию высшей нервной деятельности и проблемы развития психики.

Несколько диссонируют и выгодно отличаются от вышеназванных работ материалы исследований Б.Г. Ананьева, Л.И. Божович, К.К. Платонова, Д.Б. Эльконина, Т.В. Драгуновой.

Так, например, в работах Б.Г. Ананьева был поднят вопрос о динамическом характере отношений личности, разработано положение о динамичности структуры и ее составляющих. Именно он развернул статичную модель личности в динамике жизненного пути. Им был совершен радикальный переход от вопроса о структурировании психических элементов в личности к вопросу об организации личностью ее системных отношений с миром. Однако попытка реализовать системный подход в изучении личности пришла в противоречие со статичным, структурным способом анализа жизненных фрагментов в социальной психологии тех лет.

Законы общественного, исторически-классового развития рассматривались в качестве движущей силы формирования и развития личности именно в работах Б.Г. Ананьева. «Из этих законов, - пишет Б.Г. Ананьев, - а не из внутренней жизни самой личности должны быть выведены источники формирования личностных свойств, ее своеобразие». И далее мы читаем, что «деятельность личности, весь процесс ее жизни, в том числе и духовный, носит общественный, исторический, классовый характер. Сознание человека отражает это конкретное, общественное, исторически-классовое бытие людей. Так, в типичных обстоятельствах конкретной классово-исторической среды формируются типичные характеры эпохи» [5]. Он заявлял, что человек формируется под направленным воздействием общества, что «это общественный индивид и, следовательно, субъект труда, общения и познания» [5, с. 18].

Психическое развитие человека рассматривалось им в контексте развития его как индивида, как личности и как субъекта деятельности. Его основная идея - комплексное, обобщенное изучение человека, синтезирующее знания, полученные в психологии, физиологии, педагогике, биофизике, кибирнетике, то есть в психолого-педагогических, естественных и технических науках. Идеей интеграции знаний о человеке пронизаны его основные работы: «Человек как предмет познания» (1968), «О проблемах современного человекознания» (1977), «О человеке как объекте и субъекте воспитания» (1965). Б.Г. Ананьев репрезентировал себя в психологии именно как автор разносторонних идей человекознания, их комплексного решения, интеграции и синтеза.

Задачу педагогической антропологии он видел в решении проблем формирования человека как индивида, личности и индивидуальности. Он считал, что цельность или дробность человеческой личности определяется классовой идеологией, ее значением для исторического процесса. Следуя за В.Н. Мясищевым, Б.Г. Ананьев утверждает, что каждая черта характера представляет собой определенные отношения личности к окружающей действительности, к жизненным условиям ее развития. Он считал, что чертой характера становится не всякое отношение, а только существенное, укоренившееся. Он был склонен утверждать, что «в процессе развития личности реальные отношения человека к действительности всегда взаимосвязаны и взаимообусловлены. Эта взаимосвязь действительных, практических отношений человека к обществу, труду, другим людям, к самому себе находит свое отражение в соотношении черт характера друг с другом» [5, с. 64].

Направления исследований проблем характера у Б.Г. Ананьева и В.Н. Мясищева совпадают. Они оба выделяли из совокупности отношений личности те формы отношений, которые являются характерообразующими. К ним были отнесены: отношения к обществу, идеологии, труду, другим людям, самому себе. По всей видимости, они оба отождествляли черты характера со свойствами личности. Так же, как у В.Н.Мясищева, в концепции личности Б.Г. Ананьева нет четкого различия между личностью и характером.

В концепции Б.Г. Ананьева роль одного из главных факторов придавалась активности человека. Считая, что индивидуально-психическое развитие человека является социально-детерминированным, он в то же время подчеркивал, что человек становится субъектом посредством собственной деятельности. И потому эти два понятия «субъект» и «деятельность» он считал неотделимыми друг от друга.

Отсюда понятно, почему такое принципиальное значение придавалось тем видам деятельности, в которых образуются свойства человека как субъекта. Была разработана классификация основных видов деятельности. Игре, учению и труду был придан статус ведущих и они стали рассматриваться как фундаментальные условия психического развития человека [5; 13]. Результатом познания, общения и труда и их разнообразных конвергенции Б.Г.Ананьев считал индивидуальное сознание человека.

Анализ исторических путей и закономерностей становления систем наук о человеке позволил Б.Г.Ананьеву определить положение психологии в этой системе. Оценивая значение теоретических исканий Б.Г. Ананьева, А.А. Бодалев, Б.Ф. Ломов и другие указывали, что им «создана общая картина человека во всех его проявлениях». Историческая миссия психологии, как интегратора всех сфер человекознания и как основное средство построения общей теории, отражена в итоговых работах Б.Г. Ананьева «Человек как предмет познания» [6], «О проблемах современного человекознания» [5], предложивших классификацию проблем, связанных с изучением человека. Это проблемы антропогенеза, расогенеза, расоведения, исторической филогении и соматической организации человека.

