Психологическое здоровье детей обсудили на пресс-конференции

В преддверии Дня психического здоровья в пресс-центре ТАСС обсуждали состояние здоровья юного поколения, негативные факторы, влияющие на их психику, оказание своевременной помощи и поддержки, а также подготовку профессиональных кадров.

В пресс-конференции приняли участие:

• главный внештатный детский специалист психиатр Комитета по здравоохранению Санкт-Петербурга, заведующий кафедрой психиатрии и наркологии Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета Северин Вячеславович Гречаный,
• доцент факультета клинической психологии Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета Татьяна Владимировна Маликова,
• заведующая отделением психологической, социальной и профессиональной реабилитации Федерального научно-образовательного центра медико-социальной экспертизы и реабилитации им. Г.А. Альбрехта Министерства труда и социальной защиты РФ, старший преподаватель кафедры клинической психологии и психологической помощи Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена Мария Александровна Жвакина,
• доцент кафедры психического здоровья и раннего сопровождения детей и родителей Санкт-Петербургского государственного университета, психотерапевт НИИ акушерства, гинекологии и репродуктологии им. Д.О. Отта Мария Евгеньевна Блох.

Как рассказал С.В. Гречаный, из нескольких десятков тысяч детей, которым оказывается психиатрическая помощь, больше двух третей — подростки: «Это самый перспективный контингент в плане работы, который имеет самый благоприятный прогноз. Парадокс детской психиатрии заключается в том, что мы имеем дело с множеством состояний, которые формально относятся к кризисным, но дети не имеют психиатрического диагноза или он временный».

Внешняя схожесть с проявлением тех или иных психических заболеваний заставляет врача временно рассматривать кризисные состояния как болезненные явления и оказывать психологическую помощь.

«Кризисные состояния могут заподозрить специалисты смежных специальностей, прежде всего медицинские психологи, подчеркну — медицинские. Врачи-психотерапевты могут объяснить подростку, что с ним происходит, подсказать, как выбраться из сложного состояния», — отметил С.В. Гречаный.

По словам Сергея Вячеславовича, подростковый возраст — это критический период, но расстройства этого периода обратимы; динамика выравнивается и происходит адаптация к обществу: «80% подростков после 18 лет не переходит под наблюдение взрослых психиатров. Поэтому не нужно бояться обратиться в кризисное отделение, к психиатру. Бывают люди с затянувшимся подростковым кризисом до 20–25 лет. Тенденция к затягиванию пубертата, медленному взрослению существует, но паниковать не следует».

«То, что происходит в подростковом возрасте, во взрослом возрасте, закладывается на ранних этапах, в том числе на этапах пренатального развития. Влияет состояние матери, состояние всей семейной системы в ожидании ребенка, еще даже в планировании. Мы оперируем понятиями эпигенетика… — рассказала М.Е. Блох. — Репродуктивное здоровье, к сожалению, последние десятилетия ухудшается, это относится не только к России. Доля людей, которые не могут осуществить свою репродуктивную функцию, по разным регионам РФ составляет от 13 до 19%. Увеличивается возраст первобеременных женщин».

«Ребенок как зеркало, он учится тому, что ему демонстрируют. Как говорил Д. Винникотт, младенца без матери не бывает. И когда мы понимаем, что есть значимый взрослый, и как психологи, психотерапевты, психиатры в первую очередь опираемся на этого значимого взрослого, создающего ресурсы для ребенка, то возможностей для помощи у нас гораздо больше», — подчеркнула М.Е. Блох.

М.А. Жвакина рассказала об оказании помощи детям с нарушениями в нейроразвитии и о работе Федерального научно-образовательного центра медико-социальной экспертизы и реабилитации им. Г.А. Альбрехта Министерства труда и социальной защиты РФ, в частности о программах детской реабилитации и о программе психологической коррекции для родителей.

«Идет потеря связей между поколениями… — отметила Т.В. Маликова. — Очень часто бывает, что родители отдали ребенка в школу, и на этом всё закончилось. Дальше школа — а родитель только спрашивает уроки. И идет потеря контакта. Очень часто сейчас обращаются родители, причем даже не родители подростков, а детей 10–11–12 лет, и именно там мы уже сталкиваемся с тем, что родители не понимают своего ребенка, а ребенок не понимает родителей. Конфликт неумения услышать друг друга очень значим и для дальнейших деструктивных форм поведения: когда ребенок не знает, как проявить свои эмоции, не знает, где надо себя контролировать, как себя сдерживать в социальном пространстве. Родители уже не могут ему дать этого, потому что контакт нарушен, и приходится заново формировать систему взаимоотношений в семье. Формировать то самое доверие, которое, по большому счету, потеряли не дети, а родители — дав в руки телефон и забыв, что с ребенком надо общаться».