В работах Б.Г. Ананьева дана развернутая характеристика понятий «индивид», «личность», «субъект деятельности». К индивидным свойствам человека им отнесены возрастно-половые (стадии онтогенетической эволюции и половой диморфизм) и индивидуально-типические свойства (конституциональные особенности, нейродинамические свойства мозга, особенности функциональной геометрии больших полушарий). Высшая интеграция этих свойств представлена в темпераменте и характере.

Б.Г. Ананьев констатировал, что в целом ряде проведенных исследований «установлено, что в любом из факторов, определяющих структуру личности, обнаруживаются корреляционные плеяды, сложно-ветвящиеся цепи связей между отношениями и свойствами личности, интеллектуальными и другими психическими функциями, соматическими и нейродинамическими особенностями человека... Определяющим и ведущим началом в этой структуре, доминантными структурными единицами личности являются социальные качества, сформированные на основе статуса, социальных функций и опыта фактической деятельности человека» [7].

В характеристику личности им были внесены статус, роли и ценностные ориентации. Согласно Б.Г. Ананьеву, эти личностные характеристики определяют особенности мотивации поведения. Они в его классификации характеризуются как вторичные личностные свойства. Интегрирует личностные свойства характер. Вывод Б.Г. Ананьева: свойства личности развиваются на всем протяжении жизненного пути человека в обществе, создавая его биографию.

Начиная с работ Б.Г. Ананьева, характеристика человека как субъекта деятельности становится основополагающей. Целостность индивидуального развития обеспечивается становлением индивидуальности - высшего синтеза различных свойств. Эта проблема проходит через все этапы его научного творчества, составляя специфику того научного, направления, которое названо «школой» Б.Г. Ананьева.

Им показана структура, полифакторность развития, гетерохронность (неравномерность) фаз развития, рассмотрены проявления и внутренние противоречия онтогенетической эволюции. Наиболее ценным было то, что Б.Г. Ананьев раскрыл гетерохронность не только на примере индивидных свойств, а распространил этот принцип на изучение формирования личности. Он подчеркивал, что внутренняя противоречивость развития личности, проявляющаяся в гетерохронности смены ее общественных функций, ролей и состояний, является фактором, усиливающим противоречивость онтогенетической эволюции [6].

Б.Г. Ананьев считал, что индивидуальная изменчивость свойств человека как личности определяется взаимодействием основных компонентов статуса (экономического, правового, семейного, школьного и т.д.), сменой ролей и систем отношений в коллективах (макро- и микрогруппах), в общем социальном становлении человека. Соответственно характеру этого взаимодействия развитие отдельных свойств личности происходит неравномерно и в каждый отдельный момент - гетерохронно [6]. Фундаментальные основы современного человекознания были синтезированы Б.Г. Ананьевым из двух гигантских констелляций научных дисциплин: науке о Homo sapiens и наук о человечестве.

Школа Б.Г. Ананьева столкнулась и с другой трудностью. В основу анализа жизненного пути личности было положено понимание его как индивидуальной истории. Однако периодизация жизни, типология жизненных структур и форм активности (общение, познание, деятельность), предпринятые в реальном исследовании, привели фактически к представлению о типичной истории, типичном жизненном пути, периодизации жизни любой, всякой личности. Б.Г. Ананьеву не удалось реализовать свою идею индивидуализации в теории жизненного пути потому, что личность не была рассмотрена им как субъект жизнедеятельности, то есть периодизация жизни не была связана с активностью самой личности, которая создает свои жизненные синтезы, формирует свою жизненную линию. Вместе с тем было признано, что концепция Б.Г. Ананьева была необходимой предпосылкой для последующего решения вопроса о типичном и индивидуальном [1; 3].

Позже вопрос о типичном и индивидуальном в личности приобрел еще большую остроту, выразившись в постановке задачи понимания связи личности с объективными характеристиками жизнедеятельности. Установление факторного соответствия тех или иных этапов, событий или обстоятельств жизни с теми или иными особенностями или чертами личности уже не удовлетворяло исследователей личности. Стала очевидной необходимость раскрытия причинной связи. Личность стала рассматриваться не только как зависимая от совокупности внешних обстоятельств, но и как активно их преобразующая, как формирующая в определенных пределах позицию и линию своей жизни.

Постепенно активность личности стала определяться способностью преобразовывать совокупность обстоятельств, направлять ход жизни, формировать жизненную позицию. По характеру активности начали делать выводы о способности личности преобразовывать события в нужном направлении. Это уже был динамический подход к личности. Согласно такому подходу, система личностных отношений обусловливает систему внутренних тенденций, направленных на преобразование или изменение действия внешних условий жизни, которые должны рассматриваться не статически, а как объективно воздействующие или затрудняющие активность личности [1; 2; 3; 4].

Внесение категории субъекта деятельности оказалось очень продуктивным: оно помогло раскрыть способ организации личностью жизни. Это означало, что одновременно со структурированием жизни, ее периодизацией, типичной для всех людей (образ жизни и т.д.), начал учитываться способ организации (управления, направления, прогнозирования и т.д.) жизни самой личностью. Правда, учитывалось и оговаривалось, что организация личностью жизни происходит одновременно при регуляции как со стороны общества, так и на основе саморегуляции. Следовательно, во внимание были взяты: регуляция личности обществом, саморегуляция личностью своей жизни, регуляция общества личностью.

Далее однозначно и определенно была сформулирована задача построения общепсихологической типологии личности. Стало очевидно, что категория субъектности раскрывает личность не только индивидуально, но и типологически. Уровни активности личности, т.е. мера субъектности, были выбраны в качестве типологических критериев. Активности был придан статус типологизирующей.

Типология личностей оказалась производной от тех моделей организации жизни, которые ими избирались. Построение типологии через категорию субъекта жизнедеятельности обнаружило область исследования, где непосредственно пересекались интересы общей и социальной психологии. Социальная и общая психология личности поставила задачу совместными усилиями объяснить, как личность отражает и выражает, реализует в личной и общественной жизни общественные тенденции. Характер совпадения внешних и внутренних тенденций (гармонический, противоречивый, разорванный, разобщенный) обнаруживал реальные движущие силы жизни личности [1;3].

Концепции личности Б.Г. Ананьева, В.Н. Мясищева и В.С. Мерлина в течение длительного времени признавались ведущими. Это же можно сказать и о значимости исследований, проведенных в школах Б.М. Теплова, В.Д. Небылицына, В.С. Мерлина, которые собрали большой экспериментальный материал, положенный в основу понимания индивидуально-типологических особенностей личности.

К настоящему времени заметно прибавилось количество определений личности, имеющих свои специфические оттенки, вносимые каждым новым исследователем. В результате стало понятно, что личность рассматривалась разными авторами с позиций, часто противоречащих друг другу, т.е. личность как психологический феномен исследовалась, исходя из различных посылок, которые давали неравнозначные возможности предсказывать, понимать и развивать ее.

Сопоставление теоретических и эмпирических матери­алов, рассмотренных в данной статье, дает возможность сделать вывод, что ни одно из определений и ни одна из концепций этого периода не дали исчерпывающего представления о личности и ее сущностной характеристике, так как каждый из авторов освещал лишь ее частные особенности. Однако появившееся разнообразие определений и подходов к личности все же позволило расширить и углубить ее понимание. Четко обозначить философско-социологический, естественнонаучный, экспериментальный, социально-психологический и общепсихологический подходы к изучению личности.

Библиография:

Абульханова-Славская К.А. Диалектика человеческой жизни.- М., 1977.

Абульханова-Славская КЛ. О субъекте психической деятельности.- М., 1980.

Абульханова-Славская КЛ. Деятельность и психология личности.- М., 1980.

Абульханова-Славская К.А. О путях построения типологии личности // Психологический журнал. 1983. Т.4. № 1. С.14-29.

Ананьев Б.Г. Избранные психологические труды: В 2 т. М.: Педагогика, 1980.Т.1- 230 с; Т.2.

Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. Л.: Изд-во ЛГУ, 1968.

Ананьев Б.Г. Ученый, педагог, организатор науки // Вопросы психологии. 1967. № 6. С. 171-174.

Котова И.Б., Недбаева С.В., Недбаев Н.М., Недбаев Д.Н. Идея развития личности в российской психологии // Образование, общество, право: сборник статей международной научной конференции. Россия, Москва, 28-29 января 2016. – Киров: МЦНИП, 2016. – С. 72-84.

Парыгин Б.Д. Социальная психология как наука. Л.: Лениздат, 1967.

Психологические практики в российском образовании: преподавание, технологии, аудит: коллективная монография / под ред. С.В. Недбаевой. – Армавир: РИО АГПА, 2011.

Психологические практики в российском образовании: технологии развития личности: Материалы 2 Международной научно – практической конференции / под ред. С.В. Недбаевой. – Армавир, 2010.

Радзиховский Л.А., Фан Мин Хак. Значение работ Л.С.Выготского для развития советской психологии // Вестн. МГУ. Сер. Психология. 1977. № 3.

Рощин С.К. Политическая психология // Психологический журнал. 1980. Т.1. № 1. С 141-156.